Он был так похож на своего брата, что Варвара, прижавшись к широкой груди в сером сюртуке, на мгновение представила, что это Николая обнимает и будто он сам сейчас рядом с ней. Жаром обдало, сердце забилось. Кажется, что и Саша почувствовал волнение. Зря он не верил брату, зря считал его женившимся только по расчету.
«Золотая баба» была из плоти и крови, с сердцем нежным и любящим. И все же он очень боялся, что и о нем станут говорить – на деньгах женился.
Варваре было одиннадцать лет, когда ее дед Иван Иванович Базанов скончался и оставил своим наследникам в наследство огромный капитал.
Золотопромышленник, владелец железных дорог, пароходств, солеваренного завода и завода винокуренного, а также множества других выгодных предприятий, все свое состояние разделил поровну между дочерью Юлией, внучкой Варварой и своим зятем графом Петром Сиверсом. А когда и дядюшка скончался, Варвара стала наследницей огромной промышленной империи.
Матушка увезла девочку в Москву, но, следуя традициям отца, капитал Юлия Ивановна тратила не на развлечения и сиюминутные удовольствия, а на дела благотворительности, и дочь Варвару учила тому же. Базановы входили в бесконечное количество попечительских советов, учреждали стипендии, открывали больницы и приюты. На пожертвования денег не жалели.
Но для Юлии Ивановны и ее дочери благотворительность была не просто времяпровождением, а смыслом. Вникая во все, они старались устроить дела наилучшим образом и с врожденной купеческой дотошностью вникали в детали.
Богатство открывало многие двери, но только не в великосветские гостиные. В Иркутске Базановы были уважаемой и знаменитой фамилией, в Москве, где традиционно купеческие семьи имели собственный вес, их принимали с радостью, но в глубине души все они мечтали добавить к своему статусу еще и дворянское достоинство.
Для Юлии Ивановны было шоком, когда ее дочь объявила, что собирается замуж за человека совершенно без состояния. Николай Кельх был помощником присяжного поверенного Московской судебной палаты, членом Общества учреждения пособий нуждающимся студентам, человеком образованным, но не блестящим.
Юлия Базанова предпочла бы в зятья человека более заметного, но Варвара твердо стояла на своем, она полюбила Николая и никого более ей не надобно. А матушка пусть примирится, в конце концов Кельх – фамилия дворянская, а ее денег хватит и им, и их детям и внукам. Пусть занимается управлением делами, в конце концов. Кому еще доверить, если не члену семьи?
Семья Кельхов была совсем не богата. Происходили они из немцев лютеранского происхождения, отец Фердинанд Каспарович Кельх служил статским советником и награжден был Орденом св. Станислава, дающего дворянство. Все пять сыновей и две дочери Кельхов получили образование, но закончил юридический факультет Московского университета Николай без защиты, то есть формально оставаясь студентом.
«На золотой бабе женился», — шептались у Николая за спиной. А он строил планы, не желая быть нахлебником, старался вникнуть в дела. Но всего через два года после венчания слег. Болезнь унесла молодого человека. А Варвара Петровна осталась пусть золотой, но вдовой.
А еще через месяц Москва уже обсуждала, что миллионщица Кельх опять вышла замуж, а в мужья взяла брата первого мужа, что само по себе было скандалом, особенно учитывая столь короткий срок вдовства.
Александр Кельх был старшим братом Николая, и первые два года супружества они провели с Варвароы Петровной врозь. Она жила в Москве, тогда как Александр служил под командованием министра финансов графа Ф. Ю. Витте и жил в Петербурге, одновременно взяв на себя и обязанности управляющего сибирскими рудниками и пароходством супруги и ее петербургской недвижимостью.
Редкие встречи не стали препятствием для расширения семейства, одну за другой Варвара Петровна родила двух дочерей. О жизни Варвары и Александра известно столь немного, что, возможно, старшая дочь Елизавета на самом деле была рождена ею от первого мужа.
Не забывала Варвара и о делах благотворительности. Крупные суммы жертвовались на сибирские учреждения, и в 1906 году Варваре Петровне было присвоено звание «почетного гражданина Иркутска». Любила она повторять присказку своего деда: «Богатство Бог дает в пользование и потребует отчета, как ты распорядился».
В память о Николае Кельхе на Веденском кладбище построена была великолепная Никольская часовня. А в 1896 году Варвара Петровна приняла решение переехать в Санкт-Петербург. За 300 000 рублей приобретен был двухэтажный особняк на Сергеевской улице, и началась масштабная перестройка дома. Интерьеры оформляли с царской роскошью, мраморная лестница украшена была резными драконами, в залах камины скульптора Марии Диллон, в гостиной готические витражи. Подобное расточительство и показная роскошь имела цель заявить о себе среди людей высокого круга, в который Варваре Петровне очень хотелось войти.
Чтобы потешить самолюбие супруги, в 1898 году супруг заказал для нее пасхальный подарок, яйцо наподобие императорского в фирме Карла Фаберже.
Это стало традицией на протяжении семи лет и позволило Варваре Петровне собрать вторую по величине коллекцию яиц Фаберже, после императорской. Другим крупным заказом Кельхов у Фаберже был столовый серебряный сервиз, включавший в себя крупные блюда, подсвечники, супницы и чаши.
*
*
Фаберже редко брали заказы на пасхальные яйца, это была штучная, дорогая и очень трудоемкая работа, можно поштучно пересчитать, для кого они соглашались выполнять такие заказы, среди имен Юсуповы, герцоги Мальборо, Ротшильды, Нобели.
Но для Кельхов сделано было исключение, и стала ли причиной этого личная симпатия Карла Фаберже к Варваре Петровне как к благотворительницы или выгодное сотрудничество по поставке золота и драгоценных материалов с рудников Базановых, неизвестно.
Вероятнее всего, и то и то. Это еще одна загадка Варвары Кельх. Как и то, почему в 1905 году она оставила свой роскошный особняк, который так долго и дорого обустраивала, и покинула Россию.
Не планировала она продавать свои активы, имущество и предприятия, всем этим продолжил заниматься Александр Кельх. Варвара Петровна же поселилась в Париже, взяв с собой коллекцию драгоценных яиц Фаберже.Оставалась она и попечительницей большого количества благотворительных учреждений. Но вот дела на предприятиях шли не так хорошо, и в 1916 году некоторые пришлось закрыть, причиной тому стал призыв массовый призыв мужчин на фронт, нехватка рабочей силы и финансовый упадок.
Из Парижа Варвара Петровна прислала мужу письмо, в котором признавалась, что всю жизнь любила только его брата Николая и «вся жизнь сложилась наперекосяк». Официальный развод был оформлен только через десять лет, а дети оставались с матерью Варвары, Юлией Базановой.
Во время войны Александр Кельх принял православие и сменил отчество «Фердинандович» на «Федорович». После революции он покинул столицу и переехал в Сибирь, где трудился в конторе на угольных шахтах и продолжал заботиться о матери бывшей жены. Юлия Базанова умерла в 1924 году у него на руках. В том же году Александр вернулся в Петроград. Муж миллионщицы продавал на улице папиросы.
Варвара Петровна неоднократно высылала ему и его новой семье деньги, предлагала переехать к ней в Париж, готова была взять на себя заботу о них, несмотря на то, что ее собственное положение было не самым лучшим. Все предприятия в России были экспроприированы, и денег она больше не получала. Но он не желал становиться обузой. В 1930 году Александр Кельх был арестован и умер в лагерях.
Варвара Петровна понемногу продавала те ценности, что привезла с собой. В начале 1920-х годов продала она шесть из семи своих яиц Фаберже. Они разошлись по разным коллекциям, в том числе одно попало в частную коллекцию короля Великобритании, два других в коллекцию Форбс. Скончалась Варвара Петровна Кельх в 1959 году.
