Пар от кипящего супа поднимался к потолку кухни, наполняя воздух ароматом свежих овощей. Марина помешивала содержимое кастрюли деревянной ложкой, стараясь не обращать внимания на то, как свекровь поглядывала на неё с плохо скрываемым недовольством. В последние недели Галина Сергеевна всё чаще находила повод для критики.
— Мы с мамой решили, что квартиру оформим на неё. Это просто формальность, — раздался голос Артёма из коридора, где он разговаривал по телефону.
Внутри Марины похолодело. Она машинально положила руку на живот, где под сердцем уже четвёртый месяц рос их будущий ребёнок.
Марина и Артём были вместе пять лет: три года встречались, а потом почти два года прожили в браке. Первый год их семейной жизни был наполнен теплом и взаимопониманием. Конечно, случались ссоры, но они быстро находили компромисс. Жили они в однокомнатной квартире, которую Галина Сергеевна купила для сына ещё до их знакомства и оформила на себя. Когда Марина забеременела, стало ясно — нужно жильё просторнее.
После долгих обсуждений они решили продать эту квартиру, добавить свои накопления, взять кредит и купить двухкомнатную. На время поисков и оформления сделки пришлось переехать к Галине Сергеевне. Тогда Марина не предполагала, что временное решение обернётся кошмаром.
Свекровь с первого дня дала понять, кто в доме хозяйка.
«Борщ нужно варить так»,
«постельное бельё стирается только вручную»,
«чай Артём любит с двумя ложками сахара, а не с одной».
Марина старалась не реагировать, списывая всё на заботу о сыне.
Однажды, когда Артём уехал в командировку, Галина Сергеевна, как бы между прочим сказала:
— Я подумала, новую квартиру тоже оформим на меня. Так будет удобнее.
Марина подняла глаза от ноутбука, где изучала объявления о продаже квартир.
— Галина Сергеевна, может, лучше дождёмся Артёма? Всё-таки мы с ним семья…
Лицо свекрови мгновенно застыло, словно на него надели маску.
— Конечно, вы семья. Но я мать, и всегда буду заботиться о благе сына. А ты… — она сделала паузу, — ты пока что жена.
Это «пока что» обож гло Марину сильнее кипятка. Но она промолчала, решив дождаться возвращения мужа.
Артём вернулся через неделю. Выбрав момент, когда они остались наедине, Марина рассказала о разговоре с его матерью.
— И что? — пожал плечами Артём. — Какая разница, на кого оформлена квартира? Главное, что жить в ней будем мы.
— Но почему не на нас? Мы ведь вкладываем свои деньги, берём кредит, — осторожно возразила Марина.
— Мама всё равно помогает с покупкой. Мы продаём квартиру, что она мне купила, — нахмурился Артём. — Без неё мы бы не потянули эту квартиру.
— Я всё понимаю. Но остальное же — наше.
Артём провёл рукой по волосам — жест, который Марина знала как признак его раздражения.
— Слушай, я не хочу это обсуждать. Мама предложила разумный вариант.
— А моё мнение имеет значение? — тихо спросила Марина.
Их разговор затянулся до поздней ночи. Артём сначала отмахивался, затем злился, обвинял Марину в неблагодарности. В конце концов, он нехотя согласился оформить квартиру на себя, но с таким видом, будто уступал в чём-то неприличном.
Марина не могла уснуть, вспоминая, как год назад, когда они только-только поженились, Артём обещал: «Всё, что моё — твоё». Сейчас эти слова звучали как горькая ирония.
День рождения Галины Сергеевны выпал на субботу. За неделю до праздника Артём отвёл Марину в сторону:
— Нужно купить маме подарок. Она давно хочет новый телефон.
Марина кивнула. На их общей карте оставалось не так много свободный денег. Большая часть была отложена на покупку за квартиру. Но отказать она не могла.
В пятницу, после работы, Марина два часа ходила по магазинам, выбирая телефон. Продавцы устало повторяли одни и те же характеристики, а у неё кружилась голова от усталости. На шестом месяце беременности долгие прогулки давались тяжело.
В день рождения свекрови Марина проснулась с мигренью. Она собиралась поздравить Галину Сергеевну чуть позже, когда голова перестанет раскалываться от боли. Но в обед свекровь уже стояла в дверях их комнаты с каменным лицом.
— С Днем рождения, Галина Сергеевна, — Марина попыталась улыбнуться.
— Спасибо за поздравление, — холодно произнесла свекровь. — Но неужели так сложно было поздравить с утра?
Марина растерянно смотрела на свекровь, не зная, что ответить. В этот момент она вспомнила свой день рождения три месяца назад. Артём подарил ей букет цветов, а мать — кухонное полотенце. Теперь для праздника свекрови был куплен дорогой телефон.
— Извините, Галина Сергеевна, у меня с утра болела голова. Я собиралась выйти и поздравить позже, — тихо ответила Марина.
Свекровь поджала губы и вышла из комнаты. Вечером Артём был особенно внимателен к матери, а Марина чувствовала себя чужой на этом празднике.
Шёл третий месяц их жизни в квартире Галины Сергеевны. Сделка по продаже старой квартиры затягивалась, а новую они так и не нашли. Марина чувствовала, как с каждым днём атмосфера становится всё более напряжённой. Она старалась не попадаться свекрови на глаза, но в двухкомнатной квартире это было почти невозможно.
В ту ночь она проснулась от жажды. Часы показывали три часа. Артёма рядом не было. Марина осторожно встала и пошла на кухню. Проходя мимо комнаты свекрови, она услышала приглушённые голоса.
— Она постоянно недовольна, — говорил Артём. — Я уже не знаю, что делать.
— А что тут делать? — отвечала Галина Сергеевна. — Мы всё для неё делаем. Живёт как у Христа за пазухой.
— Но квартиру она всё равно хочет оформить на нас.
— Перебесится — привыкнет, — отмахнулась Галина Сергеевна. — Не первая и не последняя. Все невестки через это проходят.
Марина застыла у стены, боясь пошевелиться. Внутри неё что-то оборвалось. «Перебесится — привыкнет». Значит, её чувства считают капризами. Никто не собирается её слушать, понимать, уважать. Она всегда будет гостьей в этой семье.
Марина тихо вернулась в комнату. Всю ночь она не сомкнула глаз, обдумывая услышанное. К утру решение созрело.
Она встала раньше обычного и собрала небольшую сумку с самым необходимым. Когда Артём вернулся в комнату после завтрака с матерью, Марина сидела на краю кровати, положив руки на живот.
— Ты что это собралась? — удивлённо спросил он, заметив сумку.
— Мне нужно время, — спокойно ответила она. — Я уеду к маме.
— Что? Ты с ума сошла? В твоём положении…
— В моём положении мне нужен покой и уважение, — перебила его Марина. — Здесь я этого не получу.
Артём растерянно смотрел на жену, не понимая, что происходит.
— Это из-за квартиры? Я же согласился оформить на себя, чего тебе ещё надо?
— Дело не в квартире, Артём. Дело в том, что ты и твоя мать не считаетесь со мной. Я слышала ваш разговор ночью.
Лицо Артёма побледнело.
— Ты подслушивала?
— Нет, я шла на кухню за водой, — покачала головой Марина. — Но это уже не важно. Важно то, что я поняла — я здесь чужая.
— Ты преувеличиваешь…
— Я ухожу, — твёрдо сказала Марина, поднимаясь с кровати. — Когда будешь готов разговаривать на равных — звони.
Она взяла сумку и пошла к выходу. Артём последовал за ней, продолжая что-то говорить, но Марина уже не слушала.
В прихожей они столкнулись с Галиной Сергеевной. Свекровь окинула Марину холодным взглядом и перевела вопросительный взгляд на сына.
— Что происходит?
— Марина уходит к своей матери, — глухо ответил Артём.
— И ты её отпускаешь? — возмутилась Галина Сергеевна. — Скоро же ребенок появится?
— Я думаю, — спокойно ответила Марина, поглаживая живот. — Малышу будет лучше там, где его мать уважают.
Она открыла дверь и вышла на лестничную площадку. Артём остался стоять в дверях, а за его спиной маячила фигура матери. В воздухе повисла тишина и горькое осознание утраты. Марина, не оборачиваясь, начала спускаться по лестнице.
Прошло три месяца. Марина жила у своей мамы в небольшой однокомнатной квартире на окраине города. Сначала было трудно — ночные слёзы, сомнения, страх перед будущим. Но постепенно она обрела внутреннюю свободу, которой так не хватало в браке.
Артём звонил каждый день первые две недели. Потом — раз в неделю. Он просил вернуться, обещал, что всё изменится. Однажды даже пришёл с букетом роз и сказал, что снял квартиру, чтобы жить отдельно от матери. Но Марина уже не верила его обещаниям.
В тот день, когда родилась их дочь, Артём приехал в роддом с огромным букетом. В его глазах Марина увидела надежду.
— Можно мне взять её на руки? — спросил он, глядя на крошечное существо, завёрнутое в розовое одеяло.
Марина кивнула. Артём осторожно взял дочь, и его глаза наполнились слезами.
— Она такая красивая, — прошептал он. — Как ты.
Марина молча смотрела на мужа. Что-то в ней ещё откликалось на его слова, но рана была слишком свежа.
— Я всё исправлю, — сказал Артём, возвращая ребёнка. — Клянусь.
Марина забрала дочь и посмотрела в её крошечное личико. «Я научу тебя быть сильной, — подумала она. — Научу ценить себя и не позволять никому решать за тебя».
Артём всё ещё стоял рядом, ожидая ответа. Но Марина уже знала: лучше быть одной, чем жить там, где тебя не уважают. И ради дочери, ради себя, она не отступит от этой истины.
