Мягкий овал лица, пухлые губы, русые волосы. Впрочем, ее красоту уже тогда называли ведьминской. Ее глаза были разного цвета: один зеленый, другой карий. Красота в комплекте с ведьминским обаянием манили не только мужскую часть аудитории.
В фильме “Евдокия” ей досталась самая ужасная роль жестокой матери и бессердечной женщины. Зрители почему-то тут же решили, что Вера Алтайская играет саму себя — отвратительно неискреннюю и явно пьющую женщину неопределенного возраста.
Хотя многие еще помнили ее третью роль — милую кокетку в беретке в фильме “Светлый путь”.
Позже режиссер Юлий Райзман предложил Алтайской достаточно сложную роль роковой безжалостной разлучницы в фильме “Машенька”. Режиссер даже оставил героине имя актрисы.
Зрители опять заключили: да что удивляться, она и в жизни такая. Недаром ее муж актер Алексей Консовский играет в этом же фильме алкоголика.
Зрители советских времен в большинстве были наивными, и считали, что актеры играют самих себя. У “распутницы” и “алкоголика” тем временем родилась дочь.
“Несчастная девочка”, — шушукались соседи по подъезду. Ярлык разлучницы настолько к ней приклеился, что ее начали наделять этими чертами.
После фильма “Машенька” ей уже не доставались ни главные, ни второстепенные роли. Из эпизода в эпизод героини Веры Алтайской становились все противнее и все злее.
А ее мужа, тем временем, ждал титул “главного принца страны”. Отныне Консовского “алкоголиком” никто не считал. Принцы не пьют.
В отличие от жены, Консовский абсолютно не был склонен к конфликтам.
А вот его супруга все больше превращалась в злую ведьму. И в кино, и в жизни.
Однако принцы в советском кино — товар штучный. А злодейки востребованы всегда.
Консовскому роли предлагали все реже. Алтайская же не сидела без работы ни дня. Хотя самой актрисе ее устоявшееся амплуа нравилось все меньше.
Когда Вере Алтайской досталась роль ужасной матери и пропащей женщины в фильме “Евдокия”, ей уже был 41 год.
И 15 из них она провела в одиночестве. Сначала ушел муж, а следом за ним и дочь. Дочь не смогла жить с матерью, потому что у Алтайской стремительно стал портиться характер, и она отчасти стала превращаться в своих героинь. Только героини были непьющие.
По иронии судьбы кошмар в ее личной жизни совпал с появлением сказочных образов в кино. Но и там, что ни роль, то злобная, жестокая старуха.
Александр Роу был уверен, что лучшей ведьмы не найти. Из сказки в сказку она издевалась над юными, красивыми и положительными персонажами.
Во время съемок сказки “Морозко”, как только выключались камеры, Вера Алтайская, как к родной, тянулась к юной Наташе Седых, падчерице в сказке, которую она изводила по сюжету. Казалось, что она пытается наверстать то, чего ей так не хватало в жизни: дочери. Ее тепла и участия.
-У нас с ней были очень хорошие отношения. Мы много разговаривали о театре. Наталья Седых.
А о чем ей еще было говорить. Кроме работы в театре, в жизни актрисы не осталось ничего. Только роли гадких старух и алкогольная зависимость.
Она не дожила до шестидесяти.
Милая девушка с разноцветными глазами умерла в одиночестве. Без любви, понимания и какой бы то ни было надежды на лучшее.
Народная молва, простодушно не различающая кино и реальную жизнь, способна искалечить судьбу любого актера.
