— Лёш, ты уверен, что стоит снова пытаться? — Татьяна стояла у плиты, помешивая томящийся на медленном огне соус для пасты. — Каждый раз одно и то же. Ты приходишь к ней с открытым сердцем, а возвращаешься сам не свой.
Алексей оторвался от ноутбука и потёр переносицу. Вечерний свет из окна падал на его усталое лицо, подчёркивая морщинки в уголках глаз.
— Это же день рождения Машки. Пять лет — не шутка. Первый юбилей, — он вздохнул. — Не могу не попытаться. Она всё-таки бабушка.
— Бабушка, которая ни разу не поздравила внучку, — Татьяна выключила плиту и повернулась к мужу. — Которая даже в роддом не приехала. Помнишь, как я лежала там с температурой после кесарева? Твоя мама тогда сказала, что у неё сериал по телевизору идёт, который она не хочет пропустить.
Алексей поморщился, словно от зубной боли. Этот эпизод до сих пор саднил в памяти. Он тогда метался между роддомом и работой, не спал ночами, а мать отказалась помочь, сославшись на какой-то дурацкий сериал.
— Помню, — коротко ответил он. — Но я должен попробовать ещё раз. Ради Машки.
В этот момент в кухню влетел маленький ураган в розовом платье. Маша, их пятилетняя дочь, с разбега запрыгнула на колени к отцу.
— Папа, папа! А правда, что на мой день рождения придёт настоящий фокусник? И покажет фокус с кроликом?
Алексей улыбнулся, обнимая дочь:
— Правда, принцесса. И не только фокусник. Будет много гостей с подарками.
— А бабушка Рая тоже придёт? — внезапно спросила девочка, заставив родителей обменяться тревожными взглядами.
— Я завтра поеду к бабушке и приглашу её, — осторожно ответил Алексей. — Очень постараюсь, чтобы она пришла.
Маша радостно захлопала в ладоши:
— Здорово! Я ей покажу своих кукол! И новое платье! И как я умею считать до ста!
Когда дочь убежала в детскую, Татьяна тихо сказала:
— Лёш, я боюсь, что ты снова даёшь ей ложную надежду. Твоя мать пять лет игнорировала внучку. Почему сейчас что-то должно измениться?
Алексей помолчал, вспоминая все предыдущие попытки наладить отношения между матерью и женой. С самого начала, с момента знакомства, Раиса Михайловна невзлюбила Татьяну. «Не пара она тебе, сынок», — говорила она. «Думает только о себе и бросит тебя при первом удобном случае, но сначала попользуется». Хотя Татьяна была обычным бухгалтером в строительной компании и никогда не ставила работу выше семьи и делала всё для мужа и их маленькой семьи.
На их свадьбе Раиса Михайловна демонстративно игнорировала родителей невесты. Сидела с каменным лицом, отказывалась участвовать в конкурсах, а когда тамада предложил тост за родителей молодожёнов, она даже не притронулась к бокалу.
— Я знаю, что шансов мало, — наконец ответил Алексей. — Но я должен попытаться. Ради Машки. И ради себя тоже. Не хочу, чтобы между нами была эта стена.
Татьяна подошла и обняла мужа за плечи:
— Делай как считаешь нужным. Я поддержу любое твоё решение. Просто… Будь готов к тому, что она снова откажется.
На следующее утро Алексей проснулся раньше обычного. Долго стоял перед шкафом, выбирая одежду. Остановился на новом костюме, купленном для важных встреч с клиентами. «Мама всегда ценила солидный внешний вид», — подумал он, завязывая галстук.
По дороге к матери заехал в цветочный магазин и выбрал букет из её любимых цветов. В кондитерской купил тортик.
Подъезжая к дому, где прошло его детство, Алексей почувствовал, как сердце начинает биться чаще. Пять лет противостояния. Пять лет попыток наладить отношения. Неужели и сегодня ничего не выйдет?
«Нет, — решительно подумал он, паркуя машину. — Сегодня всё будет по-другому. Сегодня я достучусь до неё».
Подъезд встретил Алексея знакомым запахом жареной рыбы. Он поднялся на четвёртый этаж пешком — лифт, как обычно, не работал. Перед дверью с облупившейся краской Алексей помедлил, собираясь с духом, и наконец нажал на звонок.
За дверью послышались шаги. Щёлкнул замок.
— Лёшенька! — Раиса Михайловна, невысокая полная женщина с крашенными в каштановый цвет волосами, всплеснула руками. — Какой сюрприз!
Алексей шагнул в прихожую, протягивая цветы и тортик:
— Здравствуй, мама. Как ты?
— Да всё по-старому, — она приняла подарки с видимым удовольствием. — В костюме, при галстуке… Что за праздник?
— Просто решил заехать, — Алексей разулся и прошёл в знакомую с детства гостиную.
Квартира не менялась десятилетиями: те же обои в мелкий цветочек, тот же сервант с хрустальными фужерами, которые доставали только по большим праздникам, тот же диван с накинутым сверху пледом. Только фотографий на стенах стало больше — Раиса Михайловна в последние годы увлеклась коллекционированием собственных портретов.
— Чай будешь? — спросила мать, расставляя хризантемы в вазе. — Я как раз испекла булочек.
— Буду, — кивнул Алексей, снимая пиджак.
За чаем разговор поначалу шёл легко. Раиса Михайловна расспрашивала о работе, рассказывала про соседей, про новый сериал, который начала смотреть. Алексей отвечал, улыбался, кивал в нужных местах. Но внутри нарастало напряжение — он знал, что рано или поздно придётся перейти к главной цели визита.
— Мам, — наконец решился он, когда чашки опустели, — у Маши через неделю день рождения. Пять лет — первый юбилей.
Лицо Раисы Михайловны мгновенно изменилось. Улыбка исчезла, губы сжались в тонкую линию.
— И что? — холодно спросила она.
— Мы с Таней хотим тебя пригласить, — Алексей старался сохранять спокойную интонацию. — Будет небольшой праздник, только близкие. Фокусник для детей, торт, подарки. Маша очень хочет познакомиться с бабушкой.
Раиса Михайловна фыркнула:
— Познакомиться? В пять лет? А раньше где были?
— Мама, — Алексей глубоко вздохнул, — ты сама отказывалась приходить. Мы приглашали тебя на каждый день рождения. И не только. На Новый год, на другие праздники…
— Нет, и не проси, сынок! Я к тебе домой, пока там твоя жёнушка находится, и ногой даже не ступлю! И плевать мне, у кого там праздник!
Алексей почувствовал, как внутри всё сжалось. Он ожидал отказа, но каждый раз эти слова ранили не меньше.
— Почему, мама? Что тебе сделала Таня?
— Что сделала? — Раиса Михайловна повысила голос. — Она увела тебя у меня! Околдовала, окрутила! Ты стал совсем другим с тех пор, как связался с ней!
— Мама, мне было двадцать восемь, когда мы познакомились. Какая семья? Я был взрослым мужчиной. Жил отдельно.
— Взрослым? — Раиса Михайловна покачала головой. — Ты был мальчишкой, которого очаровала эта девка.
— Её зовут Татьяна, — твёрдо сказал Алексей. — Она моя жена и мать твоей внучки.
— Не напоминай! — Раиса Михайловна махнула рукой. — Я никогда не приму её! Никогда не буду считать её частью семьи! Она тебя приворожила! А теперь ещё и ребёнка родила, чтобы окончательно тебя привязать!
Алексей сжал кулаки, стараясь сдержать нарастающее раздражение.
— Мама, я прошу тебя — хотя бы ради внучки. Приходи на праздник. Посмотри, какая она умная, красивая. Она так похожа на тебя в детстве — те же глаза, та же улыбка…
— Хватит! — Раиса Михайловна стукнула ладонью по столу. — Не смей манипулировать мной! Я сказала — нет! И точка! Я эту… Твою Татьяну видеть не желаю! И дочь её тоже!
— Нашу дочь, мама, — Алексей почувствовал, как что-то внутри надламывается. — Машу. Твою родную внучку. Неужели ты не хочешь хотя бы узнать её?
— Не хочу! — отрезала Раиса Михайловна. — И не проси больше! Всё, разговор окончен!
Она демонстративно отвернулась, давая понять, что аудиенция закончена. Но Алексей не двинулся с места.
Алексей медленно поднялся со стула. На его лице застыло выражение, которого Раиса Михайловна никогда раньше не видела — смесь решимости и какой-то окончательной усталости.
— Нет, мама. Так просто ты от этого разговора не уйдёшь, — его голос звучал ровно, но в каждом слове чувствовался металл. — Пять лет я молчал. Пять лет пытался наладить мир в семье. Но с меня хватит.
Раиса Михайловна удивлённо подняла брови:
— Это что ещё за тон? Ты как с матерью разговариваешь?
— Как с человеком, который пять лет планомерно пытается разрушить мою семью, — отрезал Алексей. — Думаешь, я не знаю про сплетни, которые ты распускаешь среди родственников? Про то, как ты рассказываешь всем, что Таня родила Машу не от меня? Что она только и делает, что вытягивает деньги, которые по праву твои?
Раиса Михайловна на секунду растерялась, но быстро взяла себя в руки:
— Я просто говорю правду! Она всегда смотрела на тебя как на кошелёк!
— Правду? — Алексей невесело усмехнулся.
— Представь себе!
Он подошёл к стене с фотографиями, где красовались десятки портретов Раисы Михайловны в разные годы.
— Знаешь, что самое печальное? Ни одной фотографии внучки. Ни одной! Будто её не существует. Ты даже ни разу не спросила, как она выглядит, как растёт, что любит. Для тебя она — пустое место.
— Потому что это ребёнок твоей жены! — выпалила Раиса Михайловна. — Твоя жена меня ненавидит! Она настраивает тебя против меня! Я это точно знаю!
Алексей горько рассмеялся:
— Таня никогда, слышишь, никогда ни слова плохого о тебе не говорила при мне. Даже когда ты отказалась прийти в роддом. Она тогда сказала: «У твоей мамы, наверное, были важные дела». А знаешь, что были за важные дела? Ты смотрела сериал по телевизору!
— Я была занята! — упрямо возразила Раиса Михайловна. — И вообще, меня никто не приглашал в роддом!
— Я звонил тебе три раза, мама. Три! Но ты сказала, что не можешь пропустить финальную серию какой-то мыльной оперы.
Раиса Михайловна отмахнулась:
— Я не обязана отчитываться, почему и куда я не пошла.
— Верно, не обязана, — кивнул Алексей. — Как и не обязана игнорировать собственную внучку пять лет. Но ты это делаешь. И я начинаю понимать: дело не в Тане. Дело в тебе. Ты просто не готова принять, что я вырос, что у меня своя семья, свои дети. Ты хочешь, чтобы я вечно оставался маменькиным сынком, которого можно контролировать.
— Неблагодарный! — Раиса Михайловна повысила голос. — Я тебя вырастила, образование дала! А ты теперь попрекаешь меня!
— Я не попрекаю, мама. Я констатирую факт, — Алексей устало вздохнул. — Пять лет ты отравляешь наши отношения. Пять лет пытаешься вбить клин между мной и Таней. Пять лет игнорируешь собственную внучку. И знаешь, что самое ужасное? Ты даже не считаешь, что делаешь что-то не так!
Раиса Михайловна скрестила руки на груди:
— Потому что я делаю всё правильно! Эта женщина тебе не пара! Она не любит тебя! Она использует тебя!
— Таня работает наравне со мной, мама, — покачал головой Алексей. — Она прекрасная мать, заботливая жена. Что ещё должен сделать человек, чтобы доказать свою искренность?
— Она никогда не станет настоящей частью нашей семьи, — отрезала Раиса Михайловна. — Никогда!
Последнее слово мать произнесла с таким ожесточением, что Алексей невольно отступил на шаг.
— В таком случае, у нас проблема. Потому что я никогда не откажусь от Тани и Маши. Никогда, — он посмотрел матери прямо в глаза. — И если ты ставишь меня перед выбором, я уже сделал его пять лет назад.
— Что? — Раиса Михайловна подалась вперёд, не веря своим ушам. — Ты что сейчас сказал?
— Я сказал, что выбираю свою семью, — твёрдо повторил Алексей. — Таню и Машу. И если ты не можешь принять мою жену и дочь как часть семьи, значит, ты не принимаешь и меня.
Лицо Раисы Михайловны исказилось от гнева:
— Да как ты смеешь? После всего, что я для тебя сделала? Ты выбираешь какую-то вертихвостку вместо родной матери?
— Не смей называть мою жену вертихвосткой, — Алексей сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. — Таня — замечательная женщина, которая всегда относилась к тебе с уважением. А ты за пять лет ни разу не дала ей шанса.
— Шанса? — фыркнула Раиса Михайловна. — Да она с первого дня смотрела на меня свысока! У неё на лице было написано: «Я лучше тебя»!
— Это неправда, и ты это знаешь, — покачал головой Алексей. — Она привозила тебе подарки, пыталась общаться, приглашала в гости. А ты каждый раз придумывала отговорки.
— Потому что не хочу иметь с ней ничего общего! — Раиса Михайловна повысила голос. — И с этой девочкой тоже!
— С моей дочерью, — тихо, но твёрдо сказал Алексей. — Её зовут Маша. Ей пять лет. Она учит английский, обожает рисовать и мечтает стать ветеринаром. Она умная, добрая и очень похожа на тебя в молодости. И она заслуживает знать свою бабушку.
Раиса Михайловна отвернулась к окну:
— Нечего мне рассказывать. Меня не интересуют подробности твоей новой жизни.
— Пять лет — это уже не новая жизнь, мама, — Алексей горько усмехнулся. — Это и есть моя жизнь. Настоящая, полноценная. С любимой женой и прекрасной дочерью. Я счастлив. Несмотря на все твои попытки разрушить мою семью, я счастлив.
— Немедленно убирайся отсюда, — Раиса Михайловна резко повернулась и указала на дверь. — Я не желаю этого слышать!
— Нет, мама, — Алексей остался на месте. — Сначала ты выслушаешь меня до конца. Пять лет я пытался сохранить хоть какие-то отношения между нами. Пять лет прощал твои выходки, твои оскорбления в адрес Тани, твоё пренебрежение к Маше. Я думал, что со временем ты смягчишься, примешь мою семью. Но сегодня я понял — этого не произойдёт. Ты сделала свой выбор.
— Я? — возмутилась Раиса Михайловна. — Это ты сделал выбор! Ты променял мать на эту женщину!
— Да, — спокойно ответил Алексей. — Я выбрал женщину, которую люблю. И дочь, которую люблю. И это лучшее решение в моей жизни.
На лице Раисы Михайловны отразилось искреннее изумление. Она явно не ожидала такого прямого ответа.
— А самое ужасное тут, мама… — продолжил Алексей. — Что тебе даже не пришлось выбирать. Ты могла бы иметь и сына, и невестку, и внучку. Мы не просили тебя отказываться от чего-то. Мы просто хотели, чтобы ты стала частью нашей семьи. Но ты предпочла ненависть и одиночество.
— Вон из моего дома! — закричала Раиса Михайловна, указывая на дверь. — Немедленно! И больше не смей сюда приходить!
Алексей медленно кивнул:
— Хорошо, мама. Я уйду. И больше не приду. Ни я, ни Таня, ни Маша. Никогда.
Он развернулся и направился к выходу. В прихожей остановился, словно хотел что-то добавить, но потом просто молча надел пиджак и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Вернувшись домой, Алексей застал Татьяну за приготовлениями к празднику. Она раскладывала на столе разноцветные салфетки с изображением мультяшных героев.
— Как всё прошло? — спросила она, глядя на его лицо.
Алексей покачал головой:
— Всё кончено. Я сказал, что больше не вернусь.
Татьяна подошла и обняла мужа:
— Мне жаль, Лёш. Правда жаль. Я знаю, как ты хотел наладить отношения.
— Нельзя наладить то, чего нет, — он устало опустился на стул. — Пять лет я цеплялся за иллюзию, что моя мать сможет измениться. Но сегодня я понял — она не изменится. Никогда.
В этот момент в кухню вбежала Маша:
— Папа, папа! Ты пригласил бабушку Раю на мой праздник? Она придёт?
Алексей взял дочь на колени и несколько секунд молча смотрел в её доверчивые глаза. Затем тихо сказал:
— Нет, принцесса. Бабушка Рая не придёт. Ни завтра, ни потом.
— Почему? — нахмурилась девочка. — Она заболела?
— Нет, милая, — Алексей погладил дочь по голове. — Просто… Бабушки Раи у тебя больше нет. Так получилось.
— Совсем нет? — удивилась Маша. — А где она?
— Она далеко, — вмешалась Татьяна, присаживаясь рядом. — И больше не сможет к нам приходить. Но у тебя есть другая бабушка — моя мама. И она очень тебя любит. И ждёт не дождётся твоего праздника.
Маша задумалась на секунду, потом кивнула:
— Ладно. Но бабушке Рае я всё равно оставлю кусочек торта. Вдруг она передумает и придёт?
— Вдруг, — эхом отозвался Алексей, обнимая дочь и жену.
Но он знал — этого не случится. Раиса Михайловна сделала свой выбор. А он — свой. И с этим выбором ему предстояло жить дальше. Без сожалений, без оглядки назад. Потому что настоящая семья — это те, кто рядом. Те, кто любит тебя несмотря ни на что. И сегодня он наконец понял, где его настоящая семья…
