Она поднялась с пола и передником протерла глаза. Нет, это были не слезы, алые следы на нарядном кружеве. От боли она боялась потерять сознание, облокотилась на стол. Ее пьяный муженек зло скалился:
— Что, мало я тебе надавал?
Умывшись, она грустно смотрела на себя в медное зеркало. Между глаз останется шрам, такое не скроешь под косынкой или высоким воротником. Это было последнее унижение, последняя боль. Она не станет терпеть грубого пьяницу, что колотит ее почем зря. Катерина решила пойти в суд и развестись.
Она была совсем юная, когда родители выдали ее замуж за бакалейщика на тридцать лет старше. Муж уже тогда любил заложить за воротник, а потом кидался на молодую жену с кулаками. Она и ребеночка родить не смогла, потому что однажды муж так сильно ее избил, что… Нет, Катарина не любила вспоминать, она тогда думала, что и сама простится с жизнью.
Сколько ни жаловалась Катерина Камподонико родственникам, ничего они для нее не хотели сделать. А когда женщина подала на развод, и вовсе обругали, мол, чего удумала, все так живут, и ты терпи. В католической Генуе подобное было не принято.
Судья выслушал Катерину, отводя глаза от ужасного шрама, что остался у нее между глаз, побеседовал и с ее мужем, что ради такого пришел трезвым. И подписал документы, но только при условии, что Катерина будет выплачивать бывшему мужу алименты.
Катарина Камподонико ахнула, как ей заработать, чтобы содержать двоих, и себя, и мужа-пьянчугу. Но поразмыслив, решила, что всё лучше, чем терпеть побои, будет сама себе хозяйкой. Родственники ее не поддержали, даже домой не пустили пожить, пока не встанет на ноги.
Зачем им такая паршивая овца, разве недостаточно им, что все в округе сплетничают, что воспитали такую дурную дочь. Какой скандал! Да и чем теперь займется Катерина? Замуж ее никто не возьмет, одна дорога на панель.
Но у Катарины были другие планы. Она мало что умела, да и образования никакого не имела, даже имя свое написать ее не учили. Зато какое она пекла печенье и кренделя, какие конфеты и леденцы на палочке.
А еще засахаренные орехи нанизывала на нитку, как бусы, и продавала молодым девушкам, считалось, что такое лакомство приносит удачу и помогает невестам счастливо выйти замуж. Она сама надела такие на свадьбу, да только ей вот удачи не досталось.
На рассвете она уже паковала свои лакомства и рано утром с коробом выходила на площадь, торговала сладостями и напевала песни. Такая жизнь была куда лучше, чем прежняя. И даже денег хватало. А уж когда ее муженек допился до смерти, Катерина и вовсе смогла накопить, чтобы открыть свою лавочку.
За долгие годы Катерина Камподонико сколотила недурное состояние. Она выучилась читать и писать, лавочка на рынке превратилась в магазинчик, а потом еще один. Замуж она так и не вышла, и детей своих у нее не было. Зато мальчишек, что всегда без денег, голодные и заходят облизываться, поедая глазами леденцы и печенье, она угощала пирожками и жареными каштанами.
Одним из таких мальчишек был нищий студент Джузеппе Верди. Он выучился, вырос, а в благодарность за доброту для нее он всегда резервировал место в ложе для гостей в Опере. Торговка сладостями со шрамом на лбу гордо восседала в Опере рядом со знатными дамами и господами.
На сплетни, что преследовали ее всю жизнь, Катарине было все равно, но вот родственников своих за то, что отвернулись и не помогли в трудную минуту, она так и не простила.
В 1880 году, когда Катарине Камподонико было уже семьдесят лет, она узнала, что те самые родственники и их дети, уверенные, что именно им достанется наследство предприимчивой торговки, уже поделили его между собой и с нетерпением ждут, когда она покинет сей бренный мир.
«Ну уж нет!» — решила Катарина. Не для того она столько работала, чтобы все досталось этим нахлебникам. Детей у нее нет, даже вспомнить о ней некому будет, нужно сделать что-то такое, чтобы память о ней сохранилась в Генуе. Тогда Катарина, как многие пожилые люди, решила заранее подготовиться к своим похоронам.
Во-первых, она купила место на кладбище, самое лучшее место. Во-вторых, она заказала памятник на свою могилу. Не какую-то там надгробную плиту, не ангела, рыдающего над могилой, а собственную статую в полный рост из лучшего мрамора. Скульптуру исполнил Лоренцо Оренго, а эпитафию сочинил поэт Джобатту Виго.
Скандал был невероятный, местные аристократы подавились слюной, узнав, что на их кладбище какая-то торговка установила себе памятник из великолепного мрамора. Но Катарина Камподонико плевать хотела на их мнение.
На создание памятника ушли практически все ее сбережения, сама она была уже больна и знала, что ей осталось недолго, а ничего из ее денег не достанется тем, кто отвернулся от нее в трудный час. Это был а ее сладкая месть.
Она мирно скончалась в своей постели в 1882 году, и проститься с ней пришел весь город. Статуя ее до сих пор стоит на месте, и к ней приносят свечи и сладости.
