Немецкий солдат бросил женщину, когда вдоволь натешился. Маленькая девочка ещё несколько часов подбегала к матери и приносила воды. А потом слабый голос перестал подзывать Тосю.
Она не могла сказать, что почувствовала в тот миг – словно колокольный звон оглушил её, словно разом в душе всё перевернулось. Когда Тосю нашли красноармейцы, она не могла произнести ни единого слова.
Медсестра Валя украдкой смахивала слезинки. Эта девочка с огромными серыми глазами, такими грустными и наполненными болью, заставляла ее плакать.
— Не надо, Валюша, — говорили ей. – Представляешь, каково ей самой?
Никто ничего не знал об этой девочке. Ее просто нашли в лесу, дрожащую от холода, не умеющую рассказать о себе.
— Как тебя зовут? – Мягко спрашивали бойцы. – Маша? Катя?
— Пусть будет Катюша! – Предложил кто-то. – Хорошее имя!
Она не откликалась, и её сочли глухонемой. Только медсестра Валя смутно догадывалась, что с девочкой не всё просто. Что-то было пережито ею, такое страшное, что она перестала разговаривать. В 1942 году много было таких детей…
— Довезем до госпиталя, — решили красноармейцы, — а там уж оставим. Ты последи за ней, Валюша?
Ребенка положили рядом с Валей, и та закутала её в ватное одеяло. А потом обмотала вокруг головки собственный пуховый платок – подарок матери. Пусть малышке будет тепло! В полночь Валя ещё не спала, всё думала о Катюше. А потом вдруг услышала сдавленный шёпот.
— Мамочка, ты спишь? – Это бормотала девочка, которая прежде не говорила ни слова. – Ты спишь? Скажи!
Катюша видела сон, и он был явно тяжёлым. Металась, бормотала, а потом затихла. Валя боялась подойти к ней, боялась потревожить. А утром девочка опять замолчала, как воды в рот набрала.
Стоянка военного госпиталя располагалась прямо в лесу, где уж тут найти подходящую одежду для маленькой девочки! А приближалась зима… Катюшу нашли босую, в плохоньком сарафанчике, поэтому-то требовался полноценный комплект для малышки.
Валя с помощью солдат раздобыла кое-какие рубашки, и сама начала их перешивать. У Катюши появились брючки и кофта, затем по ее размеру смастерили пальтишко, труднее было только с обувью.
— Там деревня за рекой, — говорили бойцы, — наверное, она оттуда. Мы глянули, но ничего не осталось, одни угли. Немец прошёл…
Никто не знал, откуда пару недель спустя начальник госпиталя привёз для Катюши валенки — на пару размеров больше, но всё-таки лучше, чем ничего! Но теперь девочка была одета, и у Вали отлегло от сердца. Не замёрзнет в холода. Только как отогреть её сердце? Эта задача была посложнее.
Медикаментами ведал долговязый аптекарь Павел Никитич, и время от времени он отправлялся пополнять запасы. Однажды он вернулся в таком приподнятом настроении, совершенно не характерном для него, что все это заметили и переглядывались. А Никитич весело подмигивал и направился прямо к Катюше.
— Ну, держи, дружок! – Радостно произнес он. – Будет у тебя товарищ!
Свёрток из коричневой бумаги девочка разворачивала медленно, недоверчиво. А потом… застыла. Там была завернута кукла. Да что за кукла! Красавица! Валя ахнула, увидев подарок. А Катюша зачарованно смотрела на игрушку, а потом крепко-крепко прижала ее к себе.
— Она очень рада. – Торопливо проговорила медсестра. – Правда ведь, Катюша? Ох, как рада! Конечно, надо сказать спасибо Павлу Никитичу!..
Валя тут же прикусила язык. Она ругала себя за эту фразу, а аптекарь только добродушно усмехнулся. Катя – впервые за все время – выглядела счастливой.
Укладывались не поздно, около девяти часов вечера. Катюша по-прежнему прижимала к себе куклу, а Валя с улыбкой смотрела на этих двоих – обездоленную девочку и яркую игрушечную красавицу.
Ночью её разбудил громкий крик.
— Не дам! – Кричала девочка. – Немец!
Маленькая фигурка вскочила и понеслась. Валя, вне себя от ужаса – за ней. Переполох в госпитале начался невообразимый. Кто-то спросонья был уверен, что начался налет. Потому же стало понятно – ложная тревога. Но где же Катюша? И где Валя? Что, вообще, стряслось?
Их искали около часа. Наконец у реки обнаружили медсестру. Она сидела прямо на земле, и на ее коленях свернулась калачиком девочка с куклой. Катюша спала.
— Тише. – Проговорила Валя.
Кукла стала тем самым пусковым механизмом, который заново «перезагрузил» Катюшину память. Она снова пережила всё, что с ней случилось. Она увидела, как не стало её матери. Как ухмыляющийся немец каблуком наступил на её любимую куклу… Этот хруст сводил с ума, и девочка побежала, не чуя под собой земли, куда-то в лес…
— Теперь мы знаем, как ее зовут. Это Тося. – Негромко поведала Валя. – Точнее, Тося Антонова. Она теперь может говорить. И она все вспомнила. Да, она из той деревни за рекой.
Пятью месяцами позже медсестра Валя с шестилетней Тосей перебралась в тыл. Девочку она собиралась удочерить и готовила документы. По всей видимости, ей удалось это сделать. А историю малышки напечатали в газете «Красная звезда» 5 июня 1943 года, архив которой и сейчас можно прочитать.
