Не все знают, что у Владимира Набокова был младший брат, у которого сложилась поистине трагическая судьба. Но насколько в трагедии Сергея был виноват его брат Владимир?
Застенчивый мальчик
Сергей Набоков и в детстве был в тени своего талантливого брата Владимира. Казалось бы, всего одиннадцать месяцев разницы в возрасте, но Сережа был младше во всех смыслах этого слова.
Неуклюжий, застенчивый мальчик, с девяти лет носивший очки, да к тому же, заика, чувствовал себя своего рода пародией по отношению к старшему брату Володе — бойкому, красивому, умному и невероятно одаренному.
Родители, родственники, знакомые и гости прочили Володе блестящее будущее, а Сережа… Сережа — это просто Сережа. «Держись ближе к брату, — говорил отец, политик и журналист Владимир Дмитриевич Набоков. — За ним не пропадешь».
Беда в том, что огромный талант Володи, который был очевиден родителям, закрывал от них талант Сережи. А ведь мальчик тоже был очень талантлив!
В 1910 году 10-летний Сергей увлекся музыкой, самостоятельно выучился играть на рояле.
Однако все похвалы доставались Владимиру, проводившему время в библиотеке за чтением книг.
С младшим братом Владимир общался неохотно. То, что живо интересовало Владимира — прежде всего, книги и бабочки, Сергею было не интересно. В результате старший брат стал считать младшего скучным и пустым человеком.
Обидеть брата
И ладно, если бы Владимир просто не замечал Сергея! Нет, будущий классик мировой литературы в детстве никогда не упускал случая насолить брату.
Однажды Владимир перешел все границы и нанес Сергею душевную рану, которая не затянулась до конца жизни.
Это произошло в 1915 году. Сереже в ту пору исполнилось пятнадцать лет, Володе — шестнадцать.
Зачем-то роясь в бумагах брата, будущий автор «Лолиты» нашел исписанный знакомым почерком листок. Это оказалась страничка из дневника.
«В дурацком восторге», как много позднее с горечью написал сам Набоков, он показал страничку домашнему учителю, а затем и отцу.
В дневнике было написано, что Сергей испытывал глубокое чувство к тому самому домашнему учителю. Запись вполне четко демонстрировала, что автору ее нравятся совсем не барышни.
«Сережа влюбился в учителя», — словно обезумев, кричал Владимир в кабинете отца. Тем самым мальчик впервые вызвал у Владимира Дмитриевича Набокова гнев и удивление. Владимира отослали в его комнату.
Для Сергея поступок брата стал страшным ударом. Несмотря на то, что Владимир Дмитриевич Набоков осудил Владимира за бестактность, он все же был неприятно поражен открывшейся ему тайной сына.
В семье по отношению к Сергею возникло некоторое отчуждение, которое мальчик остро ощущал.
Сергей спасает брата
Февральскую революцию депутат Думы Владимир Дмитриевич Набоков всецело поддержал, и вскоре был назначен управляющим делами Временного правительства.
В мае 1917 года во время первого кризиса Временного правительства Набоков подал в отставку с должности управляющего и был назначен в Юридическое совещание при Временном правительстве, где занимался подготовкой важнейших законов.
В октябре 1917 года грянула Октябрьская революция. Временное правительство пало, а положение «буржуев» стало крайне опасным. Появляться на улицах представителям «недобитых классов» стало крайне опасно — нередко возникали «эксцессы», когда пьяные матросы избивали или даже убивали «неправильно» одетых прохожих.
Набоковым пришлось экстренно убегать. Мать и отец забрали дочерей Ольгу и Елену, а также младшего сына Кирилла и выехали в Крым.
Владимиру и Сергею пришлось добираться самостоятельно.
В пути произошла страшная история, заставившая Владимира изменить отношение к брату.
В спальный вагон поезда, следовавшего в Симферополь, на одной из станций набилась целая толпа солдат-дезертиров.
Солдаты тут же стали искать в поезде «буржуев». Братья Набоковы выглядели подозрительно и к ним вполне могли пристать. Владимир растерялся, а Сергей проявил и смелость, и находчивость.
Юноша внезапно затрясся, как в лихорадке, и солдаты, решив, что у Сергея тиф, предпочли не трогать парней.
«Первоклассный актер» — так, вспоминая этот случай, назвал брата Владимир Набоков в книге воспоминаний «Другие берега».
В Крыму семья Набоковых прожила до 1919 года. После того, как большевики начали наступление на полуостров, семья навсегда покинула Россию.
На чужбине
Набоковы осели в Германии, но Владимир и Сергей отправились в Англию, поступать в Тринити-колледж при Кембриджском университете. Если в том, что Владимир поступит, родители не сомневались, то с Сергеем все было не так однозначно.
Тем не менее, Сергей поступил и, как и его брат, начал изучать французскую литературу.
Жили братья в одной комнате, что сильно их сблизило. Владимир и Сергей вместе гуляли по парку Кембриджа, играли в теннис.
К этому времени разница между братьями полностью сформировалась. Владимир предпочитал книги, интеллектуальный труд, а также спорт.
Высокий, худой блондин Сергей Набоков был настоящим эстетом, одевался как лондонский денди и любил вечеринки.
В марте 1922 года братья Набоковы получили шокирующие вести из Берлина: 28 числа во время покушения эмигрантов-монархистов на Павла Николаевича Милюкова, их отец Владимир Дмитриевич Набоков закрыл собой знаменитого кадета и получил три пули в спину.
Владимир и Сергей вернулись в Берлин. Оба устроились работать в банк. Монотонную работу Владимир выдержал в течении нескольких часов, Сергей продержался неделю.
Берлин стал местом, где судьбы братьев Набоковых разошлись окончательно. Сергей переехал в Париж, открыто объявил о своих предпочтениях и начал посещать специфические клубы.
Великолепно образованный, владевший четырьмя языками, Сергей был вынужден зарабатывать на жизнь репетиторством, и денег ему постоянно не хватало. Иной раз мужчина буквально голодал.
Бедность Сергея прекратилась в конце 1920 года, когда он встретил Германа Тиме, сына австрийского бизнесмена Карла Тиме. Сергей переехал на виллу Тиме, где жил в роскоши и достатке.
Узник концлагеря
Между тем, Владимир в Берлине успел жениться. Его избранницей стала Вера Евсеевна Слоним, дочь еврейского адвоката.
В 1936 году, после прихода к власти нацистов, в Германии началась антисемитская компания. Вера Евсеевна была уволена с работы. Владимир Владимирович, осознав, куда катится страна, выехал с женой во Францию.
Поселились Набоковы у Сергея, так как больше им податься было некуда.
В 1940 году Гитлер напал на Францию. Вскоре стало понятно, что гитлеровские войска вот-вот возьмут Париж.
Владимир и Вера Набоковы чудом успели на последний рейс пассажирского лайнера «Шамплен», отплывавшего в США.
Сергей не успел, что стало для него приговором.
Набоков прекратил встречаться с Германом Тиме, но этого оказалось недостаточно. Кто-то донес в Гестапо, и в 1941 году Сергей был арестован.
После пятимесячного пребывания в тюрьме, Набоков вышел на свободу «под наблюдение».
Второй арест Сергея состоялся 24 ноября 1943 года. На этот раз мужчину обвинили в «высказываниях, враждебных государству» и в «англо-саксонских симпатиях».
Брат писателя был отправлен в Германию, в концлагерь Нойенгамме. Набокову был присвоен номер 28631. Выжившие заключенные вспоминали, что Сергей держался невероятно мужественно, отдавал ослабленным последнюю корку.
9 января 1945 года Сергей Владимирович Набоков умел от истощения в возрасте 45 лет. До освобождения Нойенгамме оставалось четыре месяца.
Брат мой!
Весть о смерти брата стала тяжелейшим испытанием для Владимира Набокова. Писатель был уверен, что Сергей находится в безопасности и живет в особняке австрийца Тиме под его защитой.
Нанесенные брату обиды, тот злосчастный листок из дневника, доводили писателя до исступления — он находился на грани самоубийства. Если бы не находившаяся рядом жена Вера, трудно сказать, чем это могло кончиться.
Историк и литературовед Брайан Бойд писал:
«Владимир терзался мыслью о том, что он недостаточно любил брата, — длинная история невнимания, бездумных насмешек, постоянного пренебрежения».
Своего рода защитной реакцией Набокова стала его усилившаяся до предела неприязнь к Германии. Так, 21 декабря 1945 года Владимир Владимирович известил настоятеля христианской церкви пастора Гардинера, что его сын Дмитрий не будет собирать одежду для немецких детей:
«Я считаю, что дать пищу и одежду немцам, значит непременно отнять её у наших союзников… Если бы я выбирал между греческими, чешскими, французскими, бельгийскими, китайскими, голландскими, норвежскими, русскими, еврейскими и немецкими детьми, я точно бы не выбрал последних».
После длительного периода жизни в США, Набоков вернулся в Европу, но на немецкую землю его нога больше никогда не ступала. Владимир Владимирович объяснял это так:
Ясно, что Набоков боялся пожать руку человека, причастного к гибели его брата…
