— Мне не послышалось? И ты не шутишь? Ты выгоняешь меня из своей же квартиры, чтобы тут поселилась твоя сестра с детьми? — переспросила Яна мужа.
Денис потер переносицу, словно это могло помочь ему подобрать правильные слова:
— Ты не так поняла. Никто никого не выгоняет. Просто у Светы сейчас тяжелый период, ей нужна помощь. Твоя мама живет в пригороде, у неё большой дом. Ты можешь пожить там, пока…
— Пока что? — Яна скрестила руки на груди, чувствуя, как внутри всё холодеет. — Пока твоя сестра не найдёт себе новое жильё? А сколько это продлится? Месяц? Год? Десять лет?
Она смотрела на мужа и не узнавала его. Восемь лет брака. Восемь лет, в течение которых они строили отношения, создавали дом, планировали будущее. И вот теперь он стоял перед ней с этим отрешённым выражением лица, словно объявлял о замене лампочки, а не о том, что выселяет жену из их общей квартиры.
— Не драматизируй, — Денис отвернулся к окну. Его широкие плечи напряглись. — Светлана с детьми оказалась на улице. Муж выгнал. Сама понимаешь, с двумя малышами ей некуда идти.
— А почему она не может пожить у твоих родителей? У них трёхкомнатная квартира.
— Мама после операции, ей нужен покой.
— А мне не нужен покой? Я, значит, должна собрать вещи и уехать из собственного дома?
Денис наконец повернулся. Яна увидела в его глазах смесь раздражения и усталости:
— Это не «собственный дом». Это моя квартира. Я купил её до нашей встречи.
Эти слова ударили больнее, чем пощёчина. Формально он был прав — квартира действительно принадлежала ему. Но за годы совместной жизни она ни разу не слышала от него фразы «моя квартира». Это всегда был их дом.
— Понятно, — только и смогла произнести Яна, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Послушай, — Денис смягчился, подошёл ближе и попытался взять её за руку, но она отстранилась. — Это временно. Месяц-два, не больше. Света встанет на ноги и найдёт жильё. Я бы никогда не попросил тебя об этом, если бы был другой выход.
— Другой выход всегда есть, — тихо ответила Яна. — Ты просто не хочешь его искать.
Через три дня Яна переехала к матери. Елена Викторовна встретила дочь с распростёртыми объятиями и миллионом вопросов, на которые Яна не хотела отвечать. Как объяснить матери, что муж фактически выставил её за дверь ради сестры? Как не выглядеть при этом жалкой и униженной?
— Просто нам так удобнее, мама, — повторяла она, раскладывая вещи в своей старой комнате. — Денису нужно помочь Свете, а мне спокойнее будет пожить у тебя.
Елена Викторовна поджала губы. За шестьдесят лет жизни она научилась распознавать ложь с первого взгляда.
— Ну-ну, — только и сказала она, но в этом коротком «ну-ну» слышалось столько всего, что Яна едва сдержала слёзы.
Вечером, лёжа в кровати своего детства, она пыталась понять, когда всё пошло не так. Внешне их брак казался прочным. Они редко ссорились, у них были общие интересы, планы на будущее. Денис много работал, строил карьеру в IT-компании, Яна занималась переводами. У них была хорошая, стабильная жизнь без особых потрясений. Может, в этом и была проблема? В отсутствии потрясений, проверок на прочность?
Телефон завибрировал — сообщение от Дениса: «Как устроилась? Всё нормально?»
Яна смотрела на экран, не зная, что ответить. Хотелось написать что-то едкое, но она сдержалась: «Нормально».
«Света переехала. Привезла столько вещей, что в прихожей не протолкнуться».
Яна представила, как чужие коробки и сумки заполняют их аккуратную квартиру, как чужие дети бегают по комнатам, как чужая женщина занимает её место на кухне, и ей стало физически плохо.
«Спокойной ночи», — написала она и выключила телефон.
Жизнь в родительском доме оказалась сложнее, чем она думала. Елена Викторовна, при всей своей любви к дочери, не могла удержаться от комментариев и советов. «Так нельзя, Яночка. Ты должна бороться за свою семью. Что значит «он попросил уехать»? А ты что, половичок? Тебя можно взять и переставить?»
Но что означало «бороться» в данном случае? Устроить скандал? Выгнать Светлану с детьми? Яна не могла этого сделать, хотя часто представляла, как возвращается домой и заявляет о своих правах.
Время шло. Недели складывались в месяцы. Яна полностью погрузилась в работу. Заказов на переводы было много, и она хваталась за каждый, лишь бы не думать о своей ситуации. Она почти не общалась с Денисом — только сухие сообщения о необходимых делах. Он пару раз приезжал к ней, они ходили в кафе, говорили о чём угодно, только не о том, когда она вернётся домой.
В один из таких дней, когда они сидели в маленькой кофейне недалеко от дома её матери, Яна решилась спросить:
— Как Света? Нашла уже жильё?
Денис замялся:
— Нет пока. Сейчас сложно что-то подобрать с её финансами. Знаешь, Света устроилась на работу, но платят немного.
— Понятно, — Яна отвела взгляд. — А когда примерно?..
— Слушай, давай не будем об этом сейчас, — перебил её Денис. — Как твои переводы? Ты говорила про какой-то интересный проект.
И Яна рассказала про свою работу, проглотив горечь и обиду. По дороге домой она поняла, что Светлана никуда не собирается уезжать, а Денис не собирается её выселять. «Временная» ситуация становилась постоянной.
В конце третьего месяца своего изгнания Яна случайно встретила в торговом центре Ольгу, коллегу Дениса. Ольга всегда относилась к ней тепло, и они иногда общались на корпоративах.
— Яночка! Сто лет тебя не видела! Как дела? — радостно воскликнула Ольга, обнимая её.
— Нормально, — автоматически ответила Яна. — Работаю много.
— А почему тебя не было на дне рождения Дениса? Все спрашивали. Он сказал, что ты приболела.
Яна застыла. День рождения Дениса был неделю назад, и он ничего ей не сказал. Более того, он соврал коллегам, что она болеет.
— Да, простыла немного, — выдавила она из себя улыбку. — А как прошло?
— Отлично! Денис всех к вам домой пригласил. Так уютно у вас, и сестра его такая хозяйственная, стол накрыла — пальчики оближешь! И дети у неё чудесные. Жалко, что она с мужем разошлась, такая приятная женщина.
Каждое слово било Яну наотмашь. Значит, пока она жила у матери, Денис устраивал вечеринки в их квартире, а Светлана играла роль хозяйки дома?
— Да, Света замечательная, — пробормотала Яна. — Извини, мне пора бежать.
Она буквально сбежала от Ольги, чувствуя, как щёки горят от стыда и гнева. В ближайшем туалете торгового центра она заперлась в кабинке и разрыдалась. Восемь лет брака, и вот так просто её вычеркнули из жизни. Как ненужную вещь, которую убрали на антресоли.
В тот вечер она напилась впервые за много лет. Елена Викторовна нашла дочь на кухне в обнимку с бутылкой вина и разрыдалась вместе с ней.
— Доченька, что же ты молчала? — причитала мать. — Что же ты терпела?
— А что мне делать, мам? — Яна вытирала слёзы тыльной стороной ладони. — Куда идти? Здесь я хотя бы не одна.
Утром, с головной болью и опухшими глазами, она решила поговорить с Денисом начистоту. Но он не брал трубку. Только вечером ответил на сообщение: «Прости, был занят. Давай поговорим на выходных».
В субботу они встретились в том же кафе. Денис выглядел отдохнувшим и каким-то обновлённым. Новая стрижка, новая рубашка, которую Яна раньше не видела.
— Я знаю про твой день рождения, — начала она без предисловий. — Про вечеринку дома. Про то, что Светлана накрывала стол. Почему ты мне не сказал?
Денис поморщился:
— Это было спонтанно. Ребята с работы предложили отметить, я не хотел тебя беспокоить.
— Беспокоить? — Яна повысила голос, но тут же осеклась, заметив, как на них оглянулась пара за соседним столиком. — Денис, что происходит? Когда я вернусь домой?
Он долго молчал, избегая её взгляда. Затем произнёс тихо, но твёрдо:
— Яна, я думаю, нам нужно расстаться.
Мир вокруг замер. Звуки кафе превратились в далёкий шум. Яна смотрела на человека, с которым прожила восемь лет, и видела чужака.
— Вот как, — прошептала она. — И давно ты это решил?
— Это было сложное решение.
— А Света тут совсем ни при чём, да?
— При чём тут Света? — он нахмурился. — Да, она сейчас живёт у меня, но это никак не связано.
— Ты правда думаешь, что я поверю? Три месяца назад ты попросил меня уехать «временно», чтобы твоя сестра могла пожить в нашей квартире. Теперь ты хочешь развестись. И это никак не связано?
— Мы с тобой давно отдалились друг от друга, — Денис говорил заученными фразами, словно репетировал эту речь. — У нас разные интересы, разные цели. Ты всё время в своих переводах, я в своей работе.
— И когда ты это понял? До или после того, как я уехала к маме?
Денис не ответил, и это было красноречивее любых слов.
— Значит, ты всё решил ещё тогда, — Яна горько усмехнулась. — Просто не хватило смелости сказать прямо. Проще было выставить меня за дверь под предлогом помощи сестре.
— Всё не так просто, — он наконец посмотрел ей в глаза. — Я действительно хотел помочь Свете. А потом… потом я понял, что мне легче без тебя. Что я не скучаю, не стремлюсь вернуться домой, чтобы увидеть тебя. Это заставило меня задуматься.
Каждое его слово било, словно молотком. «Легче без тебя». «Не скучаю». «Не стремлюсь вернуться».
— Я подам на развод на следующей неделе, — продолжил Денис. — Квартиру я оставлю себе, это мое имущество. Но я готов выплатить тебе компенсацию, чтобы ты могла снять жильё.
— Как великодушно, — Яна почувствовала, как к глазам подступают слёзы, но сдержалась. Только не здесь. Только не перед ним. — А вещи мои? Или ты уже выбросил их?
— Твои вещи на месте. Можешь забрать, когда захочешь. Только предупреди заранее, чтобы я мог организовать.
«Организовать». Словно она теперь посторонний человек, которого нужно «организовать».
— Передай Свете, пусть не беспокоится — я не буду претендовать на её новый дом, — Яна встала из-за стола. — Прощай, Денис.
Она вышла из кафе на ватных ногах. Сердце колотилось где-то в горле. Восемь лет брака закончились за пятнадцать минут разговора в безликой кофейне.
Елена Викторовна встретила новость о разводе дочери с неожиданным спокойствием:
— Туда ему и дорога, — отрезала она. — Нечего жалеть о таком человеке.
Но Яна жалела. Не о Денисе — о потерянном времени, о разбитых мечтах, о доме, который считала своим, но который так легко у неё отобрали.
Через неделю пришло сообщение от Дениса: «Можешь приехать за вещами в субботу? Нас не будет дома с 12 до 5».
«Нас». Уже не «меня», а «нас». Словно они со Светланой превратились в единое целое. Яна не стала отвечать. В субботу она приехала к дому, в котором прожила почти восемь лет, и долго стояла у подъезда, собираясь с силами. Наконец, она набрала код и поднялась на пятый этаж.
Квартира встретила её запахом чужих духов и детским смехом из соседнего подъезда. Вещей Светланы было повсюду больше, чем она ожидала. Фотографии на стенах (раньше там висели их с Денисом свадебные фото), детские игрушки, разбросанные по полу, женская одежда на сушилке в ванной.
Яна механически собирала свои вещи в чемоданы и коробки. Книги, одежда, косметика, документы. Восемь лет жизни умещались в несколько ящиков. Она заказала грузовое такси, чтобы всё вывезти за один раз.
В спальне, их бывшей спальне, она обнаружила, что Светлана уже полностью обжила пространство. Её вещи занимали шкаф, её крема стояли на прикроватной тумбочке. На кровати лежало незнакомое покрывало с узором из мелких цветов.
Яна открыла ящик комода, где хранила личные вещи, и замерла. Среди её нижнего белья лежал мужской парфюм, который она никогда не видела у Дениса. Дорогой, судя по флакону. Подарок? От кого?
И тут её словно ударило током. Она начала лихорадочно осматривать квартиру новым взглядом. Мужская бритва в ванной — не та, которой пользовался Денис. Мужская рубашка на спинке стула — слишком яркая для её бывшего мужа, предпочитавшего сдержанные тона. Пачка сигарет на подоконнике — Денис никогда не курил.
Здесь жил другой мужчина. Не Денис.
Яна села на край кровати, чувствуя, как комната плывёт перед глазами. Всё встало на свои места. Слишком внезапное решение Дениса, его настойчивое желание, чтобы она уехала, отсутствие попыток восстановить отношения…
Она вытащила телефон и написала своей давней подруге Марине, которая когда-то работала вместе с Денисом:
«Марин, прости за странный вопрос. Ты знаешь что-нибудь о личной жизни Светланы, сестры Дениса?»
Ответ пришёл через несколько минут:
«Яна, у тебя всё в порядке? Какая Светлана? У Дениса нет сестры».
Мир рухнул окончательно. Яна сидела, глядя на сообщение, и не могла поверить. У Дениса не было сестры. Никакой Светланы не существовало. Или существовала, но это была не сестра.
Она набрала номер Дениса, но он не ответил. Тогда она написала: «У тебя, оказывается, нет сестры. Кто такая Светлана?»
Ответ пришёл почти мгновенно: «Ты всё равно узнала бы рано или поздно. Прости. Так получилось».
«Так получилось?! Ты выгнал меня из дома ради любовницы и её детей, врал мне месяцами, а теперь пишешь «так получилось»?»
«Света не любовница. Я люблю её, Яна. По-настоящему люблю. С тобой у нас давно всё закончилось, ты сама это знаешь».
Яна смотрела на экран телефона и не узнавала человека, с которым прожила почти десять лет. Этот чужой, жестокий человек не имел ничего общего с мужчиной, за которого она вышла замуж.
«Когда вы познакомились?»
«Полгода назад. На конференции в Питере».
Полгода. Значит, всё началось ещё до того, как он попросил её уехать. Он уже тогда планировал от неё избавиться.
«Надеюсь, вы будете счастливы», — написала она, сама не понимая, зачем. Может, чтобы показать, что она выше этой грязи и лжи? Или чтобы последнее слово осталось за ней?
Яна закончила собирать вещи как в тумане. Когда приехало такси, она механически загрузила коробки и чемоданы, в последний раз окинула взглядом квартиру и закрыла дверь. Навсегда.
Прошёл год. Яна сидела в светлой кухне своей новой квартиры и смотрела, как за окном падает снег. Компенсация от Дениса помогла ей внести первый взнос за скромное, но уютное жильё в спальном районе. Остальное она выплачивала сама — её переводческий бизнес шёл в гору, она набрала клиентов и даже наняла помощницу.
Развод прошёл быстро и без осложнений. Денис отдал ей всё, что она просила, лишь бы поскорее закончить. На последней встрече с адвокатами он выглядел осунувшимся и уставшим. Яна слышала от общих знакомых, что его отношения со Светланой развиваются не так гладко, как он рассчитывал. Оказалось, любить женщину с двумя детьми — это не то же самое, что крутить роман за спиной жены.
Но Яну это уже не волновало. Первые месяцы после развода были тяжёлыми: бессонница, апатия, приступы необъяснимой тревоги. Елена Викторовна буквально вытащила дочь из депрессии, заставляя её вставать по утрам, есть, выходить на улицу.
— Никто не стоит твоих слёз, — повторяла мать. — Особенно тот, кто заставляет тебя плакать.
Постепенно боль отступила, оставив после себя странное чувство освобождения. Словно Яна наконец скинула тяжёлый рюкзак, который тащила на себе годами. Она стала замечать вещи, которые раньше ускользали от её внимания: как красиво светит солнце сквозь листву, как вкусно пахнет свежезаваренный кофе, как приятно просыпаться и знать, что весь день принадлежит только тебе.
Она завела новые знакомства, стала больше путешествовать, записалась на курсы испанского языка. В их группе был приятный мужчина по имени Андрей, с которым у них завязалась дружба. Ничего серьёзного, просто тёплые, ненавязчивые отношения. Яна не была готова к чему-то большему, но и одиночество больше не пугало её так, как раньше.
Телефон завибрировал — сообщение от Андрея: «Не забудь про выставку завтра. Встречаемся в 6 у входа».
Яна улыбнулась и ответила: «Не забуду».
Она допила чай и подошла к окну. Снег усиливался, превращая город в сказочную декорацию. Раньше в такую погоду ей всегда становилось грустно. Теперь она видела в этом особую красоту.
Глядя на падающий снег, Яна думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда самые болезненные события оказываются поворотными точками, открывающими новые пути. Порой нужно потерять что-то ценное, чтобы найти что-то бесценное.
Возможно, ей ещё предстояло это бесценное найти. А может, она уже нашла его — в себе самой, в своей новой жизни, в своей неожиданной свободе.
Звонок в дверь прервал её размышления. На пороге стояла Елена Викторовна с огромным пакетом продуктов:
— Решила заехать, пирогов напечь. В такую погоду только пироги и спасают.
— Заходи, — Яна обняла мать. — Я как раз чайник поставила.
Когда-то она мечтала о совсем другой жизни — о большой семье, о муже, с которым встретит старость, о детях, которые будут приезжать в гости по выходным. Но жизнь распорядилась иначе. И, наблюдая за тем, как мать деловито раскладывает продукты на кухонном столе, Яна впервые подумала, что, может быть, это и к лучшему.
— Мам, давай я тебе помогу, — предложила она, засучивая рукава.
Елена Викторовна окинула дочь внимательным взглядом и улыбнулась:
— Вот и хорошо. Вместе оно всегда веселее.
За окном продолжал падать снег, укрывая землю белым одеялом. Старый год подходил к концу, унося с собой старые обиды и разочарования. Впереди был новый год — чистый, как первый снег, полный возможностей и надежд.
И Яна была готова к нему.
Спустя полтора года Яна сидела в кабинете нотариуса, оформляя документы на покупку офиса для своего бюро переводов. Бизнес развивался стремительно — она выиграла тендер на сотрудничество с крупной международной компанией, наняла пять переводчиков и двух менеджеров.
Телефон завибрировал. Незнакомый номер.
— Алло?
— Яна? Это Марина, подруга Ольги. Помнишь меня?
Яна напрягла память. Марина — коллега Дениса, та самая, которая сообщила ей, что у него нет никакой сестры.
— Да, конечно. Что-то случилось?
— Ты не слышала новости? — в голосе Марины звучало напряжение. — Денис в больнице. Инфаркт. Довольно серьёзный.
Яна молчала, не зная, что сказать. Когда-то эта новость перевернула бы её мир. Сейчас она вызывала лишь смутную тревогу, как сообщение о беде, случившейся с дальним знакомым.
— Мне жаль, — наконец произнесла она. — Надеюсь, он поправится.
— Он просил тебя найти. Говорит, хочет поговорить. Ты… придёшь?
Яна посмотрела на бумаги перед собой. Контракт, который она так долго ждала. Её новая жизнь, выстроенная по кирпичику из руин старой.
— Нет, — твёрдо ответила она. — Нам не о чем говорить.
— Но он в тяжёлом состоянии. Врачи говорят…
— Марина, — перебила её Яна, — мы с Денисом чужие люди уже полтора года. Я не та женщина, которая бросит всё и примчится к постели бывшего мужа. Особенно к тому, кто выставил меня за дверь ради любовницы.
— Они расстались, — тихо сказала Марина. — Светлана забрала детей и уехала к родителям. Он остался один.
— Это его выбор, — Яна подписала последний документ и закрыла папку. — Мне пора, прости.
Она нажала «отбой» и посмотрела на нотариуса:
— Продолжим?
Вечером в своей квартире Яна открыла бутылку вина и вышла на балкон. Город мерцал огнями, жил своей жизнью. Где-то среди этих огней была больница, где лежал Денис. Одинокий, брошенный той, ради которой он разрушил свой брак.
Ей вспомнились слова матери: «Жизнь всё расставляет по своим местам». Елена Викторовна умерла полгода назад от внезапного инсульта. Не успела увидеть, как дочь поднялась с колен и создала успешный бизнес.
Яна сделала глоток вина. Завтра у неё важная встреча с инвесторами. Нужно выспаться, быть в форме.
Денис остался в прошлом. И пусть там и остаётся…
