Ночь прошла беспокойно: сначала снилась какая-то ерунда, потом он ругался с отцом, кричал что-то про долг чести, а под утро сон как рукой сняло. С трудом поднявшись с постели, он подумал: «Будь, что будет! Все ж лучше, чем стреляться».
Надо было собираться. Взяв извозчика, Петр Григорьевич Елисеев скомандовал:
— К церкви Святого Пантелеймона, на Соляной переулок.
Через полчаса он уже прохаживался возле церкви Пантелеймона-целителя в военном мундире с орденом Станислава и с шашкой, поглядывая по сторонам. В голове засела дурацкая мысль: интересно, невеста-то хоть хорошенькая?
Через несколько минут подъехал автомобиль, из которого вышла молодая темноволосая дама с двумя офицерами. Одним из них был уже знакомый Елисееву полковник, который, отведя его в сторону, вынул бумажник и произнес:
— Господин Елисеев, я не сомневался в вас. Вот чек.
Петр Григорьевич был достаточно опытен, чтобы понять — чек на сто тысяч рублей настоящий, на его имя и в один из банков Петрограда. Слава Богу, любопытных прохожих в то время не было и все прошло тихо, к его облегчению.
Все проследовали в церковь, где все было готово к венчанию. Петр Григорьевич помог снять своей «невесте» манто. После чего ему стало совершенно ясно: молоденькая красавица находится на последних месяцах беременности. «Невеста» потупила взор.
Молодой офицер и незнакомка были обвенчаны. Шаферы и Петр Григорьевич расписались в соответствующей книге, он поцеловал у своей «супруги» руку, подсадил ее в автомобиль, откозырял, они уехали, а он пошел в банк и обналичил чек. Его репутация была сохранена, а даму он никогда больше не видел.
Вот такая необычная история произошла в Петрограде в 1916 году. О том, кем была главная героиня и почему так случилось нам предстоит узнать. Хотя, стоило ли заботиться о чести Романовых в преддверии Апокалипсиса, когда в Петрограде открыто толковали о неизбежности революции, шла война и готовился дворцовый переворот?
… Зинаида Сергеевна Рашевская родилась 3 ноября 1898 года. Она была дочерью дворянина, героя, погибшего в сражении за Порт-Артур, полковника Сергея Александровича Рашевского, от брака с Полиной Владимировной Шульц.
Семнадцатилетняя Зиночка, окончившая Дворянский институт в Санкт-Петербурге, в 1915 году на балу познакомилась с Великим князем Борисом Владимировичем Романовым, внуком Александра II. Князь был старше девушки на двадцать лет.
«…у него был привлекательный, довольно хрипловатый голос, добрые глаза и юмористическая улыбка, от которой на его лбу образовались неожиданные морщины. Не совсем красивый, он, тем не менее, обладал большим обаянием», — так современники описывали Великого князя.
…Несколько ничего не значащих фраз, обмен улыбками, дежурная шутка и комплимент красоте юной Зиночки.
Никто из присутствующих так не понял, что на балу произошло чудо — князь, известный плейбой, и прелестная, жизнерадостная барышня Рашевская влюбились друг в друга. Между ними вспыхнул тайный роман, результатом которого стала беременность Зиночки.
Надо было срочно спасать честь рода Романовых и репутацию девушки, оказавшейся в сомнительном положении, от сплетен и скандала. Борис Владимирович знал, что августейшая семья разрешения на брак не даст, а ведь он был готов жениться на Зинаиде, которую полюбил всем сердцем.
Тогда был предпринят столь необычный шаг и Зиночка поспешно была выдана замуж за 22-летнего Петра Григорьевича, младшего сына состоятельно предпринимателя Григория Григорьевича Елисеева.
Петр Григорьевич, был человеком ветреным, увлекающимся, немного развязным и привык легко относиться к деньгам.
Окончив одну из престижных петербургских гимназий, он поступил в Тверское кавалерийское военное училище (тут интересная деталь — в Николаевское училище Елисеева не приняли из-за происхождения, хотя его отец и был действительным статским советником, но все же купеческого звания, а раз так, то Николаевское закрыло перед ним двери), из которого выпустился в 1914 году.
Папенька подсуетился: пристроил сына адъютантом к одному из генералов в штабе Западного фронта, который в 1916 году был во Пскове. Еще будучи гимназистом, потом юнкером, Петр Григорьевич немного поигрывал в карты, а тут, можно сказать, пустился во все тяжкие: служба в штабе была необременительна и скучна.
Однажды Петр сел за карточный стол. Игра была в самом разгаре, карты ложились на стол, партнеры подзадоривали, удваивали ставки, и его охватил такой азарт, что Елисеев вовремя не смог остановиться.
Долг составил огромную сумму — шестьдесят четыре тысячи. С собой у него было около шести тысяч, которые поручик тут же отдал, а за остальными поехал в Петроград и упал в ноги отцу:
— Папа, я проиграл шестьдесят четыре тысячи!
Отец пришел в негодование:
— Ты понимаешь, что ты делаешь? Да, Елисеевы — это имя, это фирма, это богатство, но просадить в карты шестьдесят четыре тысячи… Я же не могу такие долги платить — это будет в ущерб твоим братьям, твоей сестре! Ты с ума сошел! Дай мне честное слово, что больше не сядешь за карты!
Слово, конечно же, было дано. Деньги отданы, честь офицера восстановлена. Петр Григорьевич уехал во Псков и некоторое время честно держался.
Иногда, он поигрывал, но по маленькой — сто, двести рублей, однако в ноябре 1916 года черт попутал, он все же сел за крупную игру и проиграл девяносто шесть тысяч. Поручик явился к генералу, почтительно наклонив голову с идеальным пробором:
— Прошу Вашего разрешения съездить в Петроград. Необходимо по делам, отдать долги…
— Ну, поезжайте, поручик.
В Петрограде сын явился к отцу:
— Папа, не знаю как и сказать, но я опять проиграл.
— Сколько?
— Девяносто шесть тысяч…
Григорий Григорьевич схватился за голову:
— Да ты с ума сошел! С учетом предыдущего проигрыша — полтораста тысяч просадить в карты! Ты хоть понимаешь, что уже залез в карман к сестре, к братьям? Я не дам тебе денег! Вон!
— Но, отец, это долг чести… Я не могу вернуться в полк и не платить. Я застрелюсь!
— Горбатого могила исправит. Стреляйся! Это мое последнее слово.
Выйдя из отцовского кабинета, Петр пошел в свою комнату. Что же делать? Вернуться без денег нельзя. Отец не даст ни гроша. Неужели стреляться? Как выйти из положения?
В это время вошел лакей и сказал:
— Петр Григорьевич, вас просят к телефону.
Он взял трубку:
— Слушаю.
— Господин Елисеев?
— Так точно.
— С вами говорит полковник N.
— Слушаю, господин полковник.
— Поручик Елисеев, имею поручение от одного высокого доверителя переговорить с вами. Нам необходимо встретиться. Но перед тем как ехать к вам, позвольте задать вам один вопрос.
— Пожалуйста.
— Есть информация, что третьего дня вы проиграли ротмистру N. девяносто шесть тысяч?
Петр Григорьевич вспыхнул и хотел ответить, что это никого не касается, но, совладав с собою, после некоторой паузы ответил:
— Да. Совершенно верно.
— Ну, тогда я сейчас приеду. Назовите адрес, по которому мы сможем встретиться и переговорить.
На встречу прибыл офицер, который сказал, что имеет от своего непосредственного начальника предложение:
— Это дело весьма щекотливого свойства. Но если вы согласитесь, Петр Григорьевич, быть послезавтра в церкви Пантелеймона в двенадцать часов пополудни, будучи одеты в походно-парадный вариант формы…
Вам будет вручен чек на девяносто шесть, нет, на сто тысяч для ровного счета, при условии… Вы будете обвенчаны с некоей дамой, чье имя никогда не будет касаться Вас и никогда не будет иметь никаких претензий к этой даме.
Сказать, что Петр Григорьевич, был удивлен, это ничего не сказать… Но перед ним был вполне серьезный человек, а предыдущие обстоятельства, в которые попал Елисеев, казались ему неразрешимыми.
У него будут сто тысяч, которые спасут его честь и отношения с отцом. А что касается дамы… Петр Григорьевич сейчас не был ни в кого влюблен и никому ничего не обещал.
Почему бы и нет? Стреляться или венчаться? Уж лучше венчаться! Отец денег не даст, это ясно, как божий день… Ну, и он решил, что повенчается, а что там будет дальше — кто знает?
После венчания необходимые бумаги были оформлены и пути жениха и невесты разошлись. В выигрыше остались все. Елисеев, конечно прочел в брачном свидетельстве имя незнакомки, но никогда никому его не выдал. Зинаида Сергеевна родила дочь Анну, которая, по одной из версий, скончалась во младенчестве.
Благодаря связи с Великим князем, Зинаиде удалось бежать из России в 1918 году. 12 июля 1919 года в Генуе она вышла замуж за Бориса Владимировича, не разведясь с первым супругом (позже, ее сестра, известная актриса Наталья Рашевская, утверждала, что они все же были разведены в 1926 году).
После свадьбы супруги переехали в Ниццу, где эффектная Зинаида Сергеевна стала работать фотомоделью и манекенщицей.
Зинаида Сергеевна, будучи морганатической супругой, не получила никакого титула, так как их брак не был признан титулярным императором Кириллом Владимировичем, но это ей было неважно. Супруги были счастливы и безбедны, но детей больше им Бог не дал.
Вскоре они взяли на воспитание племянницу Зинаиды Наталью. До конца жизни Великий князь оставался влюбленным в свою жену. В эмиграции из Романовых пара была близка только с Великим князем Андреем Владимировичем, братом Бориса, и его морганатической женой Матильдой Кшесинской.
От матери, Великой княгини Марии Павловны, Борис Владимирович унаследовал знаменитые изумрудные серьги и другие украшения, стоившие баснословных денег, которые впоследствии были подарены Ричардом Бертоном Элизабет Тейлор.
Продав которые ювелирному дому Cartier, князь смог приобрести замок Сан Суси (Sans Souci) в Медоне (недалеко от Парижа), где они и поселились с Зинаидой и Наташей.
В 1943 году Зинаида Сергеевна овдовела и еще дважды выходила замуж. Она скончалась в Париже 30 января 1963 года.
И два слова о том, что касается Петра Григорьевича Елисеева… И он, и его брат, Григорий Григорьевич, врач-отоларинголог, в тридцать пятом году были высланы в Уфу, где были арестованы и навсегда пропали.
