«Наследство измениться должно!» — этот невероятный возглас эхом прокатился по моему сознанию, когда я стояла оглушенная, не в силах поверить в услышанное. Мои руки похолодели, а сердце забилось с такой силой, словно пыталось вырваться из груди. Никогда в жизни я не ожидала, что человек, который должен был стать моей второй матерью, превратится в мою главную проблему.
Неужели я потеряю единственный шанс обрести стабильность? Что будет с нашим малышом? Тогда я еще не знала, что война за будущее моей семьи только начинается, и против меня выступает настоящий финансовый хищник в обличье родственника.
Всё это безумие началось задолго до шокирующего предложения о наследстве. Когда Кирилл предложил мне руку и сердце, я видела только наше безоблачное будущее. Мы были юны, полны энтузиазма и безграничной веры в то, что любовь преодолеет все препятствия.
Хотя денег у нас было немного, это совершенно не омрачало наше счастье. Мы наслаждались бесплатными выставками, бродили по городским скверам, а иногда Кирилл дарил мне цветы, тайком сорванные с городских клумб. В этих мелочах была наша особенная, неповторимая романтика.
С матерью Кирилла, Тамарой Георгиевной, контакт не заладился с самого начала. Суровая, с привычкой контролировать каждую мелочь, она излучала холодность и постоянное недовольство.
Я научилась мастерству «десятиминутного общения» — именно столько времени я могла поддерживать разговор с ней, прежде чем начинала чувствовать внутренний дискомфорт и непреодолимое желание оказаться где-нибудь подальше.
— Настенька, ты когда порадуешь меня внуками? — этот вопрос преследовал меня при каждой встрече.
— Тамара Георгиевна, мы пока не готовы к таким переменам, — отвечала я с напускным спокойствием. — У нас с Кириллом даже собственного угла нет.
— А какое это имеет значение? Разве это препятствие?
— Конечно! Представьте, каково растить ребенка, постоянно переезжая с места на место. Хочется сначала обрести свой дом, где мы будем уверены в завтрашнем дне, а не ждать, когда хозяин арендуемой квартиры потребует освободить помещение.
— Нашла причину! Лишь бы была крыша над головой, остальное приложится. Помни народную мудрость: с появлением детей появляются и возможности их содержать.
Я совершенно иначе смотрела на жизнь, поэтому лишь внутренне отмахивалась от бесконечных намеков свекрови. Наши с Кириллом зарплаты хватало на скромное съемное жилье и повседневные нужды. Но спустя год наша жизнь совершенно изменилась — у нас родился Мишенька.
Известие о беременности застало меня врасплох, и я совершенно растерялась, понимая, что мы по-прежнему не имеем собственного жилья. Однако Кирилл уверенно заявил, что справимся с любыми трудностями вместе. С рождением малыша мир вокруг сузился до распашонок, подгузников, погремушек и детской одежды.
— Наконец-то я дождалась внука! — торжествовала свекровь. — Теперь от тебя хоть какая-то польза будет.
Я лишь мысленно закатывала глаза, не имея ни сил, ни желания втягиваться в перепалку с Тамарой Георгиевной.
— Ты его естественным путем кормишь? — поинтересовалась свекровь с видом эксперта.
— Увы, нет.
— Как это возможно?! Младенцу необходимо материнское молоко, а не эти порошковые смеси!
— Там нет ничего вредного, Тамара Георгиевна. У меня просто нет молока.
— До чего дошло новое поколение? Вы все какие-то неприспособленные и слабые. Раньше женщины со всем справлялись, а сейчас у каждой второй какие-то непонятные сложности.
Тамара Георгиевна беспрестанно одаривала меня непрошеными советами и критическими замечаниями. То я неправильно ухаживала за ребенком, то готовила безвкусно, то бездельничала дома. Чтобы избежать этого потока придирок, я иногда притворялась больной, но даже это не останавливало ее.
Помимо постоянной критики, свекровь имела и другую неприятную привычку — каждый визит к нам заканчивался финансовыми просьбами к моему мужу.
— Сыночек, одолжи-ка мне немного на продукты.
— Кирюшенька, перекинь деньги за коммунальные услуги.
— А ну-ка, сынок, нужна сумма на зимнюю обувь.
Эта регулярная финансовая зависимость раздражала меня невероятно. И ведь дело было не в малообеспеченности свекрови! Она работала помощником руководителя в довольно крупной компании с приличной зарплатой. Я никак не могла понять, как при стабильном доходе можно почти ежедневно выпрашивать деньги у собственного сына.
— Кирилл, может, стоит серьезно поговорить с твоей мамой? — не выдержала я однажды. — Она слишком часто просит финансовой помощи.
— Настя, ты же знаешь, что у нее зарплата небольшая, едва сводит концы с концами.
— Я всё понимаю, но не по несколько же раз на неделе! У нас ребенок, на которого уходит значительная часть наших доходов. При таком раскладе мы никогда не накопим на собственное жилье, так и будем скитаться по съемным квартирам до старости.
— Ты преувеличиваешь, всё не настолько плохо.
— Кирилл, ты слишком доверчив. Твоя мать звонит минимум трижды в неделю с финансовыми требованиями. Ты представляешь, сколько ты уже перевел ей из нашего семейного бюджета?
— Ну…
— Около половины твоей зарплаты уходит только на нее, а ведь твоя мама работает и имеет свой доход. И я очень сомневаюсь, что ей действительно не хватает средств, потому что неоднократно замечала на ней дорогостоящие украшения, которые явно не по карману человеку с ограниченными финансами.
— Ты права, Настя. Я даже не осознавал масштаб проблемы.
— А я вижу это очень четко. Пожалуйста, объясни матери, что твоя первоочередная задача — обеспечивать собственную семью, а не трудоспособную родительницу.
Спустя несколько месяцев я заметила, что финансовые запросы свекрови стали гораздо реже. Либо Кирилл действительно провел с ней беседу, либо я просто не была в курсе их финансовых отношений. Главное, что ситуация с деньгами стабилизировалась.
Внезапно я получила печальное известие — мой любимый дедушка ушел из жизни. Эта потеря подкосила меня, ведь с дедом у меня была особая духовная связь. Каждая встреча с ним наполняла меня светлой радостью, а его искренняя забота согревала сердце. Например, во время моих приездов на дачу он всегда собирал полную корзину земляники специально для меня, хотя сам к ней даже не притрагивался.
— Это исключительно для тебя, моё маленькое хобби. Знаю, как ты обожаешь эти ягоды, а я, признаться, равнодушен к ним. Но ничто не сравнится с удовольствием порадовать любимую внучку, — говорил он с теплой улыбкой.
Эта трогательная забота глубоко запала мне в душу. Любовь и доброта дедушки сыграли огромную роль в формировании моей личности, и мысль о том, что я больше никогда его не увижу, причиняла невыносимую боль. Но каждый раз, когда я видела или ела землянику, в памяти всплывал его образ.
Как выяснилось позже, дедушка оставил мне в наследство загородный дом недалеко от города. Этот невероятный подарок стал для меня полной неожиданностью, наполнив сердце безграничной благодарностью. Даже после ухода он продолжал заботиться обо мне.
Это известие породило в моей голове смелый план. Теперь у моей семьи появится собственный дом, где мы сможем жить спокойно и уверенно.
— У Мишеньки будет отдельная комната! Ему больше не придется ютиться с нами в одном пространстве, — восторгалась я. — Мы наконец-то перестанем кочевать по съемным квартирам, ведь у нас появился целый дом для всей нашей маленькой семьи!
— Дедушка действительно оставил тебе бесценный дар, — поддержал муж.
— Давай переберемся туда? Понимаю, придется заново решать вопросы с работой и детским садом для Миши, но это такой потрясающий шанс!
— Разумеется, любимая, это превосходная идея. И как вовремя она появилась!
Я чувствовала необыкновенный душевный подъем. Словно тяжелейший груз свалился с моих плеч, ведь теперь мы действительно могли обрести долгожданную стабильность в собственном доме. Больше никакой арендной платы, а для ухода за садом, созданным заботливыми руками дедушки, я всегда найду время.
Однако весть о нашем новом жилье быстро дошла до свекрови. Я наивно полагала, что Тамара Георгиевна способна адекватно воспринимать реальность, но жестоко ошибалась.
— Ваш новый дом мы сдадим, вы в съемной квартире поживете, мне нужны деньги — Заявила свекровь
От этого бесцеремонного заявления Тамары Георгиевны я буквально потеряла дар речи.
— При чем здесь вы вообще, Тамара Георгиевна? — выдавила я, наконец справившись с шоком.
— О чем ты говоришь? Я твоя свекровь, и ты обязана поддерживать меня так же, как это делает мой сын.
— Вот как?
— Вы прекрасно справляетесь в съемном жилье. Сколько раз ты причитала, что не сможешь растить там ребенка. И что же? Прекрасно адаптировалась! А загородный дом — лишняя головная боль. Вы будете его сдавать в аренду, а денежные поступления переводить мне. Я возьму на себя уборку и общение с арендаторами.
— Поразительно, вы уже всё распланировали?
— Естественно! Я продумала необходимый ремонт, знаю, на каких платформах размещать объявления. У меня огромный опыт коммуникации с клиентами. Поскольку я буду лично поддерживать порядок, логично, чтобы весь доход от аренды шел именно мне.
Мое лицо застыло в гримасе изумления от непомерной наглости Тамары Георгиевны.
— То есть, вы полагаете, что я переоборудую дедушкино наследство под ваши коммерческие планы?
— Да, Настенька, именно так.
— Вас не смущает тот факт, что дом унаследовала я, а не ваш сын? Лично перед вами у меня нет никаких обязательств, тем более отдавать вам дом моего дедушки. Мы с Кириллом и Мишей планируем жить там сами.
— Зачем вам эти хлопоты? Переезжать в совершенно новый район, искать другую работу. Вам действительно это нужно? Успеете еще обзавестись собственным жильем, вся жизнь впереди. А вот я уже отработала свое, хочется наконец отдохнуть. К тому же, финансовое положение у меня не блестящее, а доход от аренды этого дома будет весьма внушительным.
— Вы меня не услышали, Тамара Георгиевна. Я не собираюсь подстраивать свою жизнь под ваши желания. Мы переезжаем в дедушкин дом в самое ближайшее время, так что ваши планы останутся лишь планами.
— Ты осмеливаешься перечить мне, невестка? Я предлагаю вам блестящее решение, а ты строишь из себя несговорчивую?
— Мама, твои аппетиты действительно вышли за все разумные границы, — неожиданно вмешался Кирилл. — Этот дом принадлежит Насте, и только она вправе решать его судьбу.
— Разве я что-то решаю? Я лишь вношу предложение. Между прочим, сынок, ты обязан помогать своей матери. А поскольку Настя твоя супруга, эта обязанность распространяется и на нее.
— Абсолютно ничего я вам не должна. Не собираюсь потакать вашим прихотям. Из-за вас мы долгие годы не могли накопить на собственное жилье, ведь вы безжалостно выкачиваете деньги из вашего сына.
— Что ты несешь? Я выкачиваю деньги? Ты понимаешь, что говоришь? — вспыхнула свекровь.
— А как это еще назвать? Вы звоните Кириллу несколько раз за неделю. Не поинтересоваться его делами, а выпросить деньги. Может, поделитесь, на что тратите эти суммы?
— Не суй нос в чужой кошелек, девчонка! Это не твоего ума дело!
— Как раз моего, поскольку вы забираете не только средства Кирилла, но и мои. Наш семейный бюджет серьезно пострадал из-за ваших бесконечных запросов. И, кстати, даже Кирилл вам ничем не обязан.
— Ты вообразила себя умнее всех? То, что мой сын финансово поддерживает меня — это наши личные отношения! Тебе не стоит вмешиваться.
— А я буду. Вместо искренней радости за наше благополучие вы уже сконструировали идеальную схему обогащения за наш счет. Мало своей зарплаты и регулярных переводов от сына? Теперь вы планируете присвоить и мое наследство?
— Как ты смеешь так разговаривать?! Кирилл, утихомирь свою жену!
— Вообще-то я разделяю ее мнение.
Глаза Тамары Георгиевны округлились от изумления.
— Что значит?!
— Я подсчитал общую сумму моих ежемесячных переводов тебе. Мама, ты забираешь практически половину моего дохода.
— И что здесь необычного? Так и должно быть! Я твоя мать!
— Я готов помогать, но не содержать тебя полностью. Ты постоянно изобретаешь различные поводы для получения денег. Жалуешься на пустой холодильник, а на самом деле он забит продуктами, ты регулярно посещаешь салоны красоты, обновляешь гардероб и коллекцию украшений. И всё это финансирую я. Так что забудь о своем предложении, мы его категорически отклоняем.
— Бесхребетный! Прячешься за женской спиной! — разразилась криком Тамара Георгиевна. — Никогда бы не подумала, что воспитала настолько жадного и эгоистичного сына!
— Это не жадность и не эгоизм, мама, — твердо парировал Кирилл. — Это ты переходишь все границы со своими непомерными требованиями, которые мы не можем и не хотим выполнять.
Тебе прекрасно известно, насколько тесно нам втроем в однокомнатной квартире и как долго мы мечтали о собственном жилье. Теперь мы его получили. Именно ты думаешь исключительно о себе, пытаясь завладеть нашим домом. Точнее, домом моей жены.
— Твое искажение моих слов просто поразительно! Я тут якобы что-то отнимаю. Невероятно! Совсем не заботишься о матери? Я для тебя пустое место? Тебе безразлична собственная мать?
— Ты мне небезразлична. Но твои запросы стали необоснованно высокими. Дом не будет сдаваться, никаких денег ты не получишь, — категорично заявил Кирилл.
— Прекрасно, живите в своей ветхой развалюхе! Можешь даже не пытаться со мной связаться, ты больше не сын для меня после такого предательства!
Свекровь с грохотом выскочила из нашей квартиры. Соседи даже высунулись на лестничную клетку — настолько громко и яростно кричала Тамара Георгиевна. Я была совершенно ошеломлена ее заявлением и поведением. Возникало впечатление, что от собственного сына ей нужны были исключительно финансы. Она оказалась неспособна искренне порадоваться его успехам.
Спустя шесть недель мы окончательно обосновались в нашем новом доме. Кирилл получил перевод в местное отделение своей компании, а я перешла на дистанционный формат работы, что позволяло совмещать заботу о ребенке и поддержание сада в порядке. Наконец-то мы обрели возможность расслабиться и не тревожиться о неопределенном будущем.
Тамара Георгиевна так и не восстановила связь с нами. Более того, она полностью прекратила общение даже с родным внуком. Маленький Миша часто интересовался, когда приедет бабушка, но Тамаре Георгиевне было абсолютно безразлично.
Таким образом она пыталась навредить и Кириллу, и мне. Это вызывало у меня горечь, но не удивление. От этой женщины можно было ожидать любых поступков.
Впрочем, я внутренне приветствовала подобный исход. Теперь никто не донимал меня бессмысленными наставлениями, никто не фиксировал каждую мою оплошность, никто не превращал позитивную атмосферу в гнетущую и напряженную. Мы с мужем и сыном начинали новую главу жизни, где не было места алчности и ненасытности.
