«И что с того, что они брат и сестра? — удивилась маменька. — Они же просто играют!». Зина и Борис под ручку уходили к пруду по темной аллее, сидели на лавочке у беседки.
«Заиграются детки», — тревожно говорила нянечка.
Маменька только смеялась, пока однажды, не проходя мимо беседки, не услыхала странные звуки. Заглянув в беседку, бедная женщина лишилась чувств.
Вскоре все имение Нескучное знало: детки заигрались…
Имение Нескучное Белгородского уезда Курской губернии располагалось посреди бескрайних полей и лугов в живописнейшей местности на берегу реки Муромки. Принадлежала усадьба сразу двум семьям, не сказать, чтобы шибко богатым, но известным всей Российской империи — семьям Бенуа-Лансере.
Патриархом клана считался Николай Леонтьевич Бенуа, архитектор, академик Императорской академии художеств и главный архитектор Петергофа.
Дочь Николая Леонтьевича, Екатерина Николаевна Бенуа, считалась талантливой художницей, а ее супруг Евгений Александрович Лансере был широко известен как скульптор-анималист.
10 декабря 1884 года в Нескучном стало больше на одного жильца: Екатерина Николаевна разрешилась от бремени очаровательной девочкой, которой дали имя Зинаида.
Но недолго родители Зиночки наслаждались семейным счастьем: 4 апреля 1886 года от туберкулеза скончался Евгений Лансере.
Забрав детей, — сына Евгения и дочь Зинаиду, — Екатерина Николаевна Лансере отправилась в Петербург, где поселилась в доме своего отца.
В возрасте восьми лет Зина поступила в гимназию, которую окончила в 1900 году. К тому моменту всем было прекрасно известно о невероятном таланте 16-летней Зинаиды к живописи, поэтому мать поспешила предложить барышню в Петербургскую рисовальную школу княгини Марии Тенишевой, в которой преподавал сам Илья Репин.
Зина была принята в школу, но впереди было целое лето. Лансере, впервые после смерти главы семейства, решили провести теплые месяцы в Нескучном.
Юная художница за годы жизни в Петербурге успела подзабыть всю прелесть сельских пейзажей юга России. Зинаида была совершенно потрясена и до конца каникул делала зарисовки. Нескучное она запомнит до конца жизни, будет нести его в сердце до последнего вздоха.
В Нескучном Зинаиду ждала встреча, изменившая всю ее судьбу. Небольшой хутор на противоположном от имения Лансере берегу Муромки принадлежал супружеской чете Серебряковых — Анатолию Александровичу и Зинаиде Александровне. Зинаида Александровна была родной сестрой Евгения Лансере, и именно в ее честь и была названа племянница.
У Серебряковых был сын Борис. Зина помнила его еще толстощеким карапузом, но, приехав в Нескучное летом 1900 года, была поражена: двоюродный брат, которому едва исполнилось семнадцать лет, вытянулся, возмужал, стал настоящим красавцем.
К тому же, Борис очень увлекался живописью. Брат и сестра бродили по тенистым аллеям, сидели в беседке у пруда, путешествовали вдвоем по бескрайним просторам Нескучного.
Няня Зинаиды, Фекла Прокофьевна, глядя на юную пару, тревожно качала головой:
— Заиграются детки.
Но Зина и Борис и слушать никого не хотели. На все тревоги родителей и няни отвечали, что относятся друг к другу исключительно как брат и сестра. В конце концов, Боря и Зина знали друг друга с самого раннего детства.
Пришла осень, Зинаида уехала в Петербург. К сожалению, Тенишевскую школу пришлось бросить уже через месяц: матери необходимо было срочно ехать за границу для поправки здоровья, и она была вынуждена взять детей с собой.
В Италии Зинаида активно знакомилась с классическим искусством, ходила по музеям. О своих впечатлениях от заграницы барышня рассказывала «нежному другу» Борису, в активной переписке с которым состояла.
Возвратившись в Петербург, Зинаида стала заниматься живописью в мастерской знаменитого портретиста Осипа Браза.
В 1904 году 20-летняя Зинаида Лансере приехала в Нескучное на каникулы, и тут же возобновила близкое общение с Борисом. Борис к тому времени стал студентом: учился он в Курске на инженера-путейца.
Вскоре мать Бориса застала сына и племянницу в беседке в весьма недвусмысленной ситуации. В семье произошло громкое объяснение. Зинаида и Борис заявили, что давно и крепко любят друг друга, не могут жить по-отдельности и желают вступить в законный брак.
Повздыхав и поплакав, члены семей Лансере-Бенуа-Серебряковых стали искать выход из весьма щекотливой ситуации. Дело в том, что родство между Зиной и Борисом было слишком близким: церковь подобные браки не одобряла. Кроме того, Зина была католичкой, а Борис — православным.
Чтобы добиться разрешения на брак Серебряковым и Лансере пришлось вступить в длительную переписку с церковными властями, много раз ездить в Белгород и Харьков. Наконец, разрешение было получено.
9 сентября 1905 года в семейной церкви имения Нескучного Зинаида стала законной супругой Бориса. Таинство было тихим, семейным. Наконец-то Зинаида была совершенно счастлива.
Сразу после свадьбы молодожены отправились в Париж, где художница поступила в академию Гран-Шомье.
После возвращения в Россию жили в Петербурге, часто бывали в Нескучном. В 1906 году Зинаида родила мужу сына Евгения. В следующем году на свет появился второй ребенок супружеской четы — Александр. В 1912-ом родилась Татьяна, в 1913-ом — Екатерина. Все дети Серебряковых были рождены в имении Нескучном — там, где зрела любовь Зинаиды и Бориса.
Зинаида к моменту рождения последнего ребенка была уже известным художником. Ее пейзажи, картины на крестьянскую тематику, портреты, получали и живой отклик у зрителей, и восторженные отзывы критиков.
С 1914 по 1917 годы Серебрякова выработала собственный узнаваемый стиль и написала множество картин, ставших общепризнанной классикой.
Большинство своих картин Зинаида создала в собственной мастерской в имении Нескучное.
Нескучное… Это место стало для нее местом силы, главной частичкой огромной Вселенной. Здесь была ее душа.
В гости к Серебряковым в Нескучное приезжали многие люди искусства: поэтесса Анна Ахматова, художник Александр Бенуа, композиторы Сергей Рахманинов и Сергей Прокофьев.
Принимали гостей радостно, хлебосольно.
Но вот — революция. Сначала Февральская, которую Серебряковы встретили восторженно, а затем — Октябрьская.
В декабре 1917 года во многих губерниях Российской империи крестьяне грабили и жгли помещичьи усадьбы. Многие дворяне были убиты, подвергнуты разного рода насилию.
Серебряковы, со дня на день ждавшие расправы, спешно уехали в город Змиёв, затем, в 1918 году, добрались до Харькова. Поселились на съемной квартире в доме по Конторской улице.
Для Зинаиды начались крайне тяжелые времена.
22 марта 1919 года от сыпного тифа скончался ее дорогой муж, Борис Анатольевич Серебряков. В ноябре 1919-го из Нескучного пришло печальное известие: имение полностью сожжено и разграблено.
Зинаида Евгеньевна с четырьмя маленькими детьми и больной матерью на руках оказалась без средств к существованию в стране, объятой пламенем Гражданской войны.
У художницы не было даже масляных красок: Серебряковой приходилось рисовать карандашами и мелками. Тем не менее, ее работы были светлыми и радостными, как знаменитая картина «На террасе в Харькове». Зинаида Евгеньевна словно пыталась убежать от жестокой реальности в мир искусства.
Страна, которую знала и любила Зинаида Евгеньевна, стремительно менялась. В искусстве начал превалировать футуристический стиль, а художники ради денег массово стали рисовать красных комиссаров.
Серебрякова отказалась от возможности стать «официальным художником» и устроилась на скромную должность рисовщика экспонатов в Харьковский археологический музей.
Тем не менее, жизнь становилась с каждым месяцем все труднее и труднее. Денег катастрофически не хватало, не хватало и провизии.
В декабре 1920 года Зинаида Евгеньевна, забрав детей, отправилась в Петроград, где надеялась найти работу с хорошим пайком.
Жили на квартире у друзей, затем Серебряковой удалось добиться выселения незаконных жителей из своей дореволюционной квартиры на Васильевском острове.
В этой большой квартире удалось прожить лишь до весны 1921 года, когда Серебряковых попросили съехать. Следующим адресом многодетной семьи стал дом по улице Глинки, 15. Квартира была большой, однако очень скоро встал вопрос о ее «уплотнении».
Серебряковы боялись, что подселят пролетариев, но им повезло: новыми жильцами стали артисты театра. С этого момента Зинаида Евгеньевна очень много писала на театральную тему.
В 1924 году молодая советская республика отправила четырнадцать работ Серебряковой на выставку в Нью-Йорк. Живопись Зинаиды Евгеньевны привлекла огромное внимание.
Критики отмечали невероятную смелость художницы: многие американские и европейские живописцы того времени не могли позволить себе такой уровень свободы. Особенно это касалось полотна «Спящая девочка на красном одеяле» (1923 год), вызвавшем у американцев и восторг, и шок одновременно.
Картина была куплена за 500 долларов бывшим послом Временного правительства в США Борисом Бахметьевым. Зинаида, узнав о продаже была счастлива: деньги, тем более, в твердой валюте, были ей необходимы, как воздух.
Дело в том, что Серебрякова хотела уехать из Советской России. Еще до выставки в Нью-Йорке она писала своему дяде Александру Бенуа:
«Как я мечтаю и хочу уехать, чтобы как-нибудь изменить эту жизнь, где каждый день только острая забота о еде (всегда недостаточной и плохой), и где мой заработок такой ничтожный, что не хватает на самое необходимое.
Заказы на портреты страшно редки и оплачиваются грошами, проедаемыми раньше, чем портрет готов. Вот если бы на американской выставке что-нибудь продалось».
В августе 1924 года на деньги, полученные от продажи картин в Нью-Йорке, Серебрякова выехала в Париж.
Изначально она планировала найти работу, затем забрать детей. Но так, к сожалению, не получилось. Женя, Саша, Таня и Катя остались в России под присмотром престарелой бабушки и семьи их двоюродного дяди Николая Бенуа.
В Париже Зинаиде Евгеньевне удалось получить заказ на большое декоративное панно. Затем ею были написаны несколько портретов. Все гонорары художница отсылала матери и детям.
Параллельно Серебрякова добивалась переправки родственников в Париж. С помощью Красного Креста Сашу и Катю удалось доставить за границу, а вот Женя и Таня по какой-то причине остались в СССР.
Это была глубочайшая трагедия для матери. Зинаида Евгеньевна пыталась пробиться обратно в Союз, но сделать это уже было невозможно.
Так семья Серебряковых разделилась на две половины.
В 1932 году во Франции, да и во всей Европе, разразился страшный голод, унесший тысячи человеческих жизней. Для семьи Зинаиды Евгеньевны это стало сущим адом.
В 1933 году от голода умерла мать художницы. Зинаиде Евгеньевне приходилось работать за гроши, чтобы добыть хоть какое-то пропитание для Саши и Кати, из-за отсутствия дров согревать детей своим телом.
Одно только утешало: Женя и Таня писали из Советской России, что все у них хорошо, звали мать. В 1934 году, когда голод во Франции прошел, Зинаида Евгеньевна решила забрать Сашу и Катю, и ехать в Россию, к другим своим детям. Но добиться разрешения на въезд не удалось.
Лишь в 1960 году спустя 36 лет разлуки, в Париж приехала Татьяна Серебрякова, любимая Тата. Встреча матери и дочери была душераздирающей. 76-летняя Зинаида Евгеньевна рыдала на груди у Таты, просила у нее прощения. Тата тоже плакала и уверяла, что ей не за что прощать мать.
Сама Татьяна стала художником во МХАТе, Евгений стал архитектором и реставратором, участвовал в послевоенном восстановлении Петергофа.
В общем, ее дети в СССР добились успеха. Как впрочем, и Александр и Екатерина, ставшие, как и мать, художниками.
В 1966 году в Москве, Ленинграде и Киеве с невероятным успехом прошли выставки Зинаиды Серебряковой. Так началось возвращение художницы на Родину. И возвращение это было триумфальным.
Альбомы Серебряковой стали издавать миллионными тиражами, и они разлетались как горячие пирожки. Советская критика провозгласила Зинаиду Евгеньевну одним из лучших современных художников, наследником Ренуара и Боттичелли. И это была правда.
Пришла слава, пришли деньги, но, главное, вернулось ощущение Родины. Потерянной и обретенной.
Зинаида Евгеньевна мечтала приехать в Советский Союз, но этому не суждено было случиться. 19 сентября 1967 года великая русская художница скончалась от кровоизлияния в мозг в возрасте 82 лет. Похоронили Зинаиду Серебрякову на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже.
Дети художницы, рожденные от брака с двоюродным братом, прожили долгие жизни. Евгений — 84 года; Александр — 88 лет; Татьяна — 77 лет. Младшая Екатерина умерла в Париже в 2014 году в возрасте 101 года.
