Вера только успела рухнуть на диван, вернувшись домой после работы, когда в дверь затрезвонили так, будто пожар начался. Она вскочила, опрокинув миску с чипсами, и посмотрела на Сергея, который возился с ноутбуком.
— Серега, ты кого-то ждешь? — спросила она, шагая к двери.
— Никого, — он пожал плечами, не отрываясь от экрана. — Может, соседи?
Вера открыла дверь и замерла. На пороге стояла Зинаида Ивановна, тетя Сергея, в пестром платье и с чемоданом, а за ней пыхтел Григорий Петрович, дядя, с двумя сумками, явно набитыми до отказа. Они не звонили, не писали, а теперь ввалились в их московскую двушку, будто в собственный дом.
— Ну, здравствуй, Верочка! — Зинаида Ивановна раскинула руки, чуть не задев вешалку. — А мы к вам! Сережа где? Давай, хозяева, обслуживайте! Покажите хваленое столичное гостеприимство!
— Здравствуйте, — Вера выдавила улыбку, отступая. — А вы… какими судьбами?
— Да отдохнуть приехали! — Зинаида Ивановна протиснулась в коридор, сбросив туфли прямо на ковер. — Гриша, заноси сумки, не стой столбом!
Григорий Петрович кивнул и втащил сумки, задев косяк. Вера посмотрела на Сергея, который наконец оторвался от ноутбука и встал, растерянно моргая.
— Теть Зина, дядь Гриша, вы чего без звонка? — спросил он, почесывая затылок.
— А зачем звонить? — Зинаида Ивановна плюхнулась на диван, где еще лежали чипсы. — Мы ж родня! Приехали Москву посмотреть, музеи ваши знаменитые, Красную площадь. Вер, ты нам ужин сообрази, да побольше, мы с дороги голодные.
— Ужин? — Вера почувствовала, как внутри зашевелился смех пополам с раздражением. — Зинаида Ивановна, у нас только пельмени в морозилке.
— Пельмени? — тетя скривилась, будто ей предложили картон. — Это что, в столице так гостей встречают? Гриша, я ж говорила, скупятся они.
— Ну, Зин, не начинай, — Григорий Петрович опустился в кресло, вытирая лоб. — Пельмени тоже ничего. Только побольше.
Вера посмотрела на Сергея, ожидая, что он скажет хоть слово, но тот только пожал плечами и ушел на кухню, бормоча: «Пойду воду поставлю». Она осталась в комнате, глядя, как Зинаида Ивановна разбрасывает вещи из сумки — платья, тапки, какие-то банки с соленьями.
Их квартира в новостройке на окраине Москвы была их гордостью. Вера, маркетолог в агентстве, и Сергей, инженер на стройке, три года копили на первый взнос по ипотеке. Они любили свой дом — светлый, с балконом, где можно было отдохнуть после долгого дня. Но теперь, с появлением родственников, квартира моментально превратилась в филиал их деревенского дома.
— Вер, а где у вас полотенца? — крикнула Зинаида Ивановна, роясь в сумке. — И простыни? Мы с Гришей на диване ляжем.
— На диване? — Вера хмыкнула, скрестив руки. — Мы с Сергеем там кино по вечерам смотрим…
— Ну, кина не будет пока, гости у вас, — тетя махнула рукой. — Гостей уважать надо.
Вера проглотила ответ и ушла на кухню, где Сергей варил пельмени. Она закрыла дверь и прошептала:
— Серег, они серьезно? Мы теперь их прислуга что ли?
— Вер, не психуй, — он вздохнул, помешивая пельмени. — Побудут пару дней и уедут.
— Пару дней? — Вера ещё больше завелась от спокойствия мужа— Они нас в санаторий превращают. Ужин, простыни, экскурсии. А платить кто будет за них?
— Ну, я поговорю, — Сергей отвел взгляд. — Потом.
Вера знала, что «потом» не будет. Сергей обожал своих тетю и дядю, которые растили его, пока мать работала. Но Вера не собиралась превращать их дом в гостиницу.
— Ладно, — сказала она, доставая тарелки. — Покажу вам «гостеприимство».
Пока она накрывала на стол, Зинаида Ивановна зашла в кухню, держа банку с огурцами.
— Вер, это тебе, — сказала она, ставя банку на стол. — Домашние, не магазинные. А ты нам что приготовила? Пельмени — это не дело. Завтра мясо зажарь пожалуйста, да с картошкой.
— Мясо? — Вера подняла брови. — Зинаида Ивановна, это Москва, тут мясо недешевое.
— Недешевое? — тетя хмыкнула. — Ну, вы ж столичные, зарабатываете нормально. Не жмитесь, родню уважьте.
Вера только кивнула, пряча улыбку. Она уже знала, что просто так это не оставит.
К утру квартира напоминала склад. Зинаида Ивановна развесила свои платья на балконе, Григорий Петрович оставил грязные ботинки в коридоре, а их сумки заняли полгостиной.
Вера, споткнувшись о очередную банку с соленьями, позвонила подруге Ларисе, чтобы выговориться.
— Ларис, это кошмар, — сказала она, сидя в ванной, чтобы родственники не услышали. — Они постоянно что-то требуют. Зинаида Ивановна уже мои тарелки раскритиковала, говорит, «цвета какого-то дурацкого».
— Ха, классика, — Лариса рассмеялась в трубку. — Моя тетка такая же. Приезжает, будто я ей горничная. Проучи их, Вер. Дай им «гостеприимство» по полной.
— Проучить? — Вера хмыкнула. — А как? Они ж родня, Сергей обидится.
— Обидится? — Лариса фыркнула. — Ну пусть тогда сам их обслуживает. А вообще сделай так, чтобы они сами сбежали. Попроси их готовить, убирать, экскурсии оплачивать. Посмотришь, как запоют.
Вера задумалась. Идея была рискованной, но смешной. Она вышла из ванной и застала Зинаиду Ивановну, которая рылась в их шкафу.
— Вер, где у вас скатерть? — спросила тетя, не оборачиваясь. — А то стол голый, не по-людски.
— Скатерть? — Вера скрестила руки. — Зинаида Ивановна, у нас нет скатерти. Мы так едим. Но раз вы без скатерти никак, пойдемте в ресторан. Только платите вы, гости же угощают, правда?
— Мы? — Зинаида Ивановна опешила, но быстро опомнилась. — Ну, это… Мы ж приехали, вы хозяева. Ваше дело угощать.
— Угощать, — Вера кивнула, пряча смех. — Ладно, посмотрим.
Она ушла на кухню, где Сергей чистил картошку. Он выглядел усталым, но молчал.
— Серег, твои родственники ресторан требуют, — сказала Вера, доставая сковородку. — Может, ты с ними поговоришь?
— Вер, ну что ты начинаешь? — он вздохнул. — Они старые, хотят в Москве погулять. Потерпим.
— Терпеливый какой. Они нас в обслугу превратили. Если ты не хочешь говорить, я сама разберусь.
Сергей промолчал, и Вера поняла, что он не поможет. Она вспомнила слова Ларисы: «Пусть сами сбегут». И начала планировать. За обедом Зинаида Ивановна снова начала:
— Вер, это что за каша? — она ткнула ложкой в тарелку. — В столице так гостей кормят? Завтра мясо давай, да с салатом. И в музей нас своди, в Третьяковку.
— В Третьяковку? — Вера подняла брови. — Зинаида Ивановна, билеты там недешевые. Вы же заплатите?
— Мы? — тетя поперхнулась. — Да ты что, Верочка, мы гости! Вы хозяева, вам и платить.
— Ну, раз не платите, — Вера улыбнулась, — тогда помогите по дому. Полы помойте, белье постирайте. А то мы с Сережей устаем, не успеваем.
Зинаида Ивановна замерла, держа ложку. Григорий Петрович кашлянул. Сергей посмотрел на Веру, но промолчал. Вера почувствовала, как внутри растет кураж. Она знала, что это только начало.
Вечером она снова позвонила Ларисе.
— Ларис, я начала, — сказала она, хихикая. — Попросила их полы мыть. Они аж онемели.
— Молодец, — Лариса рассмеялась. — Теперь нагружай дальше. Пусть готовят, убирают. Они или сбегут, или уважать начнут.
Вера кивнула, но задумалась. Ей было весело, но где-то внутри шевельнулась мысль: а что, если она перегнет? Родственники — это не только наглость, но и часть семьи Сергея. Она вспомнила, как Зинаида Ивановна присылала им соленья, как Григорий Петрович чинил их машину. Но потом посмотрела на грязные ботинки в коридоре и решила: продолжаю.
К следующему утру Вера была готова. Она объявила, что сегодня будет «праздничный ужин», и родственники должны помочь. Зинаида Ивановна и Григорий Петрович сначала обрадовались, но потом услышали план.
— Зинаида Ивановна, вы за мясом сходите, — сказала Вера, вручая ей список. — Григорий Петрович, картошку почистите. А я пока полы помою, раз вы вчера не успели.
— Мы? — Зинаида Ивановна округлила глаза. — Вер, ты что, гостей работать заставляешь?
— Гостей? — Вера улыбнулась, скрестив руки. — Вы же родня, не чужие. В деревне небось все вместе хозяйство ведете. Давайте, покажите, как у вас принято.
— Ну, это… — тетя замялась, глядя на мужа. — Гриш, скажи ей.
— А чего говорить? — Григорий Петрович пожал плечами. — Вер, может, ты сама? Мы ж не знаем, где тут магазины.
— Не знаете? — Вера хмыкнула. — Я карту нарисую. И деньги не забудьте, родня угощает.
Сергей, стоявший рядом, кашлянул, но не вмешался. Зинаида Ивановна фыркнула, взяла список и ушла, бормоча что-то про «столичных». Григорий Петрович поплелся чистить картошку, ворча под нос. Вера наблюдала за ним, пряча улыбку. Лариса была права: нагружай — и сбегут.
Вскоре кухня превратилась в поле боя. Зинаида Ивановна вернулась с самым дешевым мясом, заявив, что «в Москве все дорого». Григорий Петрович порезал картошку так, что половина ушла в мусор. Вера, вместо того чтобы исправлять, сидела на диване, листая телефон.
— Вер, ты чего? — Зинаида Ивановна всплеснула руками. — Ужин же надо готовить!
— А я что? — Вера пожала плечами. — Вы гости, вы и готовьте. Я вам продукты дала, плиту показала. Давайте, удивите нас.
— Удивите? — тетя задохнулась от возмущения. — Да мы отдохнуть приехали, а ты нас в кухарки записала!
— Зинаида Ивановна, вы три дня тут живете, требуете еду, экскурсии. А мы с Сережей что, прислуга? Хотите гостеприимства — помогайте.
Зинаида Ивановна открыла рот, но ничего не сказала. Сергей наконец вмешался:
— Вер, ну хватит, — сказал он тихо. — Они же не со зла.
— Не со зла? — Вера повернулась к нему. — Серег, они наш дом в санаторий превратили. Если ты хочешь их обслуживать, вперед. А я устала.
Зинаида Ивановна вдруг хлопнула ладонью по столу.
— Хватит! — крикнула она. — Гриш, собирайся. Не могу оставаться тут, где нас не уважают.
— Зин, ну погоди, — Григорий Петрович замялся. — Может, Вер права. Мы, это, перегнули.
— Права? — тетя фыркнула, но голос дрогнул. — Ладно, Верочка, извини. Не хотели вас напрягать. Мы завтра уедем.
Вера посмотрела на них и почувствовала укол совести. Она хотела их проучить, но не выгонять. Но отступать было поздно.
— Хорошо, — сказала она, смягчив тон. — Но ужин все равно готовьте. А я посуду потом помою.
Зинаида Ивановна и Григорий Петрович, ворча, принялись за готовку. Ужин вышел так себе — мясо жесткое, картошка недоваренная, но Вера ела с улыбкой, хваля их «старания». Наутро родственники собрали сумки и уехали, бормоча что-то про «неблагодарных». Сергей проводил их, глядя на Веру с укором.
— Вер, зачем ты так? — сказал он, когда они остались вдвоем. — Они же родня.
— Родня, — Вера кивнула, убирая тарелки. — Но я не горничная. Если вернутся, пусть знают, что мы не санаторий.
Она позвонила Ларисе, чтобы рассказать.
— Ларис, они сбежали, — сказала она, хихикая. — Готовили, ворчали, но уехали. Я победила.
— Молодец, — Лариса рассмеялась. — Но готовься, они еще вернутся. Такие не сдаются.
Вера знала, что Лариса права. Зинаида Ивановна и Григорий Петрович, скорее всего, приедут снова, с новыми банками солений и требованиями. Но теперь она была готова. Квартира снова стала их с Сергеем, и Вера чувствовала, что этот урок они запомнят. Хотя бы до следующего визита.
