Японочка была чудо как хороша! Сводня — желтая старуха с иссохшей, похожей на пергамент, кожей, запросила дорого, но Владимир молча отсчитал деньги, поглядывая на свою «покупку».
Невысокая, но стройная и ладная Таки, кажется, не осознавала своей привлекательности. Стеснялась, прятала огрубелые от тяжелой работы ручки — такие маленькие, аккуратные, что позавидовала бы любая петербургская «светская дама».
Личико Таки было свежим и чистым, а небрежно накинутое разноцветное кимоно поселяло в голове Владимира такие мысли, что ему становилось жарко.
Сводня отсчитала деньги для родителей девушки (Владимир заметил, что несколько купюр жадная старуха припрятала, но промолчал, побоявшись скандала).
«Ну что, моряк, забирай свою временную жену, — пропела старуха и, усмехнувшись, добавила. — Совет да любовь».
В конце XIX-начале XX века Российская империя активно осваивала Дальний Восток, а Япония еще не была нам заклятым врагом. Напротив, со Страной восходящего солнца были установлены вполне дружеские отношения. Так, базировавшийся во Владивостоке российский флот по договору с японским правительством регулярно зимовал в порту Нагасаки.
На протяжении нескольких месяцев офицеры были оторваны от дома, от своих любимых, от своих семей. Между тем, в Японии, ставшей невероятно популярной среди иностранцев, начал стремительно формироваться институт так называемых временных жен. Временной женой японцы конца XIX века называли местную женщину, которая поступала в распоряжение заморского гостя за содержание.
Русские офицеры, взяв пример с англичан и французов, также стали заводить себе временных жен, которых называли «мусумэ», что означает «девушка, дочь».
Отношения временных жены и мужа были регламентированы специальным договором. Как правило, в контракте было указано, что иностранец получает поданную микадо, а взамен предоставляет ей еду, жилье, деньги, рикшу, прислугу и т.д.
Продолжительность договора обычно составляла один месяц. Если обе стороны были вполне довольны «сотрудничеством», договор продлевался. Впрочем, великий князь Александр Михайлович в своих мемуарах указывает, что контракт мог быть заключен и на гораздо более продолжительное время:
«От одного до трёх лет, в зависимости от того, сколько времени находилось военное судно в водах Японии».
Великий князь знал, о чем говорил, ведь у него самого была временная жена-японка во время зимовки в Нагасаки винтового корвета «Рында», совершавшего кругосветное плавание. Помимо прочего, Александр Михайлович сообщил и цену, которую приходилось платить русским офицерам за временных жен: от десяти до пятнадцати долларов в месяц. Знакомила иностранцев с мусумэ пожилая сводня, которая получала единовременный «гонорар».
Взрослые женщины редко шли в мусумэ: как правило, японки после 18 лет уже были обременены семьей и детьми. Временными женами в чаще всего становились девочки-подростки из бедных крестьянских семей, зачастую не достигшие и тринадцатилетнего возраста.
Родители, как правило, были рады продать дочь иностранцу, ведь для девочки из нищей семьи это был единственный способ заработать на приданное. А без приданного в Японии выйти замуж за «достойного человека» было практически невозможно.
Великий князь Александр Михайлович в своих воспоминаниях призывал не путать мусумэ и гейш. Гейши считались «усладой для души» и в своеобразной иерархии японских женщин стояли неизмеримо выше бесправных мусумэ. Временные жены, в отличие от гейш, выполняли все то, что и обычные супруги, в том числе, рожали детей.
Ходили слухи, что во время путешествия по Сахалину временной японской женой обзавелся и Антон Павлович Чехов. Даже если великий писатель и не жил с мусумэ, то с японской культурой он точно познакомился, о чем оставил весьма хлёсткие воспоминания:
Однако наиболее известной стала «японская история» Владимира Менделеева, старшего сына великого химика Д.И. Менделеева. Владимир служил мичманом на фрегате «Память Азова», и в 1890-1892 гг. во время зимовки корабля в порту Нагасаки обзавелся временной женой.
Звали девушку Таки Хедесима, она считалась красавицей, но была из очень бедной семьи. В 1893 году Таки родила Менделееву дочку Фудзи, но мичман девочку так и не увидел: в связи с покушением на наследника Николая Александровича «Памяти Азова» было приказано немедленно покинуть японские берега.
По воспоминаниям сестры Владимира, Ольги, ее брат очень любил свою мусумэ, тосковал о ней и о дочери.
Вернувшись в Россию, Владимир рассказал обо всем отцу. Дмитрий Иванович воспринял роман сына с японкой близко к сердцу, написал Таки письмо, стал высылать внучке деньги. Сохранилось два письма Хедесимы к Менделееву, в котором та подробно рассказывает великому ученому о состоянии здоровья и забавах своей малышки.
Владимир Менделеев прослужил на «Памяти Азова» до 1894 года, после чего списался на берег. В 1896 году он женился на Варваре Лемох, дочери знаменитого художника-передвижника Кирилла Викторовича Лемоха.
В настоящем, а не временном, браке Владимиру Дмитриевичу довелось прожить совсем недолго: в 1898 году он заболел гриппом и скоропостижно скончался в возрасте 33 лет. О мусумэ и своей дочери в последние годы жизни Владимир не вспоминал.
А вот его отец, Дмитрий Иванович Менделеев, вплоть до своей смерти в 1907 году, продолжал помогать финансово японской внучке Фудзи, которую ни разу не видел, но любил всей душой.
К сожалению, Таки Хедесима и ее дочь погибли в Токио во время Великого землетрясения 1923 года…
