Утро началось для Татьяны вовсе не с кофе…
— Я увольняюсь, Таня. Всё. Хватит! — сообщил Сергей, когда она посмотрела на часы и поняла, что муж опаздывает на работу и поторопила его.
— Увольняешься? А что ты делать будешь, на диване лежать? — голос Тани сорвался. — Кто будет платить за ипотеку? Я? Я и так на себе все тяну! Ты хоть и зарабатываешь копейки, но даже они сейчас важны! Скоро старшей дочери в институт поступать, вдруг на бюджет не получится? Нет, милый! Мужчина должен работать!
— Вот именно. Я работаю как вол, но зарабатываю копейки. Мне не нравится ни работа, ни отношение начальства, ни выхлоп. Я перегорел, если хочешь. Или выгорел. Как там сейчас модно говорить?
— Да ты совсем уже, дорогой супруг! — Тане захотелось встряхнуть мужа. — На модных психологов подписался в соцсетях? Времени на работу не хватает, зато листаешь ленту?! «Выгорел» он… Да я тоже, может, выгорела, сгорела и перегорела! Да только у меня нет времени разбираться в этой ерунде! Это я пашу как вол! А все остальные у меня на шее сидят. Сидят и ножками машут! А еще всякую дурь про выгорание мне внушают.
— Я на этой чёртовой работе третий год загибаюсь! Ни денег, ни смысла. Я не мужик, а пустое место!
— Правда… в нашей семье мужик, видимо, я! — крикнула Таня.
Сергей отвернулся, бросил что-то о том, что она не понимает, что надо быть более лояльной к людям, и хлопнул дверью. Она осталась одна. В голове — как в водовороте: дети, счета, работа. Всё снова ней. А теперь еще и муж.
Офис встретил её привычной суматохой: звонки, отчёты, беготня. Как всегда, все бежали к Татьяне за решением. Подпиши, посмотри, реши. Менеджеры боялись её, но именно на ней держался весь отдел. Если Таня вдруг исчезнет — бизнес встанет.
Но иногда ей хотелось исчезнуть… Просто закрыть глаза и открыть их где-нибудь на райском острове. Как Робинзон: чтобы вокруг только вода, песок, солнце… и никого рядом. Она устала от семьи и бесконечной ответственности.
Её рабочий стол был в идеальном порядке: все бумаги выложены по алфавиту, расписание встреч рассчитано поминутно. Но вот внутренний хаос в ее душе невозможно было разложить по папкам.
Голова болела от недосыпа, глаза слезились от очков — Таня откладывала визит к офтальмологу, хотя давно пора было проверить зрение. Да и вообще не мешало бы сдать анализы. Общее состояние было неудовлетворительным, возможно потому, что она снова не завтракала. Впрочем, с таким ритмом жизни это стало дурной привычкой. А может, она просто поскорее хотела сбежать из дома…
На работе Татьяна держалась. Пока вокруг суетились или занимались прокрастинацией, она составляла отчёты, на ходу корректировала презентацию для директора и по пути из бухгалтерии в отдел продаж отвечала на вопросы стажёров. Милая заставка на экране телефона — белка, уже не радовала глаз.
«По-моему, это я. Только эта зверюга на природе, а я в клетке. Белка в колесе. Бегу, бегу… И никак не могу остановиться».
К обеду Таня получила сообщение от классной руководительницы: «Ваш сын сегодня не пришёл в школу. Это уже третий раз за месяц. Хотелось бы обсудить причины его поведения и успеваемости».
Таня тут же перезвонила учителю:
— Честно говоря, у него проблемы не только по математике. Сегодня он пропустил тест по литературе. Вы не могли бы уделить ему время?.. Поговорить по душам, в чем причина таких перемен? Он ведь способный парень…
— Да, я обязательно поговорю с ним. — Татьяна поблагодарила и отключила телефон. Сердце болезненно сжалось. Она поняла, что даже не знала, что у сына тест, не проверяла его успехи и домашние задания уже месяц.
Татьяна вздохнула. Ее сын — подросток с тяжёлым характером. Уходил в себя, игнорировал разговоры, хлопал дверями. А дочь, Вика, вообще не разговаривала с ней неделями… Или это Татьяна сама отгородилась от нее после слов:
«Ты ничего не понимаешь! Мы из разных эпох!»
— Алло, сынок… Ты где? — Таня набралась смелости и позвонила сыну.
— На учебе.
— Не ври. Мне звонила учительница.
— Эта курица нажаловалась на меня? Вот же жучка!
— Сын! Не выражайся при матери!
— Хорошо, тогда сбрось вызов и больше мне не звони.
— Сын…
Тишина в трубке свидетельствовала о том, что сынок сбросил вызов сам.
Таня не стала перезванивать. Она поняла, что общаться с ним бесполезно. Он сам должен был понять, что учиться — хорошо. А хорошо учиться — еще лучше.
— Проблемы? — понимающе спросила коллега.
— Да. Есть такое.
— Жаль, что детям нашу голову на плечи не поставить. Да?
— Иногда жаль… Впрочем, это стандартная проблема отцов и детей. Моя мать и свекровь тоже жалеют, что им досталась такая я, — хмыкнула Татьяна.
В голове всплыли обрывки воспоминаний о нравоучениях свекрови и вечной критики матери. Женщины словно сговорились против нее, указывая, как правильно жить и растить детей.
«И ведь именно они виноваты в том, что дети меня не ставят ни во что!» — осенило Таню.
«Наверное, свекровь уже приходила… Наверняка оставила свою цветную капусту на пару. И, конечно, перед детьми опять сказала, что я плохая мать. Не варю суп, не делаю уборку с влажной тряпкой 24 на 7».©Стелла Кьярри
Словно в подтверждение ее мыслей в кармане завибрировал телефон. Звонила мама. Таня сбросила. Знала, о чём будет речь: «Ты все делаешь не так, Тань. Ты мужа гробишь. Дети без внимания. Надо быть мягче. Надо быть женщиной, а не солдафоном в юбке».
Татьяна отключила звук на мобильном, выпрямилась и снова уткнулась в экран монитора. Работа спасала. Работа — единственное место, где её уважали. Где все было ясно и отлажено, где она чувствовала себя нужной.
Один день сменялся другим.
Таня даже не замечала, когда офис начинал пустеть. На столе лежала новая куча папок с просьбами от коллег. На часах было уже почти девять вечера. Все разошлись. Осталась только она — и уборщица, Мария Ивановна, пожилая женщина в аккуратной и всегда идеальной чистой форме. Она тихо мыла полы и будто извинялась за своё присутствие. Иногда поглядывала на Татьяну.
— Опять вы последняя, Татьяна Сергеевна, — негромко сказала она, поставив ведро в угол. — Не боитесь, что охранник вас закроет?
Таня попыталась улыбнуться, но вышло слабо.
— Я просто… у меня много работы.
Мария Ивановна ничего не ответила, только покачала головой и начала протирать подоконник. В кабинете повисла тишина, и только вентилятор системного блока негромко шумел.
Так продолжалось долгое время. В конце концов, Мария Ивановна увидела, как Татьяна в буквальном смысле засыпает за монитором.
— Татьяна Сергеевна, — Мария Ивановна тихо похлопала ее по плечу.
— Идите домо…
— Пока рано домой. Не сейчас, еще не все сделано! — Татьяна посмотрела на экран, но не увидела ничего. Мысли скакали: утром сын швырнул рюкзак и буркнул, что в школу не пойдёт. Дочь упрекнула её, что «мамы дома не бывает». А муж… муж молчал уже неделю. После их ссоры, когда он сказал, что уволится, а она — что мужчина не имеет права сидеть без работы, они почти не разговаривали.
Она устала. От криков, от молчания, от вечного недовольства. И вдруг по ее щеке скатилась слеза.
Мария Ивановна увидела это и, как будто всё поняла. Несколько минут стояла молча, потом подошла ближе.
— Я тоже так когда-то делала. Всё работала, задерживалась. Домой не хотелось. Там скандалы, непонимание. Прячешься, прячешься… А потом, глядишь, и не к кому идти становится. Пустые стены. Хоть вой.
Татьяна подняла на неё уставший взгляд:
— Но у вас же… у вас семья?
— Была, — тихо ответила Мария Ивановна. — Потом не стало. Муж умер, дети разъехались кто куда. Работала раньше, чтобы спрятаться от проблем. А теперь… работаю чтобы не сойти с ума от одиночества. Хожу полы мыть, чтобы не забыть, как с людьми разговаривать.
— Но почему уборщицей? У вас же, наверное, образование?
— Есть, — улыбнулась Мария Ивановна. — Но я предпочитаю быть среди людей, а не в лаборатории. Да и возраст уже не тот, надо давать дорогу молодым. А вам, Татьяна, пора домой. Пока вас там кто-то ждёт.
Эти слова прозвучали тихо, но показались ей более значимыми, чем все крики и упрёки, что она слышала до этого. Таня не ответила. Просто сидела молча. Потом встала. Медленно оделась, взяла сумку.
Попрощавшись, она пошла домой. Без ноутбука, без отчётов. Просто шла сквозь ночной город — навстречу семье, к которой нужно было возвращаться. Пока не стало слишком поздно.
Она шла домой медленно, как будто на Голгофу. Но в квартире ее встретила тишина. Муж сидел на кухне, пил чай.
— Ты пришла, — сказал он.
— Пришла. Давай поговорим.
Они говорили почти всю ночь. Без упрёков, без пустых фраз. Просто честно. Про усталость, про обиду, про то, как тяжело сохранить себя, семью, здравый смысл среди всех этих проблем.
С утра Татьяна написала в школу, попросила о встрече с учителем сына. Договорилась с мужем, что они вместе поищут для него новое место, по душе. Пусть не за большие деньги, но чтобы нравилось. Сама же Таня решила взять несколько выходных и съездить на природу. Сначала одна, а после и всей семьей — просто побыть рядом. Научиться слышать друг друга, не кричать и не упрекать.
Проблемы не исчезли. Но с этого вечера Татьяна больше не оставалась в офисе допоздна. Потому что знала: пока её дом полон дорогих ее сердцу людей — туда надо возвращаться.
Удивительно, но как только Татьяна прекратила давить и начала относиться к семье как к друзьям и единомышленникам, а не как к врагам, все начало налаживаться. Сын стал менее агрессивным, муж не лежал на диване в поисках вдохновения, а довольно быстро нашел работу, сам.
Без советов Тани. Даже мать и свекровь немного прикрыли рты, увидев, что обстановка в доме Татьяны изменилась. Все стало меняться. А значит, есть шанс не только сохранить, но и преумножить любовь.
