Маленькие белые цветки ложились друг к другу, складываясь в красивый пышный венок. На каждый третий цветок падала слезинка — плетущая цветочное украшение девушка не могла сдержать своих чувств. «Не плачь, милая» — утешала юную Марион ее напарница, — «Не пройдет и пары дней, как любимый твой вернётся к тебе, не притронувшись и пальцем к злой разлучнице».
Та только вздохнула: она очень надеялась, что на этот раз колдовство ее сработает, как нужно.
Марион ла Друатюрьер была самой счастливой девушкой на свете, ведь у нее был самый красивый, самый замечательный жених, которого она любила больше жизни. Времена на дворе стояли страшные и смутные: в конце 14 века Франция была охвачена восстаниями мелких ремесленников, уставших от удушающего налогового гнета, и даже выходить на улицу было небезопасно.
Хоть какого-то призрачного спокойствия добавлял бы статус замужней дамы, к чему так стремилась Марион. В красках представляла она, как пойдет под венец со своим возлбленным — юношей по имени Анселин Планит.
Но пока в воображении наивной Марион уже вовсю звучали свадебные колокола, сам предполагаемый жених, казалось, совершенно не задумывался ни о какой свадьбе. С момента их знакомства и начала страстного романа миновал уже почти год, а Анселин не предпринимал в отношении девушки никаких решительных действий.
Марион начала беспокоиться, и опасениями своим поделилась с умудренной опытом близкой подругой — Марго де ла Барр, — которая славилась на весь Париж своими очень опасными в ту пору знахарскими умениями. Кампания церкви против народных целительниц как раз вовсю набирала свою силу, и за продажу любых лечебных травок легко можно было получить страшное обвинение в колдовстве.
Однако добрую старушку Марго — а ей было уже около шестидесяти лет — горожане любили и доносить на нее властям не собирались: особым уважением у народа знахарка пользовалась за то, что всегда была готова прийти на помощь ближнему, даже если страждущему нечем было заплатить за ее услуги, и никому не отказывала.
Так, и расстроенной Марион Марго посоветовала некоторые проверенные средства: например, тайно срезать у Анселина прядь волос и хранить у своего сердца или добавить ему в вино немного своей крови.
Стоит ли говорить, что все ухищрения Марион не сработали: ее возлюбленный неожиданно надолго пропал, а когда вернулся, сразу же объявил, что женится на другой девушке по имени Аньес. Марион чуть не сошла с ума от горя и неожиданного предательства самого близкого ей человека.
Вдруг оказалось, что вся неземная любовь, которую девушка испытывала, была безответной: ведь отчего же тогда Анселин был так весел рядом со своей новой невестой?
В дом к Марго Марион прибежала, сотрясаясь от горьких рыданий. По воспоминанием знахарки, девушка, рассказывая о своей беде, «качалась из стороны в сторону, раздирала на себе платье и вырывала волосы», так что Марго просто не смогла остаться равнодушной.
Она дала покинутой невесте чудодейственный рецепт приворотного зелья, сваренного на основе измельчённого порошка из яиц, которые нужно было забрать у белого петуха, предварительно принеся несчастную птицу в жертву. Марион выполнила все в точности и подмешала смесь в еду Анселина, но никакого результата это не принесло.
Отчаявшаяся девушка стала умолять Марго придумать что-то ещё, что могло бы заставить Анселина позабыть о разлучнице Аньес и снова вернуться к Марион.
И знахарка снова пошла ей навстречу: вместе женщины набрали огромную охапку цветов пастушьей сумки и сплели два прекрасных венка, которые Марион захватила с собой на свадьбу Анселина и Аньес и во время первого танца молодых бросила им прямо под ноги. Неожиданно, но волшебство сработало: после свадебного пира Аньес стало плохо, а через два дня она окончательно слегла.
Марион могла бы радоваться, но ее неумелое колдовство обернулось против нее самой: Анселин тоже был поражен смертоносным проклятьем, и спустя неделю после торжества оба молодожёна скончались.
Подозрения мгновенно пали на Марион: все гости на свадьбе видели, как она, горько плача, шептала себе под нос что-то, напоминающее ведьминский заговор, и раскидывала вокруг новобрачных подозрительные венки, так что несчастную тут же арестовали. На допросах Марион лишь рыдала, раз за разом повторяя, как сильно любила Анселина и совершенно не желала ему зла.
Сначала она не признавалась, что на колдовской ритуал ее кто-то надоумил, но после нескольких дней пыток не выдержала и назвала имя Марго.
Знахарка, тоже привлеченная к суду, попыталась сделать все возможное, чтобы защитить подругу, к которой относилась как к собственной дочери. Неустанно она повторяла, что бедняжка Марион совсем обезумела от неразделённой любви и не осознавала, что делает.
В свою защиту Марго говорила, что совершенно не планировала убийства и не имеет к смерти Анселина и Аньес никого отношения: она хорошо относилась к новобрачным и даже не раз помогала им с лечением различных недугов.
Процесс длился долго: судьи выпытывали у двух женщин все подробности темного дела и с каждой новой названной деталью все больше убеждались в виновности обеих женщин. Помимо колдовства несчастным вменялись также обвинения в неблагопристойном поведении: Марион жила с Анселином до брака как жена, а Марго и вовсе занималась сводничеством.
Очевидно, что такая распутная женщина ничего не могла смыслить в знахарстве и лечить людей ей удавалось только с помощью убеждения и темных сил.
Так что в отношении Марго приговор был единогласным: в августе 1390 года она отправилась на костер. По поводу судьбы глупышки Марион мнения разделились, но большинство все равно признали девушку ведьмой, и ее ждала та же участь, что и ее добросердечную подругу.
