«Ни за что не отворяйте ему дверей!» — шептала она, прячась под одеялом в постели своей фрейлины. Нелюбимый супруг с лицом, изъеденным оспинами, уже выучил: если в спальне Анны Леопольдовны нет, значит, она прячется у любимой Юлианы.
Они сделались совершенно неразлучны — наследница российского престола, а после и регентша, мать императора Анна Леопольдовна и ее фрейлина Юлиана фон Менгден. Она появилась при дворе не случайно, предки ее и родня издавна служили русским государям, еще со времен царя Ивана Грозного.
Двоюродный брат Юлианы служил секретарем у фаворита императрицы Анны Иоанновны Эрнста Иоганна Бирона и счел, что весьма полезно ему будет иметь глаза и уши в покоях племянницы и будущей наследницы стареющей властительницы.
*
Умненькая и сообразительная Юлиана легко сошлась с принцессой. Анна Леопольдовна была стеснительна и одинока, она любила веселье, но только в узком кругу, и привязалась к новой подруге. Тетушка-императрица выдала племянницу замуж за герцога Антона Ульриха Брауншвейгского.
Некрасивый, заикающийся в волнении, он сразу не понравился своей невесте. Она запирала двери в свою спальню или пряталась от него в комнатах любимой фрейлины.
Однако в положенный срок у супругов появился на свет ребенок, мальчик, названный Иваном. Анна Иоанновна ликовала: наконец-то у российского престола есть наследник мужского пола. Умирая, она назначила своего любимого Бирона регентом при Иване Антоновиче.
Юлиана фон Менгден при младенце-императоре состояла нянюшкой, только ей могла доверить любимое дитя Анна Леопольдовна. Власть фрейлины над ней была поистине велика. В ее спальне вершились государственные дела. Часто Анна Леопольдовна целые дни проводила с Юлианой, не причесываясь и не одеваясь.
Анна Леопольдовна не любила Бирона, и в спальне фрейлины созрел заговор по свержению прежнего фаворита. Но, кроме дел государственных, в покоях Юлии решались еще и любовные тайны государыни. Не испытывая чувств к супругу, которого полагала слабохарактерным и неинтересным, Анна Леопольдовна воспылала страстью к саксонскому посланнику графу Линару.
Мориц Карл Линар убеждал правительницу вступить в войну за австрийское наследство, но Анну не интересовали дела, она желала иных удовольствий. А потому делами занималась Юлиана фон Менгден. Такое положение вызывало большое недовольство среди сановников.
Как когда-то императрица Анна Иоанновна женила Бирона на своей фрейлине, чтобы замаскировать их тайную связь, подруги решили сыграть интригу. Графу Линару надлежало жениться, и очень удобно было женить его на Юлиане, дабы его визиты в ее покои не вызывали сплетен, а дружба с матерью императора — кривотолков. После обручения Линар отправился в Дрезден, дабы получить дозволение поступить на русскую службу. Он уже видел себя вторым Бироном, всесильным фактическим правителем империи.
Линар не был глупцом или слепцом, а потому перед отъездом предупредил Анну Леопольдовну: готовится заговор, и во главе его принцесса Елизавета Петровна. Та не придала значения этим подозрениям, только вызвала к себе сестрицу Елизавету и, получив от нее заверения, что никакого заговора не существует, совершенно успокоилась и стала ждать возвращения любимого.
В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года в спальню Анны Леопольдовны ворвались гвардейцы. Елизавета Петровна, одетая в мундир преображенского полка, разбудила ее словами: «Пора вставать, сестрица». Дочь Петра Великого совершила дворцовый переворот.
Все семейство Брауншвейгское было выслано сперва в Ригу, а затем в Раненбург. Юлиана последовала за своей подругой, не пожелала оставить ее в горестях. Младенца-императора содержали отдельно в большой тайне. Императрица Елизавета Петровна полагала отправить Анну Леопольдовну с супругом и детьми за границу, но переменила свое намерение.
Опасно было выпускать возможных соперников. Решено было отослать их на Соловки. Путешествие было трудным, до Соловков не доехали, сделали остановку в Холмогорах, чтобы переждать зиму. Да тут и повелела императрица оставить сестрицу с мужем и детьми. Судьба малолетнего императора Иоанна Антоновича печальна, он стал железной маской русской истории.
Сопровождавшей бывшую госпожу фрейлине оставаться в Холмогорах не позволили, приказали вернуться в Раненбург. Там она жила под охраной и отчаянно горевала, узнав о смерти Анны Леопольдовны в Холмогорах. Только в 1762 году, уже в правление Екатерины II, Юлиане фон Менгден позволили вернуться в Лифляндию, где она поселилась в имении матери и жила скромно и тихо.
