Екатерина Алексеевна сжала виски и посмотрела на портрет мужа. Был бы жив Александр Алексеевич, он не допустил бы этого! В их семью, причем известнейшую в России семью Мусиных-Пушкиных, собиралась влезть безродная иноземная девица…
Сын Владимир влюбился. Вчера она получила письмо из Гельсингфорса, где служил Володя, переведенный в Финляндию после семимесячного заключения за связь с декабристами.
Екатерина Алексеевна снова взяла письмо в руки: «Прошу вашего благословения на брак. Знаю, вы желаете мне счастья, так вот сейчас я как никогда к нему близок».
Этому не бывать никогда! Будучи женщиной умной, образованной и властной, она была уверена, что сможет повлиять на ситуацию.
Подумаешь, танцевали на балу. И что? Сразу жениться? Но Мусина-Пушкина, урожденная княжна Волконская, хорошо знала своего сына. Володя не из тех, кого можно свернуть с намеченного пути. Он упрям и решителен. Ситуация была серьезнейшая: никогда раньше Владимир не делился с матерью своими любовными увлечениями, а тут…
Девица в ее воображении рисовалась пренеприятнейшая — глупая жеманная кокетка, наглая пустышка. Да и какой может быть шестнадцатилетняя безродная шведка? Как там ее зовут? Эмилия Шернваль. Разве можно предположить, что в столь юном возрасте у этой безнравственной, как считала Екатерина Алексеевна, особы есть сильные чувства к ее сыну, а не корысть…
Разве можно в таком возрасте стать полноправной хозяйкой дома и управлять им, заботиться о муже и воспитывать детей? Почему бы Владимиру не жениться на русской девушке их круга? Невест хоть отбавляй. Зачем нужен этот мезальянс?
Это было началом великого противостояния между матерью и сыном. После смерти в 1813 году среднего сына Александра, скончавшегося от ран, полученных в сражении при Люнебурге, Володя занимал все помыслы и надежды матери. Она не могла допустить, чтобы судьба ее сына сложилась несчастливо.
Владимир — уже не мальчишка, ему минуло 28 лет. Ни уговоры, ни угрозы, ни шантаж матери не действовали на него. Как последний аргумент, Екатерина Алексеевна напомнила сыну о своем пошатнувшемся после смерти мужа здоровье, о том, что малейшее волнение ей противопоказано, но тщетно. Володя настаивал: «Только Эмилия и никто другой».
Чтобы жениться офицеру, графу, да еще ссыльному, Владимиру было необходимо получить разрешение командира полка, генерал-губернатора и императора. Преодолев все эти преграды, он не ожидал, что самое отчаянное сопротивление окажет его мать. Доведенный до отчаяния, Владимир заболел.
19 декабря 1827 года Екатерина Алексеевна написала: «Ты разрываешь мое сердце», и дала наконец согласие на брак. Битва между сыном и матерь длилась целый год. Екатерина Алексеевна ее проиграла. Но проиграла настолько красиво, что высший свет ахнул.
Будущая свекровь любезно послала Эмилии роскошной жемчужное ожерелье, шаль в 3000 рублей и золотой, с мощами, крест, но на церемонию венчания, состоявшегося в мае 1828 года, не явилась. Более того, никто из Мусиных-Пушкиных не пришел на торжество, побаиваясь гнева Екатерины Алексеевны.
Свекровь увидела свою невестку через год. Владимиру было разрешено императором вернуться из Финляндии в Москву. В огромный московский дом Мусиных-Пушкиных на Разгуляее Эмилия вступила с большим страхом, опасаясь свекрови.
Екатерина Алексеевна молча стояла внизу парадной лестницы. Ее статная величавая фигура внушала невестке трепет и Эмилия смущенно поклонилась. Мать поцеловала Владимира и посмотрела на невестку. Эмилия была такой очаровательной и милой, что сердце свекрови растаяло и она обняла ее…
«Легкие пепельно-русые локоны воздушно оттеняли нежное лицо с изысканными чертами, с угольно-черными длинными бровями, изящным ртом, ослепительно-белой кожей. Белый атлас платья, блестя, струясь, подчеркивал красоту и плавность форм стройной фигуры, точеную талию; … на красавице почти не было украшений, кроме простенькой бархотки на высокой шее.
Голубая шелковая накидка на плечах, подбитая белым мехом, вколотая в волосы алмазная эгретка с голубыми перьями — каждая деталь наряда, каждое движение создавали чистый и нежный, свежий как ландыш образ…» — так описывали современники Эмилию.
Владимир понял: его Эмилия и мать найдут общий язык. Молодожены провели несколько месяцев в доме Екатерины Алексеевны. Потом Владимир получил назначение на Кавказ в действующую, а беременная Эмилия осталась у Мусиной-Пушкиной.
Девушка приятно удивила графиню: она свободно говорила на пяти языках — шведском, финском, немецком, русском и французском, прекрасно разбиралась в истории и в музыке, а характер имела мягкий и приветливый. А самое главное — Эмилия души не чаяла в ее сыне.
После пятнадцати лет службы Владимир Алексеевич уволился в чине капитана. В 1831 году, после отставки, у графа взяли подписку об обязательстве жить в Москве и не выезжать за границу.
Ему разрешалось только посещать свою подмосковную усадьбу Валуево, где их соседями были Вяземские, Гагарины. Семейство Мусиных-Пушкиных росло. За одиннадцать лет брака Эмилия родила шестерых детей.
В светском обществе Эмилия пользовалась огромным успехом. Эмилию и ее старшую сестру Аврору называли «финляндскими звездами». Многие были влюблены в красавицу Эмилию, а Пушкин писал Натали: «Счастливо ли ты воюешь со своей однофамилицей?»
Эмилия все годы была влюблена в мужа как в тот день, когда впервые увидела его. Поклонник Эмилии, поэт Лермонтов писал: «Сердце Эмилии подобно Бастилии».
Жизнь этой удивительной женщины была непроста. Владимир давал иной раз поводы для ревности, двое детей умерли в младенчестве. Выйдя в отставку, Владимир увлекся азартными играми — стал заядлым картежником. Долги росли, дом на Разгуляее пришлось продать.
Однажды явившийся домой под утро, Владимир признался Эмилии: «Я проиграл семьсот тысяч рублей!» Эмилия ахнула, но ни упрекнула мужа. Она приняла решение уехать в деревню, самостоятельно управлять имением и экономить на всем.
Ее сестра Аврора пишет: «Эмилия решила остаться на пять лет в имении и за этот период поправить свои финансовые дела, так как в настоящее время средства не позволяют им оставаться даже на зиму в Петербурге. И вдобавок к этому, Эмилия никогда и ничего не делала без энтузиазма. Она наслаждалась работой, за которую бралась, и говорила, что счастлива, когда может украсить жизнь полезным трудом и добрым дело…»
Эмилия старалась облегчить жизнь своих крестьян. Ее больницы, школа для крестьян и хорошие условия для обучения молодежи свидетельствовали о ее благородном добром сердце. От крестьян Эмилия за доброту и красоту получила имя «Борисоглебский ангел».
Такой она и покинет этот мир. Молодой и красивой. Эмилия Карловна Мусина-Пушкина умерла в деревне, ухаживая за больными крестьянами, и заразившись тифом. Ей было 36 лет.
«Графиня Мусина-Пушкина умерла молодой — точно старость не посмела коснуться ее лучезарной красоты» — напишет Владимир Соллогуб.
