— Знаю, что к другому душа лежит, — неловко пробормотал свояк, — но…выходите замуж за меня?
Луиза невольно покраснела…
Холодным февральским днем 1812 года в Большой церкви Зимнего дворца собирались гости: граф Михаил Юрьевич Вильегорский венчался с девятнадцатилетней Катенькой Бирон.
Брак этот совершался по предложению императрицы, настойчиво рекомендовавшей сыну польского посланника, делавшего успешную карьеру в России, жениться на своей фрейлине. Государыня, женщина добрая и милостивая, искренне сочувствовала девице.
Большого приданого за Катенькой не значилось: ее отец — к тому времени уже покойный — слыл редким авантюристом и кутежником, а потому значительного состояния детям не оставил. Да и, что скрывать, репутацию тоже изрядно подпортил: кто из представителей старинных русских родов женится на девушке, папенька которой сидел во французской тюрьме за подделку векселей?
Словом, брак с Вильегорским должен был стать для Кати спасением. А сам Михаил Юрьевич получал милую женушку, обожавшую кружева и наряды, и готовую свить ему уютное гнездышко. Ну и, конечно, протекцию императрицы, которая могла помочь с получением новых чинов и должностей.
В придачу к хорошенькой жене Вильегорскому выдали и назначение в Москву. Однако долго на новом месте прожить не удалось: войска Наполеона вторглись в Россию, началась Отечественная война. Опасаясь за Катеньку, которая испытывала первые недомогания беременности, супруги решили перебраться в свое сельское имение. Неприятель не дошел туда, но Кате с каждым днем становилось все тревожнее.
Ее пугала мысль о том, что придется рожать в деревне, где из помощи — лишь местная бабка-повитуха, древняя и темная…Старуха не понимала по-французски, не смотрела из-под очков мудро и светло — как настоящие врачи, и, конечно, не выписывала длинных рецептов на бумаге.
Оттого-то Катя решила собираться в дальний путь: сначала в Москву, а потом в Петербург, где государыня сможет одолжить ей своих акушеров.
В дорогу собирались тщательно: укладывали вещи в сундуки, подготовили обоз с провиантом. И, наконец, тронулись с места. Ехали долго и трудно, насилу добрались до Москвы, которая уже начала отстраиваться после большого пожара.
Уже в пути Катя жаловалась на то, что ее ужасно растрясло, но конец мучительного путешествия не избавил от страданий. Едва Вильегорские устроились в доме друзей, как у Кати начались роды. Через долгих 40 часов на свет появилась маленькая девочка, названная Машей, а спустя несколько дней молодой матери не стало. Вскоре за ней последовала и дочь.
Вильегорский винил себя в смерти жены: если бы он не послушался ее уговоров, если бы остался в деревне…Глядишь, все обернулось бы иначе.
Вдовец в свои 25 лет, Михаил Юрьевич отправился развеивать горе в столицу. Петербург, не пострадавший во время войны, встретил молодого графа придворной пышностью. Со всех сторон летели соболезнования: потерять юную хорошенькую жену! Ужасно!
Выразить сочувствие пришла и Луиза Бирон, сестра Катеньки. Ее — девицу добрую, но несколько занудную — или, как выражались ранее «живую, деятельную, умную и благоразумную, но с оттенком дидактическим или нравоучительным, как бывает большею частью с начальницами учебных заведений» — императрица еще не пристроила.
Возможно, воле государыни помешали желания самой Луизы: она страстно влюбилась в камергера Петра Львовича Давыдова, который был женат и воспитывал 5 детей. Над увлечением Луизы посмеивался весь двор…И, конечно, свататься к бедной девушке, сохнущей по женатому камергеру, женихи не торопились.
Девица Бирон принялась опекать своего вдового свояка со всем нерастраченным пылом. За три года они сблизились так тесно, что никого не удивило, когда по Петербургу пронеслась вдруг сплетня о тайном браке. Впрочем, при дворе она произвела эффект разорвавшегося снаряда: жениться без позволения государя! На близкой родственнице — сестре почившей супруги! Ужасный скандал!
От пересудов Вильегорские уехали в далекое имение, где жили весьма просто. В Петербург доходили странные истории: говорили, что Луиза Карловна разработала свою систему обучения детей. Всех пятерых малышей, родившихся в браке, она кормила сама, не нанимая кормилиц, обучала — языкам, истории, географии — тоже сама, и в отличие от многих — не баловала, не покупая дочерям нарядов и драгоценностей.
Вернулись Вильегорские ко двору лишь в 1827 году, когда царская семья даровала им свое прощение. Однако чету принимали весьма холодно — Луиза прославилась своей надменностью и своеобразием. Впрочем, это, кажется, мало раздражало ее мужа, который всецело отдался занятиям музыкой, оставив все практические вопросы жене.
Брак продлился почти 40 лет: в 1853 году не стало Луизы Карловны, а в 1856 году за ней последовал и Михаил Юрьевич.
