– Я подал заявление на развод и раздел имущества. Половина твоих сбережений моя

– Я подал заявление на раздел имущества. Половина твоих сбережений моя.

Сергей произнёс эти слова буднично, словно сообщал о покупке хлеба. Он стоял посреди кухни, прислонившись к столу, и старался выглядеть равнодушным. Но Анна заметила, как его пальцы нервно теребят край папки с документами, как дёргается уголок губ.

Всё, что она создавала годами, копила по крохам, выстраивала собственными руками – всё это он хотел забрать. Просто так. Потому что может. Потому что считает своим правом.

Анна выросла без отца – не счас тный случай на производстве забрал его, когда ей было семь. Мать тянула одна, перебиваясь подработками на швейной фабрике. Детство прошло в счёте каждой копейки: новые сапоги – когда старые развалятся, платье – только к первому сентября. Эта бедность научила главному – мечтать о дне, когда не придётся ни у кого просить.

Сергей появился как спасение. Менеджер строительной компании, уверенный, в дорогих рубашках. На городском празднике подошёл с букетом роз:

– Я всегда буду рядом. Ты моя принцесса.

После скромной свадьбы переехали к его матери. «Временно, пока накопим», – обещал Сергей.

Зинаида Петровна встретила невестку как прислугу. Первый же ужин:

– Борщ не так варишь. И рубашки Серёженьке гладь с крахмалом. И вообще, ему тридцать пять скоро – пора внуков рожать.

– Мама добра желает, – обрывал Сергей любые возражения жены. – Терпи, зато бесплатно живём.

Анна задыхалась в этом доме. Спасение нашла случайно – курсы керамики в доме культуры. Глина ожила в руках, и она поняла – вот оно, её призвание.

Подвал превратился в мастерскую. Анна работала ночами, после основной работы, в выходные. Вазы, тарелки, панно – бралась за любые заказы. Каждый рубль откладывала на мечту – собственную мастерскую.

Когда умер дед, оставив участок земли, она продала его не раздумывая. Триста тысяч легли на отдельный счёт. Сергей только усмехнулся:

– Играешься с горшками. Без меня всё равно не справишься.

Месяц назад случилось чудо – грант на развитие ремесленной мастерской. Пятьсот тысяч рублей! Анна прошла жёсткий отбор, защитила проект. Комиссия поверила в неё.

И именно тогда Сергей решил, что половина её денег принадлежит ему

В день, когда пришло письмо о гранте, Анна была на седьмом небе от счастья. Она кружилась по комнате, смеялась, строила планы. Наконец-то можно арендовать помещение, купить профессиональное оборудование, начать преподавать.

Последние полгода их брак трещал по швам. Сергей всё чаще задерживался на работе, а дома был холоден и раздражителен. В постели отворачивался к стене. На её попытки поговорить отмахивался:

– Устал. Не приставай.

Анна списывала всё на кризис среднего возраста, надеялась, что пройдёт. Может, когда она откроет мастерскую, он увидит в ней равного партнёра, а не «женщину с глупым хобби».

Вечером за ужином она рассказала о своей победе. Зинаида Петровна поджала губы:

– Деньги на ветер. Лучше бы в семью вкладывала. Серёженьке новую машину пора купить.

Сергей молчал, ковыряя вилкой в тарелке. Потом резко встал:

– Мам, можешь оставить нас?

Зинаида Петровна удивлённо приподняла брови, но вышла. Сергей сел напротив жены, сцепил пальцы в замок.

– Анна, я встретил другую. Её зовут Марина, она из нашего офиса. Я подаю на развод.

Анна почувствовала, как проваливается пол. Всё встало на свои места – холодность, отчуждённость, поздние возвращения.

– Как… как давно?

– Четыре месяца. Я не хотел так, но… это случилось. Марина беременна.

Анна закрыла лицо руками. В груди всё сжалось в комок.

– И ещё, – Сергей откашлялся. – Я подал заявление на раздел имущества. Половина твоих сбережений – моя. По закону.

Она подняла голову, не веря своим ушам:

– Что? Ты изменил, ты уходишь к другой, и ещё хочешь забрать мои деньги?

– Это не только твои деньги. Мы в браке, всё нажитое – пополам. Мне нужны средства на новую жизнь. Марина хочет свадьбу, квартиру…

– Но это я заработала! Каждая копейка – мой труд!

– Я создавал тебе условия. Жил с тобой под одной крышей, терпел твою возню с глиной. Мама права – ты неблагодарная.

В дверях появилась Зинаида Петровна. Видимо, подслушивала.

– Правильно, сынок. Пусть делится. Мы её приютили, кормили. А она жадничает. Марина – хорошая девочка, из приличной семьи. Она родит тебе наследника.

Анна смотрела на их лица – жадные, злые, чужие. Муж, который клялся в вечной любви. Свекровь, которая пять лет делала её жизнь адом. И оба считают, что имеют право на её деньги, на её мечту.

– Вы получите то, что заслуживаете, – тихо сказала она и вышла из кухни.

Той ночью Анна не спала. Лежала, глядя в потолок, и чувствовала, как что-то ломается внутри. Не просто обида на измену – глубокое, горькое понимание: эти люди использовали её. Сергей держал её рядом, пока было удобно. А теперь, когда нашёл замену помоложе, решил напоследок обобрать.

Но вместе с болью пришла ярость. Холодная, спокойная ярость. Они не получат ни копейки. Она будет бороться.

Утром Анна начала действовать. Собрала все документы: выписки со счёта, договор купли-продажи участка, свидетельство о наследстве, документы о гранте. Каждая строчка подтверждала – деньги поступали только от неё.

Офис юриста располагался в старом доме на Садовой. Михаил Петрович, седой мужчина в очках, внимательно изучал принесённые документы, иногда что-то помечая карандашом.

– Наследство – ваша личная собственность, тут вопросов нет, – он постучал пальцем по договору. – Грант целевой, тоже ваш. А вот заработки от керамики… Вы оформляли как самозанятая?

– Да, все чеки сохранила.

– Отлично. Тогда муж не получит ничего.

Дома начался а д. Сергей то уговаривал «решить по-хорошему», то угрожал «сделать так, что вообще ничего не получишь». Зинаида Петровна причитала:

– Анечка, не позорь мужа! Что люди скажут? Дай Серёже хотя бы сто тысяч.

Но Анна впервые не отступила. Она смотрела на их лица – жадные, злые, чужие – и понимала: отступать некуда.

Зал заседаний оказался тесным, с низким потолком и единственным окном. Сергей явился в новом костюме, но галстук повязал криво – Марина, видимо, не успела поправить. Он развалился на стуле, закинув ногу на ногу, и подмигнул Анне:

– Ещё передумать не поздно. Сто тысяч – и разойдёмся миром.

Зинаида Петровна восседала за ним, как ворона на жердочке. В чёрном платке, с поджатыми губами – воплощение оскорблённой добродетели.

– Встать, суд идёт!

Судья – полная женщина в очках – устало опустилась в кресло:

– Слушается дело о разделе имущества. Слово истцу.

Адвокат Сергея забубнил про семейные ценности и моральную поддержку. Судья его не слушала, листала документы.

– Хватит воды. Доказательства финансового участия есть?

– Мой клиент создавал психологический комфорт…

– Это не ответ. Садитесь. Ответчица?

Анна встала, разложила бумаги веером. Говорила чётко, предъявляла доказательства одно за другим. Банковские выписки показывали: все поступления – от её имени. Договоры подтверждали: грант целевой, на развитие мастерской.

Судья кивнула:

– Господин Петров, предъявите хоть один документ о вашем вкладе.

Сергей покраснел:

– Жена должна делиться с мужем!

– По закону – нет. Решение: в иске отказать. Следующее дело!

Анна вышла из здания суда и остановилась на крыльце. Осенний воздух был прохладным и свежим. Она глубоко вдохнула и почувствовала – свобода. Не только финансовая. Свобода от иллюзий, от чужих ожиданий, от необходимости оправдываться.

Позади слышались голоса. Сергей и его мать спорили, обвиняя друг друга:

– Ты говорила, что всё получится!

– А ты что, сам не мог нормального адвоката найти?

Анна не обернулась. Эти люди больше не имели к ней отношения.

Она понимала: дело было не только в деньгах. Она доказала себе, что может сопротивляться, защищать своё, побеждать. Что её труд, её мечты, её жизнь – только её.

Прошло полгода. Мастерская «Тёплая глина» работала уже три месяца. Небольшое помещение в центре города, четыре гончарных круга, печь для обжига, стеллажи с готовыми работами.

По вечерам приходили ученики – домохозяйки, студенты, пенсионеры. Анна учила их чувствовать глину, создавать красоту своими руками. В городе о ней начали говорить с уважением – талантливый мастер, успешная предпринимательница.

В субботу утром она зашла в супермаркет за продуктами. У молочного отдела столкнулась с Зинаидой Петровной. Бывшая свекровь постарела, осунулась. Увидев Анну, расплылась в улыбке:

– Анечка! Как поживаешь? Я слышала про твою мастерскую. Молодец! Может, зайдёшь в гости? Поговорим…

Анна спокойно улыбнулась:

– Спасибо, но у меня много дел. Всего хорошего.

Она прошла мимо, оставив Зинаиду Петровну стоять с протянутой рукой.

Вечером, закрывая мастерскую, Анна оглядела своё царство. Полки с готовыми изделиями, инструменты, запах глины и глазури. Всё это она создала сама, своими руками, своим трудом.

На столе лежал новый заказ – свадебный сервиз для молодой пары. Анна улыбнулась, представляя, как завтра начнёт работу. Глина оживёт в её руках, примет форму, станет чем-то прекрасным и вечным.

Лучшая месть – это счастье, построенное без тех, кто пытался его отнять. И Анна была счастлива.

Оцените статью
– Я подал заявление на развод и раздел имущества. Половина твоих сбережений моя
«В своей жизни я любила только двоих»: 10 редких фактов о Фаине Раневской