Шестнадцатилетняя Зинаида весело смотрела, как упавшее из рук колечко, закатилось в щель на полу в церкви. Вокруг засуетились. Жених, наклонившись, попытался достать кольцо, но не тут-то было.
«Может, свадьба не состоится?»: промелькнула надежда у Зины, но Борис, выпрямившись, отдал слуге распоряжение, чтобы тот срочно привез любое кольцо.
Невеста вздохнула. Она не хотела выходить за этого скучного и несимпатичного ей мужчину, но ее мнения никто не спрашивал.
19 января 1827 года в Москве состоялось венчание князя Бориса Николаевича Юсупова и Зинаиды Ивановны Нарышкиной. Торжество не обошлось без происшествий.
Сперва жених вспомнил, что забыл спросить благословение на свадьбу у своего батюшки, и внезапно покинул церковь, заставив всех ждать его. Потом невеста выронила кольцо, и оно закатилось в такое неудобное место, что никто не смог его извлечь.
Невеста нервно посмеивалась, а жених был столь взволнован, что выглядел таким мрачным, будто был не на своей свадьбе, а на похоронах. Между ними было шестнадцать лет разницы. Она казалась смешливым ребенком, а за его плечами были смерти четырех новорожденных детей и первой супруги.
12 октября 1827 года у княжеской четы Юсуповых родился сын, названный в честь деда Николаем. Следующим ребенком стала девочка, но малышка умерла во время родов.
Летом 1831 года скончался старый князь Юсупов, и Борис Николаевич, унаследовав от отца огромное, но в плачевном состоянии хозяйство, погрузился в финансовые хлопоты.
Для Зинаиды все это было ужас как скучно. Ей, молодой красавице, хотелось блистать на балах, ловить восхищенные взгляды мужчин, поражать соперниц своими шикарными нарядами, а не выслушивать планы супруга, как он собирается выкручиваться из отцовских долгов.
Александр Иванович Тургенев, один из поклонников прекрасной княгини Юсуповой, едко заметил:
Всё в ней ещё — поэзия. Только её муж напоминает презренную прозу
Пока князь ездил по делам, Зинаида вела насыщенную светскую жизнь и сражала окружающих мужчин своей привлекательностью. Долли Фикельмон вспоминала:
Высокая, тонка, с очаровательной талией, с совершенно изваянной головой, у неё красивые чёрные глаза, очень живое лицо с весёлым выражением, которое так чудесно ей подходит
Зинаида не отличалась верностью супругу. Уже с 1830 года она состояла в любовных отношениях с кавалергардом Николаем Андреевичем Жерве. Он был ее на пару лет старше, весел по характеру и любил развлечения. С ним она, в отличие от мужа, не скучала.
О начале романа Юсуповой с Жерве можно узнать из воспоминаний Долли Фикельмон:
Не менее заметен и чересчур затянувшийся и всепоглощающий флирт очаровательной княгини Юсуповой с Жерве, офицером Кавалергардского полка. Она вызывает всеобщий интерес, ибо молода духом, как впрочем, и годами, веселая, наивная, невинная. С удивительным простодушием отдалась она во власть своего чувства.
Она словно не видит расставленной перед ней западни и на балах ведет себя так, будто на всем белом свете только они вдвоем с Жерве. Он очень молод, с малопривлекательным лицом, во всяком случае, незначительным, но очень сильно влюблен, постоянен в своем чувстве и, может, более ловкий, чем его считают
Открытость княгини и неумение скрывать чувства привели к тому, что вскоре Борис Николаевич узнал о том, что жена любит другого. Его это сильно опечалило. Он любил ее всем сердцем, поэтому не мог гневаться на нее.
Ореол весёлости, окружавший его (Юсупова) красивое и столь молодое лицо, вдруг разом исчез, — писала в своем дневнике Долли. — Боюсь, что причина этому — Жерве
Роман продлился несколько лет и был завершен лишь потому, что Жерве решил спасти свою возлюбленную от бесконечных сплетен и покинул Петербург.
Князь Михаил Лобанов-Ростовский, встретивший после этого Жерве, заметил: «У него такой вид, как будто он погибнет в первом же деле». И действительно, вскоре кавалергарда не стало.
7 августа 1841 года императрица Александра Федоровна писала графине Бобринской:
Вздох о Лермонтове, об его разбитой лире, которая обещала русской литературе стать её выдающейся звездой. Два вздоха о Жерве, о его слишком верном сердце, этом мужественном сердце, которое только с его смертью перестало биться для этой ветреной Зинаиды
А между тем сохранилось свидетельство, что муж императрицы, государь Николай I тоже оказался во власти чар красавицы Зинаиды Ивановны Юсуповой.
Обратимся к воспоминаниям Феликса Юсупова, правнука Зинаиды:
Много лет спустя, после ее смерти, разбирая ее бумаги, я нашел среди писем, подписанных самыми значимыми именами того времени, письма императора Николая I, не оставлявшие никакого сомнения в характере их близости. В одном из них император предлагал ей павильон «Эрмитаж» в царскосельском парке, где приглашал ее провести лето поблизости от него.
Конечно, Зинаиде было не до мужа, и они полностью отдалились друг от друга.
Борис Николаевич полностью погрузился в хозяйственную деятельность и смог добиться того, чтобы полученные им запущенные имения, начали процветать и приносить доход. Похвально то, что он трудился не только на свое благо.
Вы должны знать мои мысли, — писал князь своему управляющему. — Что все богатство свое я поставляю в благоденствии моих крестьян… прозорливый помещик тогда богат, когда крестьяне в хорошем состоянии и когда они благословляют жребий свой.
В 1834-1835 году был сильный неурожай. Цены на рожь взлетели в несколько раз, и князь Юсупов кормил несколько тысяч крестьянских душ в своих поместьях.
Летом 1849 года Борис Николаевич стал Главным директором выставки промышленных произведений в Петербурге. Срок выставки был коротким, Юсупов торопился все успеть и работал на износ. К тому времени его здоровье было ослабленное, так как до этого он перенес холеру, но князь не давал себе отдыха.
После выставки у Юсупова началась тифозная горячка. Здоровье резко сдало. В октябре 1849 года князь скончался. На его гробнице была вырезана надпись: «Здесь лежит русский дворянин, князь Борис, княжъ Николаев, сын Юсупов», а под ними была написана по-французски его любимая поговорка: «Честь превыше всего».
