В числе ее поклонников были и режиссер Орсон Уэллс, и карикатурист Питер Арно, и писатель Джером Сэлинджер, автор нашумевшего романа «Над пропастью во ржи». Ее имя «Уна», согласно кельтским легендам, означает Королева фей.
«И это Уна вдохновила Сэлинджера на эпохальный «Над пропастью во ржи», — убежден писатель Фредерик Бегбедер.
Уна О’Нил, дочь нобелевского лауреата, драматурга Юджина О’Нила и писательницы Агнес Боултон, как и многие красивые девушки, мечтала о карьере актрисы и хотела поступить на драматические курсы. У нее были темные непроницаемые глаза испуганной лани, длинные черные волосы, высокие скулы и дивная фигурка. Когда она улыбалась, две ямочки появлялись на ее щеках.
«У нее был только один недостаток: она была совершенна. А в остальном она была совершенна», — напишет Трумэн Капоте об Уне О’Нил, своей подруге детства. В юности он сопровождает Уну в Stork Club, в El Morocco, на джазовые концерты, вечеринки, они гуляют порой до утра. Уна станет прототипом Холли Голайтли, героини его романа «Завтрак у Тиффани».
Режиссер Юджин Френке успешно пробует ее на главную роль в свой будущий фильм «Девушка из Ленинграда» на роль Тамары. Френке видит в ней большой потенциал и называет Уну второй Вивьен Ли.
С начинающим писателем Джеромом Сэлинджером юная Уна познакомилась летом 1941 года. Ей было шестнадцать, а ему двадцать один год. Он очарован и влюблен. Их роман продлился несколько месяцев. Уна была простодушна как ребенок и не готова к серьезным отношениям.
Когда ей было два года отец оставил семью, а когда исполнилось четырнадцать, Юджин О’Нил, наконец ответил на ее многочисленные письма. С нетерпением развернув конверт, Уна прочла: «Мы слишком давно не виделись…». Далее отец приглашал ее на обед в свое новое имение. Дочитав до конца, девушка упала в обморок.
Потом отец все-таки вспомнил, что у него есть дочь и занялся нравоучениями: Уна ведет себя не так, снимается для рекламы косметических брендов Helena Rubinstein и Elizabeth Arden, позирует в купальнике, завоевывает позорный, по его мнению титул «Дебютантка года».
Юджин О’Нил пишет в письме другу: «Мне противно ее легковесное поведение. Я бы хотел, чтобы дочь служила медсестрой в Красном Кресте, а не дебоширила в свете. Боже, освободи меня от таких детей!»
И тогда Сэлинджер решил завоевать сердце Уны мужественным поступком: он записывается добровольцем на фронт. Он хотел вырасти в глазах Уны. Джерри уже видел себя в военной форме, прощающимся на пристани с заплаканной Уной на фоне дымящего трубами корабля, удаляющегося к югу Англии.
«Все летит в тартарары, это ужасно, наша страна объявила войну половине планеты, а тут еще ты с нашей разлукой, как будто мировой трагедии недостаточно… » — пишет Уне Сэлинджер, надеясь на скорую встречу.
Но все произошло совсем не так, как он планировал. Уна О’Нил не пришла с ним проститься. Мать увезла ее в Лос-Анджелес.
Он полагал, что Уна будет его ждать, но тут его обошел на повороте смешной человечек в котелке. Уна, узнав что Чаплин собирается экранизировать пьесу «Призрак и действительность», пришла на пробы.
«Она улыбнулась, и мое угрюмое настроение сразу исчезло. Я был увлечен ее красотой и уникальным очарованием…», — писал Чаплин.
Чарли Чаплин вскружил Уне голову, и вскоре они поженились, несмотря на тридцать шесть лет разницы в возрасте. Узнав об этом, разгневанный Сэлинджер написал Уне злое письмо, где в желчных подробностях изложил, как он представляет себе ее первую брачную ночь с Чаплином.
«Я представляю себе их в спальне вечером. Чаплин сидит, поджав ноги, на комоде и покачивает своей щитовидкой вокруг бамбуковой тросточки, точно дохлой крысой. Уна, в сине-зеленом халате, бурно аплодирует из ванной. Агнес, в купальнике фирмы «Jantzen», обносит их коктейлями. Я издеваюсь, но мне очень жаль. Жаль Уну, такую юную и прелестную».
В своих отношениях с великовозрастным Чаплином девушка нашла не только любовь, но и отеческую заботу. До Уны никто не сумел дать Чарли Чаплину бескорыстной любви, в которой он так нуждался.
Жены, любовницы, подруги на одну ночь, ложные беременности — женщины всегда его открыто использовали, подставляли и изменяли. Все хотели от него денег, связей и протекции.
Восемнадцатилетняя Уна, выйдя замуж за пятидесятичетырехлетнего Чаплина, отказалась от карьеры и полностью посвятила себя мужу. Неотступно была рядом, вела все его дела, была его бухгалтером и костюмером.
Перед встречей с Уной Чаплин пережил одну из своих тяжких депрессий после суда с Джоан Бэрри. Молодая женщина мечтала стать звездой и охотилась за влиятельными продюсерами. Между Чаплином и Бэрри случился короткий роман, но они вскоре расстались.
Бэрри начала его преследовать, неоднократно прорывалась к нему в его голливудский дом на Саммит-драйв. Пропадала, появлялась вновь с новыми угрозами…
Забеременев в результате своих хаотичных похождений, она вздумала отыграться именно на Чарли Чаплине и подала на него в суд. Журналисты смешали имя Чаплина с грязью, обвинив в подлости.
И хотя анализ крови показал, что Чаплин никакого отношения к ее ребенку не имеет, шум и скандал, поднятый разбирательством, сделал свое дело. Адвокатам актрисы удалось выбить из Чарли алименты на чужого ребенка.
Свадьба Уны и Чаплина состоялась 16 июня 1943 года во время процесса о признании отцовства ребенка Джоан Бэрри. После брака с Чаплином отец Уны прекратил с ней всяческие контакты. Но она обладала сильным и волевым характером, и не раз это докажет.
Между тем карьера Чарли клонилась к закату. Чаплину кинематографическая среда прощала многое — любовные романы, злополучную вечеринку на яхте у Хёрста, но не смогла простить ни поддержки СССР во время войны, ни нежелания ликовать по поводу уничтожения Хиросимы и Нагасаки.
Самый популярный в Америке человек стал врагом общества номер один. он выпустил картину «Месье Верду» и на премьере перед кинотеатром выстроились пикеты с лозунгами «Отправьте Чаплина в Россию!»
По началу он наивно полагал, что главное — не отношение властей, а мнение публики. А публика его всегда любила, и этого ему было вполне достаточно. В 1948 году его вызвали в Иммиграционную службу, где подвергли трехчасовому допросу. Следователь никак не мог понять, почему, прожив в США тридцать лет, Чапли так и не нашел времени получить американское гражданство.
В сентябре 1954 года Чаплин отправился с семьей на каникулы. Не успел корабль «Куин Элизабет» отойти от берега, как на борт пришла телефонограмма: ему отказали в визе. Возвращаться было некуда. Как потом выяснилось, в ФБР на него было заведено досье объемом 1900 страниц.
По «шкале безопасности» Чаплин был признан потенциально ненадежным, крайне подозрительным субъектом. Уна и Чарли решают обосноваться в Швейцарии, на берегу Женевского озера в Корсье-сюр-Веве. Но беда в том, что все их состояние осталось в Калифорнии.
17 ноября 1952 года предприимчивая Уна возьмет на себя хлопоты по возврату денег и это будет напоминать детектив. Она вылетает самолетом Лондон — Лос-Анджелес якобы для присутствия на административном совете «Юнайтед артистс».
На самом же деле она мчится на Саммит-драйв, где рассчитывает домашнюю прислугу, затем едет к адвокату Чаплина и специалистам по недвижимости, чтобы продать акции и выставить дом на продажу.
По доверенности мужа (а он ей безгранично доверяет!) она опустошает все сейфы Bank of America и забирает оригинальные копии всех фильмов Чаплина, переводит максимально возможную часть их состояния в чеках и ценных бумагах на счета в Европе.
Все остальное Уна берет наличными в тысячедолларовых банкнотах и зашивает их в подкладку своего норкового манто. После этого она вылетает в Лондон, не снимая мехов, в которых спрятаны миллионы долларов. Уна в поддержку мужа официально отказывается от американского гражданства.
За время брака Уна родила восьмерых детей. Последний их ребенок появился на свет, когда Чаплину было уже 73 года. Оказавшись выброшенными из Америки, приехав в швейцарский мир снежных гор, тишины, голубых озер и лебедей, они сразу поняли, что останутся здесь навсегда.
Исключение они сделают лишь однажды, в 1971 году, когда Чаплина вызвала Киноакадемия, чтобы вручить «Оскар» за особые достижения в искусстве.
Чарли постоянно баловал жену дорогими подарками. Любил дарить платья и костюмы Chanel, которые подбирал по своему вкусу. Уна вешала обновки в шкаф и никогда не надевала. Повода наряжаться не было. Жизнь проходила в служении и бытовых заботах. Но она была счастлива и бесконечно писала об этом друзьям.
Последние годы он много болел, никого не хотел видеть и замкнулся в себе. Каждое утро, поднимаясь на заре раньше прислуги, Уна готовила завтрак для себя и мужа: кофе, стакан сока, тосты, апельсиновый мармелад, яичницу с беконом. Относила поднос к мужу в спальню, открывала окно, выходящее в лесной парк, садилась рядом.
Уна спокойно отвечала друзьям: «Чарли заботился обо мне, когда я была юной, когда так нуждалась во внимании, настал теперь мой черед его опекать и поддерживать». Если жена ненадолго отлучалась, то у него начиналась настоящая паника:
— Где Уна?
В 1975 году, за два года до своей смерти, Чарли Чаплин получил титул от английской королевы, а Уна стала леди Чаплин. Это было так символично: его неприкаянный и безродный Бродяжка, одолел всех мучивших его демонов и, согласно канонам любой сказки, из нищего превратился в короля, а его Уна в королеву…
Последний светский выход Чаплина состоялся 15 октября 1977 года — по традиции он отправился на представление цирка «Кни».
Вскоре он ослабел и уже не мог передвигаться без посторонней помощи. Уна усаживала мужа в инвалидное кресло, заботливо укутывала ноги теплым пледом, застегивала все пуговицы на пальто и выкатывала гулять. Они часами колесили по улочкам Веве, сидели на берегу озера, смотрели на горы.
Чаплин умер рождественским утром 1977 года в своем поместье на руках у Уны. Она не могла жить без Чаплина, не могла жить в Веве, где все напоминало о нем. Уна купила двухуровневую квартиру в Нью-Йорке на Восточной Семьдесят второй улице и подолгу жила там.
Дети выросли и Уна много времени проводила в одиночестве. Читала, принимала гостей. Ее часто навещал Грэм Грин. Было жаль, что она в молодости не пустила в нужное русло свой писательский талант. Уна обладала отменным чувством стиля и даром рассказчицы — великие гены давали о себе знать.
Она топила горе в алкоголе и романах, часто устраивала ремонт в доме, меняя декорации. В числе ее любовников были Дэвид Боуи, Райан О’Нил. Кстати, они все были намного моложе.
Вот строки из письма, которое Уна послала подруге в свою последнюю зиму: «Самое страшное время суток — это утро. И не только потому, что его нет рядом. Утром ощущаю себя отяжелевшей от горя. Не получается убедить себя в том, что жизнь продолжается, и я встану, выйду из комнаты, а новый день принесет какое-то открытие. Не получается у меня ничего».
Она видела свое предназначение в любви к Чаплину, и без этой любви жизнь казалась бессмысленной. Уна скончалась от рака поджелудочной железы в шестьдесят шесть лет.
