— Тогда внука больше не увидите! Жадным бабушкам не положено! — высказалась невестка.
— Да и пожалуйста! — не осталась в долгу Ираида Павловна. Она подумала о том, что всё равно бы этим когда-нибудь закончилось. Рано или поздно. Потому что Мила, жена сына, считает, что все ей должны. А самое обидное то, что Андрей стал думать так же, сидит и супруге поддакивает.
— Я не буду плясать под вашу дудку! — возмущалась себе под нос Ираида Павловна утром на следующий день, спеша на работу. Собиралась она сегодня дольше обычного, всё валилось из рук. Да ещё дождь, который ни к селу, ни к городу, затеял своё «мокрое дело».
Ираида Павловна остановила машину на стоянке около офисного центра, вышла из авто и открыла зонт, а потом аккуратно промокнула салфеткой капли воды под глазами, чтобы не размазалась тушь. Но капли на её щеках были не только от дождя. Слёзы стояли в глазах женщины.
— Ираида, ты чего сегодня такая? — спросила коллега, подчинённая и хорошая подруга Ниночка, едва Ираида Павловна переступила порог комнаты, в которой они работали. Их столы стояли рядом. Это был офис страховой компании.
— Какая? — спросила Ираида Павловна, пряча глаза. Она раскрыла и поставила мокрый зонт в углу и принялась с преувеличенным усердием отряхивать свою куртку от капель дождя.
— Такая. Что случилось? — от пытливых глаз Ниночки было никуда не деться.— Рассказывай, может, помогу чем.
— Ой… да нечего рассказывать. С невесткой поцапались на выходных, — нехотя ответила Ираида Павловна.
Ниночка сочувственно вздохнула. Она знала, что Ираида недолюбливает свою невестку с самого начала, как только увидела.
Ираида Павловна, по мнению Ниночки, была немного суховатая и строгая женщина. Разжалобить и вывести из себя её было крайне сложно, а ещё она твердо стояла на ногах, несмотря на то, что судьба её достаточно потрепала. И всего того, что она сейчас имеет, Ираида добилась исключительно сама, благодаря упорству и трудолюбию. За это Ниночка очень уважала начальницу.
Когда-то они с ней разговорились, и Ираида Павловна призналась, что она сирота. Росла в детдоме. Замуж вышла рано, за парня, у которого тоже все шансы были попасть в детский дом, но как-то вышло, что не попал.
Хотя родители его были жуткими пропойцами, не кормили его, не воспитывали. Тянула его бабушка, жили они все вместе, а когда её не стало, будущему мужу Ираиды было уже пятнадцать. Сам о себе заботился. После школы отучился на токаря, устроился на завод. Однажды судьба его свела с красивой девушкой Ираидой. Стали молодые люди встречаться, а потом поженились.
— Нам по двадцать лет тогда было, — вспоминала Ираида Павловна. — Молодые, жизнь казалось лёгкой! Море по колено! Влюбились друг в друга — души не чаяли. Я на том заводе работала в отделе кадров. Родители Миши уже к тому времени совсем спились, дом у них был не дом, а развалина. В маленьком посёлке находился. Миша на работу каждый день ездил за семьдесят километров оттуда. А я в городе рядом с заводом жила, в своей однушке, которую мне дали после детдома.
— Михаил к тебе переехал после свадьбы? — спросила Ниночка.
— Конечно, — подтвердила догадку Ираида Павловна. — А его родителей я и не видела ни разу. Миша мне говорил, нечего тебе на них смотреть… Погибли они вскоре. Отравились некачественным пойлом. Ничего в наследство Мише не досталось, кроме разрушенного сарая: домом это сооружение назвать язык не поворачивался.
— Ужас… — сказала Нина.
— Ага. Я один раз всего туда ездила, уже после того, как их не стало. Извини за выражение, «бомжатник»! Миша там документы какие-то нужные свои искал. Нашёл. Мы уехали, дом заперли. А потом узнали, что сгорел он дотла, кто-то поджёг. Вот так-то… Ну и Бог с ним, я считаю, одна морока только.
«С домом-то ладно, — подумала Ниночка. — А вот то, что овдовела Ираида Павловна рано, это настоящая трагедия…»
Через два года после того, как поженились Ираида и Михаил, родился у них сынок, назвали Андреем. Пара была счастлива, всё у них складывалось хорошо. Однако беда случилась. Когда Андрею исполнилось семь лет, Михаила не стало.
Только сильный, волевой характер помог молодой Ираиде пережить такое. Одна, без какой-либо помощи и поддержки она смогла вырастить сына достойным человеком. Парень оказался молодцом, поступил сам в вуз в другом городе на хорошую перспективную специальность.
Когда Андрей учился на третьем курсе института, Ираида Павловна решила купить на свои многолетние сбережения вторую квартиру, хотела её сдавать и обеспечить себе дополнительный источник дохода, чтобы можно было немного расслабиться, да к пенсии денег поднакопить.
— Устала я рваться. С самого того дня, как не стало Миши, всё сама, всё на мне, не дай Бог, если бы что со мной случилось, Андрюша сиротой бы остался… — вздыхала Ираида Павловна, рассказывая Ниночке. — Как живётся в детском доме, я знаю, не понаслышке.
Андрей любил и уважал мать, он видел, как она рвалась, работала на двух работах, старалась обеспечить ему всё самое лучшее и потому, как только смог начать содержать себя сам, то тут же съехал от неё на съёмную квартиру.
Поселиться в той своей второй квартире мать ему не предлагала. А он и не просил, хотел всего добиться сам. Как мать. Андрей вырос очень самостоятельным.
Вторую квартиру свою Ираида Павловна сдавала.
Спустя некоторое время, Андрей сообщил матери новость о том, что женится. Будущая невестка Мила, когда они явились сыном на чай, с первого взгляда не понравилась Ираиде Павловне. К девушке идеально подходила пословица «простота хуже воровства». Такая ушлая особа. Неприятная. Хотя и очень симпатичная. Но глазки у неё были завидущие и цепко оценивали обстановку в доме Ираиды Павловны.
Женщине казалось, что в голове девицы прямо щёлкает калькулятор, как будто она считала, что сколько стоит. И мало того, даже спрашивала, не стесняясь. Где работает Ираида Павловна, сколько там люди получают. Из чего сделана люстра, висящая на кухне? А серьги в ушах Ираиды Павловны, золотые? А сервиз, правда, из Лиможского фарфора?
— Правда. Всё правда, — рассказывала Ираида Павловна Ниночке. — Я очень люблю окружать себя хорошими качественными вещами. Никогда не хотела покупать «пустотелые» золотые серьги, путь уж дороже, накоплю, но куплю нормальные. И антиквариат люблю, кое-что приобретаю, по мере сил. Не знаю, откуда у меня, детдомовки, такие замашки.
При этих словах Ираида Павловна грустно усмехнулась. Ниночка удивилась. И правда, откуда? Может быть, Ираида оказалась в детском доме после того, как жила в богатой семье?
— Мой-то Андрей, по сравнению с ней выглядел таким, знаешь, как молодежь сейчас говорит, «лошком». Никогда не знал, сколько чего стоит, не интересовался, да всё равно ему, из каких чашек пить. Сын у меня равнодушен к вещам и роскоши. А смотрел он на эту Милочку влюблённо. Сразу видно было. Да и она вроде ничего, красивая, жмётся к сыну, в глаза заглядывает. Мой Андрюшка разомлел.
— Поженились? — констатировала Ниночка.
— Поженились. Я ещё в другом месте тогда работала, не у вас. Проставлялась, всех коллег угостила, — вспоминала Ираида Павловна. — Пир на весь мир устроили. А сыну с невесткой денег подарила двести тысяч. Вот, говорю, вам стартовый капитал. У Милы глаза, помню, аж сверкнули жадным блеском. Надеюсь, потратили мои деньги с умом. Я не спрашивала куда, я в их дела не лезу.
Невестка постоянно пыталась наладить с Ираидой Павловной контакт, задобрить, растопить её ледяное сердце. Часто приходила в гости с пирогами и тортами, вела долгие беседы, всё так же стреляя глазами во все стороны, оценивая обстановку в доме. Иногда она заводила разговор про квартиру, что сдает свекровь. Сколько, мол, выходит и выгодно ли? Хлопотное ли это дело? Всё ей знать надо было.
— Мне тоже, как и Андрюше, в глаза заглядывает, сладкая, как сироп, вежливая такая. А сама вьётся ужом — неприятное ощущение, — делилась Ираида Павловна.
— Да уж… — согласилась Ниночка.
— Вы мне, говорит, скажите, может помочь чем нужно, всё спрашивала меня. Ничего говорю мне не нужно, я не старуха ещё, сама справляюсь, — ворчала Ираида Павловна.
Когда Миле оставалось три месяца до родов, они с Андреем попросились на время декрета пожить в ту квартиру, что сдавала Ираида Павловна, объяснив, что как сядет Мила в декрет, то денег станет совсем мало и они не выкрутятся…
— Пустила я их, пожалела, — сказала Ираида Нине. — Обрадовались они, особенно Мила, благодарили очень, чуть не в ноги кланялись. Небось Мила эта мысленно считала уже мою квартиру своей. Но я чётко оговорила сроки.
Шло время. К Ираиде Павловне сын с женой и новорожденным внуком продолжали часто приезжать в гости.
— Мила всё приговаривала, что, мол, кровь не вода, надо общаться, ценить родственные связи и всё такое, разную чепуху болтала. Прямо вижу, что другое хочет сказать, но сдерживается, любезной притворяется.
Родившегося внука назвали Михаилом, в честь отца Андрея, мужа Ираиды Павловны, хотели ей угодить.
— Только войдут в квартиру, Мила мне Мишутку в нос тычет, вот, мол, какого внука мы вам родили! Здорового, крепкого! — продолжала рассказывать Ираида Павловна. — А я всегда поправляла, не мне, а себе родили. А оказалось, что и правда — мне!
Время шло, скоро уже декрет заканчивался у Милы. В один из дней приехали они с малышом в гости к Ириаде Павловне, да слово за слово, поссорились.
И Мила заявила, что бабка Ираида совсем бесчувственная! Ничем её не проймёшь! Не жирно ли ей две квартиры иметь? Сидит, как собака на сене, и не понимает, что молодым тоже квартира нужна! Что жить им негде! Сколько можно по съёмным квартирам мотаться? Внука они родили ей! И жадной бабке следовало ему подарить квартиру. Ну, или хотя бы Андрею.
— Я им спокойно ответила, что квартира это моя. Купила я её на свои деньги и никому отдавать не собираюсь. И повторила, что живут они там временно, — Ираида Павловна рассказывала Ниночке, а у самой глаза прямо молнии метали. Ниночка подумала, что, наверное, она сама ни за что не смогла бы так своему сыну заявить, что, мол, квартира это моя, руки прочь от неё…
— А Мила тогда мне и говорит, что, мол, внука больше не увидите, значит. Вот так, — грустно проговорила Ираида Павловна, смахнув слёзы. — А самое обидное, что Андрюшка молчит, словно воды в рот набрал. Согласен с супругой.
Будто не помнит, как я ишачила на двух работах, чтобы обеспечить ему достойную жизнь. Мне никто не помогал, сама с нуля поднялась. Теперь его черёд. И он знаешь, мне чего сказал?
…Андрей встал с кресла, на котором сидел, и заявил, что мать и правда, совсем бесчувственная и у неё вместо сердца калькулятор. Считается с родным сыном, жалеет для него жилплощадь, помогать не хочет. Даже для родного внука жалеет, загребла всё себе.
— Забыл, что я им денег дарила на свадьбу? Милины родители-то вообще шиш с маслом подарили, не с чего им, видите ли! Забыл, что машину я ему подарила на окончание института! Подержанную, но всё же, — сетовала Ираида Павловна. — На ней ко мне и приезжали с Милой своей в гости. И я им виноватая. Внука они мне родили!
— Сколько же они прожили в твоей квартире? — спросила Нина. — Внуку сколько уже?
— Внуку три годика скоро.
— Ну вот! Может они накопили чего? — спросила Нина.
— Накопили, — согласилась Ираида Павловна. — Андрей сказал, что на минимальный первый взнос на однушку у них есть. А моя-то двушка! Поди плохо? Живут у меня, ещё рот раскрывают. Выгнать надо было сразу. А я им сроку дала два месяца: внука жалко. Обещали съехать. Но разругались вдрызг.
Ниночка смотрела на Ираиду Павловну, сильную, гордую, своенравную женщину, и думала о том, что, может в некоторых случаях всё же стоит уступить, попробовать найти компромисс? Ведь родные люди… Родной внук, родной сын. Для чего она тогда его растила? Чтобы взять и выкинуть из своей жизни?
— Я о старости своей забочусь. Хочу, чтобы деньги были. Привыкла на себя рассчитывать, вот и всё, к нему обращаться не собираюсь, — тихо сказала Ираида Павловна. — Ладно, Нина, работать пора, заболтались мы с тобой.
Нина встала со стула, который находился рядом со столом Ираиды Павловны, и отправилась за свой компьютер, печатать документы. А у самой услышанное не выходило из головы. Нина размышляла и искоса поглядывала на гордый профиль Ираиды Павловны, которая с каменным лицом что-то печатала на своём компьютере.
Дождь поливал за окном, он превратился в настоящий ливень с громом и молнией. В такие моменты обычно хочется находиться дома, с семьёй, пить горячий чай с пирогом или вареньем и болтать о том, о сём. Хочется, чтобы все были дома, и у всех было всё хорошо. А Ираида…
Она наверное другая. Наверное, детдомовское детство сделало её такой. И у неё другие ценности. Себя и свой комфорт она ставит выше семьи.
Что ж, каждому своё. Но Ниночка была уверена в том, что придёт то время, когда Ираиде Павловне покажется всё по-другому. Дай Бог, чтобы это не произошло слишком поздно, и ещё можно будет всё исправить…
