— Представляешь, — всхлипнула тетя, — невестка говорит, что мы воры! Что мы украли Варькин велик! Нет, ты подумай!
Дядя Володя резко повернулся, заметив Варю в коридоре.
— Где мой велосипед?! – удивилась Варя. – Он же тут был.
Этот велосипед она привезла к дяде и тете прошлым летом. Был он розовый, с блестящими спицами, которые отражали лучи солнца, когда оно изредка пробивалось сквозь навес. Невозможно красивый. Варя сама его выбирала, папа сказал:
– Куплю на день рождения что хочешь.
И она выбрала именно этот велик.
Всю осень, зиму и весну тот преданно ждал ее за городом. Но сейчас, когда она заглянула в гараж, не нашла его.
— Э-э-э… — растерянно выдавила она, оглядываясь вокруг. – Переставили, что ли…
Но его нигде не было, ни у забора, ни за сараем, ни рядом с дровами. Варя почувствовала, как что-то тяжелое и холодное опускается в животе. Она бросилась назад к дому, чуть не споткнувшись о разбросанные игрушки Сашки, своего двоюродного брата. Она спешила к тетке, папиной сестре.
Тетя Ира стояла у плиты, помешивая что-то в кастрюле.
— Теть Ир, — Варя остановилась на пороге, пытаясь отдышаться, — а где мой велосипед?
Та замерла на секунду, потом медленно положила ложку на край плиты и повернулась. На ее лице мелькнуло что-то странное, не то удивление, не то растерянность.
— Варенька, ну ты же… — она неловко улыбнулась, потирая руки о фартук, — Ты же почти не каталась на нем в прошлом году.
Варя нахмурилась.
— И что? Где он?
На кухню вошел дядя Володя, вытирая руки тряпкой. За ним скакал десятилетний Сашка, который тут же понял, что намечается что-то интересное.
— Что случилось? — спросил дядя, переводя взгляд с жены на племянницу.
— Варя про велосипед спрашивает, — тетя Ира как-то неуверенно покосилась на мужа.
— А-а-а, — протянул дядя Володя, — так мы его это… Того… Продали, короче.
Варя почувствовала, как мир вокруг на секунду замер. В ушах зазвенело.
— Как продали? — она еле выдавила из себя эти слова. — Но это же мой велосипед!
— Ой, Варенька, мы ж думали… Ты же почти не каталась в прошлом году, — тетя Ира виновато улыбнулась. — А в этом… Мы подумали, ты уже взрослая барышня, тебе ж тринадцать, не особо интересно будет. Вот мы его продали. Он все равно стоял, ржавел бы только. Да и Сашке не подошел бы, девчачий.
Варя смотрела на них в шоке. Руки задрожали, словно от холода.
— Вы даже не спросили?.. Это был мой подарок от родителей…
— Не обижайся, девочка, — дядя Володя похлопал ее по плечу тяжелой ладонью. — Мы же купили новый для Саши. Он же на нем и тебя покатает!
Сашка гордо выпятил грудь.
— Хочешь, прямо сейчас покажу? Он такой классный! Черный, с красными полосками!
Варя медленно отступила назад, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Перед глазами стояла картинка: ее розовый велосипед, о котором она мечтала всю зиму, отдают в чужие руки. Просто потому, что кто-то решил, что он ей не нужен.
— Вы не имели права, — тихо сказала она и развернулась, чтобы уйти.
— Да ладно тебе! — крикнул вслед дядя. — Чего ты губы надула? Подумаешь, велик какой-то!
Варя вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. И только когда оказалась в саду одна, позволила слезам течь по щекам.
Еще неделю назад все было по-другому. Варя с нетерпением ждала поездки к тете и дяде. Собирала вещи, мечтала о том, как будет кататься на своем велосипеде по деревенским дорогам. В прошлом году ей правда не удалось толком покататься, сначала были дожди, потом она простыла и много времени провела дома. А когда наконец распогодилось и она выздоровела, родители забрали ее в Анапу.
Так что Варя предвкушала, как в этом году объездит все окрестности, будет кататься с Сашкой за ягодами к дальней роще, на озеро, к приятельницам в соседнюю деревню… И вот теперь всему конец.
Варя сидела на старой яблоне в дальнем углу сада, там, где ее не было видно из дома. Ветки царапали ноги, но ей было все равно. Внутри нее что-то сломалось, словно шестеренка в часах, и теперь механизм давал сбои.
— Варька! Ва-а-арь! — Сашка бегал по саду, выкрикивая ее имя. — Ну где ты? Пойдем, я тебе велик покажу!
Она молчала, вжавшись в ствол дерева. Внизу мелькнула рыжая Сашкина макушка, но он не заметил ее и побежал дальше.
Варя просидела на дереве до вечера в страданиях. Она даже хотела позвонить родителям, но те учили ее быть самостоятельной, и она не могла представить, как будет им жаловаться.
Следующие дни Варя почти не разговаривала с тетей и дядей, отвечала односложно, избегала совместных игр с Сашкой.
— Ну ты чего? — спросил брат, не понимая перемены. — Мы же всегда вместе играли. Хочешь на моем велике покататься?
— Я на него не влезу, он слишком маленький, — тихо ответила Варя, которая успела перерасти младшего братца. – И он не твой, а мой.
Сашка растерянно заморгал.
— Неправда! Его мне купили!
— На деньги от продажи моего велосипеда, так?
Мальчик пожал плечами:
— Не знаю… Наверно. А какая разница?
Варя хотела объяснить, какая разница, но слова застряли в горле. Как объяснить десятилетнему мальчишке, что чувствуешь, когда твою вещь, твою собственную, подаренную, любимую вещь, просто взяли и продали? И даже не спросили.
— Хочешь, я тебе его одолжу? — не отставал Сашка, которому не нравилось, что сестра дуется. — Целый день катайся!
— Не хочу, — покачала головой Варя. — Это уже не то.
На следующий день тетя Ира попыталась разрядить обстановку:
— Варюша, ты все еще дуешься? Не дуйся. Ну хочешь, мы тебе что-нибудь другое купим? Может, куклу?
Дядя Володя хмыкнул:
— Ей тринадцать уже, какие куклы.
— Да я просто так, — смутилась тетя Ира. — Просто что-нибудь… Чтобы не обижалась.
Варя подняла взгляд от тарелки. Голос ее был тихим, но твердым:
— Дело не в велосипеде.
— А в чем? — нахмурился дядя.
— В том, что вы… — она запнулась, подбирая слова. — Вы решили, что можете распоряжаться моими вещами. Без спроса.
— Ой, да ладно! — всплеснула руками тетя Ира. — Мы ж родственники! Чего между своими церемонии разводить?
— Вот именно, — поддержал ее дядя Володя. — Мы ж как лучше хотели. Велик тебе не нужен был, так чего добру пропадать?
— Он не пропадал, — Варя почувствовала, как внутри поднимается что-то горячее. — Он стоял и ждал меня. А вы его… Украли.
Дядя Володя побагровел:
— Что ты сказала? Мы украли?
— Да, — кивнула Варя. — Взять чужое без разрешения — это кража.
— Да ты… Да как ты… — дядя задохнулся от возмущения. — Да мы тебя кормим, поим, в дом пускаем, а ты!
— Вот-вот, — подхватила тетя Ира. — Мы тебя как родную принимаем, деньги тратим… А ты такие слова говоришь!
«Мама с папой вам за мое проживание деньги дают», — хотела напомнить Варя. – «И зимой вы к нам в гости ездите, так что все честно».
Но дядя Володя разошелся не на шутку:
— Чужого ребенка принимаем почти на все лето, нянчимся, а она критикует!
Варя молча встала из-за стола и ушла в комнату, хлопнув дверью. Громко колотилось сердце от волнения, ведь она никогда раньше не спорила со взрослыми. Но в этот момент была готова поспорить снова, ведь понимала: она права.
Следующие дни превратились в холодную войну. Тетя Ира была демонстративно вежлива и улыбалась фальшивой улыбкой, от которой у Вари мурашки по спине бегали. Дядя Володя бурчал и избегал общения с племянницей. Только Сашка пытался наладить контакт:
— Варь, ну давай помиримся, а? — ныл он, заглядывая в комнату, где она читала книгу. — Ну хочешь, я тебе свой планшет дам поиграть?
Она посмотрела на него и вдруг осознала, что он не понимает, что происходит. Для него это была просто перестановка, один велосипед ушел, другой пришел. Сашка не видел проблемы.
— Сашка, — сказала она, откладывая книгу, — представь, что у тебя есть любимая игрушка. Ну, скажем, твой робот-трансформер.
Мальчик кивнул:
— Ага, Оптимус!
— Вот-вот. Представь, что ты оставил его у нас прошлым летом, а когда вернулся, его нет. И мама говорит: «Ой, а мы его продали, ты же в него не играл месяц. Зато купили Варе новую куклу, она тебе даст поиграть».
Сашкины глаза округлились.
— Но это же… Это же мой Оптимус!
— Ага, — кивнула Варя. — Теперь понимаешь?
Мальчик задумался, нахмурив брови. Потом медленно кивнул:
— Понимаю. Это как с велосипедом? Твой продали, мне купили новый, но тебе-то ничего не осталось?
— Что-то вроде того, — вздохнула Варя. — Просто грустно, понимаешь? Я так ждала, что буду на нем кататься этим летом…
— А я радовался новому велику… — сказал Сашка, опустив голову. — А это плохо?
Варя неожиданно для себя обняла его:
— Нет, ты не виноват. Ты тут вообще ни при чем. Это взрослые накосячили.
Сашка хихикнул от непривычного слова.
Тем же вечером, когда тетя укладывала их спать, мальчик вдруг выпалил:
— Мам, а может, мы неправильно сделали, что Варин велик продали? Это же ее вещь была!
Тетя Ира охнула, бросив быстрый взгляд на племянницу:
— Ты что, наговорила ему глупостей? — в ее голосе зазвенел металл. — Саша, никто ничего неправильного не делал. Мы поступили разумно. Варя почти не каталась на велосипеде, он просто стоял под навесом. Мы решили…
— Вы решили, — перебила Варя, глядя в потолок. — Без меня.
Тетя Ира всплеснула руками:
— Господи, да что ты заладила! Тебе тринадцать лет, какие твои решения? Взрослые лучше знают, как поступать! Детские капризы!
— Это не каприз, — тихо сказала Варя. — Это моя вещь была. Моя.
Тетя надменно фыркнула и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Варя лежала, глядя в темноту. Через минуту сбоку послышался шепот Сашки:
— Варь, а вот когда ты уехала, они сразу начали про велик говорить. Мама сказала: «Все равно не нужен». А папа: «Твой брат все равно богатый, новый купит. Да и не нужен девчонке крутой велик со скоростями, баловство одно».
Варя сжала зубы, чувствуя, как к горлу снова подкатывает ком.
— Они не только велик мне купили, — продолжил жаловаться Сашка.
— А что еще?
— Мама новое платье купила. И папе куртку…
Варя ничего не ответила. Внутри росло странное чувство, не просто обида, а что-то более взрослое, горькое. Понимание, что родные люди могут поступать нечестно и несправедливо. Она впервые увидела, что мир не делится просто на хороших и плохих, что близкие тоже могут предать, причем не со зла, а просто потому, что так удобнее.
Варя не хотела впутывать родителей в эту ситуацию. В конце концов, ей уже тринадцать, неужели она не справится с ситуацией?
Но на следующий день дядя Володя издевательски произнес:
— Ира, осторожнее, ты же Варькин телефон потрогала! Сейчас племяшка скажет, что ты его украла!
— Хватит уже, — прикрикнула тетя Ира, но как-то неубедительно.
Тогда Варя поняла, с нее хватит. Она отошла в сторону, достала телефон и написала маме сообщение: «Хочу домой. Пожалуйста».
Через минуту позвонила мама.
— Варенька, что случилось? — забеспокоилась она.
Варя отошла подальше и прошептала:
— Мам… Они продали мой велосипед.
— Что? Какой…
— Розовый. Тот, что вы мне на день рождения подарили в прошлом году. Они продали его и купили Сашке новый, даже не спросили меня.
Мама медленно проговорила:
— Варя, ты уверена? Может, они просто переставили его куда-то?
— Нет, мам, — Варя вздохнула. — Они сами сказали. Тетя говорит, что они думали, что он мне не нужен, потому что я мало каталась в прошлом году. И вообще уже взрослая для велосипеда. А на это вырученные деньги они купили Сашке новый велик и шмотки себе.
Мама помолчала, потом велела:
— Дай-ка мне тетю Иру к телефону.
— Мам, не надо, — быстро сказала Варя. — Пожалуйста. Я просто хочу домой.
— Хорошо, — голос мамы стал твердым. — Я позвоню ей сама, потом приеду. А ты держись, ладно?
Телефонный звонок раздался почти сразу же. Тетя Ира заметно забеспокоилась, а выслушав Варину маму, совсем сникла.
— Да не крали мы! — наконец воскликнула она. — Она им не пользовалась! Совсем! Чему ты ребенка учишь, как можно такие слова взрослым говорить?
Пауза. Варя, сидевшая в коридоре, прижалась к стене и прислушалась.
— Да что ты знаешь о воспитании, — голос тети стал ледяным. — Мы просто хотели, как лучше… Что? Да как ты…
Еще пауза, потом приглушенные рыдания.
— Ира, что случилось? — дядя Володя появился из ванной, вытирая мокрые руки.
— Представляешь, — всхлипнула тетя, — невестка говорит, что мы воры! Что мы украли Варькин велик! Нет, ты подумай!
Дядя Володя резко повернулся, заметив Варю в коридоре.
— Это ты пожаловалась? — угрожающе произнес он. — Ты?
Варя кивнула, вставая с места:
— Да. И не пожаловалась, а сказала правду.
Дядя шагнул к ней, но тут же остановился, словно наткнувшись на невидимую стену, потому что Варя твердо сказала:
— Вы не можете меня тронуть. Знаете, что папа с вами сделает за такое?
В глазах Вари не было страха, только спокойная уверенность. Она больше не боялась, ведь знала, что права.
— Уезжай-ка ты домой, — тихо сказал дядя Володя. — От греха подальше.
На следующий день приехала мама. Варя ждала ее на крыльце с собранным рюкзаком.
Первым делом мама обняла ее, потом спросила:
— Где тетя и дядя?
— В доме. Они не очень хотят меня видеть.
— Ну меня они точно увидят, — в голосе мамы зазвенела сталь. — Иди подожди в машине.
Варя хотела возразить, но что-то в маминых глазах остановило ее. Она кивнула и пошла к машине. Через опущенное окно она видела, как мама решительно вошла в дом.
Через пятнадцать минут она вышла красная от гнева, но внешне спокойная. Села за руль, глубоко вздохнула и повернулась к дочери:
— Знаешь, Варя, я горжусь тобой.
— Мной? — удивилась девочка. — Почему?
— Потому что ты поступила правильно. Сказала правду и не побоялась отстаивать справедливость. Это очень важно.
— А велосипед? — тихо спросила Варя.
Мама покачала головой:
— Его уже не вернуть. Но знаешь что? Мы купим тебе новый. Еще лучше.
Варя задумалась.
— Знаешь, мам… Дело ведь не в велосипеде.
— А в чем? — мама внимательно посмотрела на нее.
— В том, как они поступили. В том, что для них нормально взять чужое, продать и оставить деньги себе.
Мама молча кивнула.
Они выехали со двора. В последний момент Варя увидела Сашку, выбежавшего из дома. Он стоял, растерянный, с рукой, поднятой в прощальном жесте. Она помахала ему в ответ. Мальчик был ни в чем не виноват, но это ничего не меняло.
Прошло три недели. Варя сидела на подоконнике, листая книгу. За окном шел дождь, мелкий, серый, затяжной. Она услышала, как у отца звонил телефон, а потом тот заговорил:
— Да, Ира… Да, я знаю о ситуации… Нет, мы не считаем, что вы хотели как-то навредить…
Пауза.
— Дело не в деньгах и даже не в велосипеде. Дело в принципе… Что? Нет, Варя сама приняла решение… Да, в тринадцать лет человек уже может понимать такие вещи…
Еще пауза.
— Слушай, Ира, — голос отца стал жестче, — ты показала моей дочери, что чужое можно взять без спроса, без извинений. И это точно не то, чему мы хотим ее научить.
Варя отложила книгу и подошла к дверям комнаты. Отец заметил ее и слегка улыбнулся.
— Извини, Ира, мне пора, — сказал он в трубку. — Нет, в этом году точно нет. Дальше посмотрим.
Он положил трубку и посмотрел на дочь:
— Подслушиваешь? — но в голосе не было упрека.
— Немножко, — призналась Варя. — Она обижается?
— Конечно, — отец вздохнул. — Люди часто обижаются, когда им указывают на их ошибки. Особенно взрослые.
Варя подошла и села рядом с ним.
— Пап, а я правильно сделала? Что не захотела у них больше гостить?
Отец помолчал, обдумывая ответ.
— Знаешь, дочь, иногда самое важное не то, сколько стоит вещь, а то, как к тебе относятся. Велосипед можно купить новый. А вот доверие… Его купить нельзя. Так что да, ты поступила верно.
Варя кивнула. Внутри было немного грустно из-за утерянной дружбы с Сашкой, из-за беззаботных летних дней, которые больше не повторятся. Но вместе с грустью было и что-то еще, а именно новое чувство собственного достоинства, понимание ценности своих принципов.
О велосипеде она уже не жалела, ведь это просто вещь. Урок, который она усвоила из этой истории, стоил гораздо дороже.
