Баратынский слыл дворянином до кончиков пальцев. Большую часть жизни стихотворец проводил в светских развлечениях. Баратынского часто сравнивали с Пушкиным, и не могли определиться, кто из них лучше. Мало кто знает, что поэтом аристократ стал из-за запретной любви к Аграфене Закревской.
Муки совести
Будущее, рожденного в 1800 году Баратынского, было предрешено с детства. Евгений имел происхождение дворянское, поэтому его ждала учеба в столице, служба, женитьба и пенсия в кругу семьи.
Вот только все пошло не так, как расписали родители Евгения. В 1812 Баратынский зачислился в престижный Пажеский корпус. Учиться было скучно. Тогда с такими же молодцами, как и он, юноша собрал «Общество мстителей». В это общество входили те, кто был против начальства корпуса.
Началось все с шуток и шалостей, а закончилось настоящей кражей. Вместе с приятелями Евгения из корпуса отчислили. В то время подобный позор был крахом приличной карьеры дворянина.
Баратынский очень сожалел о своем детском и незрелом поступке. Пару лет прожил в имении матери, а потом все же вернулся на службу солдатом. Именно солдатом ему теперь и дозволялось быть.
Муки совести заставили Евгения пойти в Егерский полк. Там он познакомился с Дельвигом, а тот свел Баратынского с Пушкиным. Беззаботная жизнь кончилась после назначения в Финляндию.
Глухая провинция ждала своего унтер-офицера, а на Баратынского накатывала тоска из-за того, что придется служить в таком месте. На севере будущий стихотворец тосковал, был уныл и бледен. Его размеренная жизнь в Финляндии, казалось, разъедала деятельного офицера изнутри. Потом, в один миг, все изменилось.
Ветреная северянка
После перевода в Хельсинки Баратынский сумел, наконец, погрузиться хоть в какое-то подобие светской жизни. Генерал-губернатором города был Арсений Закревский, а его супруга была местной «звездой» и признанной светской львицей.
В девичестве блистательная славянка носила фамилию Толстая. Нрав имела энергичный и слегка буйный. В 19 лет слишком активную по мнению родни девушку выдали за тридцатипятилетнего Закревского. Все думали, что любимец императора и отменный вояка укротит жену.
Но вышло наоборот. Это Грушенька-Аграфена загнала муженька «под каблук». Он прощал ей все выходки, все измены. А измен было много, ведь Закревская почти никогда и никому не отказывала.
С первых дней знакомства Евгений потерял голову от великолепной и ветреной северянки. Для нее он был лишь одним из многих поклонников, и Баратынский это прекрасно понимал. Мучаясь от неразделенных чувств, Евгений принялся писать рифмы и посвящать их Грушеньке.
Другу Евгений писал, что Аграфена стала его героиней. Сообщал, что стихов наверно 200 посвятил своей зазнобе. Пока Евгений писал строчку за строчкой для своей музы, она выбрала в любовники другого.
Беззаконная Магдалина
Пушкин как-то назвал Аграфену «беззаконной кометой». В Высшем свете ее величали Магдалиной, намекая на библейский сюжет. Но это красавицу не волновало. Ее печалило то, что спустя столько лет брака и такое количество любовников, она не беременела.
В 1825 Баратынского снова перевели в провинцию из Хельсинки, но тогда же сделали офицером. Теперь он мог со спокойной душой подавать в отставку «в приличном чине».
Возвращения в Петербург поэт ждал с нетерпением. Он писал друзьям, что недавно услышал новости о Закревской. Якобы она была беременна. Баратынский сумел найти в себе силы порадоваться за любимую. Он надеялся, что она теперь остепениться.
Действительно, 1826 Закревская родила дочку. Впоследствии ее дочь, имея темперамент матери, почти повторила Грушенькину судьбу. Баратынский продолжал страдать по Закревской и в Северной столице. Ей посвятил свой «Бал», но нашел в себе силы жениться.
В жены поэт выбрал себе женщину неординарную во всех отношениях. Анастасия Энгельгардт слыла умной барышней со стервозным характером. Особой красотой она не отличалась, зато имела тонкий вкус и нарожала супругу девять отпрысков.
Была в новоиспеченной семье одна проблема. Анастасия страдала нервными припадками. Это выводило Евгения из себя, но оставлять супругу он не планировал. Так они и жили до переезда в Италию. В 1860 за границей умерла супруга Баратынского. Его возлюбленная Закревская скончалась за границей в 1879 году, пережив стихотворца на 35 лет.
Поэт отдал Богу душу в Неаполе в 1844. Поговаривали, что у него не выдержало сердце после очередного чудовищного приступа жены. Наследие Евгения живо и сегодня. Даже современники Баратынского зачитывались его творениями, зачитываются ими и в наши дни. В стихах творца чувствуется влияние Пушкина, но есть в них и что-то самобытное, горячее, что делает эти строки как будто живыми.
