Распростёртая на полу, она тихонько глотала слёзы. Мужчина был невозмутим и даже насвистывал какую-то песенку. Словно ничего не произошло. Он неспешно подошёл к мольберту, потянулся за кистью и сделал несколько мазков.
— Вставай. – Коротко бросил он девушке. – А то кто-нибудь увидит. Сама понимаешь, вопросы будут лишними…
Восемнадцатилетняя итальянка молча поднялась. Она прекрасно понимала, что лучше молчать. Отныне она – опозоренная дева, и на таких смотрят с презрением. Ярость охватила её так внезапно и сильно, что Артемизия едва не лишилась чувств.
Плотную белую ткань накинули на лицо её матери, когда Артемизии исполнилось двенадцать лет. В 1605 году художник Орацио Джентилески остался один с четырьмя детьми. Тяжело вздохнув, он позвал трёх сыновей и дочь в мастерскую. Отныне они будут смешивать краски. Им предстоит следить за порядком – он сам не справится. А там, глядишь, чему-нибудь и научатся…
Дети художников часто идут по их стопам. Орацио не сомневался, что хоть в ком-то из наследников проявится настоящий талант. Но он совершенно не ожидал, что самой старательной, самой вдохновлённой, самой искусной окажется Артемизия! Отец сурово приказал ей отложить тряпку и метлу – нечего тратить время на уборку. Этим займется кто-то другой. А ей надобно писать картины. У неё получается лучше всех!
Улыбка блуждала по её губам, когда она видела творение своих рук. Как красиво! Как изумительно она научилась передавать игру светотени, какие лица глядят на неё с полотна!
— Тебе, моя жемчужина, выпадет великая судьба! – Сказал Орацио и расплакался. Артемизия была очень похожа на его покойную жену, но всё остальное переняла от него. В 1610 году семнадцатилетняя девушка подписала свою первую картину. «Сусанна и старцы» — очень популярный сюжет у итальянских художников. Та картина не была выдающейся, но Джентилески приказал дочери не прекращать работу. Он верил в неё!
К большому сожалению, девушек не допускали к настоящей учёбе живописи. В академических классах искусство преподавали только мужчинам. Считалось, что юные особы предназначены совсем для другого – создавать семьи, нянчить детей… К тому же, во время учёбы предлагаемые сюжеты для картин были не самыми скромными.
«Совершенно недопустимо, чтобы это увидели девы!» — Говорили учителя.
И вот тогда Орацио Джентилески решил пригласить для Артемизии частного педагога. Так уж совпало, что в Рим приехал флорентийский живописец Агостино Тасси. Он должен был работать над росписью дворца, расположенного на горе Квиринал и построенного знатной семьей Боргезе. А в свободное время мог потрудиться и над техникой юной художницы.
Он с самого начала вёл себя развязно, грубо шутил и посматривал на девушку так выразительно, что у неё щеки покрывались румянцем. Но Агостино Тасси был признанным мастером, и у него можно было многому научиться.
Поэтому Артемизия старалась не обращать внимания на его липкие взоры. Ни разу не сказала отцу, что ей неприятны уроки флорентийца… Как она потом ругала себя за проявленное малодушие!
Всё произошло однажды утром, когда Орацио и его сыновья находились на другом конце Рима – они выбирали подходящую натуру для нового полотна Джентилески. Артемизия пришла в мастерскую, чтобы подготовить холст к работе, когда на неё набросился Тасси.
Ей показалось, что от него сильно пахло крепкими напитками… Мужская сила против девичьей хрупкости. Конечно, Артемизия проиграла. Потом она долго не могла подняться, чувствуя себя раздавленной. Опозоренная дева в римском обществе – предмет для насмешек!
Тасси ушел очень скоро после этого, а девушка боролась с желанием броситься из окна. Но внезапно её охватила такая ярость, что она передумала. Вымывшись, переодевшись, она стала ждать отца. А потом рассказала ему всё без утайки
Это было настолько неслыханно, что Орацио не сразу поверил. Но он знал свою дочь, знал, что Артемизия не стала бы клеветать на человека, а потому ему пришлось принять горькую правду: он сам, своими руками привёл этого недостойного человека в свой дом! Фактически, вручил ему свою дочь!
— Мы добьемся справедливости. – Заявил отец. – Я не стану молчать. И не позволю Тасси уйти от возмездия.
Для римского общества столь открытое признание случившегося было неслыханным делом. Обычно девушки, которые сталкивались с такой бедой, старались держать это в тайне. Не выдавать себя. Ведь в глазах очень многих именно они были виновницами произошедшего! На них обрушивалось осуждение, их подвергали осмеянию, их семьи боялись лишний раз поднять глаза на соседей.
О создании семьи речи вообще бы не зашло никогда. Кому нужна девушка с таким клеймом? Поэтому, когда отец и дочь Джентилески публично обвинили художника Тасси в совершении преступления, это обсуждал весь город.
— Я обвиняю Агостино Тасси. – Твёрдо заявила Артемизия. – Он действовал против моей воли.
Был способ всех примирить, и к нему тоже прибегали в подобных случаях. Художнику просто бы следовало… жениться на девушке. Опасаясь за свою жизнь – а Тасси начал получать угрозы от возмущенных римлян – он принялся лепетать о своих планах взять Артемизию в жены. Впрочем, довольно скоро выяснилось, что Тасси уже женат!
— Да она специально так говорит. – Бездумно болтали обыватели. – Просто сводит с ним счёты. Знаем такое! Он, наверное, клялся ей в любви, а потом бросил. Вот она ему и мстит.
Артемизии было больно это слышать. По распоряжению суда она повторила свои показания. А потом ещё и ещё… Семь месяцев девушку выслушивали, её даже подвергли пыткам, чтобы убедиться, что она не лжёт! Она всё вынесла, ни разу не пошла на попятный. А после были вызваны монахини, которых призвали определить физическое состояние Артемизии…
Тасси со временем стал выглядеть совсем жалким. На суде вскрылось, что за ним водилось немало нехороших вещей. Оказывается, он планировал отравить собственную жену, а ещё украсть несколько картин Джентилески!
Вину флорентийца сочли полностью доказанной. Тасси приговорили к тюремному сроку и запретили когда-либо снова появляться в Риме. Отныне он был лишен выгодных заказов в Вечном городе, и если бы ему пришло в голову приехать в Рим, он мог бы снова попасть под арест.
Но Артемизия все равно считалась опозоренной. Чтобы прекратить разговоры за её спиной, отец поспешно устроил ее брак с художником Пьерантонио Стиатесси. 29 ноября 1612 года Артемизия стала замужней женщиной, и всё, что с ней произошло ранее, переставало иметь значение. А потом она отправилась ко двору Козимо Медичи, куда её пригласили писать картины…
Она нигде подолгу не останавливалась. Артемизия жила в Венеции, в Генуе, потом снова в Риме и затем в Неаполе. Пережитый шок остался с ней навсегда – гнев и ярость, унижение и боль, которые она испытала по вине Тасси, художница выплескивала на своих полотнах. Говорили, что на полотне, изображающем обесчещенную Лукрецию, Артемизия изобразила саму себя.
У неё было пятеро детей – четыре сына и дочь. Однако до возраста взросления дожила только девочка, Пруденция. С ней Артемизия в 1621 году поселилась в Риме, уже отдельно от мужа. Тот запутался в долгах, и кредиторы буквально преследовали его.
Увы! Пруденция не унаследовала таланта матери. Артемизия пыталась научить её живописи, но эти старания ничем не увенчались. А затем её снова поманили далёкие берега – отец перебрался в Лондон и звал Артемизию помочь ему с выполнением заказа для короля Карла I. Там, в чужом краю, Орацио и скончался на руках у дочери.
Считается, что в 1642-м художница перебралась в Неаполь. А дальше её следы теряются. По одной из версий она умерла во время чумы в 1653-м. По другой – её не стало на три года позже.
А картины Артемизии до сих пор вызывают восторг у зрителей и критиков. Пять лет назад одно из полотен римлянки было продано за 5 миллионов триста тысяч долларов. Кстати, при жизни художница зарабатывала суммы куда более скромные…
