Телефон упал на паркет с глухим стуком. Игорь стоял посреди гостиной, не в силах пошевелиться. Только что он хотел посмотреть погоду на завтра — в своём телефоне разрядилась батарея, а Маринин лежал на столе. Разблокировать его было проще простого: пароль он знал наизусть — дата их свадьбы.
Но вместо погодного приложения открылось сообщение от подруги Светы, которое пришло пять минут назад: «Как дела с Сашей? Всё ещё мучаешься угрызениями совести?»
И ответ Марины, который она явно не успела отправить: «Иногда думаю, правильно ли я сделала, что не сказала Игорю, что Саша — не его… Но уже поздно что-то менять. Шесть лет прошло. Он так его любит»
Мир вокруг него начал медленно рушиться. Каждое слово врезалось в сознание, как осколки стекла. Саша… не его? Мальчик, которого он учил кататься на велосипеде, с которым делал домашние задания до поздней ночи, которого он водил в больницу с температурой под сорок, держал на руках, когда у того болел живот…
— Игорь? — послышался голос Марины из прихожей. — Я дома!
Он услышал, как она снимает туфли, вешает пальто. Обычные, привычные звуки. Как много раз за эти годы он радовался им. Ему казалось, что у них идеальная семья.
— Игорь? — Марина заглянула в гостиную. Увидела его лицо и замерла. — Что случилось?
Он молча протянул ей телефон. Экран всё ещё светился, показывая их переписку со Светой. Марина побледнела, схватилась за дверной косяк.
— Я могу объяснить…
— Объяснить? — голос Игоря был тих, но в нём слышалась сталь. — Шесть лет, Марина. Шесть лет я считал Сашу своим сыном. А ты… ты всё это время знала?
— Игорь, пожалуйста, дай мне сказать…
— Сказать что? — он резко поднялся с дивана. — Что я дурак? Что я растил чужого ребёнка, а ты молчала?
— Он не чужой! — Марина шагнула вперёд, протягивая руки. — Для тебя он не чужой, я же вижу, как ты его любишь!
— НЕ СМЕЙ! — крик вырвался из его груди с такой силой, что Марина отпрянула. — Не смей говорить мне о любви! Ты лгала мне шесть лет! Каждый день! Каждую ночь!
Воспоминания проносились в голове болезненной лентой. Как он волновался, когда Марина рожала. Как впервые взял Сашу на руки — такого маленького, беззащитного. Как сердце переполнилось гордостью: «Мой сын». Как он тратил все выходные, обустраивая детскую.
— Кто он? — голос Игоря стал хрипловатым. — Кто его отец?
Марина опустила голову.
— Алексей. Алексей Морозов. Мы… встречались до тебя.
— До меня? — Игорь остановился, пронзил её взглядом. — Или одновременно со мной?
Молчание было красноречивее любых слов.
— Где он? Этот Алексей? Знает ли он, что у него есть сын?
— Знает, — еле слышно прошептала Марина.
— Знает? — Игорь почувствовал, как в венах закипает кровь. — И что? Помогает? Алименты платит?
— Он… он иногда пишет. Спрашивает, как Саша. Хотел познакомиться, но я…
— Ты что? — Игорь схватил её за плечи. — Говори!
— Я не давала! — Марина заплакала. — Я боялась, что ты узнаешь! Что всё разрушится! Я же тебя люблю, Игорь!
Он отпустил её, отступил на шаг. Посмотрел на плачущую жену — и не узнал. Это была незнакомка. Лгунья.
— Я ухожу, — сказал он ровно.
— Куда?
— Неважно. Мне нужно подумать.
— А Саша? Он сейчас придёт из школы…
— Придумаешь что-нибудь, — Игорь направился к выходу. — У тебя это хорошо получается.
Игорь снял номер в гостинице на другом конце города. Маленькая комната. Одна кровать, стол, кресло. Никаких семейных фотографий, никаких детских игрушек. Он лёг на кровать и уставился в потолок.
Телефон молчал. Он отключил его сразу. Не хотел слышать Маринины объяснения. Но тишина оказалась ещё хуже. В ней звучал детский смех: «Папа, папа, смотри, что я нарисовал!»
Сашка… Мальчишка с торчащими вихрами и огромными карими глазами. Всегда улыбчивый, готовый к приключениям. Он называл Игоря папой с тех пор, как научился говорить. А теперь выяснилось, что у него есть другой папа. Настоящий.
«Какой настоящий?» — злилась внутри него какая-то часть души. «Кто менял ему памперсы в два ночи? Кто учил завязывать шнурки?»
Но другая часть шептала: «Не твоя кровь. Не твой сын. Ты просто заменитель».
На второй день он включил телефон. Тридцать семь пропущенных от Марины. Пять от Саши. Игорь послушал одно сообщение от мальчика:
«Пап, мама сказала, что ты уехал в командировку. Но она плачет. Это из-за меня? Я что-то сделал не так? Позвони, пожалуйста. Я соскучился».
Игорь выключил телефон и заплакал. Впервые за тридцать пять лет.
На третий день к нему пришёл друг Максим. Каким-то образом он выяснил адрес и объявился со связкой пива.
— Сколько можно дуться? — сказал он, усаживаясь в кресло. — Марина звонила. Рассказала.
— И что же она рассказала?
— Что напортачила. Что боялась потерять тебя. Что сын спрашивает, когда папа вернётся.
— Он не мой сын, — произнёс Игорь механически.
— Да ну? — Максим открыл банку пива. — А кто тогда? Тот мужик, который сбежал? Или ты — тот, кто вставал к нему по ночам, водил в садик, покупал игрушки?
— Ты не понимаешь…
— Понимаю. Тебя обманули. Больно. Но что дальше? Ты планируешь вымещать зло на ребёнке?
Игорь промолчал.
— Для него ты — отец. Единственный отец, которого он знает.
— А если настоящий отец захочет встретиться с ним?
— Пусть встречается. Ты что, боишься конкуренции?
— Я боюсь, что потеряю его, — признался Игорь тихо.
Игорь вернулся домой через неделю. Марина встретила его — осунувшаяся, с красными глазами. Саша выбежал из комнаты и повис у него на шее.
— Папа! Ты вернулся! Мама сказала, что ты работал, но я знал, что что-то не так!
Игорь обнял мальчика, и сердце сжалось от боли. Он так соскучился… Но теперь всё изменилось.
— Сашка, иди в свою комнату. Мне нужно поговорить с мамой.
Саша нехотя ушёл, и Игорь с Мариной остались одни.
— Я хочу знать всё, — сказал Игорь. — С самого начала.
Марина села на диван. Игорь остался стоять.
— Мы встречались с Алексеем два года. Серьёзно. Я думала, что выйду за него замуж. Но он не был готов к семье. А потом познакомилась с тобой.
— Ты встречалась с нами одновременно?
— Месяц. Только месяц. Я хотела разорвать с Алексеем, но не знала, как. А потом узнала, что беременна.
— И не знала, от кого.
— Нет, знала. Сроки не сходились. Ребёнок мог быть только от Алексея. Но когда я ему сказала, он предложил избавиться от ребёнка.
Игорь сжал кулаки.
— А ты сказала мне, что беременна от меня.
— Да. Потому что ты обрадовался. Предложил пожениться, сказал, что будешь лучшим отцом. И я подумала… что так будет лучше.
— Для всех? Или для тебя?
Марина заплакала.
— Я боялась тебя потерять. Ты был таким хорошим, надёжным. А я влюбилась в тебя по-настоящему.
— Но ты продолжала с ним общаться.
— Нет! Прекратила сразу после свадьбы. Он узнал, что я вышла замуж, только когда Саше исполнилось три года. Встретил случайно на улице.
— И что он хотел?
— Познакомиться с сыном. Сказал, что повзрослел, жалеет о словах тогда. Что хочет быть отцом.
— И ты отказала?
— Да. Сказала, что у Саши есть отец.
— Но он продолжал настаивать?
— Писал, звонил. Говорил, что имеет право на общение. Что подаст в суд.
— И что ты делала?
— Игнорировала. А потом он предложил компромисс — не будет настаивать на встрече, если я буду присылать фотографии Саши.
Игорь почувствовал, как всё переворачивается внутри.
— Ты присылала ему фотографии моего сына?
— Нашего сына, — прошептала Марина.
— НЕТ! Моего! Я его растил! Я тратил на него деньги, время, любовь!
— Неужели для тебя всё измеряется деньгами?
— А что ещё? Время? Любовь? Ты же всё обесценила своей ложью!
— Нет, не обесценила. Посмотри на Сашу. Он счастливый, умный мальчик. Это благодаря тебе.
— Я обманутый отец. И теперь не знаю, что делать дальше.
Он прошёл в кабинет, достал ноутбук.
— Что ты делаешь?
— Ищу юриста. Хочу узнать, можно ли отказаться от опеки.
— Игорь! Ты не можешь! Ты же любишь его!
— Люблю. Но не могу жить в этой лжи.
Он нашёл информацию о тесте ДНК, записался на приём. Формально отказаться от отцовства можно было только через суд, оспорив запись в свидетельстве о рождении.
— Мне нужен тест ДНК, — сказал он. — Официальное подтверждение.
Марина побледнела.
— А что будет с Сашей?
— У него есть настоящий отец. Пусть тот и занимается воспитанием.
Саша чувствовал: что-то изменилось. Папа стал холодный, отстранённый. Мама постоянно плакала. А когда Саша спрашивал, что случилось, она отвечала: «У взрослых иногда бывают проблемы».
Но Саша не был маленьким. Ему тринадцать. И он видел, что между родителями что-то серьёзное происходит.
Однажды папа сказал:
— Сашка, нам нужно сходить в поликлинику. Сдать анализы.
— Я не болею.
— Это профилактические анализы.
В поликлинике женщина в белом халате взяла кровь у Саши, потом у папы.
— Зачем кровь у нас обоих? — спросил Саша.
— Проверим наследственные заболевания, — ответил папа.
Результаты пришли через три дня. Игорь поехал один. Руки дрожали, когда он вскрывал конверт.
«Вероятность отцовства: 0%».
Чёрным по белому. Теперь он мог подавать в суд.
Но когда вернулся домой и увидел Сашу, делающего уроки, что-то дрогнуло внутри.
— Пап, поможешь с физикой? Никак не могу понять задачи на движение.
— Конечно, — сел Игорь рядом.
Полчаса они решали задачи. Саша слушал внимательно. Когда разобрались, мальчик обнял папу:
— Спасибо! Ты лучше любого учителя объясняешь.
Игорь почувствовал, как горло сжимается от комка. Он обнял сына, вдохнул запах его волос — такой знакомый, родной.
«Не сын, — напомнил себе. — Чужой ребёнок».
Но сердце не слушалось разума.
Игорь принял неожиданное решение. Нашёл телефон Алексея Морозова и позвонил.
— Меня зовут Игорь Петров. Я муж Марины. И отец вашего сына.
На том конце провода воцарилась тишина.
— Я… не ожидал такого звонка.
— Мне нужно с вами встретиться. Поговорить о Саше.
Встретились в кафе в центре города. Игорь пришёл первым. Через десять минут вошёл мужчина лет тридцати пяти — высокий, темноволосый, с карими глазами. Точь-в-точь как у Саши.
— Игорь?
— Садитесь.
Алексей заказал кофе. Несколько минут молчали, изучая друг друга.
— Знаете, — наконец сказал Алексей, — я часто думал о том, что когда-нибудь мы встретимся. Но представлял по-другому.
— Как именно?
— Думал, вы будете кричать. Угрожать.
— А я думал, что вы будете требовать встречи с сыном.
Алексей покачал головой:
— Нет. Понимаю, что не имею права. Не заслужил.
— Почему?
— Потому что, когда Марина сказала, что беременна, я струсил. Предложил ей избавиться от ребёнка.
Игорь сжал кулаки под столом.
— И что же вас остановило?
— Ничего. Я не останавливался. Марина сама приняла решение рожать. А я исчез. Узнал о сыне только через три года.
— И что почувствовали?
— Стыд. Огромный стыд. И желание всё исправить. Но было поздно. У мальчика была семья.
— Тогда зачем требовали встречи?
— Эгоизм. Хотелось знать, какой он. Марина присылала фотографии, рассказывала. И я гордился им. Хотя не имел права.
— Гордились?
— Он же такой умный, талантливый. Учится хорошо. Добрый мальчик вырос.
— Это заслуга не ваша.
— Знаю. Это ваша заслуга. Вы прекрасный отец.
— Тогда почему не оставите нас в покое?
— Я и не мешаю. Последний раз связывался с Мариной полгода назад.
— Врёте. Марина сказала, что вы недавно требовали встречи.
Алексей нахмурился:
— Нет, вы ошибаетесь. Может быть, она…
Он не договорил, но Игорь понял. Марина снова солгала.
— Алексей, скажите честно: чего вы хотите?
Тот долго молчал.
— Хочу знать, что с ним всё хорошо. И хочу, чтобы когда-нибудь он узнал, что у него был ещё один человек, который его любил издалека.
— А встречаться не хотите?
— Хочу. Очень. Но понимаю — это может навредить. У него есть отец — вы.
Игорь почувствовал к этому человеку уважение.
— А если бы он сам захотел встретиться?
— Тогда да. Но решение должно быть его.
— И вы не будете настаивать?
— Нет. Клянусь.
Игорь встал.
— Мне нужно подумать.
— Игорь, можно сказать вам что-то? Вы счастливчик. У вас есть сын, который вас обожает. Не важно, чья кровь в жилах. Важно, чьё сердце бьётся рядом с его сердцем. А рядом с Сашиным бьётся ваше.
Игорь вернулся домой и сжёг результаты теста ДНК в камине. Утром за завтраком Саша молчал, дулся.
— Саша, не разговаривай так с мамой, — сделал замечание Игорь.
— А ты не лезь! — огрызнулся мальчик. — Ты же всё равно от нас уходишь!
— Кто сказал, что я ухожу?
— Мама говорила, что ты к юристу ходил! Что хочешь отказаться от меня!
— Саша, — Игорь подошёл к сыну. — Посмотри на меня. Я никуда не ухожу. И не отказываюсь от тебя. Никогда. Ты мой сын. И останешься им навсегда.
Саша вскочил и обнял Игоря так крепко, что тот едва устоял:
— Я так боялся! Думал, ты меня разлюбил!
— Глупости. Я не могу тебя разлюбить. Даже если захочу.
— А мама? Простишь маму?
Игорь посмотрел на плачущую Марину:
— Постараюсь.
— Саша, — сказал Игорь, усаживая мальчика. — Есть ещё одна вещь, которую ты должен знать. Твой биологический отец… он хороший человек. И он тебя любит.
— Откуда ты знаешь?
— Встречался с ним.
— А он хочет со мной познакомиться?
— Хочет. Но только если ты сам этого захочешь.
— А ты? Не против?
Игорь помолчал. Честно говоря, он был против. Но у Саши есть право знать биологического отца.
— Это твой выбор, сынок. Но знай: что бы ты ни решил, ты останешься самым главным человеком в моей жизни.
Саша кивнул:
— Можно, я подумаю?
— Конечно.
Через месяц Саша сказал:
— Хочу познакомиться с Алексеем.
Сердце Игоря сжалось, но он кивнул:
— Хорошо.
— Ты не против?
— Против. Но понимаю — это важно для тебя.
— Пап, что бы ни случилось, ты навсегда останешься настоящим папой. Потому что растил меня.
Встречу назначили в парке. Саша волновался весь день. Переодевался, причёсывался.
— Нормально выглядишь, — успокаивал Игорь. — Он и так будет тобой восхищаться.
— А вдруг я ему не понравлюсь?
— Глупости. Ты умный, воспитанный мальчик.
— Но он мне не отец, — быстро сказал Саша. — Отец — это ты.
В парке Алексей ждал у фонтана. Когда увидел Сашу, лицо преобразилось. Игорь увидел в его глазах слёзы.
— Саша?
— Да.
Они стояли друг напротив друга, не зная, что делать. Наконец Алексей протянул руку:
— Меня зовут Алексей. Очень рад познакомиться.
Саша пожал руку:
— Я тоже рад.
Они прогулялись по парку. Алексей осторожно расспрашивал о школе, увлечениях. Саша отвечал сначала односложно, потом раскрепостился.
— Мы с папой хотим съездить на рыбалку, — сказал он.
— Я тоже люблю рыбачить, — улыбнулся Алексей.
И они увлечённо заговорили о рыбалке. Игорь слушал и понимал: у них много общего.
Встреча продлилась час. Когда пришло время прощаться, Алексей сказал:
— Саша, если захочешь ещё встретиться, я буду рад. Но без принуждения.
— Хорошо, — кивнул мальчик.
По дороге домой Саша молчал. Наконец заговорил:
— Он хороший.
— Да, хороший.
— Но странно было с ним разговаривать. Как с незнакомцем, который на меня похож.
— Это нормально. Вы действительно незнакомы.
— Пап, а ты не боишься, что я его полюблю?
Игорь остановился:
— Боюсь.
— Честно?
— Честно.
— Не бойся. У меня большое сердце, чтобы любить и тебя, и маму, и даже Алексея. Но ты всё равно главный.
Игорь сжал детскую руку:
— Ты очень мудрый мальчик.
— Это ты меня таким воспитал.
Саша встречался с Алексеем раз в месяц. Иногда ходили в кино, иногда играли в теннис. Алексей не пытался заменить Игоря — он понимал своё место в жизни мальчика.
Однажды Саша пришёл домой и сказал:
— Пап, можно мне поменять фамилию?
— На какую? — удивился Игорь.
— На твою. Хочу носить твою фамилию.
— Но у тебя есть своя…
— Нет. Моя фамилия — мамина. А я хочу быть Петровым. Как ты.
— Ты уверен?
— Да. А я у Алексея спросил. Он сказал, что это правильно. Что фамилию мальчик должен носить отца, который его воспитал.
Через месяц они получили новое свидетельство: Петров Александр Игоревич.
— Теперь ты официально мой сын, — сказал Игорь.
— Я и раньше был твоим сыном. Просто теперь это записано на бумаге.
С Мариной отношения тоже постепенно налаживались. Они ходили к семейному психологу, учились строить отношения заново — без лжи.
— Знаешь, — сказала как-то Марина, — я благодарна тому, что всё вскрылось.
— Почему?
— Потому что теперь между нами нет секретов. Можем строить семью на честности.
В один из вечеров они сидели всей семьёй за ужином. Саша рассказывал о школе, Марина — о работе. Обычный семейный вечер. Но для Игоря особенный.
— Пап, — сказал Саша, — а помнишь, ты думал, что такое настоящая семья?
— Не помню такого разговора.
— Ну, не прямо думал. Но я видел. Когда узнал про Алексея.
— И что же такое настоящая семья?
— Настоящая семья — это когда люди выбирают быть вместе. Не потому что так получилось, а потому что хотят. Ты мог от нас уйти, но остался. Мама могла сбежать, но осталась. А я мог считать Алексея папой, но выбрал тебя. Потому что семья — это выбор, а не кровь.
Игорь посмотрел на тринадцатилетнего сына и подумал: когда он стал таким мудрым?
— Ты прав, сынок. Семья — это выбор.
И в этот момент Игорь понял: он выбрал правильно. Что бы ни случилось в прошлом, у них есть настоящее. И будущее. И мальчик, который называет его папой не потому, что так записано в документах, а потому что так чувствует сердцем.
А разве можно желать большего?
