Всё началось с мелочей. Сначала Олег перестал рассказывать о работе. Раньше он мог полчаса распинаться о новом проекте или о том, как их отдел опять завалил дедлайн из-за бестолковости начальства. Теперь на вопрос «Как дела?» отвечал коротко: «Нормально» — и уходил в душ.
Потом появились эти паузы. Он мог застыть посреди комнаты с чашкой кофе в руке, глядя куда-то сквозь стену. Лена окликала его по два-три раза, прежде чем он вздрагивал и возвращался в реальность.
— Ты чего завис? — спрашивала она, пытаясь говорить легко, без нажима.
— Думаю просто, — отмахивался Олег. — Работа достала.
Но это было не похоже на усталость. Усталый человек валится на диван и тупо смотрит в телевизор. Олег был напряжён, как струна. Лена чувствовала это каждой клеткой за двенадцать лет брака.
В субботу, когда они собирались в кино, он сидел на краю кровати, уставившись в телефон. Лена накрасила губы, поправила волосы и обернулась:
— Ну что, поехали?
Олег не ответил. Его пальцы скользили по экрану, лицо было сосредоточенным.
— Олег!
— А? — Он поднял голову, и Лена увидела в его глазах что-то похожее на вину. — Прости, я не расслышал.
— Кино. Мы договаривались, помнишь?
— Да, конечно. — Он быстро убрал телефон в карман. — Пошли.
В кинотеатре он молчал. На обратном пути молчал. Лена сидела рядом и чувствовала, как между ними растёт невидимая стена. Раньше они могли болтать обо всём и ни о чём — о соседях, о сериалах, о планах на отпуск. Теперь каждый разговор превращался в допрос.
— Может, сходим к психологу? — осторожно предложила она как-то вечером.
Олег резко поднял голову от ноутбука:
— Зачем?
— Ну… ты какой-то не такой в последнее время.
— Я устал просто. Всё нормально.
— Ты всё время так говоришь — «всё нормально». А на самом деле?
— На самом деле всё действительно нормально, Лен. Не придумывай.
Он снова уткнулся в экран, и Лена поняла — разговор окончен.
О том, что едет в командировку он объявил в среду, за ужином. Лена как раз раскладывала по тарелкам пасту, когда услышала:
— Мне надо уехать на неделю. В Екатеринбург, по проекту.
Она застыла с половником в руке:
— Когда?
— В пятницу утром.
— А почему ты раньше не сказал?
— Только сегодня подтвердили. Вылет в восемь, так что мне рано вставать.
Лена поставила тарелку перед ним и села напротив. Олег методично наматывал пасту на вилку, не поднимая глаз.
— Это внезапно как-то, — сказала она.
— Работа. Что поделаешь.
В пятницу Лена проводила его до двери. Олег был собран, деловит, целовал её быстро, на бегу:
— Ну, я поехал. Буду звонить.
— Удачи, — сказала Лена и закрыла за ним дверь.
Она стояла в прихожей, глядя на эту закрытую дверь, и внутри всё сжималось от непонятной тревоги.
Суббота выдалась тёплой, почти летней. Лена проснулась поздно, выпила кофе на балконе и подумала, что неплохо бы развеяться. Сидеть дома одной — так и с ума сойти можно, когда в голове крутятся одни и те же мысли.
«Схожу в «Атриум», — решила она. — Давно хотела посмотреть что-нибудь к лету».
Торговый центр встретил её прохладой кондиционеров и весёлой музыкой. Лена бродила между вешалок, перебирала блузки, мерила туфли. Старалась не думать об Олеге, о том, чем он сейчас занимается в Екатеринбурге, о том, почему ей так неспокойно.
Часа через два она устала. Ноги гудели, хотелось присесть. Лена поднялась на третий этаж, где располагался фудкорт, купила капучино и огляделась в поисках свободного столика.
И тут она его увидела.
Олег сидел у окна, в своей синей рубашке, которую она гладила в четверг вечером. Напротив него — молодая блондинка в розовой футболке. Они о чём-то разговаривали, и девушка смеялась, откидывая волосы со лба. Олег улыбался — той улыбкой, которую Лена не видела уже несколько месяцев.
Мир вокруг качнулся. Стакан с кофе чуть не выскользнул из рук. Лена отшатнулась за колонну, сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно на весь фудкорт.
«Это не он, — лихорадочно думала она. — Не может быть. Он же в командировке».
Но это был он. Сто процентов он. Те же широкие плечи, тот же жест — провести рукой по волосам, когда смущается.
Лена стояла за колонной, не в силах пошевелиться. Блондинка что-то говорила, и Олег кивал, потом достал телефон, показал ей что-то на экране. Они оба рассмеялись.
Сколько она так простояла — минуту, пять, десять? — Лена не знала. Когда ноги наконец стали слушаться, она развернулась и пошла к выходу. Быстро, почти бегом. Мимо магазинов, мимо людей с пакетами, мимо всего этого праздника жизни, который вдруг стал ей отвратителен.
На улице она остановилась, хватая ртом воздух. Руки тряслись.
Домой она добиралась на автопилоте. Села на диван и уставилась в стену. Плакать не получалось — внутри была пустота, холодная и липкая.
Телефон зазвонил в девять вечера.
— Привет, Ленчик, — голос Олега звучал обыденно, даже устало. — Как дела? Я тут совсем замотался, встречи до вечера.
Лена слушала его и не узнавала. Этот человек врал ей — легко, естественно, не запинаясь.
— Всё нормально, — сказала она, и голос прозвучал ровнее, чем она ожидала. — А у тебя?
— Да так, работа. Завтра ещё одна презентация, потом, может, раньше вернусь. Я тебя люблю, Лен.
— И я тебя.
Она положила трубку и долго смотрела на тёмный экран.
В понедельник вечером Олег вернулся. Привёз шоколад из аэропорта, поцеловал её в щёку:
— Соскучился. Как ты?
— Нормально. А ты как?
— Устал, если честно. Неделя была тяжёлая.
Он выглядел действительно усталым. Но Лена больше не верила ни единому его слову.
Она ждала. Ждала, что он сам расскажет, объяснится, попросит прощения. Но Олег вёл себя как ни в чём не бывало. Ходил на работу, возвращался, ужинал, смотрел новости. Только телефон теперь не выпускал из рук.
Лена поняла — ждать бессмысленно. Нужно действовать.
Во вторник она вышла с работы пораньше и встала напротив его офисного здания. Чувствовала себя героиней дешёвого детектива, но остановиться уже не могла.
Олег вышел в шесть. И через две минуты к нему подошла та самая блондинка в джинсовой куртке. Они поздоровались — ни поцелуев, ни объятий — и пошли по улице, о чём-то разговаривая.
Лена шла за ними на расстоянии, прячась за спины прохожих. Они зашли в небольшой ресторанчик на Маросейке. Сели у окна. Заказали вино.
Она простояла на улице полчаса, глядя, как они едят, разговаривают, смеются. Потом не выдержала и ушла.
В четверг повторилась та же история. Только на этот раз они зашли в супермаркет, долго что-то выбирали. Олег нёс пакет, а девушка — связку воздушных шариков. Потом они сели в такси и уехали.
Лена вернулась домой и рухнула на диван. Всё было ясно. Шарики, торт — наверное, у неё день рождения. А может, они просто устраивают какой-то праздник вдвоём. Романтический вечер для двоих.
В пятницу Олег пришёл как обычно в восемь. Лена приняла душ и сидела на кухне, ждала, пока заварится чай. Руки не дрожали. Внутри было спокойно — то спокойствие, которое приходит, когда принято решение.
— Лен, ты чего такая мрачная? — Олег повесил куртку и прошёл на кухню. — Что-то случилось?
— Садись.
— А что?
— Сядь, я сказала.
Он сел, насторожившись. Лена посмотрела ему в глаза:
— Олег, я всё знаю.
— Что знаешь?
— Про твою любовницу. Блондинку.
Он побледнел:
— Лена…
— Не надо. Я вас видела. В торговом центре, когда ты был в «командировке». Потом возле твоей работы. Видела, как вы ужинали вместе, покупали торт и шарики. Так что не надо мне врать.
Олег закрыл лицо руками. Посидел так минуту, потом медленно поднял голову:
— Это не то, что ты думаешь.
— Правда? А что это?
— Это… — Он замолчал, подбирая слова. — Лена, это моя сестра.
Она рассмеялась — коротко, зло:
— Сестра? У тебя нет сестры, Олег. Ты единственный ребёнок в семье.
— Сводная сестра. По отцу.
Лена замерла. Олег говорил быстро, сбивчиво:
— Её зовут Настя. Ей двадцать три. Она нашла меня месяц назад через соцсети. Написала, сказала, что она дочь моего отца. От второго брака.
— От какого второго брака? Твой отец ушёл, когда тебе было пять лет, и ты его больше не видел.
— Я не видел. Но он женился снова, у них родилась Настя. Он… — Олег сглотнул. — Он сейчас в больнице. Рак лёгких, четвёртая стадия. Настя нашла меня, потому что он попросил со мной связаться. Хотел увидеться.
Лена смотрела на него, не в силах произнести ни слова.
— Я не знал, как тебе сказать, — продолжал Олег. — Я сам не понимал, что чувствую. Этот человек бросил меня и маму, исчез из нашей жизни. А теперь он умирает и хочет… что? Прощения? Примирения? Я злился, Лен. Мне не хотелось его видеть, но Настя… она просто хотела познакомиться с братом. Она ни в чём не виновата.
— И ты поехал в эту «командировку»?
— Мы с ней дежурили в больнице. По очереди. Отец был в реанимации, потом его перевели в общую палату. А в четверг его выписали — сказали, что дома будет спокойнее. Мы с Настей купили торт и шарики, поехали к нему. Он живёт в Бутово, в однушке. — Олег потёр лицо ладонями. — Лена, мне было страшно тебе рассказывать. Я не знал, как ты отреагируешь. И сам не знал, как к этому относиться. Видеть умирающего человека, который когда-то был твоим отцом… Это сложно.
Лена встала, подошла к окну. За стеклом темнело — ранние зимние сумерки.
— Ты мог просто сказать мне, — тихо произнесла она. — Мы вместе двенадцать лет, Олег. Двенадцать лет. И ты не смог довериться?
— Прости. — Его голос дрогнул. — Я всё испортил. Я хотел разобраться сам, понять, что чувствую, а потом рассказать. Но время шло, и говорить становилось всё труднее.
Она обернулась. Олег сидел, сгорбившись, и впервые за эти недели она увидела его настоящим — растерянным, несчастным, одиноким.
— Покажи мне фотографию Насти, — сказала Лена.
Он достал телефон, полистал галерею и протянул ей. На экране — та самая блондинка, улыбающаяся в камеру. И рядом Олег. Похожие глаза, похожая форма подбородка.
— Она хочет познакомиться с тобой, — сказал Олег. — Спрашивала про тебя. Я рассказывал о нас, и она… ей понравилось, как я о тебе говорю.
Лена вернула ему телефон и села рядом. Молчали долго.
— Как он? — спросила она наконец. — Твой отец.
— Плохо. Врачи говорят — недели, может, месяц.
— И что ты чувствуешь?
Олег пожал плечами:
— Не знаю. Злость, жалость, вину — всё вместе. Он спросил, простил ли я его. Я не ответил. Не знаю ответа.
Лена взяла его за руку:
— Приведи Настю к нам. В субботу. Я приготовлю ужин. Нормальный семейный ужин. Пусть она увидит, что у тебя есть дом, есть семья.
Олег посмотрел на неё — долгим, благодарным взглядом:
— Ты серьёзно?
— Серьёзно. Она твоя сестра, Олег. И если ты хочешь узнать её лучше, я не буду против. Только больше никаких тайн, договорились?
— Договорились, — выдохнул он и притянул её к себе.
Суббота началась с уборки. Лена вытирала пыль, пылесосила, расставляла цветы в вазах. Олег помогал — накрывал на стол, доставал хорошую посуду.
— Ты волнуешься? — спросила Лена, когда они вместе резали салат.
— Немного. А ты?
— Тоже.
В семь позвонили в дверь. Настя стояла на пороге с букетом тюльпанов и неуверенной улыбкой. Вблизи она оказалась ещё моложе — большие серые глаза, веснушки на носу.
— Здравствуйте, — сказала она. — Я Настя.
— Лена. Проходи, не стесняйся.
Они сели за стол. Первые минуты было неловко — искали темы для разговора, улыбались натянуто. Но постепенно напряжение спало.
Настя рассказывала про университет, про работу в дизайн-студии. Олег рассказывал истории из детства, и Настя слушала, широко раскрыв глаза. Лена смотрела на них и думала, как странно устроена жизнь — никогда не знаешь, что ожидает тебя за очередным поворотом.
— А папа… — Настя запнулась на этом слове. — Он рассказывал про тебя. Говорил, что очень жалеет, что ушёл. Что это была самая большая ошибка в его жизни.
Олег опустил глаза на тарелку. Лена сжала его руку под столом.
— Может, ты тоже приедешь к нему? — осторожно спросила Настя. — Ему станет легче.
— Не знаю, Настя. Мне нужно время.
— Я понимаю. Прости, не хотела давить.
После ужина они пили чай на кухне, и Настя рассказывала смешные истории про своего кота. Олег смеялся, и Лена видела, как с его лица сходит усталость последних недель.
Когда Настя собиралась уходить, она обняла Лену на прощание:
— Спасибо, что приняли меня. Правда.
— Приходи ещё, — сказала Лена. — Ты теперь часть этой семьи.
Когда дверь закрылась, Олег обнял Лену со спины:
— Спасибо, — прошептал он. — За всё. За то, что ты есть.
Лена повернулась к нему:
— Мы справимся. Со всем. Вместе.
И впервые за много дней она поверила в эти слова.
