— Конечно, это твоё имущество и ты можешь им распоряжаться, как хочешь, только про меня забудь и на мою помощь больше не рассчитывай! Галька пусть поступает, как хочет, а я всё! — сердито сказал Леонид.
— Лёня… — растерялся Павел Дмитриевич.
— В самом деле, пап, ты его видел всего три раза, а уже такие решения… — тихо сказала Галя.
Она не знала, что и думать. Бросить отца на произвол судьбы, как собирался сделать брат, она не могла. Не могла! Но и мириться с нынешним положением дел Галя тоже не могла. Она очень переживала за отца. Подумать только! Ещё недавно никто и помыслить не мог, что всё так повернётся…
— Когда мне было десять, а Лёньке одиннадцать, наши родители развелись, — рассказывала Галя своей подруге Римме. Ей надо было поделиться, выговориться. Она надеялась, что сумеет придумать, как поступить. Или подруга посоветует. Потому что брат наотрез отказывался говорить об отце. Он заявил, что слышать о нём больше не хочет и потому обсудить с ним ничего было нельзя. А Галя очень переживала. — У отца работа была связана с командировками, разъездами, мы его почти не видели и потому после расставания родителей в этом плане ничего не поменялось. Мама никогда не называла нам причину развода, но много позднее, бабушка, в квартиру которой мы переехали с мамой, как-то проговорилась о том, что наш отец постоянно ходил налево. К чести матери, ничего плохого про него она нам не говорила и свои эмоции сдерживала. Сказала, что он ей больше не муж, но отцом он нам быть не перестал, и потому мы продолжали с ним встречаться, как прежде.
Павел Дмитриевич активно участвовал в жизни детей. Гулял, общался, привозил из своих поездок сувениры и подарки, дети обожали встречи с ним. Для них это всегда был праздник.
— Мы ни в чём не нуждались, — рассказывала Галя. — Когда ещё была жива бабуля, то и она помогала, у неё была хорошая пенсия, она баловала нас, а папа помимо выплаты алиментов, дарил нам деньги на праздники и дни рождения. Через шесть лет бабушки не стало, а ещё через шесть и мамы. Её жизнь унесла неизлечимая болезнь. Нам с Леней было чуть за двадцать, мы успели отучиться и найти работу.
— Какое горе обрушилось на вас, ещё совсем юных, — посочувствовала подруге Римма.
— Это ещё не все беды, — покачала головой Галя. — Примерно через год после кончины матери, папа, с которым мы продолжали встречаться, и, кстати, он нам всё ещё серьёзно финансово помогал, попал в аварию. В очень серьёзную аварию. Врачи давали разные прогнозы. В основном неутешительные. Говорили, что он не сможет ходить, останется лежачим, парализованным…
Галя и Леонид навещали отца в больнице каждый день, разговаривали с врачами, покупали необходимые лекарства. Потом, после выписки, они забрали отца к себе домой, чтобы легче было за ним ухаживать.
— На первое время мы наняли сиделку, — вспоминала Галя. — Помимо ухода, она занималась с папой по специальной методике. Ему было тяжело, но он терпел боль и очень старался. И спустя, наверное, год упорных тренировок, папа медленно, но верно, пошёл на поправку. Всё это время нам очень сильно помогали его друзья и коллеги. Сразу после аварии они собрали приличную сумму денег и отдали нам. Кстати, и сиделку посоветовали тоже они. Позднее друзья помогали возить папу к врачам на консультации, звонили и поддерживали, они верили, что отец встанет на ноги, даже когда врачи считали иначе. И мы, и папа, были им очень благодарны.
— Ваш папа поправился? — спросила Римма.
— Да! Потихоньку он смог начать двигаться, стал сам себя обслуживать. А много позднее он даже вышел на работу. Конечно, он уже никуда не ездил, сидел в конторе, но был полностью здоров. Он вернулся в свою квартиру и мы с братом «выдохнули»…
— Ваш папа молодец! Его воля к жизни и уверенность в победе сыграли немаловажную роль, — улыбнулась Римма.
— Конечно! Но эту уверенность развивали и помогали поддерживать мы и папины друзья, — с улыбкой возразила Галя.
Спустя некоторое время, Галя вышла замуж, Леонид женился. У Павла Дмитриевича появились внуки.
— Папа очень нам помогал. Когда наши дети подросли, он брал их к себе на выходные, гулял с ними, играл, — продолжала рассказывать Галя. — Мы тоже ему помогали. Я приходила убираться, готовить, брат покупал продукты, возил отца на машине в поликлинику. У отца появились некоторые хронические болезни, но он по-прежнему был бодр, и всегда находился в хорошем расположении духа. Внуки его обожали, так же, как и мы с Лёнькой.
Через некоторое время Павел Дмитриевич загорелся идеей купить дачу. Он хотел сажать там плодовые деревья, цветы и отдыхать с внуками.
— Мы с братом добавили ему денег, и папа приобрёл небольшой участок с домиком, — сказала Галя. — На участке росли три старые яблони, облепиха и ягодные кусты. Папа был счастлив. Никакой тяжёлой работы он там не делал, мы не разрешали. Лёня приезжал стричь траву, пилить сухие ветки, чинил крышу, подправлял забор. Мы оплатили обустройство скважины. Я тоже помогала по мере сил. В то время у меня был тяжёлый период, я развелась с мужем, была на нервах, не знала куда себя деть, и я весь отпуск провела у папы на даче, а сына отправила в лагерь. Там на природе я быстро пришла в себя…
Однажды Павел Дмитриевич позвонил детям и попросил приехать к нему домой на важный разговор.
— Я перепугалась, позвонила Лёне, мы с ним обсудили это дело, и заволновались ещё больше, — вспоминала Галя. — Папа никогда на здоровье особо не жаловался, конечно, пил некоторые лекарства, иногда посещал врачей, но чувствовал себя хорошо, хоть и пошёл ему уже восьмой десяток. Однако мы с Лёнькой однозначно решили, что он узнал какой-то ужасный диагноз и теперь хочет рассказать о нём нам. Словом, накрутили мы себя, дай Боже! У меня даже руки тряслись, когда мы к нему в квартиру входили.
— Ну и зачем же позвал вас отец? Он действительно серьёзно заболел? — спросила Римма.
— Нет, — улыбнулась Галя. — К счастью, нет. Но нас ждал сюрприз. На кухне у папы сидел молодой человек, лет около тридцати на вид. И папа представил его, как своего сына Николая.
— Сына?! — удивилась Римма.
— Сына. И рассказал странную историю.
Павел Дмитриевич поведал детям о том, что во время одной из своих давних командировок он встречался с женщиной. После их встреч та женщина забеременела.
— Папа сказал, что потом ещё несколько раз встречался с ней. Был удивлён тем, что она родила сына, ничего ему не сказав, и не написав.
— А это точно его сын? — засомневалась Римма.
— Он показал папе паспорт, фотографии матери, ещё какие-то бумажки, — пожала плечами Галя.
— Та женщина записала сына на твоего отца?
— Да. Она дала сыну фамилию отца и отчество. Папа рассказал, что через некоторое время после рождения сына, та женщина, Ольга, вышла замуж и уехала куда-то очень далеко. На Дальний Восток, по-моему…
Николай объяснил Павлу Дмитриевичу, что всегда мечтал встретиться с настоящим отцом, он знал, что нынешний муж матери — его отчим. Мать ему объясняла, что отец живёт очень далеко, на другом конце страны. Однажды мальчик нашёл у матери в старой шкатулке адрес отца, написанный на обрывке пожелтевшей газеты. Он стащил его и спрятал у себя среди своих вещей. Очень часто Коля мечтал о том, что когда-нибудь поедет к отцу. Он искал на карте, где находится тот город и запомнил этот адрес наизусть.
Когда Николай вырос и устроился на работу, то стал ездить в командировки. И в один из дней оказался совсем близко от города, в котором жил его настоящий отец. Молодой человек не смог справиться с любопытством и с волнением отправился по адресу…
— Всё это шито белыми нитками, — заявила Римма Гале. — Наивная история, чтобы разжалобить старика… Ну глупо в такое верить!
— А папа поверил, — сказала Галя. — Он так разволновался, что мне пришлось дать ему успокоительное. А этот Николай сидит, как ни в чём не бывало, чаёк потягивает. Погостил он у отца до вечера, а потом Лёня отвёз его в гостиницу, где Николай жил.
— Зачем он вообще надумал вас познакомить? — недоумевала Римма.
— Не знаю! — тоже удивилась Галя. — Но после той встречи отец всё время находился в волнении, у него стало подниматься давление, врач направила его на кардиограмму и увеличила дозу лекарства, а также велела не перенапрягаться и побольше отдыхать.
А Павел Дмитриевич не мог отдыхать, он всё думал, думал… Вспоминал те давние встречи с матерью Николая, Ольгой, тот давний разговор, когда она сообщила, что родила ребёнка. Они тогда не смогли толком поговорить, и Павел Дмитриевич надеялся на следующую встречу. Но в следующий раз, когда он приехал, ему сказали, что она уехала. Вышла замуж и уехала далеко-далеко.
Павел Дмитриевич сильно расчувствовался. Он винил себя в том, что не общался с сыном и даже не пытался этого сделать. Не помогал деньгами, вообще ничем не помогал. Годы прошли, сын вырос…
Павлу Дмитриевичу вдруг стало до слёз стыдно. За всё. За своё поведение, за то, что изменял жене когда-то. Не только с Ольгой… Много с кем. Ко всему этому теперь добавился ещё и стыд за то, что сын, (ещё один его сын!) вырос и всё это прошло мимо него.
— Как так?! Как? Сынок… — сокрушенно твердил Павел Дмитриевич и непослушными руками доставал из пузырька очередную таблетку, чтобы принять её, как велела ему врач.
— А вчера папа позвонил Лёне и попросил отвезти его к юристу. Он решил проконсультироваться с ним по поводу дарения недвижимости, — мрачно сказала Галя. — Лёня позвонил мне. Мы приехали к отцу вместе. Он лежал на диване и всё глотал свои таблетки, которые ему, по-моему, уже не помогают. Словом, папа сообщил нам, что хочет подарить этому Николаю всю свою недвижимость.
— Боже… — произнесла Римма.
— Да! За две недели он виделся с этим «сыном» ещё пару раз. Они снова пили чай, «вспоминая прошлое». Хотя я не знаю, чего там вспоминать, у них же не было общего прошлого, но суть в том, что отец совсем расчувствовался. И принял такое решение.
Галя замолчала. Потом, после паузы, продолжила:
— Мы поругались. Папа кричал, что мы с Лёнькой меркантильные. И думаем только о недвижимости. А он переживает и хочет воздать должное сыну за все эти годы. Кричал, что это его собственность и он волен ею распоряжаться по своему разумению. Что нам он помогал и очень много, а Николаю нет. И это несправедливо. Лёня обиделся, сказал, что отец, конечно, волен распоряжаться своей собственностью, но на его, мол, помощь, может больше не рассчитывать. И к юристу он его не повезёт, потому что туда надо ехать в здравом уме. А у отца с этим проблемы. Хлопнул дверью и уехал. Отец сказал, что и не надо его везти. Ведь он может вызвать такси.
— А ты?
— А я не могу так всё бросить, развернуться и уехать, как Лёня. Того и гляди, случится беда. Как оставить отца одного?
— Тебе не обидно, что он забыл, сколько вы с братом для него сделали?
— Обидно, конечно, но не это сейчас главное! — горячо сказала Галя. — Надо спасать папу. Он может оказаться на улице! Домой я не поехала, осталась у отца, весь вечер пыталась его переубедить, но он ни в какую, твердит своё: «сынок, да сынок», я всю ночь не спала, всё думала, как быть… Отец тоже не спал, поздно вечером я проходила мимо его комнаты, и видела, что у него горел ночник. Сыну позвонила, он ведь у меня уже взрослый, скоро женится, у своей девушки живёт. Но что он мог мне посоветовать?..
Римма молчала. Она тоже не знала, что посоветовать. Галя тоже молчала и размышляла о том, какие ей ещё привести аргументы, чтобы убедить отца не торопиться со сделкой и всё тщательно обдумать.
— Лёня, отец в больнице! Он мне позвонил оттуда, — плача, проговорила Галя брату по телефону. — Ему стало плохо днём и он вызвал скорую. Это всё из-за этого Николая, ведь он так перенервничал!
— Я сейчас к тебе подъеду, и поедем к нему, — коротко сказал Леонид сестре.
— У вашего отца случился приступ. Мы сделали все, что могли… Соболезную вам… — сказал врач, когда они приехали в больницу и спросили о Павле Дмитриевиче.
— Как?! — замерев от ужаса, спросила Галя. Она почувствовала, как ноги у неё подкосились. — Лёня, Лёня…
Галя уткнулась брату в плечо и беззвучно зарыдала.
Из гостиницы «Восток» вышел мужчина и быстрым шагом пошёл по тротуару к автобусной остановке.
— Ну почему мне так не везёт, — бормотал «Николай» себе под нос. На самом деле его звали не Николай, а Фёдор. — Такое дело сорвалось! И что этот дед оказался такой слабонервный! Всё испортил!
Фёдор шёл устраиваться на работу. Деньги, что он украл у своего попутчика в поезде, быстро заканчивались, нужно было что-то делать.
Сначала ему везло. Фёдор ехал в столицу, чтобы найти там работу. Он мечтал выбраться из своего посёлка, хорошо устроиться, получать много денег, купить своё жильё, жениться. По специальности он был электрик. Но по призванию психолог, а может быть, даже актёр. По крайней мере актёрский талант у него точно был.
В поезде он познакомился с двадцативосьмилетним мужчиной, слово за слово, разговорились и тот поведал ему, что едет в столицу, чтобы увидеть своего настоящего отца, упомянув при этом, что они никогда раньше не виделись.
Это был настоящий Николай, которым и прикинулся Фёдор, быстро смекнув, какой ему выпал шанс. Применив всё своё красноречие и актёрское мастерство, он выведал нужную информацию, а потом незаметно стащил у бедолаги паспорт, который, как на грех, лежал у него в конверте вместе со старыми фотографиями матери и ещё какими-то дряхлыми бумажками, которые Фёдор тоже прихватил с собой. Ведь он собирался исполнить роль Николая. По «счастливой» случайности он был очень на него похож. Возраст тоже подходил. Нужно было только сделать короткую стрижку и сбрить бороду…
— Это была моя лучшая роль, ценой в несколько миллионов… — вздыхал Фёдор, ожидая автобус. — Но рыбка сорвалась с крючка, а, вернее, сдохла.
Фёдор сплюнул с досады на асфальт. Взгляд его стал жёстким и злым, а зрачки сузились в крохотные чёрные точки. Ему нисколько не было жаль старика, который поверил ему и расчувствовался так, что попал в больницу и умер. Когда Фёдор позвонил «отцу», чтобы договориться о встрече, то трубку взяла Галя и, поминутно всхлипывая, рассказала, что отца сегодня не стало. Он не стал слушать её рыдания и молча сбросил вызов.
А так же он совсем не думал о настоящем Николае, которого оставил без паспорта и денег. Он вообще ни о ком не думал. Оп просто жалел себя и сетовал, что судьба оказалась к нему не благосклонна.
Некоторое время спустя, настоящий Николай всё же смог осуществить свою мечту и приехать на квартиру к отцу. Только он упёрся в закрытую дверь. Женщина из соседней квартиры, к которой он обратился с вопросом, рассказала расстроенному Николаю, что там когда-то жил пожилой мужчина, но он умер и теперь там никто не живёт, квартира выставлена на продажу и пока пустует.
Николай даже не подозревал, что произошло это после того, как он когда-то так опрометчиво разговорился со своим попутчиком в поезде…
