— Ты злая, меркантильная, бессердечная! — выпалила дочь.
— Я?!
— Ты!
Эльвира Юрьевна резко поднялась и выскочила из квартиры дочери, сильно хлопнув дверью.
— Помогаю, помогаю, и я же ещё плохая! — бормотала она, спускаясь по лестнице подъезда. Эльвира Юрьевна испытывала злость и досаду. Ведь она говорила! Она предупреждала! Но они же умные. Вот сами и расхлёбывайте теперь!
— Как только поженились, им подавай всё и сразу, — рассказывала Эльвира Юрьевна своей новой подруге и коллеге Анне Петровне, которая недавно устроилась к ним в офис. — Квартиру, машину, гаджеты дорогие, отдых на морях и океанах.
— А что плохого? — искренне удивилась подруга. — Мои, вон, наоборот ничего не хотят, никаких стремлений. Лишь бы не трогали их, отработали от звонка до звонка, потом домой, на диван.
Эльвира Юрьевна знала, что Анна Петровна живёт вместе с дочерью и её мужем. И что работают они в каком-то НИИ.
— Получают меньше меня! — возмущалась Анна Петровна. — А им и не надо больше. Дочь говорит, мам, зачем рваться? Разве в деньгах счастье? Работать-работать, убивая всё своё время, силы и здоровье, ради того, чтобы потом что? Вкусно поесть? Мы и так едим нормально. Дорогая одежда? Зачем? Отдохнуть на море? А чем наша река не угодила? Путешествия, кому они нужны? Ради пафоса, чтобы фотки выставлять и хвастаться? Словом, не хотят ничего, сидят на попе ровно. Играют все вечера в компьютер этот свой. А днём на работе, вот и вся жизнь. Скукота…
— Ты не понимаешь! — сказала Эльвира Юрьевна. — Я о другом. У моих стремлений много, а денег на них не хватает. Вот и набрали кредитов. Я предупреждала, я говорила, но кто же меня послушал!
— Кредитов?! — переспросила Анна Петровна.
— Как поженились, жили на съёмной квартире, — терпеливо начала объяснять Эльвира Юрьевна. — Копили на свою, но накопления шли туго. Им же, и погулять, и отдохнуть, телефонов накупили дорогих, ноутбук, ещё что-то в дом, бытовая техника разная, что надо и что не надо. Ленка моя салоны красоты любит, вещи любит красивые. Каюсь, наверное, я избаловала… Хотела привить хороший вкус, да и вообще, разве плохо приучать детей к хорошему? Нужно чтобы было к чему стремиться. А зять Антон из бедной семьи, многодетной. Сроду ничего не видел, слаще морковки не ел. Глядя на мою Ленку, красивая жизнь ему тоже понравилась, да и заработки позволяли, оба, и дочь, и зять, специалисты востребованные, однако надо же по одёжке протягивать ножки! А они…
— Ну и что, накопили на свою квартиру-то? — спросила Анна Петровна.
— Я им сказала, берите однушку. Расплатитесь, потом возьмёте двушку. А они мне, мол, нечего эту историю затевать бесконечную, возьмём сразу двушку. Взяли, да какую! Большую, просторную. А первый взнос с гулькин нос! Поэтому платежи ежемесячные вышли аховые. Ничего, мам, говорят, мы работаем, заработаем. Ладно. Дело ваше. Молчу, не лезу. Так они умудрились ещё два кредита взять. Доходы хорошие, зарплата белая, вот им и дают без вопросов.
— Для чего кредиты? — деловито осведомилась Анна Петровна.
— Спальню купили шикарную. А потом отдыхать поехали, в Египет, моя Ленка давно мечтала, — махнула рукой Эльвира Юрьевна. — Тратят больше, чем зарабатывают, в долгах, как в шелках. Отдохнули, приехали, только-только на работу вышли и в этот самый момент Ленка объявляет, что беременна. И будут рожать. Мам, говорит, время пришло. Хотим ребёнка.
Анна Петровна молчала. Сама она давно мечтала о внуках, только её дочь и зять совершенно не думали об этом. Они были довольны жизнью без всяких обязательств. Она ловила себя на мысли, что согласилась бы и сама с малышом сидеть, и даже уволилась бы с работы, но…
— Родила Лена сына, стало ещё труднее, — продолжила рассказ Эльвира Юрьевна. — Она же в декрете сидит, работает один зять. Денег не хватает, ипотека гигантская висит. Они ко мне. Мам, мол, не справляемся. К родителям зятя даже не обращаются, знают, что им не с чего помогать.
— А ты что?
— Отказала. Говорю у самой мало. С чего я вам помогу, с каких шишей? Думать надо было головой… Но я помогаю, конечно. Только не так, как им бы хотелось, — призналась Эльвира Юрьевна.
— И как же ты помогаешь?
—Избирательно. Всё внуку. Как родился, помогла купить коляску. Конверт тёплый подарила, пеленальный столик. Потом тёплый комбинезон малышу на год подарила, стульчик для кормления. Развивайки разные покупаю, игрушки, памперсы. Начали прикорм, я им упаковки детского пюре, которые они едят, заказываю, каши. Потихоньку-полегоньку растим малыша. Я не хочу, чтобы он страдал от того, что его родители безмозглые. Деньги-то у меня есть, кой какие накопления. Только им в руки я их не дам.
— Боишься, что не на то потратят? — спросила Анна Петровна.
— Ага. А с некоторых пор дочь огрызаться стала. Ругаемся часто, — призналась Эльвира Юрьевна. — В открытую она в первый раз на меня наорала, а до этого боялась, что помогать перестану, а теперь видать убедилась, что внука очень люблю и без помощи не оставлю, и вылепила мне, что я меркантильная и жадная! Не помогаю. И пюрешки — это не помощь. Денег не хватает. Без пюрешек можно обойтись, капуста и морковка в магазине продаётся, сварил и перетёр, вот и еда. И без памперсов тоже можно. А я деньги трачу, фигню покупаю, а могла бы помочь по-настоящему, деньгами. То пуховик ей надо покупать, то сапоги зимние. А я говорю, продайте свои гаджеты дорогущие, вот и деньги. Сапожки с пуховиком купите, а лучше, парочку кредитов закроете. А она заявила, что не настолько они нищие, чтобы имущество распродавать. Вот так и поругались.
— Знаешь… — задумчиво начала Анна Петровна. — Это действительно не помощь. Я тридцать лет назад свою Юльку манкой, вон, кормила, когда молоко у меня пропало. Жиденькую кашку варила, не на что нам было купить смесь, и ничего, выросла вон какая краса! И овощи я сама варила, перетирала. И яблоки на тёрке тёрла, давала. А ты вроде как внуку лишнее покупаешь, а у них денег нет. Может и правда лучше деньгами бы давала?
— Чтобы Ленка пуховик себе новый купила? Или в салон красоты на окрашивание сходила? Или очередной гаджет приобрела? Не голодают они! Им шикануть надобно. А денег в обрез, только ежемесячные платежи по кредитам закрыть и самое необходимое купить. И всё. Думать надо было раньше.
Анна Петровна молчала. Но осталась при своём мнении. Она не очень понимала подругу.
Прошло время. Дочь Эльвиры Юрьевны вышла из декрета, доходы их семьи повысились, только всё равно денег не хватало. Однажды Эльвира Юрьевна пришла на работу вся заплаканная и рассказала, что внук её серьёзно заболел.
— Лена вера поздно вечером позвонила и сказала, что нужно какое-то дорогое лекарство. И врачу заплатить, и медсёстрам. Потом реабилитация понадобится дорогая. Попросила помощи. Ну я и перевела ей всё, что у меня на карте было, — поминутно всхлипывая и вытирая слёзы, рассказывала она Анне Петровне.
А на следующий день Эльвира Юрьевна рассказывала подруге уже другие новости:
— Это надо, а?! До чего дожили! Я после работы помчалась к ним, хотя Ленка говорила, что приезжать не нужно, что сын в больнице, что к нему не пустят и всё такое. И что ты думаешь? Внучок мой жив здоров, сидит на полу в комнате, собирает кубики. Нет, ты не подумай! Я безумно обрадовалась, что с Васяткой всё в порядке, прямо ноги у меня подкосились от облегчения, но Ленка! Она ведь обманула меня! Деньги выцыганила! Как закричит, зачем ты приехала, я же говорила, что не надо?!
— Ну и дела… — только и смогла произнести удивлённая Анна Петровна.
— Вот до чего докатились… Родную мать развели, словно мошенники… И ведь не побоялись про Васятку такое говорить! Я потребовала свои деньги назад. А она заявила, что уже поздно, и что их нет. Они ими закрыли очередной кредит…
Анна Петровна качала головой и думала о том, что до этого бы не дошло, если бы подруга не взялась изображать Робин Гуда со своей избирательной помощью. Дочь, конечно, поступила подло, но кажется, они друг друга стоили.
После этих событий Эльвира Юрьевна с дочерью сильно поссорились, два месяца не разговаривали, однако по внуку Васятке пожилая женщина очень скучала, и потому долго без него обходиться не смогла и возобновила общение. Дочь всё-таки обещала вернуть матери деньги, как только появится возможность. И даже извинилась, объяснив, что тотальное безденежье и безнадёга толкнули её на такой поступок.
Эльвира Юрьевна решила Лену простить. Правда на возвращение своих денег особо не рассчитывает, видя, как дочь, зять и внук собираются на море…
— На следующий год и тебя возьмём, — улыбаясь, говорила Лена матери. — Антону повышение дали, долги потихоньку закрываем, скоро заживём лучше прежнего!
— Не надо меня на море. Добро б на свои, а то опять в кредит, — недовольно пробормотала Эльвира Юрьевна.
— Ох мама, ничего ты не понимаешь… — весело и беззаботно проговорила Лена.
— Не понимаю и не хочу понимать, — заявила Эльвира Юрьевна. Она была расстроена тем, что дочь снова живёт не по средствам.
А Анна Петровна в то же самое время получила радостную весть о том, что скоро станет бабушкой. Женщина была на седьмом небе от счастья и уже мечтала о том, как будет прогуливаться с мирно сопящим малышом в коляске по парку.
«Всему своё время, — думала она, довольно улыбаясь. — Скоро и у меня будет внук. Только я не хочу так «помогать», как Эльвира. Дам денежки, а Юля пусть сама решает, что им нужнее купить»
Однако Юля никаких денег от матери не берёт, наотрез отказывается. Она считает, что стыдно у пожилой матери последнее забирать…
