— Я вас не заставляла…
— Ну конечно! А как, по-твоему, мы с мамой должны были поступить? Сдать Серёжку в детдом?!
Настя промолчала, хоть и думала, что они поступят именно так.
— А теперь мне, вместо того чтобы учиться, приходится продавцом работать! Потому что нам денег не хватает!
Мать Насти, Ольга Николаевна, была властной и строгой женщиной. Её дети — а у Насти имелась ещё младшая сестра Вика — ходили у неё по струнке!
Она растила их одна и много работала, а дочери были обязаны заниматься домашними делами и хорошо учиться.
Если что-то шло не так — наказание следовало незамедлительно!
Получила двойку по математике — быстро мыть все окна в квартире!
Не хочешь учиться в школе — осваивай навыки уборщицы!
Оставила грязную тарелку на столе — три дня моешь посуду за всех или из кухни не выйдешь, даже спать там будешь!
И если Вика старалась во всём угодить матери, то Настя постоянно бунтовала, получая за это заслуженные наказания.
А в 13 лет она и вовсе сбежала из дома. Двое суток её искали с полицией и нашли у подружки в пригородном посёлке.
Чудом не поставили на учёт, но опека с проверкой к ним пришла.
— Ещё раз так сделаешь, отправишься в детдом, — спокойно произнесла мать, когда проверяющие ушли.
— Да лучше так, чем в твоей тюрьме! — выкрикнула Настя, на самом деле так не думавшая, но нужно же было матери возразить.
Она готовилась к продолжению скандала, но Ольга Николаевна молча обошла её и отправилась заниматься своими делами.
Следующие четыре года Настя вела себя немного лучше, но всё равно регулярно приходила домой поздно, нарушая запреты матери.
А в 17 лет забеременела. Она толком даже не знала, от кого.
Утром после очередной вечеринки проснулась в постели с каким-то парнем, спавшим, уткнувшись носом в стенку.
Разглядывать его не стала — быстро собралась и отправилась домой получать очередной втык от родительницы.
Обнаружила, что беременна, только спустя два месяца. Потом просто боялась сказать матери, а та поздно заметила, что с дочерью что-то не так.
Ух, как она отчитывала наследницу! Нет, не кричала — она вообще голос на дочерей не повышала никогда, — но такими словами нецензурными бросалась, что 14-летняя Вика поспешила скрыться в другой комнате и долго оттуда не выходила.
— И что ты делать теперь собираешься? — завершила свою обличительную речь Ольга Николаевна.
— Ничего, — буркнула Настя. — В роддоме откажусь. Ты же тоже хотела меня в детдом сдать — это у нас семейное.
Мать молча отвесила ей пощёчину и ушла.
Вернувшись, велела собирать вещи и ехать к бабушке в другой город.
За месяц до родов Насте исполнилось 18 лет.
Происходившее в роддоме она плохо помнила из-за боли и препаратов, но отказную написала, едва придя в себя.
Как об этом узнала мать, осталось загадкой, тем не менее из роддома Настя вернулась домой вместе с сыном Сергеем.
Ну ничего она не чувствовала к этому маленькому человечку! Зато чувствовала злость и обиду на мать, на хлопотавшую вокруг племянника сестру, на весь мир…
Молока у неё не было — кормить Серёжу пришлось смесью, другие материнские обязанности она выполняла с неохотой — лишь бы мать не выступала!
Протянула так месяц… А потом сбежала, прихватив из кошелька Ольги Николаевны небольшую сумму.
Ей повезло. В автобусе, следовавшем в столицу, она познакомилась с мужчиной, который сразу стал ей что-то рассказывать.
Настя слушала его вполуха, пока не услышала «работа».
Оказалось, что знакомая Михаила Ивановича работает в клининговой компании, хорошо получает и вообще довольна жизнью.
Он даже проводил Настю до адреса, явно рассчитывая на продолжение знакомства, но ей это было неинтересно.
Поблагодарила его и попрощалась — дальше сама.
На работу её взяли с испытательным сроком в месяц, который она с блеском выдержала.
Спасибо мамочке, благодаря которой уборку Настя умела делать отлично!
Об этом она и решила сообщить Ольге Николаевне, хоть и знала, что ей «прилетит» за всё.
— Мам, привет! Я на работу устроилась! Представляешь?! — затараторила в трубку Настя.
— Кто это? — равнодушно спросила мать.
— Ма, ты чего? Это я, твоя дочь Настя… Ну да, я знаю, что виновата, но…
— У меня только одна дочь, и сейчас она находится рядом, — перебила её Ольга Николаевна. — Вы ошиблись, девушка.
Не звоните мне больше, — добавила она, чеканя каждое слово, и отключилась.
Настя какое-то время просидела в растерянности, а потом набрала номер Вики. Та сбросила звонок. И ещё раз, и ещё.
В итоге прислала сообщение: «Мама запретила с тобой общаться. Ты нам никто, просто предательница».
Всё. Нет у неё больше родственников. Плакала Настя недолго — да и пошли они! Пусть себе живут как хотят, а у неё своя жизнь — свободная!
Свобода, правда, была чисто условной. Приходилось много и тяжело работать, получая сущие копейки.
Только через год, поднаторев в клининговом бизнесе, получив официальный опыт и отличные рекомендации, Настя перешла в другую фирму.
Теперь она трудилась немного меньше, а зарабатывала больше, смогла переехать из общежития в квартиру, которую они сняли с коллегой Оксаной.
Вот тогда Настя и решила снова позвонить родным.
Телефон матери был недоступен — скорее всего, она просто заблокировала номер старшей дочери, — а вот Вика ответила.
— Что тебе надо? — недовольно спросила она.
— Вик, ты можешь нормально разговаривать? Тебе−то я что плохого сделала? — спросила Настя.
— А ты считаешь, что ничего?! Свалила, значит, в столицу! Живёшь себе там припеваючи, а мы с твоим сыном должны нянчиться?! — взорвалась сестра.
— Я вас не заставляла…
— Ну конечно! А как, по-твоему, мы с мамой должны были поступить? Сдать Серёжку в детдом?!
Настя промолчала, хоть и думала, что они поступят именно так.
— А теперь мне, вместо того чтобы учиться, приходится продавцом работать! Потому что нам денег не хватает!
А мне вообще-то 17 лет — я гулять с подружками хочу, а не возиться с ребёнком!
Твоим, между прочим! — Вика торопилась выложить сестре все претензии.
— Я тоже работаю как лошадь… — попыталась остановить поток обвинений Настя.
— И что нам с этого? — усмехнулась младшая.
— Ну, я могу вам какие-то деньги отправлять… Только мать же откажется. Или она меня простила?
— Ещё чего?! Простила! Прямо сейчас! Она про тебя и слышать не хочет!
А деньги можешь мне переводить, я найду способ объяснить их появление матери.
Карта к номеру привязана. Всё, пока! — Вика бросила трубку.
С тех пор Настя часть заработка переводила на карту сестры — немного, тысяч 10-15, но всё же.
Для их небольшого городка и это было нормальной суммой, считала она. Нет, у неё не проснулась материнская любовь, просто так она чувствовала себя не совсем пропащей.
А через три года Насте наконец-то улыбнулась удача. Её наняли для уборки большой квартиры после вечеринки.
— Ты это… приберись тут по−быстрому, а то вечером гости важные придут, — пробормотал заспанный, взъерошенный молодой человек — её ровесник — и отправился в спальню досыпать.
Насте потребовалось четыре часа, чтобы привести квартиру в божеский вид. К этому времени парень проснулся и вручил ей щедрые чаевые.
Она уже собиралась уходить, когда на пороге появился симпатичный мужчина, очень похожий на хозяина квартиры, только старше лет на шесть.
— Вадик! — громко крикнул он. — Ты что тут опять устроил?!
— О! Борька! Здорово, брат! Что-то ты рано, — откликнулся Вадик и стал знаками показывать Насте, чтобы она уходила.
А через пару дней её позвали в другую квартиру, где хозяином оказался тот самый «Борька».
— Я специально попросил, чтобы прислали именно вас, — вежливо сказал мужчина. — Если вы смогли так качественно разгрести бардак в квартире моего брата, то с моей проблемой легко справитесь.
— Я готова.
— Помыть окна и сантехнику нужно. Да вы, наверное, знаете.
Настя молча кивнула и приступила к работе.
Потом он ещё дважды вызвал её для уборки, а затем пригласил в кафе.
Борис оказался заядлым холостяком и сразу сказал, что женится не намерен, но они же могут прекрасно вместе проводить время.
— Только, пожалуйста, никаких разговоров о детях, — поморщился Борис. — Сразу предупреждаю, что я стерилен, и со мной этот номер не пройдёт.
Да и вообще терпеть не могу этих орущих и постоянно требующих внимания человечков…
— Понимаю… — протянула Настя. Такого мужчину — с квартирой и явно не бедного — она упускать не собиралась.
А то, что замуж не позовёт?.. Поживём−увидим!
В последующие шесть лет жизнь Насти серьёзно изменилась. Заядлый холостяк Борис, видимо, в неё влюбился по-настоящему, да и она тоже испытывала к нему тёплые чувства. Через год они стали жить вместе.
Борис настоял, чтобы она пошла учиться на заочное в вуз и платил за обучение.
На втором курсе Настя с должности клинера перешла на должность менеджера по клинингу и уже сама контролировала работу клинеров. И зарплату получала соответствующую.
Она продолжала переводить деньги Вике, уже года три они даже иногда переписывались, коротко сообщая друг другу новости.
Мать Настю так и не простила, и общаться с ней отказывалась.
В свою очередь Настя не интересовалась жизнью своего сына, не просила даже прислать фотографию. Зачем?
Мальчик её совсем не знает, они чужие друг другу. Плюс Борис же чётко сказал, что детей не любит. А его она терять не была готова.
И тут Борис её удивил, сделав предложение.
— Я люблю тебя и готов к семейной жизни, — будничным тоном заявил он. Настя тону не удивилась — возлюбленный свои эмоции показывал очень редко, был сдержанным человеком. — Думаю, и проблему с детьми мы как-нибудь решим. Например, воспользуемся ЭКО. Ты же хочешь иметь детей?
— У меня уже есть, — неожиданно для самой себя ляпнула Настя. — Сын, он живёт с мамой и сестрой в райцентре, ему скоро 11 лет, — быстро продолжила она в ответ на недоуменный взгляд любовника.
— М−да… Уже большой. Могут возникнуть сложности с общением, — рассудительно произнёс Борис. — А почему ты мне о нём никогда не говорила? Ах, да! Наверное, боялась, что я тебя брошу.
Вот с Борисом всегда так! Сам спрашивает, сам отвечает! Настю это иногда просто бесило, но не сейчас…
— Ладно. Посмотрим, что получится. Надеюсь, я смогу найти с ним общий язык, — подытожил Борис.
Настя так и не заставила себя сказать ему, что сына не видела практически с рождения.
Кто знает, хватит ли Борису понимания и рассудительности принять ещё и эту новость и не бросить невесту.
Она с трудом уговорила мужа — они всё-таки расписались — не ехать вместе с ней за сыном. Неизвестно, чем это вообще закончится с её семейкой.
Настя даже не представляла себе, что её ждёт…
Дверь ей открыла заспанная Вика — время было уже полдень! — и, казалось, даже не удивилась её появлению.
Первое, что Настя увидела в зале, — портрет матери с чёрной ленточкой. Она в изумлении повернулась к сестре.
— Да, мама умерла восемь месяцев назад, — с вызовом ответила на её немой вопрос Вика, с которой уже слетели остатки сна.
— Почему ты мне не сообщила?! Нет, я всё понимаю, но проститься с мамой я же могла…
— Ну конечно! То тебе на нас наплевать, то любовь вдруг!
— Вика, о чём ты?! Нет, я даже не буду тебе объяснять, если ты не понимаешь сама.
— Вот и хорошо!
— Сергей в школе? — Настя решила, пока первый вопрос отложить.
— Тебе какое дело? — изумилась Вика. — Или… Погоди… Неужто ты решила, что он тебе зачем-то нужен?
— Ты не забыла, что он мой сын?
— Ха−ха−ха! Да тебя мать наша давно родительских прав лишила! И из квартиры выписала, и вообще тебе здесь делать нечего! — злорадно рассмеялась сестра. — И даже не рассчитывай забрать у меня Сергея. Я — его официальный опекун, — уже серьёзно добавила она.
Пока Вика обдумывала только что услышанное, хлопнула входная дверь:
— Мам Вик, у нас шестой урок отменили — физрук заболел! — раздался звонкий голос. — Ты где?! — в комнату ворвался вихрастый, крепкий мальчишка. Он с размаху бросил рюкзак на диван и замер: — Здрасьте!
— Здравствуй, Серёжа, — напряжённым голосом произнесла Вика.
Она не была готова к появлению сына, не знала, что ещё сказать.
— Я знаю, кто вы, — насупился мальчишка. — Мне бабушка говорила, что у меня есть мать−кукушка, и фотографии показывала, так что можете не представляться, — презрительно сказал он и подошёл к Вике.
Та его обняла, вызывающе глядя на сестру.
— Ну, подожди, мы же можем поговорить?.. — неуверенно сказала Настя.
— Нет, — равнодушно ответил Серёжа и повернулся к тёте: — Мам Вик, ты меня кормить-то будешь?
Настя поняла, что разговора у них, по крайней мере сейчас, не получится. Но она же ещё попробует. Или нет? Или не стоит?
— Так почему ты не сообщила мне о смерти матери? — всё-таки спросила она у сестры, когда та пошла её проводить до двери.
— Да чтобы квартиру с тобой не делить! — хмыкнула Вика. — Тебе не кажется, что ты даже её часть не заслужила?
— С ума сойти! А если я…
— Да делай что хочешь, но ни сына, ни квартиры тебе не видать, — твёрдо сказала младшая сестра.
С этим, пожалуй, можно было поспорить, но Настя не стала торопиться.
Сейчас ей нужно было решить, что говорить Борису, — он не в курсе всей ситуации и ждёт хороших новостей.
И выход у неё только один — рассказать ему всю правду. Он любит её и поймёт. А если нет?..
