«Она отказалась поверить, что её любимого казнили. И оказалась права!» Авантюристка Эми­ли Хан

Од­на из са­мых экс­цен­т­ри­ч­ных жен­щин ХХ сто­ле­тия, ав­тор 52 книг, бо­лее 180 ста­тей, аме­ри­кан­ка Эми­ли Хан (1905-1997) с юных лет оше­ло­м­ля­ла ок­ру­жа­ю­щих сво­им бун­тар­ским ха­ра­к­те­ром.

Она ро­с­ла в се­мье тор­гов­ца Иса­а­ка Нью­то­на Ха­на. 18-лет­няя Эми­ли с при­ятель­ни­цей се­ли в «форд» и пу­с­ти­лись в пу­те­ше­ст­вие по Аме­ри­ке. Что­бы не при­вле­кать вни­ма­ния, они пе­ре­оде­лись в муж­ской на­ряд.

С этой по­езд­ки на­ча­лась и жур­на­ли­ст­ская де­я­тель­ность Эми­ли Хан – она фи­к­си­ро­ва­ла впе­чат­ле­ния от пу­те­ше­ст­вия в пись­мах к друзь­ям. Рас­ска­зы бы­ли та­ки­ми впе­чат­ля­ю­щи­ми, что дру­зья по­сла­ли их в ре­дак­цию The New Yorker, ко­то­рая не­сколь­ко из них ку­пи­ла и на­пе­ча­та­ла.

Эми­ли со­би­ра­лась изу­чать ан­г­лий­скую ли­те­ра­ту­ру, од­на­ко по­с­ле про­во­ка­ции од­но­го из про­фес­со­ров уни­вер­си­те­та Ви­с­кон­син по­шла не­ожи­дан­ным пу­тем. Он бро­сил фра­зу, что жен­ский ум не в си­лах по­нять ме­ха­ни­ку и вы­с­шую ма­те­ма­ти­ку.

В от­вет на это ам­би­ци­оз­ная Эми­ли не толь­ко на­ча­ла изу­чать ин­же­не­рию гор­ной про­мыш­лен­но­сти, но и ста­ла пер­вой жен­щи­ной в уни­вер­си­те­те, по­лу­чив­шей уче­ную сте­пень в этой об­ла­с­ти. Позд­нее она уг­луб­ля­ла зна­ния по гео­ло­гии в Ко­лум­бий­ском уни­вер­си­те­те.

По­с­ле уче­бы Хан не­ко­то­рое вре­мя ра­бо­та­ла в неф­тя­ной ком­па­нии, но эта ра­бо­та ей на­ску­чи­ла. Со­чи­нять сце­на­рии для Гол­ли­ву­да — зна­чи­тель­но ин­те­ре­с­нее, тут она чув­ст­во­ва­ла се­бя как ры­ба в во­де.

Ис­то­ри­че­с­кий пе­ре­лет Кар­ло­са А. Лин­д­бер­га че­рез Ат­лан­ти­ку под­толк­нул к по­ис­ку сво­бо­ды и стре­м­ле­нию к бла­го­род­ным по­ры­вам. В 1930 го­ду она ре­ши­ла от­пра­вить­ся в Аф­ри­ку, где ус­т­ро­и­лась на ра­бо­ту в боль­ни­цу Кра­с­но­го Кре­ста и по­се­ли­лась в пле­ме­ни пиг­ме­ев.

Имен­но там Хан оча­ро­ва­ли гиб­бо­ны, о ко­то­рых она позд­нее на­пи­са­ла кни­гу.

По­с­ле не­сколь­ких лет пре­бы­ва­ния в Аф­ри­ке ре­дак­ция га­зе­ты The New Yorker пред­ло­жи­ла Хан ра­бо­ту кор­ре­с­пон­ден­та в Ки­тае. Эта стра­на, по ут­вер­жде­нию Эми­ли, не­ве­ро­ят­но по­дей­ст­во­ва­ла на нее:

«С пер­во­го дня мне ста­ло яс­но, что я го­то­ва ос­тать­ся в Ки­тае на всю жизнь», — пи­са­ла поз­же Хан.

Здесь она по­з­на­ко­ми­лась с се­ст­ра­ми Сун: стар­шая бы­ла за­му­жем за бо­га­тым бан­ки­ром из Шан­хая, бу­ду­щим пре­мьер-ми­ни­ст­ром Ки­тая, вто­рая ста­ла же­ной Сунь Ятсе­на, ос­но­ва­те­ля Ки­тай­ской ре­с­пуб­ли­ки, а тре­тья вы­шла за­муж за Чан Kaйши — ли­де­ра на­ци­о­на­ли­стов Ки­тая.

Са­мые из­ве­ст­ные се­ст­ры Ки­тая имен­но Эми­ли вы­бра­ли сво­им био­гра­фом, и в 1941 го­ду по­я­ви­лась кни­га Хан «Се­ст­ры Сун».

В за­пад­ной об­щи­не Шан­хая эта энер­ги­ч­ная жен­щи­на не толь­ко бы­ст­ро во­шла в при­ятель­ские от­но­ше­ния с вли­я­тель­ней­ши­ми ли­ца­ми, но и под­ня­ла боль­шой шум сво­им не­тра­ди­ци­он­ным по­ве­де­ни­ем.

Она не скры­ва­ла лю­бов­ной свя­зи с же­на­тым муж­чи­ной, от­цом не­сколь­ких де­тей, ки­тай­ским ин­тел­ле­к­ту­а­лом по­э­том Шао Сюньмей.

Он при­учил ее к ку­ре­нию опи­у­ма, и жен­щи­на от­кро­вен­но при­зна­лась в нар­ко­за­ви­си­мо­сти.

«Хо­тя я все­гда же­ла­ла этой за­ви­си­мо­сти, не мо­гу ут­вер­ждать, что ра­ди это­го при­е­ха­ла в Ки­тай», — шу­ти­ла аме­ри­кан­ка.

Эми­ли ча­с­то по­я­в­ля­лась на пуб­ли­ке с гиб­бо­ном по име­ни ми­с­тер Миллс, оде­тым в эле­гант­ную трой­ку.

Од­на­ж­ды она по­лу­чи­ла при­гла­ше­ние на ве­чер, на ко­то­ром по­ми­мо все­го бы­ло на­пи­са­но: «Со­жа­ле­ем, од­на­ко не мо­жем при­гла­сить ми­с­те­ра Мил­лса».

В 1940 го­ду Хан пе­ре­се­ли­лась в Гон­конг. Там со­сто­я­лась ее судь­бо­но­с­ная встре­ча с бри­тан­ским раз­вед­чи­ком Чарль­зом Бо­к­се­ром, оба­я­тель­ным муж­чи­ной, пре­кра­с­но го­во­рив­шим на япон­ском, гол­ланд­ском, фран­цуз­ском и пор­ту­галь­ском язы­ках.

Он был же­нат, по ут­вер­жде­нию со­в­ре­мен­ни­ков, на са­мой кра­си­вой жен­щи­не Гон­кон­га Ур­су­ле Tул­лох. Од­на­ко это не ста­ло пре­пят­ст­ви­ем для раз­го­рев­шей­ся люб­ви.

Ко­г­да од­на­ж­ды за ужи­ном Эми­ли об­мол­ви­лась, что она, на­вер­ное, не смо­жет иметь де­тей, Чарльз от­ка­зал­ся в это по­ве­рить. По­че­му бы не по­про­бо­вать про­ве­рить прав­ди­вость ее пред­по­ло­же­ний? Ко­не­ч­но же, Эми­ли за­бе­ре­ме­не­ла.

В то вре­мя не­за­кон­ные от­но­ше­ния, а тем бо­лее бе­ре­мен­ность бы­ло при­ня­то скры­вать из по­с­лед­них сил. Од­на­ко это не в сти­ле Эми­ли Хан. Она за­уп­ря­ми­лась в ре­ше­нии со­хра­нить вне­бра­ч­но­го ре­бен­ка, а по­том пуб­ли­ч­но объ­я­ви­ла о ро­ж­де­нии до­че­ри Кэ­рол.

Че­рез шесть не­дель япон­цы на­па­ли на Перл-Хар­бор и во­р­ва­лись в Гон­конг, на­хо­див­ший­ся под бри­тан­ским вли­я­ни­ем. В сво­ей кни­ге «China to Me» Эми­ли рас­ска­зы­ва­ла о том, как она бо­ро­лась с япон­ски­ми бю­ро­кра­та­ми, что­бы по­пасть в ла­герь ин­тер­ни­ро­ван­ных.

Как учи­лась вы­жи­вать в ус­ло­ви­ях чер­но­го рын­ка в по­ис­ках ку­с­ка хле­ба для се­бя и но­во­ро­ж­ден­ной до­че­ри. В об­мен на про­ду­к­ты ей при­хо­ди­лось учить япон­ских офи­це­ров ан­г­лий­ско­му язы­ку.

Чарльз в это вре­мя му­чил­ся в япон­ском пле­ну. Не­ко­то­рое вре­мя Эми­ли но­си­ла ему еду. Она смог­ла из­бе­жать ре­па­т­ри­а­ции, по­то­му что пред­ста­ви­лась ев­ро­а­зи­ат­кой. И все же страх за бе­з­о­па­с­ность до­че­ри взял свое, и она по­ки­ну­ла Гон­конг.

В Нью-Йор­ке ее жда­ли с рас­про­стер­ты­ми объ­я­ти­я­ми в га­зе­те The New Yorker. Про­шед­шая огонь и во­ду жур­на­ли­ст­ка вско­ре ста­ла са­мым про­ду­к­тив­ным ав­то­ром этой га­зе­ты. Карь­е­ра Эми­ли про­дол­жа­лась до са­мой смер­ти, она ус­пе­ла по­ра­бо­тать с че­тырь­мя ре­да­к­то­ра­ми из­да­ния.

Ко­г­да в мар­те 1945 го­да аме­ри­кан­ские га­зе­ты об­ле­те­ло со­об­ще­ние о том, что япон­цы каз­ни­ли Бо­к­се­ра, Эми­ли от­ка­за­лась в это по­ве­рить. И вправ­ду вы­яс­ни­лось, что на смерть был от­пра­в­лен дру­гой бри­тан­ский офи­цер, а Чарльз спас­ся.

В том же го­ду они по­же­ни­лись. У них ро­ди­лась еще од­на дочь, Аман­да (в на­сто­я­щее вре­мя ан­г­лий­ская ак­т­ри­са те­а­т­ра и ки­но в Лон­до­не). Чарльз по­се­лил­ся в сво­ем име­нии в Ан­г­лии.

Од­на­ко Эми­ли ка­за­лось, что за­му­ж­няя жизнь ее слиш­ком сте­с­ня­ет, по­э­то­му она при­об­ре­ла для се­бя от­дель­ную квар­ти­ру в Нью-Йор­ке. Там жи­ла од­на, из­ред­ка на­ве­щая му­жа и до­че­рей. Она про­дол­жа­ла пи­сать ста­тьи, био­гра­фии (в том чи­с­ле и Аф­ры Бен), из­да­ла не­сколь­ко книг по зоо­ло­гии — на­при­мер о ком­му­ни­ка­ции лю­дей и жи­вот­ных.

В 1997 го­ду Эми­ли Хан умер­ла по­с­ле опе­ра­ции по пе­ре­ло­му бе­д­рен­ной ко­с­ти. Ей бы­ло 92 го­да. Че­рез год вы­шла кни­га ка­над­ско­го био­гра­фа Ken Cuthbert­son «No­body Said Not to Go» о жиз­ни Эми­ли. «Ни­кто не ска­зал не ехать» бы­ла од­на из ко­рон­ных фраз этой пу­те­ше­ст­вен­ни­цы.

«Ско­рее все­го, ва­ша ба­буш­ка не ку­ри­ла си­гар и не по­з­во­ля­ла ус­т­ра­и­вать в сво­ем до­ме ди­ких ве­че­ри­нок. Она не учи­ла вас ру­гать­ся на су­а­хи­ли. Ко­г­да в зоо­ло­ги­че­с­ком са­ду про­хо­ди­ли ми­мо клет­ки с гиб­бо­ном, она, на­вер­ное, не на­чи­на­ла кай­фо­вать и гром­ко кри­чать.

Вам очень не по­вез­ло… ва­шей ба­буш­кой не бы­ла Эми­ли Хан», — го­во­ри­ла Ал­фиа, вну­ч­ка Хан.

Раз­ве мо­ж­но к это­му еще что-ни­будь до­ба­вить?