— Я… мама твоего мужа Антона. Екатериной Анатольевной меня зовут. Но ты можешь называть меня просто Катей.
— Матери моего мужа давно нет в живых. Уходите, или я вызову полицию, — Соня решительно захлопнула дверь перед носом незваной гостьи.
Она и в детстве была очаровательным ребёнком, а к 15 годам превратилась в настоящую красавицу с округлостями в нужных местах, длинными вьющимися волосами и огромными голубыми глазами.
У красавицы был дьявольский, по выражению матери, характер, с которым никто не мог совладать.
Анна Ивановна, завуч в средней школе, свою дочь воспитывала в строгости, да видно, переборщила, поскольку Катя будто назло родительнице очень любила погулять с подружками неизвестно где.
Вот и догулялась: в 16 лет родила Антошу и, к ужасу матери, даже имя отца назвать не смогла.
Сбегая от позора, Анна Ивановна вместе с дочерью и внуком переехала в другой город и устроилась преподавателем в местный колледж, в который и дочь заставила поступить.
Катя после рождения сына немного присмирела и подчинилась, в итоге получив диплом повара.
— Ну, слава богу, теперь работать пойдёшь, и жить нам полегче станет, — порадовалась Анна Ивановна.
Она и знать не знала, что Катя горбатиться на кухне вовсе не собиралась, но матери сказала то, что та хотела услышать.
— Да я уже устроилась в ресторан помощником повара. Только, мам, там смены до двух часов ночи, — вздохнула она.
— Ничего. Работай, набирайся опыта.
Катя исправно приносила домой зарплату, удивляя родительницу. Той казалось, что молодому специалисту платят слишком много, но дочь только отмахивалась:
«Мам, это же не твой колледж! У нас чаевые и поварам достаются. И вообще, меня там ценят».
Целых шесть лет матери голову морочила, пока однажды Анне Ивановне не позвонили из полиции и не сообщили, что её дочь задержана за… …туцию.
— Ты в своём уме?! — Анна Ивановна, наверное, в первый раз в жизни не просто кричала, а буквально орала на следующий день, благо Антошка был в детском саду. — У тебя сын растёт, как он людям в глаза смотреть будет?!
— А ты думаешь, что на копеечную зарплату повара можно ребёнка растить! — не уступала в громкости голоса Катя. — Стыдно ей!
А не стыдно было деликатесами объедаться, одеваться в хороших магазинах и на море отдыхать?!
Анна Ивановна как будто удар под дых получила. Она замолчала на несколько секунд, а потом тяжело вздохнула и ровным голосом заявила дочери:
— Убирайся вон из моей квартиры и из нашей с Антошкой жизни. Нет у меня больше дочери, а у внука — матери.
— Ещё чего! Я уйду вместе с сыном, — фыркнула Катя.
— Даже не думай. Я тебя родительских прав лишу на раз, а так у тебя хотя бы шанс будет исправиться и стать нормальной матерью.
Дочь смотрела на неё целую минуту, а потом выдохнула: «Ладно».
— И из города уезжай! Не дай бог Антошке на глаза попадёшься, — громко прошептала ей в след мать.
Потом Анна Ивановна собралась с духом и рассказала внуку, что мама уехала по делам, но, к сожалению, там ум.ерла.
Она была готова обратиться к психологу, но Антон, на удивление, спокойно пережил это известие и потом о матери ни разу не спросил.
— Я от тебя никуда никогда не уеду, бабуль, — только серьёзно заявил 10-летний внук, заставив её расплакаться.
Он рос спокойным, послушным мальчиком. Окончил педагогический вуз и устроился преподавателем в её же колледж.
А потом женился на сироте Соне, которая поначалу Анне Ивановне не слишком понравилась.
Но она была такой милой, так старалась угодить бабушке мужа, внимала каждому её слову, что в итоге сердце Анны Ивановны растаяло.
К тому же жена внука была с приданным в виде плохонькой, но всё же отдельной однокомнатной квартиры на окраине города.
Её молодые пока сдавали, планируя продать, чтобы улучшить жилищные условия, когда соберутся рожать ребёнка.
Это дело пришлось им отложить, поскольку Анна Ивановна серьёзно заболела.
Она правда собиралась рассказать внуку о том, что его мать жива, но как-то не успела. Очередной гипертонический криз женщина не пережила.
У Сони сердце кровью обливалось при взгляде на убитого горем мужа. Она сама тоже полюбила его бабушку всей душой, но всё же они были не так уж долго знакомы, поэтому девушка поплакала и успокоилась.
А вот Антон… Он даже пробовал уйти в запой, но непривычный к алкоголю организм быстро взбунтовался, и парень бросил это дело.
Спустя полгода жизнь супругов более-менее вошла в колею, а потом оказалось, что Соня беременна.
Антон обрадовался несказанно: «Анечкой дочь назовём!» — и бросился набирать учеников для репетиторства.
— А если будет сын? — счастливо засмеялась Соня.
— Нет, я точно знаю, что дочь, — он прижал к себе жену. — Вот увидишь.
Спустя месяц, возвращаясь от одного из таких учеников, он поймал частника. Машина попала в аварию, и оба мужчины погибли.
Соня просто чудом не сошла с ума — в течение года потерять двух самых близких людей! — она снова осталась совсем одна, да ещё беременная.
Ей даже в голову не приходило избавиться от ребёнка, хотя срок позволял. Это их с Антошей дочь, и она назовёт её Анечкой!
Кое-какие сбережения у супругов были, да и по суду родственники водителя ей что-то выплатили, но она продолжала работать в парикмахерской правда, уже на месте администратора.
— Мы с тобой не пропадём, Анечка, — гладила Соня свой живот. — И всё у нас будет хорошо.
Малышка будто слышала мать и вела себя замечательно: беременность протекала спокойно, без осложнений.
До родов оставался месяц, когда на пороге квартиры появилась эта странная женщина.
Худая, с короткой стрижкой и печальными глазами, она явно когда-то была красавицей, но жизнь её, видно, помотала.
— Вам кого? — не подозревая ничего плохого, спросила Соня.
— Наверное, тебя. Ты же Соня? — неуверенно ответила незнакомка.
— А вы кто? Я вас не знаю.
— Я… мама твоего мужа Антона. Екатериной Анатольевной меня зовут. Но ты можешь называть меня просто Катей.
— Матери моего мужа давно нет в живых. Уходите, или я вызову полицию, — Соня решительно захлопнула дверь перед носом незваной гостьи.
Она и правда намеревалась вызвать полицию, если эта женщина продолжит ломиться в её дверь, но на площадке было тихо.
А на следующий день Екатерина Анатольевна подкараулила её во дворе дома.
— Очень тебя прошу — выслушай меня! Я понимаю, что ты беременна и тебе нервничать нельзя, но это очень, очень важно, — взмолилась она.
Соне почему-то стало её жалко. Она всю ночь думала про неё, даже пыталась найти фотографии в квартире, но безрезультатно. Как раньше и говорил ей муж, снимков матери у них не осталось.
Екатерина Анатольевна сбивчиво поведала историю с изгнанием её из дома.
— Вы могли бы исправиться и вернуться. Бросать сына — это подло, — резко прокомментировала её рассказ Соня.
— Да д…ра я была молодая! — с отчаянием произнесла мать Антона. — Сначала страшно психанула, уехала в другой город, там продолжала заниматься… этим делом.
Но пыталась воспоминания о сыне и матери залить алкоголем, так что быстро… вышла в тираж.
Потом мне удалось пристроиться к одному мужичку. Он вроде бы нормальный был, я в себя пришла, работу нормальную нашла и уже собиралась приехать покаяться…
Она замолчала на некоторое время. Соня тоже не произносила ни слова — она не собиралась ей помогать оправдываться.
— А потом этот мужик обвинил меня в краже двух миллионов у него из сейфа… Да у него таких денег отродясь не водилось! Но в полиции поверили именно ему.
В общем, оказалась я на зоне… «Восьмёрку» мне вкатили, по полной… И вот я на свободе, и жить мне негде…
— А−а−а, понятно. Вы на квартиру теперь претендуете? — не выдержала Соня.
— Да пойми ты! Я же ничего не знала! Вот вернулась, а тут мне соседи такое рассказывают… Опоздала я! — Екатерина Анатольевна вдруг разрыдалась.
Соня не стала женщину успокаивать: её мать тоже бросила, и в детдоме она провела целых 10 лет.
Родная тётка взять её к себе не захотела, зато явилась, когда Соне от государства квартиру дали. Не стала она тогда с родственницей даже разговаривать. Так что: плавали — знаем!
Соня молча поднялась и пошла по своим делам, а на следующий день снова встретила во дворе Екатерину Анатольевну.
— Сонечка, я же тоже наследница первой очереди, — без предисловий начала мать Антона. — Квартира наша с тобой пополам, но ты пойми — я ссориться, судиться с тобой не хочу! И тебе зачем все эти суды, беспокойства сейчас?
— А я жить с вами не хочу!
— Понимаю, — тяжело вздохнула Екатерина Анатольевна. — Но мне жить совсем негде, на работу нормальную, конечно, не берут, а на зарплату уборщицы особо не разгуляешься. Да и когда она ещё будет?
— Ладно, — сдалась Соня. — Есть у меня квартирка. Там, правда, ремонт после жильцов нужен…
— Это ничего! — воодушевилась мать Антона. — Мне бы только крышу над головой да внука или внучку хоть иногда видеть. И я тебе всегда и во всём помогу!
До помощи и внучки Соня новоявленную свекровь допустит ещё нескоро, но всё же они смогут наладить отношения, ведь они остались на этом свете втроём.
