В моде были весёлые пышки, поэтому Евгению не считали слишком красивой. Да, грациозна. Да, изящна и умеет великолепно подать себя. Однако толпы поклонников возле неё не вились. А Наполеон был покорён и сделал предложение. Правда, он не звал Евгению замуж.
Высокомерно приподняв тонкие брови, испанская аристократка произнесла: «Вашей не стану». В 1852 году будущий император получил самый обидный отказ в своей жизни.
Он был племянником Наполеона Бонапарта и мог претендовать на престол. Но трон снова заняли Бурбоны. Отчаянно интригуя, молодой принц добился, что его выслали из Франции. Но он вернулся, пережил революцию 1848 года и затем стал… президентом республики. Втайне-то он мечтал о короне, но до поры до времени благоразумно молчал.
У него был свой план. Стать императором и продолжить династию. Ему требовалась девушка из хорошей семьи, желательно – принцесса. Однако особы королевских кровей не стремились выйти замуж за Наполеона.
Во-первых, дядюшка принца слишком хорошо запомнился в Европе. Во-вторых, Бонапарты всё-таки не принадлежали к древнему знатному роду, в-третьих, перспективы самого Наполеона казались очень туманными.
Увидев Евгению, президент Франции «загорелся». Жениться на ней он не планировал, поэтому сформулировал предложение незамысловато. На это Мария Евгения Игнасия Августина де Палафокс и Киркпатрик де Монтихо презрительно фыркнула. «Вашей не стану», — ледяным тоном ответила девушка.
Говорили, что она родилась во время землетрясения. Что её настоящим отцом был французский писатель Проспер де Мериме. Она училась в монастыре Святого Сердца, и уроки истории ей преподавал Стендаль.
Старшая сестра Евгении сделала блестящую партию – она вышла замуж за герцога Альба, представителя самой знатной испанской фамилии. И теперь Евгения хотела для себя не менее великолепного мужа. А этот Наполеон… Он даже не звал её замуж!
В 1850-х в моде были девушки с формами. Идеалом считалась белая фарфоровая кожа, покатые плечи и полные руки… Красивой дамы должно было оказаться много! Евгения не вписывалась в этот канон – с её-то профилем, острым подбородком и худощавой фигурой. И всё-таки Наполеона она «зацепила».
Занимаясь государственными делами, он не забывал писать Евгении Монтихо. И даже не догадывался, что тонкие умные письма, которые он получал в ответ, написаны рукой… Проспера де Мериме!
Евгения вела очень изящную игру. Наполеон набирал политический вес и стал императором. Теперь следовало сделать все, чтобы «рыбка не сорвалась с крючка». Последовало настоящее предложение руки и сердца, и оно было принято.
«Дама, которую я избрал, благородного происхождения, — объяснял Наполеон своим министрам, — она возносит к небу те же молитвы, что и я. Я отдал предпочтение женщине, которую люблю и уважаю».
Свадьбу назначили на конец января 1853 года. Сначала была гражданская церемония в Тюильри, затем, 30-го числа в восемь вечера, венчание в Нотр-Дам-Де-Пари. Счастливый жених подписал три тысячи прошений о помиловании.
А невеста вызвала овации, когда отказалась принять от властей Парижа бриллиантовое колье. «Я прошу вас, — тихо и скромно потупив взор, произнесла новоявленная императрица, — на эти деньги построить приют для сирот». Разумеется, народ в неё просто влюбился!
Медовый месяц омрачился одним обстоятельством – во время прогулки верхом Евгения упала и потеряла ребёнка. С той поры она очень серьёзно относилась к своему здоровью, что слегка раздражало её мужа. При малейших подозрениях, что она «в положении», Евгения затворяла двери своих покоев, передвигалась только в сопровождении лекаря, и даже по невысокой лестнице спускалась, опираясь на чью-то руку.
Разумеется, жена императора – всегда красавица. Вкус в обществе поменялся. Теперь красивыми назвали худощавых брюнеток, как Евгения, и тщательно повторяли её наряды, её прически, её макияж… Евгения де Монтихо даже использовала даже тушь для ресниц – первая в Европе.
В марте 1856 года императрица произвела на свет сына, Луи Наполеона Эжена. Сто один пушечный залп объявил об этом событии в Париже. Император снова провозгласил амнистию, а ещё, что он и его супруга будут крестными родителями всех законорождённых детей, которые появились в один день с наследником престола.
Одни обожали её, другие ненавидели. Современник, Максим дю Камп, написал о Евгении так:
«Крушение империи доказывает, что Наполеон III совершил множество ошибок… И самая главная – это женитьба на Евгении де Монтихо. Никогда ещё более бесполезное создание не ставило свой посредственный интеллект на службу честолюбию».
Императрица покровительствовала искусству, очень много тратила и активно вмешивалась в государственные дела. Она поддержала план по открытию Суэцкого канала, она лично общалась с турецкими властями и очаровала их, заложив начало прочной дружбе между Парижем и Стамбулом, и она поддерживала Австрию против Пруссии…
Увы. Знаний и политического чутья Евгении не хватало. «Лучше бы она просто играла роль жены, чем императрицы», — все чаще говорили в обществе.
И она потеряла всё. В 1870 году в битве под Седаном (Франция и Пруссия начали военные действия друг против друга) её муж попал в плен и быстро потерял власть в своей империи. Бывшая императорская семья уехала в Англию, где Наполеон III вскоре и скончался.
В 1879-м сын Евгении погиб в Южной Африке. У этой женщины больше не было смысла в жизни. Все последующие годы она прожила тихо, до самой смерти в возрасте 94-х лет в 1920-м году.
«Вашей не стану» сказала она Наполеону. И разделила с ним престол. И изгнание. И, возможно, судьба Франции была бы совсем другой, если бы Евгения и во второй раз ответила «нет».
