— Как ты это объяснишь? — муж с каменным лицом бросил на стол какую-то бумагу. — Точнее, может, скажешь, от кого родила Алексея? И не ври — тут всё яснее ясного.
— Петь, ты ерунду говоришь, — она даже не взглянула в сторону документа, — Лёша — наш с тобой сын, никаких сомнений быть не может.
Четыре года с момента г..бели сына в п.яной драке Елена Геннадьевна жила по инерции.
Она никак не могла смириться со своим горем, несмотря на то, что муж, Пётр Викторович, прилагал массу усилий для того, чтобы вернуть её к жизни.
— Лен, ты бы уже взяла себя в руки, — даже близкая подруга, Лариса Антоновна, уже не выдерживала скорбного вида Елены Геннадьевны. — Петя вокруг тебя всё время крутится, пытается угодить, отвлечь чем-то.
Ты же и его потеряешь в итоге. Он мужчина видный, привлекательный, обаятельный — найдёт себе повеселее.
— Петя меня любит, и такого никогда не произойдёт, — твёрдо отвечала Елена Геннадьевна.
Она и правда была уверена в их взаимной любви, и 27 прожитых вместе лет только подтверждали эту её уверенность.
Муж на удивление спокойно перенёс см..ерть наследника — они даже однажды поссорились по этому поводу.
Елене Геннадьевне показалось, что супруг вообще не страдает от потери сына.
Но помирились быстро, конечно, ведь они остались вдвоём на всём белом свете.
Просто Пётр Викторович оказался сильнее, и именно он ходил в полицию, на заседания суда и так далее — она не могла, просто не могла видеть обидчиков сына.
Иногда мужу всё-таки удавалось вытащить её на прогулку.
Вот и в тот день они возвращались из парка, оба в очень даже приподнятом настроении, когда увидели на лавочке возле подъезда смутно знакомую девушку с маленькой девочкой.
— Здравствуйте! Вы меня не помните? — незнакомка поднялась и сделала к ним шаг, таща за собой малышку. — Я — Дина, мы с Лёшей встречались… — не дождавшись ответа, продолжила она. — А это — ваша внучка, Ева.
— Здравствуй, Дина, — первой заговорила Елена Геннадьевна. — Не ожидала тебя увидеть снова…
Она равнодушно отметила, что из угловатой девицы с наглым взглядом Дина превратилась в такую себе округлую молодую женщину, и волосы свои чёрные остригла, и макияж был гораздо скромнее. Мало она уже напоминала ту вызывающе яркую подругу сына.
— Откуда внучка взялась? — наконец отмер и Пётр Викторович.
— Так, когда Лёша пог..б, я уже беременна была. Правда, он не знал, — ничуть не смутившись, поведала Дина. — А потом мы уехали, а теперь вот… вернулись…
Маленькая Ева молча, но с большим любопытством переводила взгляд с одного взрослого на другого.
— Почему же ты раньше нам об этом не сообщила? — Елена Геннадьевна старалась говорить спокойно.
— И что бы я в ответ услышала? — фыркнула женщина. — Вы бы меня попё..рли однозначно! А то я не знаю, как вы, тётя Лена, ко мне относились.
Возразить было нечего. Елена Геннадьевна после той трагедии совершенно обозлилась на подругу сына.
Алёша и встречался с ней всего ничего — месяца три что ли, — а она себя вела очень нагло, вызывающе.
Да эта де..вка — Елена Геннадьевна была в этом уверена! — и виновата в той драке! За неё же сынок заступался…
— Ну, в общем, это… — прервала её печальные мысли Дина. — Мне тут по делам надо.
Ева пока у вас может же пожить? Вот тут вещи её и вообще… — она кивнула на большую сумку, чмокнула дочь в щёку и ушла быстрым шагом.
— Я не понял, она думает, что мы должны присмотреть за её ребёнком? — удивился Пётр Викторович.
— За нашей внучкой, — поправила его Елена Геннадьевна и присела на корточки перед малышкой, смотревшей на неё во все глаза.
Она не заплакала, когда мать ушла, и доверчиво потянулась к бабушке, когда та подошла к ней ближе.
Елене Геннадьевне хватило полминуты, чтобы понять — эта девочка действительно дочь Алёши. Те же светлые, слегка вьющиеся волосы, бледно−серые глаза, ямочки на щеках — точь-в-точь их сынок в детстве.
Глядя на просветлевшее лицо жены, Пётр Викторович решил промолчать о том, что не стоит верить на слово какой-то малознакомой женщине. Тем более что он тоже заметил сходство между девочкой и его сыном.
А в последующие дни он с облегчением и радостью наблюдал, как преобразилась его жена.
Она буквально воспряла духом, ухаживала за Евой с каким-то вдохновением прямо, стала смеяться и вообще выглядела отлично.
У Петра Викторовича яз.ык не повернулся сказать, что внучка у них вообще-то находится незаконно…
А Елене Геннадьевне было на это всё равно — она поняла, что ей теперь есть для чего жить, и плевать на сбежавшую Дину.
Подруга Алёши и правда исчезла (ни звонка, ни сообщения), но спустя месяц вернулась.
— Ничего у меня не получилось, — тяжело вздохнула она. — Обломалась я и с работой, и с кавалером. И мать дома с новым ха..ха..лем — не хочу туда идти, уж лучше бом..жевать…
— И не нужно никуда ходить, — радостно заявила в ответ Елена Геннадьевна. — Живите у нас — места полно! И работу можешь себе спокойно поискать, и Евочка всегда под присмотром будет.
Пётр Викторович только мотнул головой, но возражать не стал.
Лишь подруга Лариса Антоновна высказала своё негативное мнение.
— Лен, ты нормальная вообще? Зачем в дом де.вку молодую селишь? До гр.еха же недалеко.
— Лар, вот ты сроду чего-то выдумываешь! Успокойся уже, всё будет хорошо, — отмахнулась Елена Геннадьевна.
И пару месяцев она была в этом абсолютно уверена. Дина устроилась на какую-то работу и в основном приходила только ночевать, и маленькая Ева целиком была на попечении бабушки (в её огромной радости).
В тот вечер они задержались в гостях у Ларисы Антоновны, и Ева уснула по дороге обратно, поэтому в квартиру Елена Геннадьевна вошла очень тихо и также тихо направилась в спальню.
Она слышала голоса на кухне, но всё равно сначала уложила ребёнка в кровать.
Так что услышала только продолжение разговора.
— Дина, будь добра, веди себя в моём доме прилично, — каким-то не своим голосом сказал муж.
— Ой, да ладно тебе! — хихикнула Дина. — Ну вот зачем тебе старая жена, а? Я же лучше…
— Прекрати! Противно даже на тебя смотреть! — голос Петра Викторовича был просто полон отвращения.
— Да неужели?! Ты думаешь, твоя жёнушка такая вся прекрасная? А Лёшка−то не твой сын!
— Ну всё, хватит! Пойди проспись, завтра тебе будет стыдно.
Всё было понятно, но Елена Геннадьевна решила себя не выдавать. Нужно подумать, как вышвырнуть эту мер.завку из дома и оставить у себя Еву…
Она метнулась к входной двери, демонстративно ею хлопнула и увидела, как Дина выскочила из кухни и молча скрылась в своей комнате.
В течение следующих двух недель Елена Геннадьевна мать Евы практически не видела. Дина куда-то уходила спозаранку и возвращалась, когда все спали. А потом разразился скан.дал.
— Как ты это объяснишь? — муж с каменным лицом бросил на стол какую-то бумагу. — Точнее, может, скажешь, от кого родила Алексея? И не ври — тут всё яснее ясного.
— Петь, ты ерунду говоришь, — она даже не взглянула в сторону документа, — Лёша — наш с тобой сын, никаких сомнений быть не может.
— Да? Считаешь, что я подделал анализ ДНК? — кивнул в сторону стола Пётр Викторович. — С Евой-то у меня никакого родства нет.
— Это какая-то ошибка, — Елена Геннадьевна с удивлением пробежала глазами документ. — Петь, да ерунда же!
Муж молча вышел из квартиры. Вернулся только на следующий день — хмурый и какой-то потерянный.
— Я тебе всегда верил, — угрюмо сказал он. — И сейчас верю, но тогда как?
— Получается, что Ева не наша внучка, — убитым голосом ответила Елена Геннадьевна.
Она сама вся измучилась за последние несколько часов, переживая из-за мужа, а потом и из-за Евы. — Но я люблю её, Петь… Какая разница, а? — и заплакала.
Вот чего совершенно не переносил Пётр Викторович, так это слёз своей жены.
— Согласен.
Оставалось только как-то решить вопрос с матерью малышки, однако застать её у них в квартире стало очень непросто.
Дина как будто чувствовала, что будет скан.дал, и на глаза им старалась не попадаться. И всё же супруги подкараулили её ночью.
— Как ты до этого додумалась? — спокойно осведомилась у неё Елена Геннадьевна.
— До чего именно? Соврать про отцовство или увести у вас мужа? — язвительно уточнила Дина.
Оба супруга смотрели на неё молча и выжидающе.
— Ой! Да ладно! Такие прям все нежные! Мать подсказала. Не, ну а что? Одним всё, другим ничего! Ева вполне могла быть дочкой Лёшки. И вы же поверили, ну признайтесь!
— Она очень похожа… — вздохнул Пётр Викторович.
— Да тут мне просто повезло! — фыркнула Дина. — На бабку мою она похожа, ну и на Лёшку тоже — так бывает. А вот с тобой, — она быстро глянула на Петра Викторовича, — не повезло. Надо же — устоял.
На некоторое время в комнате повисла тишина.
— Ладно, я всё поняла, — первой заговорила Дина. — В ночь же вы нас не выгоните? Вы же приличные люди.
Елена Геннадьевна так и не смогла завести разговор про Еву. Она же точно не нужна матери, но, зная теперь способности Дины… Как её убедить оставить им девочку?
Никого убеждать и не пришлось. Утром в квартире не оказалось ни Дины, ни её вещей. Только посреди стола на кухне лежал большой лист бумаги, на котором размашистым почерком мать Евы отказывалась от неё…
