Адель залилась румянцем: отец её жениха снова смотрел на неё так пристально, что ей стало очень не по себе, но вместе с тем, отчего-то и приятно. Она стыдливо опустила глаза, а когда все же подняла их вновь, увидела, что король открыто ей улыбался. Сердце застучало сильнее: даже сквозь смущение Адель чувствовала, что добром это все не кончится…
В 1169 году восьмилетняя Адель впервые ступила на английскую землю. Ей говорили, что совсем скоро она станет женой королевского сына, а пока ей предстоит в совершенстве выучить новый язык и освоить придворный этикет, чтобы соответствовать своему будущему мужу.
Разумеется, в сложные семейные взаимоотношения девочку тогда никто не посвящал, и поначалу Адель даже вряд ли догадывалась, почему с таким предубеждением к ней относилась будущая свекровь Алиенора Аквитанская.
Против живой и ласковой предполагаемой невестки королева ничего против не имела, беспокоило её лишь то, что Адель была дочерью её первого мужа Людовика VII и его второй жены, Констанции Кастильской, скончавшейся в родах.
Отношения бывших супругов после развода нельзя было назвать хоть отдаленно дружескими, да и в браке они едва ли находили общий язык: для тихого и набожного Людовика Алиенора была слишком страстной и энергичной, что, в конечном итоге привело к неминуемому разрыву. Тем более, что королева никак не могла подарить мужу наследника, в котором он так нуждался.
Честно говоря, и вторая жена Людовика, мать Адели, с этой задачей не справилась, и ему пришлось жениться ещё раз, всего через месяц после похорон Констанции. И только третья жена короля, наконец, родила ему долгожданного сына, после унаследовавшего трон.
Подбирая жениха для маленькой дочери, Людовик сразу же подумал о Ричарде (прославившемся под именем Львиное Сердце), сыне его бывшего жены и английского короля Генриха II: такой союз был бы одинаково полезен как Франции, так и Англии, да и возраста принц был подходящего — всего лишь на три года старше невесты.
Мнения Алиеноры тогда никто не спросил, а позже она и сама начала относиться к Адели благосклонно, да и других поводов для волнений у нее было немало: отношения с мужем ухудшались день ото дня.
Генрих заводил многочисленные романы на стороне, а сама Алиенора занималась тем, что настраивала против супруга их сыновей, а затем даже подняла мятеж против собственного мужа, за что была на долгие годы лишена свободы.
Тем временем, Адель, которой исполнилось уже 14 лет, выросла в прелестную молодую девушку, что не могло укрыться от внимания любвеобильного Генриха. Её свадьба с Ричардом все откладывалась и откладывалась, а вскоре поползли неприятные слухи, что король, не удержавшись, соблазнил невесту собственного сына, сделав её своей наложницей.
Говорили об этом разное: то ли Адель, непривычная к мужскому вниманию, сама открыла Генриху объятья, то ли король взял свое силой…
Как бы то ни было, скрыть столь постыдное дело возможным не представлялось: Ричард, узнавший обо всем, разумеется, сразу же заявил, что ни о каком браке более речи идти не может и, окончательно рассорившись с отцом, уехал из Англии.
Пытаясь хоть как-то уладить столь щекотливое дело, Генрих несколько раз заявил французской стороне, что свадьба все же состоится, однако слова своего он так и не сдержал. Между тем Адель родила сына…
Положение принцессы становилось все более плачевным: Ричарда она потеряла навсегда, на Генриха полагаться было нельзя, да и домой во Францию путь принцессе был заказан. Смерть короля в 1189 году не улучшила положения бедной девушки: Ричард позвал её к себе, в Руан, но на месте даже не пожелал разговаривать со своей невестой, разорвав помолвку по причине её неверности.
На его решение, без сомнения, повлияла и освобожденная Алиенора, которая не желала впускать дочь бывшего мужа в свою семью, тем более, что она уже подобрала для сына новую партию — Беренгарию Наваррскую.
Опороченной Адели через какое-то время пришлось все же вернуться во Францию, ко двору своего брата Филиппа Августа. Тот безрезультатно попытался устроить брак сестры с братом Ричарда — Иоанном Безземельным, — но Алиенора не позволила бы этому случиться.
Ещё несколько лет понадобилось Филиппу, чтобы все же найти несчастной Адели жениха, и в 1195 году 35-летняя невеста пошла под венец с 17-летним графом Гийомом де Понтье.
Ни для кого тогда не было секретом, что король просто купил мужа для своей незадачливой сестры: кроме обширных земель граф получил в качестве приданого 5000 марок. Однако несмотря на столь незавидное начало, брак этот оказался вполне счастливым.
Адель подарила мужу троих дочерей (из которых, правда, выжила лишь одна), а Гийом до последнего дня готов был носить супругу на руках и горько оплакивал её смерть.
