«Я хотел бы детей, но сейчас это так некстати», — Михаил Глинка был даже по-своему честен. Сложись его обстоятельства иначе, он, возможно, обрадовался бы внезапной вести. Но не теперь, когда так занят разводом.
Что поделать, дети от нелюбимых женщин — это всегда обуза.
В пасхальные дни 1839 года в Петербурге царило оживление. После долгого поста начинались недели веселья. Торжественные обеды, балы, вечера — утомленное скукой общество стремилось наверстать упущенное.
В эти сытные шальные дни кружил голову весенний дух. И совсем не удивительно, что, выпив бокал шампанского, поддался общему настроению и Михаил Иванович Глинка, уже известный в то время композитор.
Побывав в гостях у сестры, он познакомился с девушкой — не слишком красивой, но, пожалуй, интересной. Бледное печальное лицо, сияющие глаза, хрупкая фигурка…Образ романтический и нежный, совершенно лишивший Глинку покоя.
Их представили друг другу. И вскоре Михаил Иванович немало знал о предмете своей внезапно вспыхнувшей страсти.
Катенька Керн оказалась дочерью генерала Ермолая Федоровича, отличившегося в войне с Наполеоном, и его неверной супруги Анны Петровны. Брак Кернов был крайне неудачен. Погрязшие в бесконечных ссорах и измученные взаимными упреками, они почти ненавидели друг друга.
А потому свое дитя предпочли отправить на воспитание в Смольный институт благородных девиц, подальше от неуютного дома.
С 6 лет Катя росла в казенных стенах, без родительской любви и ласки. Размеренный уклад, строгие правила поведения, преимущественно женское общество — все это накладывало свой отпечаток на выпускниц. И Катенька не стала исключением.
Для нее, как и для многих других, мир за пределами института казался большим и пугающим. В нем не было знакомого порядка и четкости, и это, конечно, не могло не страшить. Оттого, вероятно, едва выпорхнув из душных кабинетов, Катя решила вернуться обратно. Теперь уже в качестве классной дамы.
Работа и редкие выезды в свет не помогли набраться жизненного опыта. Катя пылко тянулась к каждому, кто готов был одарить ее теплым взглядом. Михаил Иванович Глинка, умевший слушать и слышать, прекрасно подходил на роль доброго друга. По крайней мере, так показалось Катеньке.
Вспыхнувший роман не ограничился прогулками под руку при луне: спустя два года после первой встречи Екатерина рассказала избраннику тревожную новость. Она в положении.
Михаил Иванович растерялся. Между ними уже не раз было все оговорено. «Дать свое имя тебе и ребенку я не в состоянии», — мягко убеждал Катю композитор. И, конечно, нужно сохранить все в тайне, чтобы о связи не узнали в обществе. Ведь Глинка женат, идет длительный процесс развода, и причина отнюдь не в Катеньке…
Мария Петровна, законная супруга Глинки, оказалась ему неверна, увлекшись молодым и красивым корнетом Николаем Николаевичем Васильчиковым. Простить такое жене композитор — сам не примерный муж — не смог.
Пока в Синоде шло дело о разводе, репутация Михаила Ивановича должна была быть чиста: тогда церковный суд накажет Марию Петровну по всей строгости, как виновную в разрыве сторону. Но если вдруг появится любовница с ребенком, то история может приобрести для композитора дурной оборот.
Оттого-то Глинка не нашел иного выхода, как отправить Катю к ее родственникам на юг. Посоветовав, по слухам, избавиться от ненужного — ни ему, ни ей, — ребенка.
На прощание Екатерина устроила громкий скандал. Но что она могла изменить?
Расставание доставило Глинке немало хлопот, и впредь он решился быть осторожнее. Девицы из общества — неудачный во всех отношениях выбор. С Катей дело уладилось, но что, если бы другая, не пожалев себя, бросилась в ноги императору или написала жалобу в Синод? Нет, вновь совершить такую ошибку Михаил Иванович не был готов.
И летом 1841 года, когда Катя Керн расплачивалась за свой грех в провинции, обзавелся новой избранницей. На сей раз ей стала хорошенькая крепостная, горничная его сестры. Такая разве скажет слово против?
Когда в 1842 году Екатерина вернулась обратно в столицу, «прежней поэзии» в отношениях уже не было. Слишком глубока была обида Кати, да и сам Глинка опасался повторения прежней истории. На смену крепостной пришла французская актриса Аделина, тоже прекрасно знавшая свое место…
Лишь в 1846 году Михаил Иванович получил долгожданный развод. Как сторона пострадавшая он мог вступить в новый брак, но делать этого не стал, скрашивая жизнь ни к чему не обязывающими отношениями.
А вот бывшая жена его, — хотя и лишенная права вступить в новый союз, — решилась на это, пойдя против религиозных и светских законов, тайно обвенчавшись со своим избранником. Ее чувства оказались более крепки и чисты.
Оправившись от неудачного романа, вышла замуж и Катя, приняв предложение юриста Михаила Осиповича Шокальского, который не имел препятствий для вступления в брак. Ее рожденный в законных отношениях и очень желанный сын, Юлий Шокальский, стал известным ученым-океанографом и председателем Русского географического общества.
