Ей было противно даже смотреть на него. Всё, что было так важно и дорого, он растоптал. И звонок адвокату стал закономерным продолжением этой истории. Но возникло препятствие – политическая карьера Франклина.
Он просто не мог быть разведенным мужчиной, ведь таких не пускали в политику. Поэтому Элеоноре пришлось смириться: «Развод невозможен».
Готовить она не умела и никогда этому не училось. Казалось бы – не беда! Ведь Франклин и Элеонора Рузвельт принадлежали к той прослойке американского общества, где подобными вещами занимается прислуга.
Однако Франклину хотелось, чтобы жена оказалась более домашней. Не пропадала на заседаниях «Юниорской лиги», где ей аплодировали за активное участие. Не вела дискуссии о правах женщин в Америке… А подбирала бы цветные нитки для вышивания, возилась с детьми.
Но с заниматься с детьми Элеоноре не позволяла свекровь. Властная Сара постоянно подчеркивала: невестка недостаточно умна, не так хорошо умеет ухаживать за малышами. Какой у нее опыт!
— Ты мой мальчик, мой! – говорила она крошке Джеймсу, появившемуся на свет в 1907 году.
Элеонора едва успела оправиться от рождения старшей дочери, Анны, как муж снова осчастливил ее.
«Наши дети, — позже вспоминала Элеонора, — были в куда большей степени детьми Франклина, нежели моими».
В 1909 году семья пережила трагедию – родился и сразу умер второй сын. Рузвельт баллотировался в сенат штата, а Элеонора сидела в своей спальне, в полной темноте. Ей казалось, что если она включит свет, то просто растворится в нем. Ей нужна была тишина и темнота, чтобы душевная боль немного стихла… Никто не понимал этого.
— У тебя будет ребенок. – раздраженно говорила Сара. – Думай об этом!
Элеонора, действительно, почти сразу понесла. Снова грузная, постоянно устающая, она смотрела на себя в зеркало и была готова плакать от жалости. Четвертый ребенок за такой короткий срок! Франклин превратил ее в детородную машину…
А еще свекровь постоянно одергивала Элеонору: у Франклина важный прием! Она должна блистать! Как блистать на восьмом месяце, когда хотелось всё время спать, Сара не объяснила.
По счастью, новый ребенок, Эллиот, не создавал больших проблем. Мальчишка оказался веселым и шустрым, и просто бредил воздухоплаванием. Отец купил ему несколько моделей воздушных шаров, а потом – самолетов.
Эллиот мог мчаться вниз по лестнице, со второго этажа, ничего не видя перед собой. Он представлял себя парящим в воздухе… Забегая вперед, скажу, что Эллиот Рузвельт стал летчиком, офицером разведки, а потом и бригадным генералом!
Когда ей сообщили о новой беременности, Элеонора заявила:
— Мне нужна опора, Франклин. Я не справляюсь.
Так в доме Рузвельтов появилась Люси Мерсер – приятная девушка из хорошей нью-йоркской семьи. Она стала незаменимой помощницей, и Элеонора не могла нарадоваться на нее.
Люси прекрасно ладила с детьми (которых в итоге стало шестеро), она выполняла обязанности секретаря, если требовалось, помогала с закупками. По сути, Люси превратилась во вторую негласную хозяйку в доме, если Элеонора хандрила или была чем-то занята…
Элеонора приходила в себя после рождения последнего ребенка и поняла, что с нее хватит. Не встречая ни малейшего возражения со стороны Франклина, она заявила, что теперь они будут почивать в разных комнатах.
Рузвельт согласился сразу: жена давно перестала интересовать его. Да и врачи непрозрачно намекали, что здоровье Элеоноры может не выдержать…
Они были еще молоды, а Франклин по-прежнему считался мужчиной хоть куда. Неудивительно, что он стал все чаще обращать внимание на других дам. А однажды даже пригласил на светское мероприятие, где нужно было появиться со спутницей не жену, а Люси!
— Это потому, что я плохо себя чувствую. – с грустной улыбкой отвечала Элеонора на недоуменные вопросы подруг.
Она – как это обычно бывает! – узнала обо всем последней. За спиной уже шептались, а она отказывалась верить. Как обычно, она мерила по себе: Элеонора Рузвельт предположить не могла, что ее симпатичная компаньонка окажется такой змеей.
Правда вскрылась, когда Франклин заболел, возвращаясь из инспекционной поездки по морским базам. Как заместитель министра, он был обязан совершать подобные экспедиции. И когда Рузвельт метался в горячке, Элеонора сама распаковывала его чемодан.
Среди его вещей оказались фотографии и… нежные письма Люси. Там было всё, и стало ясно, что продолжается это уже очень давно.
«Из-под моих ног ушла земля, — писала Элеонора, — я почувствовала, что все, во что я верила, оказалось фальшью».
Поначалу в доме прозвучало слово «развод». Франклину надоело скрываться, да и Люси нравилась ему куда больше усталой и теряющей привлекательность жены. Элеонора прикидывала, где она может переждать самую бурю. Наверное, в доме родни? Но ей не дали даже собрать вещи.
— Это помешает твоей карьере, Франклин, — возражали Рузвельту его друзья. – Это неправильный шаг!
В конце концов, они достигли договоренности: внешняя благопристойность будет сохранена. У них семья. У них общие цели. Ради детей и ради… политики. Чтобы не циклиться на семейных проблемах, Элеонора занялась поддержкой Красного креста (началась Первая мировая), она много выступала в прессе и нравилась людям.
Говорила очень открыто, честно, спокойно… А Люси, поняв, что самый главный билет в жизни она так и не сможет вытянуть, в 1920-м году вышла замуж…
Элеонора догадывалась, что мужу больно из-за поступка Люси. Они тайком поддерживали отношения, правда, теперь их нельзя было поймать с поличным.
Франклин переживал эту потерю, а потом с ним случилась беда – летом 1921-го, после купания в холодной воде, он сильно простыл. Ситуация была настолько тяжелой, что врачи отказывались давать прогнозы.
«Мы стараемся, мэм, — говорил Генри Бикфорт, один из лучших специалистов в своей области, — но у вашего мужа есть осложнения».
Болезнь приняла нежелательное течение, и в итоге еще молодой и крепкий мужчина оказался навсегда прикованным к инвалидному креслу. Но даже после этого он не смог остановиться – Рузвельт все равно пользовался огромным вниманием со стороны женщин.
«У него была невероятная харизма, — говорили те, кто знал Франклина лично, — он умел «ловить волну» другого человека и тот моментально зачарованно смотрел на него. Эти чары невозможно было ничем объяснить, но таков он был!»
Элеонора снова была рядом. Она научилась выполнять роль сиделки для Франклина, безропотно сносила, когда он жаловался или начинал гневаться (характер Рузвельта начал портиться после болезни).
Уже несколько лет они строили в Джорджии красивый особняк, и теперь только Элеонора ездила проверять, как идут работы. Это семейное гнездо позже назовут «маленьким Белым домом»…
…Узнав, что новая секретарша Франклина, Маргарет Ле Ханд пользуется слишком большим вниманием со стороны Рузвельта (и это взаимно), Элеонора пришла в ярость. Она ведь столько сделала для мужа! Она стала его опорой в этот непростой период, закрыла глаза на прошлое. И снова такая же история?
— Я позвонила адвокату. – жёстко сообщила Элеонора.
— Развод невозможен. – сразу объяснили ей.
Рузвельт баллотировался в президенты…
«Долг – превыше всего, — когда-то объясняли Элеоноре в элитной английской школе для девочек, — вы существуете ради долга!»
И она с честью выдержала все. В 1932 году Элеонора Рузвельт стала первой леди, женой президента. Она улыбалась на официальных мероприятиях и люди аплодировали им двоим — президенту и его жене, готовой разделить все тяготы жизни Рузвельта.
В глазах американок Элеонора выглядела надежным оплотом, идеальной матерью семейства. Она обеспечила Рузвельту тыл!
Франклин переизбирался четыре раза, он побывал на знаменитой «Ялтинской конференции», куда, правда, взял с собой не жену, а дочь, что очень обидело Элеонору.
«Там решались судьбы мира, — говорила она, — это был высший миг двадцатого века, а ты лишил меня такой возможности!»
Президент Франклин Делано Рузвельт скончался в 1945-м.
«Вы были редкой женой, — сказал Элеоноре доктор Кин, — и несли свое тяжелое бремя очень мужественно.
Она знала это. Знала лучше других. И только сдержанно кивнула.
Теперь она сама была больна: необратимо и тяжело. За Элеонорой ухаживала ее дочь. Она же предала ее земле в ноябре 1962 года.
Уже после смерти Элеоноры Рузвельт стало известно, что в этом союзе был еще один «третий» — Лорена Хикок, репортер «Ассошиэйтед Пресс». И связана она была не с Франклином, а с его женой. Об этом впоследствии много писали, пытаясь найти любопытные факты, связанные с Элеонорой. Но образ смелой и сильной женщины этот нюанс перебить так и не смог.
