— Мы, батя, тебя на свадьбу не позвали, но квартиру свою нам отдай! — говорил сын по указке невестки отцу.
Павел Иванович давно жил один, после ухода супруги из жизни, он так и не женился, в одиночку воспитал сына, дал ему образование, работу, своё отдельное жилье.
— Ну, вроде вытянул, теперь полегче жить будет, — думал про себя Павел Иванович, — теперь еще женить своего лоботряса надо, да можно немного про себя подумать, здоровьем заняться, в санаторий съездить, отдохнуть маленько.
Но не судьба Павлу Ивановичу было отдохнуть. Сын привез в деревню к Павлу Ивановичу Анну — свою невесту.
— Вот, папа, жениться хочу! Мы с Анной уже живем вместе второй месяц, заговорила со мной о замужестве, вот я и привез ее к тебе на знакомство! — уже с глазу на глаз поведал Алексей Павлу Иванычу.
— То, что привез знакомиться, это хорошо, ну давай знакомиться! — Павел Иванович переключил внимание на Аню, которая только что вошла в дом, от женщины пахло табаком.
-Ну что, здравствуй, дорогая, здравствуй! Ну как тебе у нас? Гляжу не заходила долго, не могла нашим свежим воздухом надышаться, да красотами налюбоваться? — прищурил правый глаз Павел Иванович и с интересом, как опытный учитель посмотрел на ученика, нашкодившего на заднем дворе.
— Да, красиво у вас! — лишь буркнула Анна, поняв, что ее табачный запашок уже дошел до проницательного будущего свёкра и чуть отстранилась от Павла Иваныча, как подвыпивший водитель от чуткого на запах алкоголя гаишника.
— Ну курю, я, что такого?! Сейчас весь город курит и ничего… А мне что, нельзя что ли? — уже поняв, что Павел Иванович чуть подтрунивает над ней по поводу табачного дыма, пошла напрямик Анна.
— Да нет, дочка, что уж теперь. Раз куришь, кури, все мы не без вредных привычек. Я вот не курю, но иногда не прочь коньячка хорошего бахнуть, тем более по случаю да в приятной компании. Так что, может бахнем за приезд?! — опять каверзно посмотрел Павел Иванович на потенциальную невестку.
— Я вообще-то — женщина — мне вино полагается, или мартини на крайний случай, но раз у вас только коньяк, выпью и коньяк, я не гордая! — Анна всем видом хотела показать будущему свёкру, что не будет тут включать режим «демонстрации», а, наоборот, как-то с вызовом демонстрировала себя без излишних прекрас.
— Ну-ну, Аня, уж извини, мартини не держу, но чаем точно угощу. Извини, Аня, хозяйки у меня в доме нет, так что хозяйничай тут на кухне, пока нам с Лешей надо сарай подправить. Я тут недавно трех лещей поймал, ты уж дочка не в службу, а в дружбу, будь добра, приготовь их, а мы с Лешей скоро вернемся! — Павел Иваныч взял Лешу за рукав, оставив женщину один на один с кухней.
— Пап, она тебе сейчас наготовит таких лещей, не жалко улов? Давай лучше я приготовлю, она не умеет совсем! — когда мужчины вышли, Леша озаботился о будущем ужине и о судьбе пойманной рыбы
— Ради такого знакомства трех лещей не жалко, сынок. Слушай, сдается мне что она тебя старше — годков на три, а может даже и на пяток? — выспрашивал у сына Павел Иванович.
— Не, пап, ты чего? Она младше меня на три года, просто выглядит неважно! Жизнь ее потрепала! — оправдывался сын.
— Слушай, Леша, это, конечно, не моё дело, но готовить она не умеет, табачком балуется, с виду не Мерлин Монро, по фигуре словно мешочек-коротышка на толстеньких ножках. Чем же она тебе в душу запала? — Павлу Ивановичу Анна с самого начала не понравилась.
Вот при первом же взгляде на молодую женщину, Павел Иванович понял, что не подходит она для его сына.
— Не знаю, бать, как-то познакомились случайно, когда с другом в кафе сидели, она там администратором работала, как-то слово за слово. Потом еще раз в общей компании встретились, ну и закрутилось, она больше ко мне интерес проявляла…, — как было, рассказывал Алексей.
В дальнейшем также выяснилось, что в отличии от Алексея, у Анны уже был богатый опыт отношений, неудачное замужество и 12-летняя дочь от первого брака.
Павла Ивановича многое смущало в женщине: её вызывающее поведение, надменная улыбка, наглые бессовестные глаза, отсутствие какой-то женской мудрости что-ли, про образованность Павел Иванович, вообще молчал, так как и Леша никогда не стремился к академическим знаниям.
— Ну, Анна, как у нас дела с рыбкой? Зажарила? Давно я уже не помню женской руки на своей кухне, сам уж как 10 лет готовлю, и неплохого, кстати, готовлю! — Павел Иваныч с сожалением кинул взгляд на испорченную рыбу, на открытый телефон Анны с видео-инструкцией по кулинарии, которая Анне явно не помогла.
— Я еще не закончила! — засмущалась Анна.
— Да оставь ты ее (от авт. — рыбу), Аня, это я, — старый дурак, гостью готовить заставил, а ну давайте пробуйте моё мясо по-французски, или вы думали я вас ждал с пустыми руками? — Павел Иванович уже сервировал стол, наливая в рюмочки подарочного коньяка своим гостям и щедро накладывая мясо с зажаренной картошечкой, приправленной разными пряностями.
— Леша сказал, Аня, что у тебя уже целая невеста подрастает, а её не видно. Куда «невесту» спрятала? Почему не привезла познакомить? — спрашивал у Анны Павел Иванович.
— А чего ее с Вами знакомить? У родителей моих пока живет, там в деревне в школу ходит, а я в городе осваиваюсь! — лишь недовольно буркнула Анна.
— Ну да, ну да, верное решение. Ребенок же не должен мешать личной жизни, его надо спрятать до поры до времени от будущего мужа, а уж как замуж выйдешь, выводишь детей от прошлого брака из чулана, и даешь счастливую семейную жизнь. Так получается? — тоже не стал прикидываться паинькой Павел Иванович и прямо всё высказал Анне.
— Где первый муж? Почему развелась? Почему ребенок с сам себе предоставлен, а не с тобой живет? — задавал на первый взгляд требовательные, но логичные вопросы Павел Иванович будущей невестке.
— А это не Ваше дело, это мой ребенок, и мои проблемы, понятно? — даже вскрикнула, краснея от злости Анна на Павла Ивановича и вышла из-за стола.
— Понял, не дурак, дурак бы не понял! Только с какой целью вы со мной приехали знакомиться, ума не приложу. А в молчанку играть и коньяк пить я и один умею, без лишней компании! — развел руками Павел Иваныч вслед уже собиравшейся восвояси Анне.
Леша тоже уже встал, чтобы последовать за взбалмошной невестой.
— Слушай, сынок, а ты куда, словно собачонка за будущей хозяйкой, уже в стойку встал. Не хочет разговаривать, пусть ждет у машины, прокурится как следует. Мы с тобой еще не закончили! — остановил сына Павел Иванович.
— Вижу, что не понравится тебе мой вердикт, но я тебе всё же выскажу свое первичное мнение. В общем, не понравилась мне твоя избранница, от слова «совсем». Из плюсов лишь могу назвать, что не скрывает себя, не подлизывается, но и дает понять, что в жизни будет всё по её!
— Дочь непонятно зачем скрывает, к родителям спрятала, хотя сама первая должна посмотреть, как вы все вместе уживаться будете. Ведь там уже — подросток, а чужой ребенок — это чужой ребенок.
— Ну а тебя она выбрала, Леша, потому что просто ты подвернулся ей в подходящий момент, да еще с квартирой, машиной и при хорошем заработке. Дочку одной содержать сложно, родители ее тоже долго не сдюжат, своего жилья нет, в общем, полный «ахтунг» к ее 30 годам. И это я понял из того, что с твоих слов удалось узнать! — высказал Алексею Павел Иванович.
— Значит не одобряешь? — уставился на отца Алексей, которому было не приятно, что батя его учит жизни.
— Как видишь, сынок… Дело, конечно, твоё, но я бы без надобности в такое болото не заезжал, побоялся бы утопнуть! И ладно бы нормальных беспроблемных женщин в округе не было, или бы ты каким горбатым был али уродцем?
— Да у нас в деревне хоть посмотри, да всех знаешь с пятого колена. Вот Катька — сама гулящая, у нее и девки гулящие. А Аленка мужа себе правильного взяла, у них и дети путевые, вон у них какая красавица Карина выросла, и скромная, и работящая, всегда улыбнется, поздоровается, хотя я ей никто и звать меня никак!
Ну бывай, Леша, а то твоя мадам своими окурками мне весь огород забросает! — по отечески обнял сына Павел Иванович и перекрестил Алексея в добрую дорогу.
Хоть внешне Павел Иваныч и был спокоен, но в душе его бушевал ураган из смятения и волнения за будущую жизнь сына.
— Ой не знаю, хотелось бы мне ошибаться. Может я просто один сына вырастил, а теперь к каждой его пассии буду прищуриваться? Но ведь, вот у нас Карина — первая невеста на деревне, девушка приятная во всех отношениях и эта (Иваныч вспомнил Аньку) не знаю как ее назвать.
Такое ощущение, что сын с ней на ночной трассе познакомился! — Иваныч помахал сыну в дальнюю дорогу и побрел обратно домой жарить лещей с неспокойным сердцем.
А сердце Иваныча не обмануло! Через месяц уже задним числом Павел Иванович узнал, что сын на следующий день после поездки к отцу по указке Анны подал заявление в ЗАГС, а через месяц при скромной обстановке без объявления о свадьбе и организации таковой, молодые люди расписались.
Как и предполагал опытный Иваныч, Анна окончательно съехала со съемной квартиры, и со своим немногочисленным скарбом переселились в квартиру к Алексею, привезя в город от родителей свою 12-летнюю дочь Ольгу.
Таким составом уже троица и приехала во второй раз знакомиться к Павлу Ивановичу.
— В общем, поздравь пап, мы теперь с Аней муж и жена! — с порога выпалил сын отцу.
— Ну а что же на торжество не позвали, сынок? Или побоялся, что отговаривать тебя буду? Ты уж сам взрослый, я лишь свое мнение высказал, а там уж сам думай! — наедине лишь высказал Леше Павел Иваныч, пока мать с дочкой заходили в дом.
— Ну, вот теперь хоть со всем семейством и познакомлюсь. Вот и «невесту» привезли! Значит, Ольга тебя зовут, внучка? Называй меня дедом, а я тебя внучкой кликать буду, вот и внучка у меня появилась, да уж какая взрослая! — пытался навести мосты с забитой и замкнутой Ольгой Павел Иваныч.
Девочка не была похожей на счастливого ребенка, которому родители всячески уделяют внимание. Ольга была высокой, худощавой, с карими подвижными мамиными глазами, маминой мимикой и повадками, только лишь Аня была намного полнее своей дочки, а так — прямо точная копия.
Видимо, Ольге мама приказала помалкивать и сидеть у Павла Ивановича смирно, поэтому каждый раз перед тем, как ответить что-либо Иванычу, та пристально, ожидая кивка Анны, неохотно и неуверенно отвечала на заданный вопрос.
— Скоро еще одна внучка появится или внук, пока не понятно! — буркнула Анна на слова возрастного мужчины про «внучку».
— О как! А вы прямо не жизнь живете, а стометровку бежите! Ишь чего? Когда успели?! — Иваныч уже догадывался, что именно с беременностью Анны и была связана такая скорая и поспешная роспись.
Аня хоть и не была сильна головой, но женской хитрости ей было не занимать. Расписались, вот уже и не на птичьих правах приехала Анна к свёкру а полноправной женой. И если в прошлый раз наглости Анне было не занимать, то в этот раз Анна вошла в дом к Павлу Ивановичу чуть ли не владычицей морской.
— Пап, надо бы Анну с Ольгой прописать в квартире, они уже как месяц у меня официально живут, а по закону — через две недели прописывать надо! — начал разговор с самоцели приезда наивный Алексей.
— А… Так если надо, прописывай, сынок, чего же не прописать! — сходу согласился Павел Иваныч, глядя на довольную рожу невестки, которая сразу преобразилась после псевдо-одобрительного кивания Иваныча.
— А я думала, Вы против будете! Вы же сразу меня невзлюбили, Павел Иванович! — Анька хлопнула Алексей по плечу в знак того, что, видимо, он отговаривал Аню от этой затеи, но она оказалась права, что дело с пропиской выгорит у свёкра, и тот даст добро.
— А ты, Аня, где сейчас прописана-то, похоже у родителей? И Ольга, похоже, там же? — уточнил Павел Иванович у невестки.
— Ну да! У мамки с папкой прописаны! А теперь надо Ольгу в городскую школу устраивать, поэтому надо прописать! — объясняла Анна.
— Да? А вот у нас Макаровна рассказывала, у нее дети в Москве работают, квартиры у них там своей нет, так они детей в школу без проблем устроили, взяли лишь справки в местном ТСЖ или копию договора аренды предоставляли, и никаких вопросов. Так что если в Москве так можно, то уж в нашем Зареченске и подавно! — улыбнулся Анне Иваныч.
— Как это, Павел Иваныч! Вы хотите закон нарушать, Вы просто обязаны нас как собственник квартиры прописать, а, вообще, лучше бы Вы сразу квартиру эту на Лешу бы отписали, чтобы у нас меньше организационных трудностей было! — уже начала диктовать свои условия Анна.
— Вот те на те! — присвистнул Иваныч в ответ нагловатой невестке, — не успели пожениться, а я уж в своей квартире кого-то прописать должен, а лучше и квартиру с потрохами отдать?!
— Пап, ну а чего, ты же всё равно эту квартиру мне ведь купил? Какие проблемы-то? — поддакивал Анне глуповатый Алексей.
— Слушай, сынок, кто же тебе сказал, что квартира-то тебе достанется? Пока пустует, живи, хочешь один, хочешь с квартирантами. А потом, может я сам в город захочу переехать, может женюсь еще, тряхну бородой, да еще себе наследника заделаю, который батю, может на свадьбу-то возьмет, да и пригласит! Эх-хе-хе! — на чистом глазу рассмеялся Павел Иваныч.
-Ну всё, хватит с меня этого цирка! Я больше это издевательство терпеть не буду! — взбрыкнула Анька, как и в прошлый раз, встала из-за стола, махнула своей гривой и словно откормленная пони на маленьких толстеньких ножках галопом поскакала к выходу.
Девочка Ольга также, не попрощавшись с новым дедушкой, молча пошла за матерью, да и Алексей тоже встал и послушно пошел за супругой.
— Ой дурак, — подумал про себя Павел Иваныч, глядя на своего сына.
— Леша, ты тоже уподобишься этой кобылице, которая чуть чего, сразу спрыгивает с насиженного места. Неужели ты не понял, что ей квартира твоя, а точнее — моя, нужна, вот и весь вопрос! Только мозгов у нее недостаточно, если она в таких условиях решила мне ультиматумы ставить! — окликнул отец сына.
— Иди сядь, сынок, пусть постоит на морозце, остынет чуток! Если дело только в прописке, скидывай мне данные на твою пассию с дочкой, оформлю им временную регистрацию. Этой временной регистрации вам за глаза будет и для учебы и для всего остального.
Только чует мое сердце — она от этого довольной не будет, ведь ей право распоряжаться квартирой надо! Вот посмотришь, не последний раз она сюда приезжает. Видать, женщина — настойчивая! — с трудом усадил обиженного сына за стол Павел Иваныч.
— Пап, ну а в чем проблема квартиру на меня оформить?! Анька меня пилить не будет, что, мол, я тут — не хозяин, будем жить спокойно! — выдал волю жены Алексей по простоте душевной.
— Так она права, сынок, что ты — не хозяин этой квартиры. Хозяин — это кто приобрел, коммуналку оплачивает, взносы на содержание платит. Вот, если не врет твоя Анна, родится у вас внучка, получите капитал, оформите ипотеку, вот там и прописывайтесь и хозяйничайте, как душе вашей угодно!
Или я не прав? — Павел Иваныч поправил рукой занавеску окна и увидел, как Анька дала затрещину своей дочке, попутно за что-то ее ругая.
— Да, мамаша, кота ей в галоши! — выругался Иваныч, глядя на взаимоотношения матери с дочкой, — вот сколько мам с дочками видел, но такого. Эта же Ольга — словно из детдома сбежала, ты глаза ее видел? Смотрит исподлобья, взгляд маленького затравленного зверька, не хватает, видно, девочке внимания…
Леша молча сидел за столом и рассматривал узоры на белой скатерти. С одной стороны, сын понимал, что отец дело говорит, что никого Иваныч обижать не хотел и имеет право распоряжаться своим имуществом по своему усмотрению, а с другой стороны ему было неудобно перед супругой, которая уже копила в себе злость, которую она выльет с коэффициентом х10 за каждую минуту задержки своего супруга.
— Эх, попал ты, Леша, крупно попал. А ведь я тебе говорил, не торопись с ребенком, присмотрись! А ты, повелся на глупую разводку своей пассии, которой только было и надо за тебя зацепиться! Или ты не слышал про контрацепцию? — негодовал Павел Иваныч, который от волнения встал из-за стола и медленно начал ходить из стороны в сторону по кухне
— Ты хоть мне толком расскажи, как ты с этой Олей взаимодействуешь? Как она к тебе относится? — наблюдал в окошко за своей уже замерзающей невесткой Павел Иваныч.
— Да как… Сидит вот так же как робот. Что Анька ей скажет, так и делает. Заставляет её меня «папой» называть, а я вижу, что ей это трудно, да и мне не удобно. Какой я ей папа?! — наконец-то разговорился Алексей.
— Да никакой… Отчим, друг, сожитель матери — это да, но не папа. А где, кстати, у нее отец, неужели она с ним не общается? Ты хоть мне открой эту тайну замка Иф.
— Да я сам толком не знаю, Аня говорит, что первый муж бросил ее, когда та Ольгу родила, мол недоношенная она родилась, болела часто, а ему не нужен ребенок был. Я этого мужа, честно говоря, ни разу не видел, и даже не знаю, жив ли он. Алиментов она не подавала, говорит, что сама справится! — по крупинке выдавал ценную информацию отцу Алексей.
— Не она справится, а ты справишься, Леша. Ты! Вот что она имеет в виду. Ты будешь оплачивать кружки, обучение, психолога, ведь девочке явно нужна помощь специалиста, женишь ее, поставишь на ноги, если из нее будет что-то путное с ее трудным детством…, — рассказывал Алексею отец, попутно с большим беспокойством посматривая в окно.
— Ишь какая упертая! Стоит и ребенка морозит, паразитка! Мать еще называется! Сама беременная, а только о своих амбициях думает! — выругался Павел Иванович.
— А еще не забывай про второго ребенка, который у вас родится, про то, что Анна будет три года в декрете, и не факт, что после декрета куда-нибудь выйдет работать! Вот не мать она — не мать! Ты говоришь, что лечила она ее, черта с два!
Видно, что бабка с дедом там ее лечили, а она хвостом в городе виляла, да мужиков себе искала да лучшей жизни. Не будет мать своего ребенка морозить! Ты смотри, беременная, да еще и курит! — Павел Иваныч разразился нецензурной бранью, накинул старый армейский бушлат и уже через 5 минут привел маму с дочкой обратно в дом.
— Слушай ты, примадонна. Чего ухмыляешься? Примадонна — в твоём случае от от слова «Прима» — сигареты такие в СССР были: от тебя натурально ими воняет. Ты на кой черт курить вздумала, если беременная?! А ребенка почто морозишь?! Она же мать!
Подавай теперь ей квартиру с потрохами! Сели обе! Так! Ты, примадонна, берешь половник и наливаешь дочери горячего супа, я же по глазам вижу, что девчонка голодна, и сама давай ешь! — давал знатный разнос своей невестке Павел Иваныч.
— Оленька, слышишь, ты меня не бойся, внучка, тут тебя никто не обидит, а если я на твою мамку ругаюсь, это не значит, что я плохой. Я ее за дело ругаю! Экие у тебя носочки тонкие, да сапожки осенние… Твою же мать, Анна, ты дочке в зиму нормальные сапоги купить не можешь да носки шерстяные?! — Иваныч потрогал ледяные ноги девочки и кинулся в ванную за тазиком с горячей водой.
— Эх, привалило мне забот. Одного инфантила вырастил, так тут еще прибавлись на мою седую голову! — Иваныч как мог сдерживался при ребенке, чтобы знатно не выругаться матом.
— Значит так, Аня. Давай с тобой договоримся, что ты больше не будешь так брыкаться каждый раз, когда тебе что-то не нравится. Нужна тебе регистрация — сделаем временную, пользуйся на здоровье. Вышла замуж за сына, ребенка заделали, живите, куда уж теперь.
Но я тебе сразу скажу, что на квартиру сами работать будете, без всяких ожиданий с моей стороны, понятно? Это я тебе сразу говорю, чтобы у тебя никаких иллюзий не было по этому поводу, — сказал прямо своей невестке Иваныч
— Ну что, отогрелись, наелись? Вот теперь, собирайтесь в дорогу, раз дело было только в прописке. Леша, иди прогрей машину, чтобы не в холодную им садиться! — закончил разговор Павел Иваныч.
После того, как Павел Иваныч подал через Госуслуги данные по временной прописке снохи с «внучкой», дети к Иванычу больше не приезжали. Также никто не пригласил Иваныча и на выписку снохи из роддома, когда у него родился внук, которого назвали Кириллом.
Лишь изредка отцу украдкой позванивал Алексей и рассказывал новости своей семейной жизни, да давал по видеосвязи украдкой от жены пообщаться внуку с дедом.
