Круглый живот торчал с вызывающей откровенностью, не оставляя сомнений в том, что делала Надюша, оставшись без мужниной опеки. Не уследил за женой Матвей Михайлович! И теперь возмущению его не было предела:
— Погублю! — хрипел он, вне себя от ярости. — В монастырь пойдешь! Я тебе покажу, как меня унижать!
В 1800 году в Малороссийской губернии в семье врача появился на свет мальчик, названный Матвеем. Ребенок оказался весьма сообразителен и трудолюбив, да так, что родители нарадоваться не могли: Матвейка с отличием окончил гимназию и был за государственный счет зачислен в Главный педагогический институт в столице.
Правда, таланты и хорошее образование мало значили без связей. Полезными же знакомствами Матвей Михайлович еще не обзавелся. Потому-то в Санкт-Петербурге он не остался, а был направлен в далекий Симбирск, где несколько лет сеял разумное, доброе и вечное, вкладывая крупицы знаний в головы нерадивых школяров.
Возможно, господин Карниолин-Пинский так и остался бы в Симбирске, вдали от блестящего светского общества, если бы не настойчивость и редкое умение располагать к себе. В 1821 году Матвей Михайлович, обзаведшись покровителями, вступил в масонскую ложу «Ключи к добродетели», в которой состояли многие уважаемые жители Симбирска.
Конечно, это тайное общество было скорее провинциальным «мужским клубом», созданным по моде тех лет, и симбирцы вовсе не являлись хранителями мистических учений…но Карниолину-Пинскому хватало и этого. Ведь собрат по ложе, состоятельный помещик Коротков, решивший свозить свою большую семью в Париж, взял с собой и Матвея Михайловича, как наставника для сыновей.
Отъезд из города спас молодого учителя, разрешив сомнительную ситуацию, в которой тот находился. Дело в том, что Карниолин-Пинский страстно влюбился в красавицу Сашеньку, дочь одной небогатой вдовы. Сватовство его совпало с другим предложением: девицу позвал замуж чиновник Рогачёв, годами постарше, но и кошельком покрупнее.
Разумеется, Саша предпочла более солидного жениха, на что Матвей Михайлович страшно обиделся, поклявшись жестоко отомстить. Ходили слухи, будто он, возомнив себя романтическим героем, собрался соблазнить и Сашу, и ее нестарую еще и несговорчивую маменьку, а затем ославить обеих по всей губернии. Планам его, однако, не дано было осуществиться: помешал отъезд.
До французской столицы Коротков с семейством так и не добрался, засев в хлебосольной Москве, и Карниолину-Пинскому пришлось искать другую работу. Он был принят в кадетский корпус и, по совместительству, вел занятия в театральном училище, где, казалось, сама атмосфера располагала ко всякого рода проделкам.
Разумеется, Матвей Михайлович не удержался: был он молод и хорош собой, а потому к ногам уездного ловеласа вскоре пала Мария Дмитриевна Синецкая-Львова, актриса, начавшая тогда набирать популярность.
Речи о браке (по крайней мере, со стороны Матвея Михайловича) не шло: жениться на даме с сомнительной репутацией он не желал. Но и от помощи не отказывался: не прошло и нескольких лет, как Карниолин-Пинский уже имел широкие знакомства в околотеатральных и литературных кругах — жал руку Пушкину, да и сам пописывал стихи.
Сиятельные покровители легкомысленных актрис оказались для учителя полезны: он начал карьеру на юридическом поприще, заняв место в Министерстве юстиции, где слыл весьма многообещающим законником. Утвердиться в обществе амбициозному Матвею Михайловичу помогла бы женитьба: и он приглядывался к девицам на выданье, тщательно перебирая невест.
Здесь судьба вновь ему улыбнулась: у актрисы Екатерины Семёновой, вышедшей замуж за князя Ивана Алексеевича Гагарина, подрастала дочка Наденька. Хотя она была рождена еще до брака, а потому официально записана как Стародубская, в отцовстве сомневаться не приходилось. К тому же, старый князь, обожавший девочку, позаботился о достойном приданом…
Словом, в 1833 году Карниолин-Пинский женился на семнадцатилетней Наде Стародубской. Правда, как оказалось, напрасно: брак ожиданий сторон не оправдал и уже через 3 года Надежда бросила супруга, уехав обратно к матери.
О причинах разъезда в обществе стыдливо умалчивалось: то ли Матвей Михайлович был излишне жесток к молоденькой женой, то ли Наде он казался скучен и пресноват…Однако же нравами супруги не сошлись — и этого достаточно.
Шли годы: Карниолин-Пинский успешно рос по карьерной лестнице в Петербурге, рассчитывая однажды стать сенатором, Надя обитала в Москве…Как вдруг до Матвея Михайловича дошли гнуснейшие слухи: его законная жена появилась в обществе с кругленьким животиком, и виновником сего был, разумеется, не он.
В страшном гневе — как смеют порочить его честное имя! — Карниолин-Пинский бросился в Москву, и действительно: расцветшая Надя встретила его неласково. Не желая простить коварной изменнице оскорбления, Матвей Михайлович начал скандальный бракоразводный процесс: Надю освидетельствовали акушерки и, конечно, нашли глубоко беременной.
Имя соблазнителя тоже оказалось известно — Григорий Михайлович Фирсанов, богатейший московский купец! Более того, и без того недовольному мужу донесли: досадная история случается не в первый раз, а в воспитательном доме растет не одно побочное дитя его ветреной жены.
Дело о разводе затянулось на долгие 8 лет. В 1853 году Надежду, несмотря на заступничество матери — княгини Гагариной, — признали виновной в нарушении супружеской верности и — на чём лично настаивал Матвей Михайлович! — приговорили к заключению в монастырь.
Отбыв за высокими стенами 4 года, Надя получила свободу. Оставшиеся тридцать лет она прожила тихо и более в неприятных историях не фигурировала.
Карниолин-Пинский же вполне удовлетворился своей местью. Второй раз он не женился и детей не имел, зато получил чин действительного тайного советника и дослужился до сенатора. Не стало его в 1867 году, намного раньше Нади.
