«Я девочкой совсем была, когда ты меня погубил!» — «Погубил? Ты сама, сама ушла ко мне из родительского дома, а наши дети? Разве они не составили твое счастье?» — споры на кухне дома Аллилуевых каждый раз заканчивались слезами матери семейства.
— Воли, воли я хочу! — рыдала она, спрятав лицо руками. Сергей Яковлевич опустошал рюмку и закрывался в кабинете.
Однажды она просто собрала чемодан и ушла из дома. «Мама больше не живет дома, так как мы стали большие и хотим делать и думать так, как мы хотим, а не плясать под родительскую дудку; вообще — порядочные анархисты, а это нервирует: у нас дома для нее нет личной жизни, а она еще молодая и здоровая женщина», — записала ее дочь Надежда, зная, что мать не одобряет ее романа со взрослым другом отца, вернувшегося из ссылки и поселившегося у них на квартире. Его звали Иосиф Джугашвили, и шестнадцатилетняя Надя его совершенно обожала.
Ольга Евгеньевна винила мужа в том, что привел этого черного человека в их дом, что погубил их дочь, как когда-то погубил и ее саму.
Отец ее был грузином по матери, из простых, работал каретником. А мать — крестьянка из немецкой колонии в Тифлисе, по отцу немка, а по матери полька, жгучая смесь. В семье говорили по-грузински и по-немецки, а русский Ольга выучила позже и всю жизнь говорила с акцентом. Старшая из девяти детей, Ольга ходила за ними, помогала матери по хозяйству, не до учебы было. Рано она повзрослела.
Ей было четырнадцать, когда познакомилась с молодым рабочим Сергеем Яковлевичем Аллилуевым. Был он из крестьян, красивый, с горящими глазами. После смерти отца он остался старшим мужчиной в семье, а ведь ему было всего двенадцать лет, но пошел на работу, чтобы помогать матери, оставшейся с еще четырьмя маленькими детьми. Работал на железной дороге и познакомился с разными интересными людьми и их новыми идеями. Революционные настроения увлекли Сергея, и сам он стал активным участником конспиративных встреч и тайных собраний.
Ольга влюбилась. Грузинские девушки рано взрослеют, говорил отец, хотя и был очень недоволен, когда дочь ушла из дома и стала жить с Аллилуевым. Они поженились, как только по закону стало можно, Ольге было шестнадцать лет, Сергею — двадцать шесть.
Из-за деятельности Сергея Аллилуевы не задерживались надолго на одном месте и наконец осели в Петрограде. В браке родилось четверо детей — Павел, Анна, Федор и младшая Надежда.
Дети учились в гимназии, отец семейства трудился на должности директора подстанции, а в свободное время занимался революционной деятельностью, и на квартире у него часто находили убежище беглецы, ссыльные и прочие личности.
Аллилуевы казались образцовым семейством, но бывали дни, когда Ольга вспыхивала словно спичка и жаловалась на судьбу. Она была еще молода, но уже мать семейства, хороша собой, привлекательна, и томилась от невыразимого душевного одиночества. И тошно, и тесно ей становилось, хотелось почувствовать себя вольной птицей. Муж теперь казался ей врагом, лишившим ее воли и загубившим ее жизнь. «С тобой я видела одни страдания», — жаловалась она.
А когда в 1918 году в квартире Аллилуевых появился вернувшийся из ссылки Джугашвили, партийная кличка «Коба», у Ольги оборвалось что-то в душе, она почувствовала, что не к добру этот гость, ох не к добру. Ее младшая дочь, шестнадцатилетняя Наденька, смотрела на него как на героя, а вскоре и вовсе заявила, что выйдет за него замуж. Иосифу было тридцать восемь.
Это стало последней каплей, Ольга Евгеньевна собрала чемодан и ушла из дома. Конечно же, такой поступок вызывал осуждения. Куда ушла? К кому? К другому мужчине? Это останется тайной Ольги Аллилуевой. Она работала в госпитале, ухаживала за ранеными, у нее были поклонники.
Но спустя некоторое время пришлось ей смириться с тем, что дочь вышла замуж за Джугашвили и переехала с ним в Москву. Теперь бывшего ссыльного звали фамилией Сталин, и он занимал важное место в большевистской верхушке.
Ольга Евгеньевна, вкусив вольной жизни, вернулась к мужу. Аллилуевы перебрались из Петербурга в Москву, поближе к дочери и внукам Василию и Светлане. Сталин тещу недолюбливал, считал ее легкомысленной и импульсивной и винил в «капризах» жены. Надежда Аллилуева стала проявлять характер, и это Вождю не нравилось. Теща же обращалась к нему исключительно на «вы» и подчеркнуто вежливо. На жалобы дочери она отвечала: «Зря ты меня не послушала и вышла замуж за этого человека».
А после загадочной смерти Надежды Аллилуевой в 1932 году у ее матери участились нервные срывы и усилилась депрессия. После каждого раза, когда ее отвозили в Кремлевскую клинику, на стол Сталина ложился подробный отчет. В конце концов у Ольги Евгеньевны диагностировали шизофрению и поместили в специальное учреждение. Там она и провела оставшиеся годы своей жизни, скончавшись в 1951 году.
Уже после смерти тещи Сталина стали ходить странные сплетни, будто Ольга Евгеньевна могла быть знакома с Джугашвили еще до рождения младшей дочери и у них мог быть роман. Оттого она и ушла из дома, оттого и была против отношений Надежды и Иосифа. И будто бы Надежда узнала о том, что может быть дочерью собственного мужа, и не выдержав этого, покончила с собой.
Никаких доказательств этой безумной теории не существует. Аллилуевы познакомились с Кобой в 1903 году, а Надежда родилась в 1901. В апреле 1900 года и Джугашвили, и Аллилуев принимали участие в так называемой «маевке», выступлении рабочих в Тифлисе.
Сталин выступал перед собравшимися. Надя родилась 22 сентября 1901 года, то есть к моменту маевки Ольга уже ждала ребенка. Иосиф Виссарионович нравился женщинам, по другой легенде во время его пребывания в ссылке некая вдова родила ему внебрачного ребенка.
Сергей Аллилуев после трагических событий в своей семье поселился на даче по соседству с дачей своего зятя. Он старался общаться с внуками и никогда не обвинял Сталина в смерти дочери. Скончался в 1945 году от рака желудка.
