— Он не смог проявить себя на брачном ложе, — презрительно выдавила графиня, — а потому прошу меня от него избавить. Какой толк в муже, не сумевшем осчастливить жену?
Напрасно бледный от неслыханного унижения Роберт Эссекс пытался уверить, что он еще способен на подвиги…У графини было, чем опровергнуть его слова.
В конце мая 1590 года в семье лорда Говарда появилась дочь Фрэнсис, на которую у родителей имелись большие планы. Девочке едва исполнилось 14 лет, как её отдали в жены Роберту Деверо, графу Эссексу, которому было только 13!
По понятным причинам консумацию брака решили на время отложить: муж был слишком юн и в его способности совершить необходимое существовали вполне обоснованные сомнения. Граф Эссекс завершил образование, затем отправился в европейское турне, потом занемог, подхватив оспу…
Словом, когда он, наконец, изволил вспомнить о жене, то с изрядным удивлением обнаружил, что двадцатилетняя красавица Фрэнсис отнюдь не сидит за вышиванием, прилежно ожидая исполнения супружеского долга. Напротив, она блистает при дворе, кружа головы сиятельным кавалерам.
Особую нежность молодая графиня питала к Роберту Карру, человеку совсем не простому. Привлекательный и невероятно обаятельный, он происходил из захудалого шотландского рода и начинал свой путь пажом графа Данбара.
Возможно, он так и остался бы одним из сотен не слишком удачливых дворян, прибывавших ко двору в надежде построить карьеру, но однажды во время рыцарского поединка — скорее развлекательного, нежели боевого — неудачно упал с коня и сломал ногу. На раненого захотел взглянуть сам король Яков I, до неприличия падкий на мужскую красоту.
Вскоре Роберт был посвящен в рыцари, затем милостью монарха обзавелся поместьем, потом стал виконтом Рочестером, и, наконец, получил титул графа Сомерсета. Головокружительный взлет для королевского любимца!
Правда, об ответной благодарности речи не шло. Или же неревнивый Яков I мог позволить своему фавориту маленькую слабость — даже если она носила женское имя. Хотя, вероятно, правитель Англии и сам не ожидал, что Роберт захочет жениться на графине Эссекс.
От решительного шага Сомерсета отговаривал и близкий друг — Томас Овербери. Но кто станет слушать советчиков, когда безмерно влюблен? Карр и не слушал. Более того, он сумел уговорить короля позволить Фрэнсис аннулировать союз. Поводом стал неконсумированный брак: долгие годы графиня Эссекс была избавлена от внимания супруга, а потом и сама не желала разделить с ним ложе.
Когда же граф попытался настоять на исполнении супружеского долга, то Фрэнсис «оскорбляла его, называя трусом и зверем», что немало повлияло на мужскую состоятельность бедняги. Он просто не смог…
Оттого-то, когда графиню осмотрели акушерки, то выяснилось, что она еще невинна. Впрочем, говорят, стыдливой девице позволили закрыть лицо перед процедурой, дабы она могла скрыть свое смущение. Потому наблюдавшее за скандальной историей общество долго спорило: прошла ли осмотр именно Фрэнсис?
Так или иначе, граф Эссекс стал настоящим посмешищем при дворе. Напрасно он уверял, что вполне способен к делу…Его не стали слушать. Брак был аннулирован.
Впрочем, на пути к свадьбе оставалось еще одно препятствие: несговорчивый Томас Овербери, открыто осуждавший выбор друга. Пытаясь удержать Сомерсета, он распространил при дворе свою поэму «Жена», где описал те высокие требования, которые жених должен предъявлять своей избраннице. Надо ли говорить, что Фрэнсис не соответствовала высоким стандартам?
И все же 26 декабря 1613 года состоялась пышная свадьба…всего через три месяца после аннулирования предыдущего брака леди Фрэнсис и совпавшей с этим мучительной смерти Томаса Овербери.
Тогда гибель друга графа Сомерсета внимания не привлекла…но вскоре при дворе пошли мрачные слухи, обретшие к 1615 году вполне твердую основу. На смертном одре некий помощник аптекаря покаялся в том, что продал графине Фрэнсис сильнодействующие яды.
Слова умирающего стали известны, и делу был дан ход. Король Яков I, к тому времени нашедший другого любимца, не стал спасать графа Сомерсета, и расследование проводилось по правилам. К дню суда доказательств вины нашлось предостаточно: выяснилось, что леди подкупила слуг, чтобы те добавляли Овербери в еду мышьяк, а в лекарство — хлорид ртути, уморившие настойчивого поэта.
Итак, убийство было доказано. Сомерсет, его жена и слуги — приговорены к смертной казни. Особенно рьяно выступал за наказание граф Эссекс, входивший в коллегию лордов, выносивших решение по делу.
Правда, месть некогда оскорбленного мужа так и не свершилась: после нескольких лет, проведенных в Тауэре, Роберт и Фрэнсис получили помилование от короля и были выпущены из тюрьмы. Их ждала тихая жизнь в глуши: видеть при дворе убийцу не хотели.
