В тот год газета «Жорнал дос Спортс» объявила конкурс на звание лучшего футболиста Рио-де-Жанейро. Из каждого номера надо было вырезать специальный купон, вписав имя своего любимца, и бросить в одну из урн, расставленных по городу. Победителя ждала награда — автомашина «Симка», самая шикарная по тем временам.
Команда «Васко да Гама» выдвинула на конкурс капитана — Беллини, «Ботафого» — Гарринчу. Если бы все шло по-честному, Гарринча сразу бы получил «Симку». Но болельщики «Васко» — громадная португальская колония в Рио — раскупали тираж газеты пачками прямо у проходной типографии. Поэтому вскоре обозначился перевес Беллини.
Поклонники «Ботафого» создали команду поддержки и пригласили Эльзу Соарес. Лучшая певица в союзе с лучшим футболистом!
Эльзу и Мануэля познакомил журналист Сандро Морейра. На его глазах произошло короткое замыкание в пару тысяч вольт. Взгляды певицы и спортсмена столкнулись и высекли искру, которая обожгла не только их двоих, но и всех поблизости.
Эльза пела, смеялась, призывала со сцены болеть за «нашего великого Гарринчу». А он стоял рядом, смущенно улыбаясь, и обещая выиграть чемпионат мира, посвятив победу величайшей певице Бразилии Эльзе Соарес. Публика сходила с ума, видя двух своих любимцев в непосредственной близости.
После этого Гарринча не мог не победить: он набрал 300247 голосов и первое, что он сделал, сев за руль новой машины, отправился поблагодарить Эльзу.
Эльза дома репетировала с Милтоном Банана. Увидев, какой взгляд бросил Гарринча на Соарес, Милтон понял: делать ему здесь больше нечего. Впрочем, в тот раз между Эльзой и Мануэлем ничего не было. Ничего, кроме взрывного обмена взглядами. История четко зафиксировала тот час и миг, когда это произошло.
Случилось это 17 июня 1962 года в столице Чили Сантьяго на Национальном стадионе, сразу после победы в финале чемпионата мира. Победа далась тяжело: во втором матче турнира «король футбола» Пеле, получив тяжелую травму, не смог играть, и тяжесть лидерства целиком легла на Гарринчу.
Сборная Бразилии стала «бикампеоном» — двукратным чемпионом мира, и раздевалка команды превратилась в столпотворение игроков, журналистов и чиновников. Каким-то непонятным образом в это месиво ликующих, сумасшедших от счастья людей, ворвалась Эльза.
Не видя никого вокруг, она бросилась искать Гарринчу. Он стоял в душе с намыленной головой, мурлыча какую-то песенку. Эльза бросилась к нему и стала его целовать, не обращая ни на кого внимания. Ее платье мгновенно намокло. Гарринча смеялся и шептал ей: «Криола, я не обманул тебя. Я выиграл для тебя этот чемпионат!»
«Не важно, выиграл ты или проиграл! Важно, что я люблю тебя!» — кричала и плакала она. Наблюдавшие за сценкой в душе говорили, что никогда не видели ничего более страстного и аппетитного: знойная мулатка в объятиях кривоногого мачо.
Друзья Гарринчи потом вспоминали: прилетев из Сантьяго в Рио, он отправился прямиком к Эльзе. У нее шумела грандиозная вечеринка — и вдруг звонок! На пороге — счастливый Гарринча. Он шепнул ей два-три слова, которые никто не расслышал, и она тут же выпроводила всех гостей.
Влюбленные неделю не выходили из квартиры. Благо еды и напитков после вечеринки осталось достаточно. Эльза потом говорила, как Мануэль шептал ей: «Я думал, что такое бывает только в американском кино!»
И добавляла: «Я и сама не знала, что такое возможно!» Это был ураган, тайфун, цунами, торнадо… Через пару дней Эльза почувствовала, что ее знойный темперамент подавлен неукротимой, бешеной страстью Гарринчи.
«Малыш, разве тебе не надо на тренировку?» — спрашивала она, пытаясь придти в себя от его ненасытных ласк.
— Нет, у меня болит колено.
— Только колено?
Он заливался громким смехом и снова увлекал ее в постель. Откуда брались силы, непонятно…
Эта неделя, увы, была самой счастливой в их жизни. Она стала самой чистой и безмятежной страницей их шестнадцатилетнего романа, потрясшего страну. Романа, который быстро превратился в драму и завершился трагедией.
Почему? Да потому, что Бразилия — католическая страна и мораль в этой стране, особенно в те годы, была строгая, как уголовный кодекс, и твердая, как резиновая дубинка полицейского. В Бразилии-то и развестись было невозможно!
И как-то совершенно неожиданно возник парадокс: двое обожаемых всей страной людей, соединив свои судьбы, вызвали грандиозную волну ненависти. Им могли простить любое преступление, если им ради любви пришлось бы огрaбить бaнк или yбить. Но бросить жену с маленькими дочками — такое простить не могли даже Гарринче. И разумеется, женщине, которая толкнула его на этот шаг.
На Эльзу кричали на улице, ей угрожали расправой, а ее дом забрасывали яйцами и помидорами. Приходилось менять жилье, но везде их настигали косые взгляды. Почему-то прекратились разговоры о заранее распланированных турах Эльзы, а на очередной конкурс вместо нее отправилась певичка, которая ей в подметки не годилась.
И хуже всего, что в самый разгар скандала, у Гарринчи на самом деле начались проблемы с ногами. Колени, особенно правое, болели все сильнее, его страдания усугубляли соперники: не в силах сдержать Гарринчу на поле, его били по ногам.
Врачи качали головами. Диагнозы «повреждение мениска» и «артроз» звучали пугающе. Гарринче рекомендовали пройти курс физиотерапии, раз он не соглашался на операцию. Какая операция? Он играл на обезболивающих, заглушая чудовищные страдания.
Иногда его буквально на руках несли со стадиона до автобуса, а потом от автобуса до отеля, и этот круговорот продолжался до тех пор, пока не стало ясно: играть он уже не сможет…
Но беда не приходит одна: адвокат жены Мануэля выиграл судебный процесс о разделе имущества, и на Гарринчу была возложена гигантская сумма единовременной выплаты и ежемесячных алиментов. Ему грозило тюремное заключение, поскольку ни одно из этих решений он выполнить не мог. Спас его банкир, один из страстных болельщиков.
Свои несчастья Гарринча топил в вине. На Эльзу обрушилась критика: это она виновата в гибели футбольного таланта. Она теряла любовь публики, а страна теряла и футболиста, и певицу. Гарринчу сплавили в другую команду, но и та от него отказалась.
Алименты его детям теперь платила Эльза. Дела шли все хуже. В 1969 году Мануэль попал в автокатастрофу. Его машина врезалась в грузовик и несколько раз перевернулась. В машине была мать Эльзы и ее дочь. Мануэль и девочка отделались ушибами, а теща погибла.
Вскоре Эльза и Мануэль уехали в Рим, где Соарес могла выступать. Поначалу она пришлась итальянской публике по душе. Она сняла шикарную квартиру в квартале Винья Клара, но во время репетиций и выступлений Эльза не могла контролировать Мануэля. На любом перекрестке его приглашали пропустить стаканчик.
Эльза предпринимает последнюю попытку отвадить Гарринчу от бутылки: решает родить ему сына. Они возвращаются на родину. 9 июля 1976 года на свет появился мальчик — Мануэль Гарринча дос Сантос Жуниор. Эльза сразу сказала:
— Выбирай! Или бросаешь пить, или никогда не увидишь сына!
Но даже это не сработало. Однажды Эльза, забрав сына, укрылась от пьяного Мануэля у друзей. Он, не понимая, что делает, взломал дверь и жестоко ее избил. Это случилось 30 августа 1977 года. Тот день стал самым последним днем в их совместной жизни. Дальше каждый пошел своей дорогой.
Гарринча-младший рос и неплохо играл в футбол. Мануэль нашел себе вдовушку по имени Вандерлея и продолжил с ней самозабвенно пить. 20 января 1981 года Мануэль Гарринча скончался от белой горячки. Ему было 49 лет.
А Эльза? Эльза, как птица Феникс, возродилась из пепла. На ее концерты снова повалила публика. Но судьба приготовила ей страшный удар: 11 января 1986 года погиб Гарринча-младший. Он ехал поиграть в футбол на родину отца — в Пау Гранде. По тому самому шоссе где перевернулась машина и погибла его бабушка. Автомобиль слетел в реку и спасти мальчика не удалось.
После гибели сына Эльза уехала из страны и десять лет провела в Европе и США. Она неустанно работала, как когда-то неистово играл в футбол Гарринча. Вернувшись в конце 90-х в Бразилию, она вновь встретила ошеломительный успех.
20 января 2001 года, ровно через 20 лет после смерти Мануэля, Эльза Соарес во время очередного представления подошла к рампе, подняла руку, призывая к тишине, и запела страстную самбу «Желания женщины».
И все поняли — это монолог в память о самой счастливой и несчастной любви. Зал встал. Забылось все — скандалы, упреки, угрозы завистников. Не осталось и следа обид, судебных исков, грязных газетных пасквилей и закулисных интриг.
Осталась только память о всепоглощающей любви и страсти, осталась самба, рассказывающая о самой большой любви Эльзы и благодарности за эту любовь. А 20 января (что за роковая дата!) 2022 года Эльза Соарес на 92-м году жизни ушла в мир иной.
