Мальчонка тянул руки к угольку. Он едва научился ходить, как уже захотел… рисовать! Чиркал черными углем везде, где можно. Смотрел на получившиеся черточки, а потом фигуры, и радостно улыбался. Мать прижимала руку к сердцу: а вдруг из Андрюши что-то получится? Малыш из Нового Усолья, из поместья графа Строганова, вовсе не обязательно должен был тянуть лямку, как его отец.
Барский детеныш
Граф был ласков с этим ребенком, отчего односельчане поспешили сделать выводы: барский детеныш! Немало таких подрастало в российских губерниях…
Но Андрея Воронихина, появившегося на свет 17 октября 1759 года, официально признавали сыном крепостного канцеляриста и пермячки Марфы. Уже много позже вопрос о «барском» происхождении знаменитого художника будет подниматься не раз. И никто не найдет точного ответа!
Главное было в другом – сызмальства, с первых лет жизни, Андрюша оказался невероятно способным к рисованию. От уголька перешел к карандашам, и делал такие дивные наброски, что все вокруг только изумлялись: откуда взялся этот талант?
Дошли разговоры и до хозяина тех мест, барона Строганова (чуть позже он получил графский титул). Отчего было велено отправить способного мальчишку на обучение иконописи.
В мастерской уральского таланта Гаврилы Юшкова, что в селе Ильинское, ученик приобрел навыки, которые впоследствии ему очень пригодились – он не только вживую увидел, как создаются святые образа, но еще и научился работать с золотом. Тончайшие его пластины аккуратно ложились на деревянную основу, создавая вокруг лика тот самый божественный нимб. Затаив дыхание, Андрей Воронихин не замечал, как бежит время.
А после покровитель, Строганов, отдал другой приказ: пусть юноша едет учиться в Москву. Одному боязно? Тогда пусть возьмет брата, Илью. Вместе и спокойнее, и веселее. Авось выйдет толк из обоих. Так, в 1777 году, из глубинки попали Воронихины прямо в большой оживленный город.
Учились, старались, а попутно получалось подработать: в Троице-Сергиевой лавре требовались реставраторы фресок. Вот тогда-то и вспоминали самым добрым словом мастера Юшкова!
Два года спустя, большой ценитель прекрасного, граф Александр Сергеевич Строганов, забрал Андрея Воронихина к себе, в Петербург. Показал ему роскошную коллекцию своих живописных полотен, а заодно чертежи внутренних убранств дворца.
От крепостного требовалось – ни много ни мало – помочь в обустройстве. Позже добавил работы внезапный пожар, последствия которого устранял тоже Воронихин. Проект Строгановских чертогов так понравился графу, что он не пожалел денег на воплощение замыслов Воронихина. Весь Петербург позже говорил, что дворец Строганова – одно из величайших творений…
Держать такой талант при себе было и лестно, и совестно. Строганов отлично понимал, что из Андрея Воронихина может получиться великий мастер. И в 1786 году подписал для него вольную. Предложил для совершенствования мастерства совершить большую поездку по России и Европе. Заодно Воронихину нужно было сопровождать сына графа, Павла Строганова, да присматривать за ним…
От крепостного до профессора
Пока учился Строганов-младший, Андрей Воронихин усердно повторял за ним. Взялся за учебники по математике и физике, по астрономии и естественным наукам. Жадно впитывая знания, он, попутно, долгие часы проводил в живописных галереях.
Изучал с натуры творения великих мастеров прошлого. Делал пометки в своем блокноте, создавал наброски. Он и сам не мог понять, что нравится ему больше! С одной стороны, он уже показал себя как прекрасный живописец. С другой – архитектура манила его ничуть не меньше.
Вояж по Европе пришлось прекратить по причинам, никак не связанным с искусством. Во Франции произошла революция, и молодой восторженный Строганов оказался среди тех, кто воодушевленно ее принял. В Петербург бежали тревожные вести: сын графа поддерживает смутьянов!
Посещает заседание клуба якобинцев! За этим последовал личный и жесткий приказ императрицы Екатерины II – надо было немедленно доставить вольнодумца из Парижа в Петербург и более не позволять ему отлучки в Европу. Разумеется, с Павлом Строгановым вернулся и Воронихин.
Первое время он занимался, в основном, живописью. Жил во дворце, где ему отвели не только отдельные покои, но и место под мастерскую. Написал для Строгановых несколько работ, а старый граф похлопотал, чтобы Воронихин получил звание академика перспективной живописи.
В 1800 году он удостоился звания архитектора, а два года спустя – профессора архитектуры! Заказы он получал беспрестанно – создавал дачу для Строгановых, ремонтировал императорский дворец в Павловске…
Гувернанткой в доме Строгановых некоторое время работала англичанка Мэри Лонд. Приглашать молодых женщин из-за границы, чтобы они могли обучить детей языкам, было в ту пору обычным делом. Между Андреем и Мэри вспыхнуло чувство, которое оказалось не так-то просто узаконить.
Во-первых, они принадлежали к разным церквям, во-вторых, Мэри считалась подданной иностранного государства.
Хлопоты об этом союзе растянулись на несколько лет. Строгановы лично беседовали с английским посланником, чтобы не возникало препятствий для союза. Пришлось ходатайствовать и в Синоде. В конце концов, все препятствия были устранены.
В 1801 году Воронихин смог, наконец, жениться на любимой женщине. Праздновали свадьбу прямо в графском дворце, в присутствии Строгановых и английского консула Шафта. Молодые получили возможность жить в отдельной квартире, в которой очень скоро зазвучали детские голоса…
Казанский собор
Еще в царствование Екатерины II появилась задумка построить главный православный собор Петербурга. Император Павел I замысел обдумывал несколько лет, пока не принял решение – храму быть на месте старой церкви во имя иконы Казанской Божьей матери. Но проекта еще не было! Начался сбор заявок…
Император очень хотел создать нечто необычное, величественное, монументальное… Величайшие архитекторы того времени предлагали свои проекты, и одобрение получил чертеж англичанина Чарльза Камерона.
Но граф Строганов, весьма вхожий в императорскую семью, предложил государю подумать получше. Он представил ему… Андрея Воронихина. И дал шанс бывшему крепостному предложить свою идею.
Спустя несколько недель Камерон получил отказ. Выбор был сделан в пользу русского талантливого мастера. Закладка собора состоялась 27 августа 1801 года, уже после смерти Павла I. Теперь курировал строительство его сын, император Александр I.
Стояла задача не только воплотить проект в жизнь, но и великолепно «вписать» его в городскую среду. Так стало очевидным, что следует оформить и площадь возле собора. Иначе бы Казанский просто потерялся среди улиц и домов.
На помощь Воронихину пришли все его знания, накопленные за годы обучения и путешествий. Потому-то говорят, что у Казанского есть что-то общее и с собором Святого Павла в Лондоне, и с венецианскими церквями…
Это была грандиозная, ни с чем не сравнимая работа в жизни и Андрея Воронихина, и в жизни Петербурга. 1 января 1811 года архитектор Казанского собора получил орден Святого Владимира 4-й степени. В сентябре того же года митрополит освятил собор, а Воронихину назначили императорскую пенсию…
Правда, в том виде, в каком мы с вами можем наблюдать Казанский собор, Воронихин его так и не увидел – на создание убранства ушло еще несколько лет, плюс пришлось заново штукатурку, которая оказалась не очень качественной…
Он был по-прежнему нарасхват, этот Великий крепостной. Мальчик с угольком из Нового Усолья стал самым знаменитым архитектором России.
21 февраля (5 марта) 1814 года Андрей Воронихин скончался. Говорили, что он перетрудился – одновременно работал над несколькими проектами и почти не давал себе отдыха. Мэри пережила мужа на восемь лет. К большому сожалению, ни один из шестерых сыновей архитектора не оставил потомства.
Но его другие дети – его творения – живы и по сей день.
