Малышка впадала в странное состояние, пугая окружающих: билась головой о пол, кусалась и царапалась, если кто-то рисковал к ней приблизиться.
-Этот ребенок ненормален! — считали приближенные, которые обеспечивали уход за малышкой.
Доктора разводили руками, не в силах объяснить причины «нервного расстройства». Родным оставалось только одно: спрятать девочку от света, пресекая тем самым любые разговоры о проблемном ребенке в великокняжеской семье.
Конечно, так бывает, когда на свет появляется особенный ребенок, не застрахованы от подобного были и семьи, находящиеся на самом верху в иерархической цепочке Российского дворянства. Судьба девочки была почти определена — вдали от родных, под присмотром медиков и нянек.
16 февраля 1854 года в Мраморном дворце Санкт-Петербурга, в семье второго сына императора Николая Первого, великого князя Константина Николаевича, раздался долгожданный крик новорождённой.
Супруга Константина, великая княгиня Александра Иосифовна (в девичестве принцесса Александра-Фредерика-Генриетта-Паулина-Марианна-Елизавета Саксен-Альтенбургская), разрешилась от бремени четвёртым ребёнком и третьей дочерью.
Девочку нарекли Верой — в честь святой Веры Римской, память которой отмечалась по святцам накануне. Император Николай Павлович, лично приехавший поздравить сына, был в прекрасном настроении: к тому моменту у него уже было более двадцати внуков, и каждая новая жизнь в династии воспринималась как залог её вечности.
Первые тревожные симптомы появились, когда малышке едва исполнилось два года. Внезапный крик, странное поведение, необъяснимая истерика. Придворные медики, среди которых был знаменитый Николай Фёдорович Арендт и приглашённый из Берлина профессор Рудольф Вирхов разводили руками.
В те времена такие состояния у детей аристократов объясняли либо «порчей крови», либо «дурным влиянием низших нянек». Гувернантки-англичанки и французские бонны сменяли одна другую, но ничего не менялось.
К пяти-шести годам Веру в семейном кругу уже открыто называли ненормальной. Великий князь Константин Николаевич, человек прогрессивных взглядов и горячий сторонник реформ, в воспитании дочери оказался бессилен: ни строгость, ни либеральные методики не работали. Александра Иосифовна, сама ещё очень молодая женщина (ей было всего 23 года, когда родилась Вера), плакала от бессилия.
Настоящая катастрофа произошла в 1861–1862 годах, когда Константина Николаевича назначили наместником Царства Польского. Семья переехала в варшавский Бельведерский дворец и Зимний дворец на Саксонской площади. 18 июня (6 июня по старому стилю) 1862 года, когда великий князь выходил из Большого театра после спектакля, в него выстрелил в упор польский портной-подмастерье Людвик Ярошинский. Пуля прошла навылет через правое плечо, не задев жизненно важных органов.
Для восьмилетней Веры это покушение стало непоправимой травмой. Она присутствовала на балконе театра и всё видела собственными глазами. После этого приступы ярости стали ежедневными: девочка могла часами биться в конвульсиях, разбивать посуду, рвать на себе платья. Однажды она попыталась выброситься из окна второго этажа. Родители окончательно отчаялись.
В семейных письмах того периода встречаются фразы: «Мы больше не в силах…», «Единственное спасение — изолировать её от общества…». Серьёзно обсуждался план отправить Веру в закрытый санаторий в Швейцарии или Баден-Бадене, где она жила бы под постоянным наблюдением врачей и сиделок, фактически в одиночестве.
Спасение пришло от человека, которого никто не ожидал увидеть в роли спасительницы. Королева Вюртембергская Ольга Николаевна (1822–1892), средняя дочь Николая Первого и сестра Константина, была с 1846 года замужем за наследным принцем (с 1864 года — королём) Карлом Вюртембергским.
Брак был чисто политическим и крайне неудачным: король открыто предпочитал мужское общество, что вызывало громкие скандалы в Штутгарте и даже доходило до европейской прессы. Детей у королевской четы не было и не могло быть.
Ольга Николаевна, женщина глубоко религиозная, скромная и невероятно терпеливая, всю жизнь страдала от собственной бездетности и одиночества. Узнав из писем брата о трагедии с его дочерью, она без колебаний написала: «Отдай мне девочку. Я не имею своих детей, но у меня есть всё, чтобы дать ей любовь, покой и правильное воспитание. Она будет мне как родная дочь». После долгих колебаний Константин и Александра согласились. К тому же, это позволяло спрятать неудобного ребенка от подданных Российской империи.
4 декабря 1863 года девятилетняя великая княжна Вера Константиновна под официальным предлогом лечения прибыла в Штутгарт. Первые полгода стали адом. Девочка, уверенная, что её навсегда отняли у родителей, объявила тёте настоящую войну. В воспоминаниях фрейлины баронессы Луизы фон Гогенлоэ сохранился эпизод: однажды во время ужина Вера вскочила, опрокинула супницу и кинулась на королеву с криком «Вы украли меня! Я вас ненавижу!» и ударила Ольгу ногой в голень так сильно, что та несколько дней хромала. Королю Карлу пришлось силой оттаскивать разъярённого ребенка. Ольга же после этого случая закрылась в своих покоях и плакала всю ночь.
Но тетушка Веры не сдалась. Она отказалась от любых наказаний, розг и даже строгих выговоров. Вместо этого — ежедневные прогулки по паркам, чтение вслух сказок Андерсена, уроки музыки, рисование, посещение приютов и больниц с благотворительными целями. Постепенно, очень медленно, Вера начала оттаивать. Впервые в жизни она почувствовала, что её любят не за хорошее поведение, а просто потому, что она есть.
К 1866–1867 годам приступы прекратились полностью. В 1871 году, когда Вере исполнилось 17 лет, король Карл и королева Ольга официально удочерили её. Отныне она носила титул «Её Королевское Высочество принцесса Вера Вюртембергская» и стояла в линии наследования вюртембергского престола, правда, чисто формально.
24 мая 1874 года двадцатилетняя Вера обвенчалась в штутгартской дворцовой церкви со своим дальним родственником, герцогом Евгением Вюртембергским, правнуком короля Фридриха Первого. Брак оказался на редкость счастливым и гармоничным. В 1876 году родились дочери-близнецы Эльза и Ольга, в 1880 году — ещё одна дочь, которую тоже назвали Эльзой (первая Эльза умерла в 1879 году в возрасте трёх лет от менингита).
Счастье длилось недолго: 33-летний муж Веры умер от скоротечной чахотки. Вера осталась вдовой в 23 года с двумя маленькими дочерьми. Второй раз замуж она не вышла, посвятив всю оставшуюся жизнь детям и благотворительности.
В Штутгарте она основала несколько учреждений, самым известным из которых стал «дом Веры» — приют для незамужних беременных девушек и матерей с детьми. Учреждение существует до сих пор. Современники запомнили герцогиню Веру как очень полную, громкоголосую даму с короткой стрижкой, неизменной сигаретой в мундштуке (в конце XIX века это было шокирующе смело) и удивительно добрым сердцем.
В Россию Вера Константиновна больше ни разу не приехала. Умерла женщина, которую когда-то прятали от общества, в 1912 году в Штутгарте в возрасте 58 лет и была похоронена в королевской усыпальнице рядом с приёмными родителями и мужем.
Так «ужасный ребёнок» императорской семьи, благодаря безграничному терпению и любви одной женщины стала одной из самых уважаемых и любимых фигур вюртембергского двора и оставила после себя доброе имя и действующие до сих пор благотворительные учреждения.
