«– Маркиза, – бормотал Коровьев, – отравила отца, двух братьев и двух сестер из-за наследства! Королева в восхищении!».
Так одной короткой строчкой Михаил Булгаков напомнил своим читателям о печально известной маркизе де Бренвилье в своем знаменитом произведении «Мастер и Маргарита».
Но не он один использовал имя или праобраз знаменитой отравительницы. Преступления этой женщины легли в основу многих известных литературных и музыкальных произведений. Так кто же она, маркиза де Бренвилье..?
17 июля 1676 года Мари Мадлен Дрё д’Обре, маркиза де Бренвилье, подверглась пытке водой. Она была вынуждена выпить 16 литров воды, после чего (что неудивительно) созналась в серии преступлений, центральное место в которой занимало отравление её отца, двух братьев и сестры, наследницей которых она являлась.
Но и это ещё не всё. С большой достоверностью можно говорить, что помимо родных, её жертвами стало около 50-ти бедняков и обездоленных, которых маркиза «навещала» в больницах и богадельнях, прикрываясь «благотворительностью».
Она родилась в Париже в 1630 году и была дочерью Антуана Дрё д’Обрэ. Мари происходила из богатой, знатной семьи, имеющей хорошую репутацию.
Современники описывали Мари как милую и симпатичную девушку с выражением детской невинности на лице, нежно любимую всей своей роднёй.
Но это описание противоречит другой информации, согласно которой девочка подверглась сексуальному насилию внутри семьи в возрасте семи лет и имела кровосмесительные отношения с одним из своих братьев, когда ей было десять.
В возрасте 21 года она вступила в брак с Антуаном Гобелином, маркизом де Бренвилье. Хотя ее приданое нельзя было назвать незначительным, а ее муж, командир полка, был хорошо обеспечен в финансовом отношении — такое положение дел оказалось временным. Маркиз был заядлым игроком и вскоре оказался в долгах.
Их брак был, как сейчас принято выражаться, свободным. У обоих супругов были романы на стороне. Но лишь когда Мари была представлена Жан-Батисту Годену де Сент-Круа, она откровенно и скандально пренебрегла условностями брака, тратя свои собственные деньги на Сент-Круа, чтобы поддержать его экстравагантный образ жизни.
К тому времени ее муж бежал из Франции, спасаясь от кредиторов. Отец Мари, встревоженный скандалом, который устроила его дочь, написал «lettre de cachet» (письмо с печатью), подписанное королем, и Сент-Круа был арестован и провел год в Бастилии.
И именно здесь действительно начинается та история, благодаря которой имя маркизы сохранилось в веках. Сокамерником Сент-Круа был некий Эксили, итальянский отравитель, который и поделился с ним своими знаниями о ядах.
После освобождения Сент-Круа вместе с Мари запланировали отравление не только ее отца — Дрё д’Обре, но и ее братьев и сестер.
В основе яда, который она использовала был мышьяк, и, как считается, был изобретен Джуилой Тофана, печально известной итальянской отравительницей. Именно поэтому он и получил название Аква Тофана.
Джулия Тофана была профессиональной отравительницей. Она с раннего детства проводила время в аптеке, что, в конечном итоге позволило ей разработать свой собственный яд. Скандальную славу ей принес тот факт, что она продавала свои яды женщинам, желающим избавиться от брачных уз несколько нетрадиционным способом и без потери состояния.
Когда она была арестована и подвергнута пыткам, она призналась в приготовлении яда для более, чем 600 убийств. Тофана была казнена в 1659 году, однако не исключено, что она передала кому-то рецепт своего яда.
Первоначальный план Мари и Сент-Круа состоял в том, чтобы отравить отца Мари, Дре д’Обре. В это время Мари создаёт свою небольшую лабораторию, где экспериментирует с большими и малыми дозами мышьяка и, вероятно, ртутью.
Свои страшные опыта она ставит на своей горничной и больных из соседней богадельни. В течение восьми месяцев Мари остаётся со своим отцом в его имении заботясь о нём, готовя для него и в целом ведя себя так, как и должна вести себя заботливая дочь.
А тем временем, она вводит в его пищу небольшие дозы яда, надеясь, что таким образом он не будет обнаружен. Когда Дрё д’Обре умирает в сентябре 1666 года, причина смерти была признана естественной, и вскрытие не проводилось.
Однако, наследство, разделённое с двумя братьями и сестрой не сделало Мари такой богатой, как она предполагала. Её следующий шаг теперь был предсказуем, но в конечном итоге привёл её к падению.
Она наняла молодого человека по имени Ла Шаузе и, поселив его в дом своего младшего брата, щедро заплатила, чтобы он выполнил для неё страшную работу. Ла Шаузе добавлял яд в пищу обоих братьев, что, как и предполагалось, привело к их смерти.
Первый из них умер 17 июля 1670 года, а второй — через три недели. Хотя при вскрытии были обнаружены следы мышьяка, формально Мари не являлась подозреваемой, потому что пребывание в Париже в момент их смерти создавало ей идеальное алиби.
Сестра Мари, по понятным причинам, проверяла всю пищу на наличие яда, прежде чем положить в рот хоть кусочек.
Сент-Круа, который еще не получил своей выгоды от наследства Мари был совершенно разорен. Он вел подробный дневник «подвигов» Мари, сохранял ее любовные письма к нему, два долговых обязательства от нее и последний, символический гвоздь для ее гроба — пузырьки с ядом, которым они убили ее отца, и братьев.
Он аккуратно собрал все это в шкатулке, которую снабдил обвинительной запиской:
«Открыть в случае моей смерти до смерти мадам де Бренвилье».
Конечно, внезапная смерть Сент-Круа стала неожиданностью. Общепринятое мнение состояло в том, что он экспериментировал с ядовитыми газами и случайно вдохнул смертельные пары. Мари не могла предвидеть последствий как того, что Сент-Круа не оставил завещания, так и того, что шкатулка, ревностно хранящая её тайны, была открыта после его кончины.
Вскоре Ла Шаузе был арестован и признался во всем под пытками, прежде чем был приговорен к смертной казни.
Мари-Мадлен Маргерит д’Обре, маркиза де Бринвилье, к тому моменту уже бежала в Англию, а оттуда в Нидерланды, пытаясь избежать высылки во Францию, но в конце концов была арестована и возвращена в Париж для судебного разбирательства 29 апреля 1676 года.
Приговор маркизы звучал следующим образом:
«По рассмотрении судом, палатами парламента и прочими вследствие отсрочки, испрошенной названной д’Обре де Бренвилье, заключения королевского генерального прокурора,
показаний названной д’Обре по обстоятельствам настоящего дела суд объявляет названную д’Обре де Бренвилье покушавшейся и изобличенной в отравлении метра Дре д’Обре, ее отца, и названных метров д’Обре, заместителя председателя суда и советника парламента, ее братьев, а также в посягательстве на жизнь Терезы д’Обре,
ее сестры, и в наказание приговаривает названную д’Обре де Бренвилье к публичному покаянию у главного входа собора города Парижа, куда она будет доставлена на телеге, босая, с веревкой на шее, держа в руках горящую свечу весом в два фунта, и там, стоя на коленях, она произнесет и объявит,
что, злодейски, из мести и желая завладеть их имуществом, она отравила отца, велела отравить двух братьев и покушалась на жизнь сестры, в чем она раскаивается и просит прощения у Бога, короля и правосудия,
после чего она будет препровождена в выше упомянутой телеге на Гревскую площадь того же города для усекновения головы на эшафоте, каковой будет возведен на вышеназванной площади нарочито для этой цели, тело же ее будет сожжено, а пепел развеян по ветру;
оную же предварительно подвергнуть обычной и чрезвычайной пыткам для открытия сообщников; объявить ей о лишении всех имуществ, унаследованных от выше помянутых братьев, отца и сестры после совершенных ею названных преступлений, а также иных полученных ею имуществ и изъятии их в пользу тех, кому они принадлежат,
уплатив предварительно из оных, а равно из имуществ, не подлежащих конфискации, штраф в сумме четырех тысяч ливров королю, четырехсот ливров церкви тюрьмы Консьержери при суде на службы за упокой души названных покойных братьев, отца и сестры, десяти тысяч ливров возмещения названной г-же Манго,
а также все издержки, включая сюда и таковые по процессу над названным Амленом по прозванию Лашоссе.
Учинено в парламенте дня 16 июля месяца 1676».
17 июля 1676 года мадам де Бринвилье казнили на Гревской лощади. Она была обезглавлена, а затем брошена на костер, после чего ее останки были выброшены в Сену.
Свидетельства очевидцев гласили:
«Мари, одетая только в рубашку и капюшон, под пристальными взглядами огромной, взволнованной толпы зрителей, поднялась на эшафот с большим достоинством и мужеством».
Однако смерть мадам де Бренвилье ни в коей мере не стала концом французских скандалов, связанных с ядами и отравлениями. Напротив, это стало лишь началом.
То, что последовало в 1677–1682 годах, не только полностью затмило преступления Мари, но и вызвало скандал с участием видных представителей высшей аристократии, который разразился в самом сердце двора короля Людовика XIV.
Дурная слава двора и казнь мадам де Бренвилье вызвали череду подозрений среди высшей знати. В памяти всплыли другие подозрительные случаи смертей при дворе и слухи об отравлениях распространились со скоростью лесного пожара. Сам король испугался и вернул в свой церемониал средневековую традицию дегустации королевских блюд.
Когда в 1677 году по обвинению в подделке документов и убийстве арестовали Магделену де ла Гранж, она немедленно обратилась к маркизу Лувуа, заявив, что у нее есть информация о других очень важных преступлениях.
Лувуа подчинялся непосредственно королю Людовику и начальнику полиции. Последующие расследования приводят к многочисленным обвинениям в убийствах, колдовстве и черных массах.
Были арестованы гадалки и алхимики. Всех подозреваемых в продаже так называемого «наследственного порошка» пытали, чтобы они раскрыли имена своих клиентов, которые покупали яд для своих мужей или с целью избавиться от соперников при королевском дворе.
Катрин Деше Монвуазен, широко известная как Ла Вуазен, была арестована в 1679 году и заявила о причастности к ядам многочисленных членов королевского двора. Среди них были графиня де Суассон и ее сестра герцогиня де Буйон, герцог Люксембургский и, пожалуй, самая известная из всех — мадам де Монтесан — фаворитка короля.
Ла Вуазен утверждала, что мадам де Монтеспан покупала афродизиаки и проводила черные мессы, чтобы сохранить благосклонность короля и устранить соперниц при дворе.
Ла Вуазен была приговорена к смертной казни за колдовство и отравления и была сожжена на костре в феврале 1680 года. Скандал, оставшийся в истории под названием, L’Affaire des Poisons (Дело о ядах), продолжался до 1682 года.
За это время к смертной казни были приговорены 36 человек по обвинению в отравлениях и колдовстве. Двое из них умерли во время пыток, а многие придворные были лишены наследства или отправились в ссылку.
Король Людовик, не желая получить ещё бóльшую огласку в связи со скандалом, который затронул самое сердце его Королевского двора, в 1682 году распустил специально созванный для расследования суд, получивший название «Огненная палата».
Преступления Мари-Мадлен де Бринвилье, базирующиеся на простой жадности, имели далеко идущие последствия, о чем ни она, ни двор, ни сам король Людовик могли себе и представить.
