У Анны с утра болела нога. И как угораздило её упасть и подвернуть ту самую ногу? Ничего, главное, что не сломала. Одно плохо – подвела своих учениц. Через два месяца конкурс, а она не может ходить, вынуждена сидеть дома. Конечно, замену ей нашли, но у другого педагога другие методы, более жёсткие, а с девчонками так нельзя.
Травматолог строго-настрого предупредил, чтобы максимально щадила ногу, иначе могут быть серьёзные последствия. Нет, последствия Анне не нужны, поэтому она уже три дня безвылазно сидит дома и по квартире передвигается на костылях. Нужно как можно быстрее поправиться и вернуться в училище.
Анна сидела на кухне и смотрела в окно на верхушки деревьев, на которых ещё трепыхались на ветру пожухлые листья. Двадцать лет назад она тоже видела верхушки деревьев из окна больничной палаты…
Анна Зарубина, одна из лучших выпускниц хореографического училища, надежда русского балета. Её сравнивали со знаменитой Анной Павловой, прочили успешную карьеру. Но всё рухнуло в один миг.
Она уже два месяца встречалась с красавцем Вадимом, выпускником технического университета. Договорились, что он будет ждать её в сквере напротив хореографического училища. Анна стояла на светофоре и уже видела Вадима с букетом на другой стороне улицы. Вот только светофор не спешил переключаться на зелёный.
Анна не спускала с Вадима глаз. Когда пешеходы стали переходить дорогу, она тоже пошла за ними, даже не посмотрев на светофор. Она не поняла, что произошло. Удар страшной силы смял её, голова взорвалась болью и наступила темнота.
Очнулась Анна уже в больнице. Оказалось, её сбил мотоциклист. Он погиб, а она осталась жива. Полгода пролежала в больнице, перенесла три операции, ходить могла, но на танцевальной карьере пришлось поставить крест. Столько лет занятий, сил и труда потрачено зря. Не будет сцены, рукоплесканий поклонников, ничего уже не будет.
Все это время рядом был Вадим, поддерживал её. Когда Анну выписали из больницы, Вадим сделал ей предложение и признался, что рад, что она не будет танцевать, что стала обычной девушкой. Оказывается, он боялся, что «великая балерина не выйдет за него замуж». Анну оставили преподавателем в хореографическом училище.
А несколько дней назад она неудачно оступилась по дроге домой, упала и вывихнула ногу, ту самую, которую восстанавливали по кусочкам. Хорошо, что не сломала.
Сегодня с утра шёл дождь, и нога сильно болела. Анна выпила двойную дозу обезболивающих, но нога всё равно ныла.
Она старалась не наступать на неё и по совету доктора ходила по квартире на костылях.
Звонок оторвал её от горьких мыслей. Вставая со стула, она задела ногу и невольно вскрикнула от боли. Звонок раздался снова, подгоняя её. Хорошо, что убрали все ковры с пола, чтобы не запнуться костылями и не грохнутся.
Анна открыла дверь и увидела Тоню. Она работала вместе с Вадимом на кафедре, её дочь занималась у Анны. Они дружили.
— Ой! – увидев костыли, воскликнула Тоня.
— Проходи. Врач посоветовал не нагружать ногу. Раздевайся. Чай, кофе? – спросила Анна.
— Я сама сейчас всё сделаю, — улыбнулась Тоня, снимая пальто.
Она первая прошла на кухню. Когда до неё добралась Анна, чайник уже шумел на плите, а на столе лежала коробка конфет и стояли две чашки.
— Спасибо, только конфеты я не ем. Забыла? – усаживаясь на стул, сказала Анна.
— Дочь сказала, что ты на больничном, но я не думала, что так всё серьёзно.
Они пили чай и делились новостями.
— Ань, а я ведь к тебе не просто так зашла, — начала Тоня с виноватым видом.
— Что-то случилось? С Вадимом? – встревожилась Анна.
— Да нет, с ним всё в порядке. Но я кое-что должна тебе сказать. Не могу молчать. Мы же подруги. Понимаешь, я видела твоего мужа со студенткой.
— Удивила. Он каждый день с ними видится. Он же преподаватель. Я бы удивилась, если бы они не обращали на него внимания, — усмехнулась Анна.
Тоня вздохнула.
— Недели две назад я забыла на кафедре телефон. Хорошо, что вовремя спохватилась, не ушла далеко от института. Я вернулась на кафедру, нашла телефон и уже запирала дверь, когда услышала стон в кабинете Вадима. Подумала, что ему плохо. Даже мысли не возникло… В общем, открыла дверь, а они там… на диване… Я растерялась, стою, смотрю, как дура…
Вадим догнал меня уже в коридоре, оправдывался, просил ничего тебе не говорить. Я долго мучилась, но не могу больше молчать.
— А чего сразу не сказала? — спросила Анна.
— Не знаю. Тебя не хотела расстраивать. Думала, это одноразовая акция, но часто вижу их вместе. Ань, ну что ты молчишь?
— А что, кричать надо? Если бы это что-то могло изменить, — ответила Анна, но внутри неё всё клокотало.
— Я ведь всегда вас с Вадимом в пример ставила. У вас такая семья…
— Какая? Мы давно с ним живём как брат с сестрой. Вот его и потянуло на молоденькую. Кризис среднего возраста называется. Хорошенькая хоть студентка?
— Обычная, молоденькая. Ань, зря я сказала…
— Да нет. Лучше знать, чем пребывать в неведении.
— А ты как? Кто в магазин ходит? Ты мне звони, говори, если что надо, я всё сделаю, — сменила тему разговора Тоня.
— Спасибо, позвоню, а то соседку просить каждый раз неудобно как-то, — пообещала Анна.
— Ладно, Ань, я пойду. Не стесняйся, звони. И поправляйся. А то дочь ноет, что не успеет к конкурсу подготовиться.
Анна кивнула, но не слушала, что говорила Тоня, думала о своём.
Она заперла за подругой дверь и посмотрела в большое зеркало в прихожей. Растрёпанная, кожа лица бледная, морщины… Какая уж тут осанка. Сгорбилась на костылях, как старушонка.
Анна отвернулась от зеркала, доковыляла до комнаты и осторожно села на диван, выставив больную ногу. Из-за пасмурной погоды в комнате было сумрачно, надо бы свет включить, чашки со стола убрать, но вставать лень.
Анна откинулась на спинку дивана и задумалась. Столько лет вместе, он не бросил её после аварии, был рядом, поддерживал. Если теперь Вадим захочет уйти, она отпустит. Одиночества она не боится. Поправится и окунётся в работу. Жалко, что у них нет детей… Вот если бы у неё была дочка, как у Тони… Таланта нет, но старается, занимается…
Сначала она думала, что причина кроется в ней, в последствиях той аварии. Но оказалось, причина в Вадиме. Он сразу предложил расстаться, но Анна не ушла от него, разделила с ним его ношу, как он с ней её. Глаза защипало от жалости к себе.
Наверное, она задремала, потому что от звонка дёрнулась, и ногу снова прострелило болью. Кто же это? Вадиму рано, у него сегодня заседание кафедры. Тоня вернулась? Забыла что-то?
Анна доковыляла до двери и открыла. На пороге стояла молоденькая девушка в джинсах и объёмной куртке, на шее намотан толстый шарф. В её глазах Анна заметила страх и любопытство.
— Вы ко мне? – спросила она. — Входите. Мне тяжело стоять. Раздевайтесь и проходите в комнату, — сказала Анна и заковыляла к дивану.
Девушка вошла и быстро осмотрелась, избегая глядеть на Анну. Без объёмной куртки она казалась худенькой и стройной. Но шарф на шее оставила. «С такой фигурой только танцевать. Не за этим ли пришла?» — подумала Анна и предложила девушке сесть.
— Если вы пришли насчёт занятий, то я пока не работаю, да и староваты вы для балета… — начала Анна и сразу поняла, что это она, та сама студентка.
— Я пришла поговорить с вами о Вадиме… Игоревиче. – Девушка прямо посмотрела на Анну. – Мы любим друг друга.
— И давно вы любите друг друга? – спросила Анна, сама удивляясь своему спокойствию.
— Мы встречаемся уже два месяца, — невозмутимо сказала девушка.
— На кафедре? – поинтересовалась Анна.
— Вам уже доложили? Антонина Андреевна? — вспыхнула девушка. — Вадим Игоревич сказал, что вы… тяжело болеете. Он сказал, что не уйдёт от вас, пока…
— Пока я не умру? Но от вывиха не умирают, – усмехнулась Анна.
— Отпустите его, – выпалила девушка. – У нас будет ребёнок!
Анна с интересом посмотрела на неё.
— Сейчас. – Она встала и подошла к шкафу, достала толстую папку и с ней вернулась на диван. – Болею не я, а он. Здесь результаты его обследований. У него болит спина. Каждую осень он страдает от обострения, ходит на массаж, делает уколы и примочки. У него простатит и много ещё чего. Вы в курсе, что это такое? Как все мужчины, он очень капризный, когда болеет.
Вы должны понимать, что он не молод. Когда вам будет столько, сколько сейчас мне, ему будет на двадцать лет больше. Проблемы со здоровьем будут усугубляться. Вы готовы стать его сиделкой? И ещё. У вас никогда не будет детей, если только не от него. Вадим не может иметь детей.
— Вы врёте! Я вам не верю! – воскликнула девушка, пылая праведным гневом.
— Если бы. Здесь результаты исследований, выписки. – Анна накрыла папку ладонью. — Это вообще-то документы. Вам бы лучше обратить внимание на здоровых сверстников. Куда же вы?
Девушка вскочила с дивана и ринулась вон из комнаты. Догонять, чтобы проводить её, Анна не стала, много чести. Когда за девушкой захлопнулась дверь, Анна рассмеялась. Она смеялась до тех пор, пока из глаз не брызнули слёзы.
Когда пришёл Вадим, Анна сидела в тёмноте и уже не плакала.
— Ты чего в темноте сидишь?
— Нога болит, не было сил вставать. Извини, ужин я тоже не приготовила. Поешь сам чего-нибудь. Как прошёл совет?
— Нормально, — крикнул муж из кухни. – У нас кто-то был?
Он подошёл к Анне и вопросительно посмотрел на неё.
— Тоня днём заходила.
— А, вот почему на совете она смотрела на меня так презрительно. Что она тебе наговорила?
— А должна была? – спросила Анна.
— Ань, вы подруги, я знал, что она тебе рано или поздно всё расскажет. Поверь, это всё… несерьёзно. Ты же знаешь о моих проблемах. Хотел себе доказать, что могу… — стал оправдываться Вадим.
— Доказал? Что ж не предупредил девочку, что детей не можешь иметь? Она так надеялась. Выгнать бы тебя, как блудливого пса, да жалко. Кому ты нужен? Ведь пропадёшь. Я слишком хорошо знаю, как тяжело, когда рушатся надежды. Столько вместе пережили… Но как прежде уже не будет. Будешь спать тут, на диване. В спальне ортопедический матрас, мне без него никак.
— Ань, я на всё согласен. В магазин буду ходить. Хочешь, полы помою, только не гони. Никогда больше… Поверь… Прости…
Анна вздохнула. «И почему мне его жалко? Да нет, не его, себя мне жалко. Ведь рядом с ним прошла моя молодость. Да и вернулся бы всё равно. Скорее бы поправиться. А дальше… будет видно…»
