Лучано Паваротти вбежал в офис и накинулся на свою секретаршу Николетту с криком:
— Николетта, я же просил, нет, я настоятельно требовал больше не включать в моем кабинете эту вашу нелепую музыку! — бушевал он, обращаясь к своей секретарше. — Я ничего не имею против рока, но перед важной репетицией эти дикие звуки просто сводят меня с ума!
Николетта Мантовани лишь хмыкнула в ответ, прикусив нижнюю губу. Выглядела она как типичная училка-зануда — с темными волосами, стянутыми в старомодный пучок, в строгом костюме и огромных очках, вечно съезжающих на нос.
Непросто работать секретаршей у знаменитого Паваротти, он постоянно всем недоволен! То ей нельзя приглашать в офис подружек, то болтать часами по телефону, то опаздывать по утрам. Он помыкает бедной девушкой по любому поводу, как будто она ему служанка! Ну сколько можно это терпеть?
«Может хватит уже, синьор Девять-До? Пора преподать вам урок!» — решила про себя Николетта. Она живо представила, как ворвется к нему в кабинет, сорвет с носа свои очки, нахмурится и строго потребует: «Синьор Паваротти, меня категорически не устраивают условия работы! Ищите себе другую секретаршу!»
А он наверняка занервничает и бросится извиняться, умолять ее остаться, предлагать надбавку к зарплате. Тогда она снисходительно бросит «я подумаю» и с достоинством удалится. О, сладкая месть!
Размышления о том, как поставить зарвавшегося босса на место, настолько увлекли Николетту, что она даже не заметила, как Лучано вновь окликнул ее. Наконец, подняв глаза и увидев перед собой разъяренного, красного как рак Паваротти, она встрепенулась.
— Милочка, вы что, оглохли? — напустился на нее маэстро, упершись руками в пухлые бока. — У меня через 15 минут репетиция, а вы до сих пор не принесли мне мой зеленый чай! Это уже ни в какие ворота не лезет!
И тут Николетту словно прорвало. Сорвав очки, она смело сощурилась и ледяным тоном парировала:
— Что ж, видимо вас так раздражает моя компания, что пора обсудить мое увольнение!
Этот неожиданный отпор застал Лучано врасплох. По его лбу заструился пот, он судорожно сглотнул и оправил белоснежный накрахмаленный воротничок (каждое утро его жена Адуа вставала на заре, чтобы идеально выгладить мужу рубашку, как делала это на протяжении 35 лет). Терять такую расторопную секретаршу ему совсем не хотелось!
Да, Николетта позволяет себе вольности и порой действует на нервы, но кто он для 27-летней девушки? Одряхлевший, потерявший форму 63-летний старикашка. Она ведет себя так лишь по молодости лет.
А на самом деле мисс Мантовани настоящая находка. Умница, с блестящей памятью и связями, которая всегда ненавязчиво подскажет что нужно во время важных встреч. С такой ассистенткой ему по плечу любые контракты и благотворительные проекты по всему миру!
Быстро сопоставив все «за» и «против», Лучано изобразил примирительную улыбку и заискивающе попросил:
— Простите великодушно мою несдержанность, синьорита Мантовани. Я сам не свой перед репетицией. Не принесете ли вы мне чашечку чая, прошу вас?
Ликующая Николетта скрыла улыбку — победа! Она утерла нос этому напыщенному индюку! В следующий раз он сто раз подумает, прежде чем сказать ей гадость. Надо воспользоваться моментом и прикнопить над столом плакат с Миком Джаггером, вот Лучано обалдеет!
На следующее утро, получив от секретарши традиционный зеленый чай, Паваротти с удивлением обнаружил маленький сверток.
— Что это еще? — насторожился он.
— Я слышала по радио, сегодня обещают сильный ветер, — смущенно пролепетала Николетта. — Вот, купила вам теплый шарф, чтобы не продуло горло.
Лучано поразился до глубины души — надо же, какая забота! Растроганный, он даже похлопал покрасневшую девушку по спине, не заметив, что от волнения она начала икать. Вот незадача!
Их идиллию прервал личный шофер Паваротти Пьетро, заглянувший в кабинет. Ему не терпелось отвезти хозяина на репетицию, где того уже заждались партнеры по «Свадебному альбому» — Те Канава, Каррерас и Доминго. Надо поторапливаться!
Уже в машине Лучано блаженно вдыхал весенний ветерок, теребя в руках подаренный Николеттой колючий шарфик.
Что это с ним творится? Отчего на душе вдруг стало так легко и радостно?
Может, во всем виновата эта волшебная весна с ее пьянящими ароматами? Или потрясающая музыка Баха, Вагнера, Мендельсона, в которую он погрузился с головой, работая над своим новым «Свадебным альбомом»? Весьма символичное название, однако…
Паваротти так разомлел, что внезапно захотел остановить машину, сбросить ботинки и пройтись босиком по траве, выпить вина, погонять мяч с мальчишками в парке, как в юности. И конечно же сорвать этот удушающий крахмальный воротничок!
Однако стоило ему вспомнить о жене Адуе, как морок тут же развеялся. Интересно, догадывается ли она, какие мысли бродят в его голове? Распознает ли эти внезапные перемены в его настроении? Как скоро почувствует неладное?
Вечером на концерте Паваротти пел как никогда воодушевленно. Его взгляд то и дело обращался к пятому ряду, где сияющими глазами на него взирала… Николетта! Надо же, его своенравная секретарша, давняя поклонница рок-музыки, пришла послушать, как он исполняет оперные арии! Ведь классика всегда нагоняла на нее тоску.
Неужели она стала меняться? В этот момент голос Лучано дрогнул от нахлынувших чувств. О, что за муки! Завтра же он отменит все концерты ко всем чертям и умчится с любимой на край света! Будь что будет!
Вернувшись домой за полночь, Лучано никак не мог уснуть. Мирное посапывание Адуи, шуршание ее бигуди по подушке, аромат снотворных капель — все это вдруг стало ему невыносимо. Он чувствовал, как его одолевает глухое раздражение, даже злость на эту рутинную, давно приевшуюся обстановку.
Тело жены, закованное в пижаму, давно утратившее былую привлекательность после трех беременностей, не вызывало в нем ничего, кроме досады. А вот мысли о прекрасной, хрупкой Николетте заставляли бешено стучать сердце и лихорадочно горели в крови.
Ему нестерпимо хотелось немедленно овладеть этой юной, дерзкой нимфой, иначе он просто погибнет на месте!
Их первая близость, слишком долгожданная и оттого скомканная, произошла в дешевом мотеле, куда они приехали тайком на закате дня. Оставшись наедине с Николеттой, Лучано вдруг оробел. Разглядывая в зеркале ванной свое грузное, дряблое тело, он со страхом осознал, как далек от образа неотразимого кавалера.
В голову лезли нелепые мысли — как бы ненароком не покалечить хрупкую девушку в порыве страсти или не оконфузиться в самый ответственный момент.
Ох, нелегко быть престарелым ловеласом!
К счастью, Николетта оказалась прекрасной заботливой наставницей. Она взяла шефство над здоровьем и имиджем своего знаменитого бойфренда. Стоило ей заподозрить легкую хрипотцу в голосе Лучано, она сразу заставляла его пить травяные настойки.
Замечала, что костюм сидит мешковато и не скрывает недостатков фигуры — тут же отправляла к портному на подгонку. Она вела себя как настоящая укротительница, держа великого тенора в ежовых рукавицах. Могла и выбранить, и пристыдить, и заставить заниматься любовью на рабочем столе средь бела дня.
Паваротти был в полном восторге. Он словно помолодел лет на двадцать, его захлестывала буря новых ярких эмоций! Николетта не просто вскружила ему голову, она напрочь снесла ее с плеч этому седовласому увальню. А ее ум и эрудиция придавали их роману особый шарм.
Вскоре, однако, влюбленным надоело скрываться и таиться по углам. Им опостылел этот фарс — поцелуи украдкой, едва заметные касания рук, переглядывания и любовные записочки. Они жаждали большего!
Адуа же усиленно делала вид, что ни о чем не догадывается, хотя странности в поведении мужа уже нельзя было не заметить. Взять хотя бы его внезапное желание красить волосы и брови, отчего лицо Лучано приобрело зловещее, даже пугающее выражение.
Стареющий тенор, из последних сил пытающийся казаться моложе, смотрелся нелепо и жалко, как клоун на пенсии. Адуа с горечью наблюдала, как в душе ее благоверного происходит мучительный разлад.
Тем временем слухи о новом романе Паваротти просочились в прессу. Но настоящий скандал разгорелся, когда в СМИ появились первые фото парочки, сделанные вездесущими папарацци. На снимках из бассейна влюбленные самозабвенно целовались, не скрывая своих чувств.
Апогеем стал репортаж об их отдыхе на Барбадосе — маэстро в нелепых коротких шортах и пляжной панаме тискал стройную девицу, похожую на школьницу. Комичное и нелепое зрелище — богатенький старикашка развлекается с юной подружкой!
Адуа отреагировала на компромат как и подобает преданной жене. Она пришла в неописуемую ярость! Первым делом сорвала с ворот дома табличку с фамилией неверного мужа. Затем через адвоката прислала Лучано гневное послание, призывая одуматься:
«Коварный огонь новой страсти опаляет тебя сегодня, но завтра может обернуться пеплом разочарования и боли. Лишь старая любовь, испытанная годами, способна скрасить одиночество стареющего сердца…»
Но Паваротти уже закусил удила. Он твердо решил расстаться с Адуей и жениться на Николетте! Пускай придется отдать бывшей половину состояния, зато он наконец-то будет счастлив с той, которую любит. И плевать на общественное мнение и насмешки друзей. На званом ужине Пласидо Доминго уколол его:
«Лучано, прекрасно выглядишь, учитывая, что у тебя уже взрослая внучка! Только напомни, которая из твоих дочерей ее родила?»
А в отеле Падуи портье отказался заселять Лучано с юной пассией без паспортов.
«Правила едины для всех, — отрезал администратор. — Даже для прославленных певцов!» Вот такой конфуз.
Чтобы уладить формальности с разводом, Лучано пришлось пойти на попятную и принять условия Адуи. Она согласилась отпустить его, но потребовала за это половину всех активов, а это более 50 млн долларов!
Паваротти скрепя сердце расстался с кругленькой суммой. Зато теперь он был официально свободен! Недолго думая, счастливый тенор тут же сделал предложение руки и сердца своей музе.
Увы, судьба приготовила влюбленным новое испытание. Налоговая служба обвинила Лучано в многолетней неуплате налогов и сокрытии доходов. Ему грозил реальный тюремный срок! В СМИ смаковали подробности многомиллионного состояния певца — роскошные виллы по всему миру, конюшни, парфюмерный бизнес.
Как он умудрился купить на свои гонорары целое имение в Монако? Уж не связан ли он с мафией? Репутация Паваротти была безнадежно испорчена.
Сначала маэстро пытался оправдываться: мол, большую часть года он проводит в разъездах вне Италии, так с какой стати ему платить налоги на родине? Но в итоге ему пришлось пойти на попятную, чтобы избежать тюрьмы.
Лучано принес публичные извинения, списав все на забывчивость и вечную занятость, а потом в течение двух лет выплачивал долг казне. Скандал обошелся ему примерно в 20 млн долларов!
Череда неурядиц — болезненный развод, обвинения в неуплате налогов и связях с преступностью — совершенно измотала Паваротти. Они с Николеттой стали изгоями, на которых все показывали пальцем.
Девушка изо всех сил старалась поддержать своего постаревшего и впавшего в депрессию возлюбленного. Она напоминала недоброжелателям о его ошеломляющих заслугах перед искусством, о сотнях тысяч зрителей, покоренных его божественным голосом.
Разве можно осыпать оскорблениями такого человека?
Но дни оперной славы неумолимо близились к закату. Лучано все чаще говорил о том, чтобы уйти на покой, отойти от дел и просто наслаждаться жизнью. Его уже тяготили бесконечные гастроли, рутина репетиций, жесткие накрахмаленные костюмы и бешеные овации поклонников.
Маэстро боялся превратиться в живую легенду, покрытую музейной пылью. Он все чаще грезил о тихом семейном счастье с Николеттой.
Годы шли, но огонь любви Лучано к своей молоденькой секретарше не угасал. Он по-прежнему мечтал жениться на ней и завести детей.
Если раньше, будучи мужем Адуи, ои изнурял себя бессмысленными диетами и целиком отдавал себя сцене, то теперь его заветным желанием было сидеть с Николеттой на веранде их виллы в Монако, потягивать остывший травяной чай и любоваться лазурным морем. Вес его прежние радости меркли по сравнению с этой идиллией!
Великий тенор уже не испытывал былого трепета перед исполнением классических арий. Оперная музыка стала казаться ему тяжеловесной и скучной. Он даже признался однажды в интервью: «Знаете, чем я занимаюсь в свободное время?
Брожу босиком по пляжу, пою любимой женщине колыбельные, готовлю ей завтраки и слушаю рок-н-ролл. Вот такие нехитрые радости!»
В 2003 году Лучано Паваротти и Николетта Мантовани наконец-то сыграли свадьбу. Казалось бы, все страсти и испытания позади, впереди только счастливая семейная жизнь. Молодожены мечтали о детях и вскоре их желание исполнилось — Николетта забеременела двойняшками!
Но, как это часто бывает, судьба преподнесла сюрприз. Вскоре выяснилось, что один из малышей, мальчик, не выжил. Это стало настоящим ударом для пары. Слава богу, дочка Аличе родилась здоровенькой. Лучано сразу понял — девочка пошла в него, она просто создана для сцены! Талант от папы!
Только и это счастье было недолгим. В 2004-м врачи огорошили страшным диагнозом: у Лучано рак поджелудочной. Болезнь коварная, шансов выкарабкаться почти нет. Великому тенору пришлось распрощаться с карьерой и выйти на пенсию.
Он решил посвятить последние годы семье: обожаемой молодой жене и крохотной дочурке. Они стали для него всем.
Силы покидали Паваротти с каждым днем. Николетта взвалила на себя уход за угасающим мужем. Старалась скрасить его дни, избавить от страданий. Да и Аличе надо было уделять внимание, чтобы девочка не чувствовала себя брошенной. В общем, забот хватало.
Лучано понимал, что дни его сочтены. И многое хотел успеть. В первую очередь он мечтал помириться со всеми. Он начал общаться с дочками от первого брака, Лореданой, Кристиной и Джулианой. Даже с бывшей женой Адуей нашел общий язык. Маэстро осознал, как важно уйти без обид и недомолвок. Чтобы люди вспоминали его с любовью и теплотой.
6 сентября 2007-го сердце великого Паваротти перестало биться. Ему было 72. Он скончался дома в Модене, в кругу самых близких. Уход Лучано стал ударом не только для родных, но и для миллионов фанатов по всему свету. С ним закончилась целая эпоха, оборвалась нить, связывавшая нас с золотым веком оперы. Мир потерял гения, равных которому уже не будет.
