15-летняя Глафира чувствовала себя неловко. Иван Иванович, которому было уже почти 70, снова задал ей вопрос, от которого она густо покраснела:
— Скоро вы выпуститесь из Смольного института, и вы уедете со мной. Вам нужно решить, кем вы войдете в мой дом: моей женою или моей дочерью?
Юная Глафира никак не хотела становиться супругой семидесятилетнего старика. Да, он очень много для нее сделал, она ему благодарна, но становиться его женой… Это уже слишком!
Звезда Института благородных девиц
Глафира Алымова с самого поступления сильно отличалась от других воспитанниц Смольного института. Большинство из них происходили из богатых аристократических родов, в то время как она была 19-м ребенком в семье бедного полковника Ивана Алымова, который до рождения последней дочери даже не дожил.
Расти в такой семье девочке было трудно — родственники ее не любили и во всем обделяли. А мать и вовсе, чтобы избавиться от нелюбимой младшей дочери, отдала ее сначала в монастырь, а в 6-летнем возрасте отвезла в Смольный институт благородных девиц.
Однако перемена социума подействовала на забитую девочку плодотворно — она быстро стала одной из лучших воспитанниц института.
Девица расцвела, увлеклась музыкой и начала хорошо разбираться в науках. Сама императрица Екатерина II лично хвалила Глафиру, отмечая ее таланты. Но больше всех полюбил воспитанницу куратор института Иван Иванович Бецкой.
Отец Смольного института
Бецкой был личным секретарем императрицы, идеально вписавшись по духу в ее двор. Родившись в Швеции, он в молодости объездил всю Европу, обучаясь наукам и философии. В результате Бецкой стал убежденным гуманистом и сторонником просветительского образования, которого России, по его мнению, очень не хватало.
Он быстро сделал карьеру при Екатерине II, встав во главе всех образовательных учреждений страны. По его инициативе было создано множество воспитательных домов в Петербурге и Москве, а также именно он предложил императрице основать Смольный институт для обучения девушек.
На посту его куратора Бецкой пытался стать для девочек «отцом», построить теплые отношений с воспитанницами, чтобы получить их полное доверие. Особенно хорошо это работало с сиротками и выходцами из неблагополучных семей, к которым принадлежала и Глафира Ивановна Алымова.
Странные чувства
К Глафире у Ивана Ивановича было особое отношение. Он наблюдал за ее успехами и с самых ранних лет начал опекать больше всех. Когда она подросла, то начал делать и подарки, которые не все девушки получают даже от своих родных отцов.
— Это колье идеально подойдет вам, душенька моя, — улыбался Иван Иванович, преподнося девушке коробочку с украшением.
— Что вы, не стоит! Вы меня и так уже подарками задарили, мне даже неловко… — стеснительно говорила 15-летняя особа, но ее 69-летний покровитель лишь посмеялся.
— Не стесняйтесь, даже наоборот! Скоро будет бал, обязательно придите в этом колье и в платье, которое я вам подарил месяц назад — мне будет приятно глядеть на вас.
Отцовские чувства
Бецкой заверил Глафиру, что она ему как дочь, и что он готов ей заменить ее ушедшего в мир иной отца. И поначалу это действительно было так.
Но когда Глафире исполнилось 15 лет, Иван Иванович заговорил уже по-другому. Он прямо задал девушке вопрос, который поставил ее в ступор.
«Кем Вы меня хотите видеть — мужем или отцом?»
Глафира с замешательством ответила, что отцом, не думая о серьезности данного вопроса.
Но Ивана Ивановича, видимо, этот ответ не устраивал. Он снова и снова задавал Глафире этот вопрос. Иногда шутя, иногда серьезно. Но каждый раз Глафира ему намекала, что относится к нему только как человеку, заменившему ей отца.
Бецкой принял этот ответ, но при этом уговорил Глафиру, что после окончания Смольного она переедет к нему. Ну а к кому еще? Ведь он ее «отец».
Спустя пару лет 17-летняя Глафира действительно переехала в его имение. В обществе думали, что Алымова и Бецкой находятся в любовных отношениях, но по факту они просто жили вместе, и оба не понимали, что между ними происходит.
Бецкой не признавался Глафире в своих чувствах, не пытался ее заключить в свои объятия, он не позволял себе ничего лишнего, ведь ему ясно дали понять, что он как отец. В то же время он надеялся, что у Глафиры могут появиться к нему чувства, и она сама сделает первый шаг.
Сама же девушка в себе разобраться не могла. С одной стороны, свою позицию она озвучила. Но с другой понимала, что отношения их очень странные, и ждала предложения от Ивана Ивановича, и даже была готова его принять.
«Несчастный старец! Душа моя принадлежала тебе, одно твое слово, и я была бы твоею на всю жизнь» — писала спустя годы Глафира Алымова
В общем, отношения их были непонятны им самим.
Тем не менее, Глафира и шага не могла сделать без контроля Бецкого, а разговоры с мужчинами строго пресекались. Бецкой поставил условие, что всякая связь с противоположным полом должна быть одобрена им лично. Иван Иванович пообещал, что когда будет найден муж, то он будет любить его как собственного сына.
Вырваться из всего этого Глафире удалось благодаря приказу императрицы, по которому Глафира назначалась сопровождающей и фрейлиной только что пересекшей границу Марии Федоровны — новой супруги Павла Петровича.
Благодаря этому девушка целый год прожила при императорском дворе, где у нее появилось большое количество поклонников. Один из них, поэт и вице-директор Академии наук Алексей Ржевский, смог добиться ее расположения, хоть и был старше на 20 лет.
Семейная идиллия
Новость о скорой свадьбе любимейшей Глафиры потрясла Бецкого. Он так давно ее не видел после отъезда в Петербург, а теперь получает письмо с просьбой присутствовать на венчании в качестве посаженного отца. Он не мог отпустить ее к другому мужчине!
Бецкой пытался расстроить свадьбу: просил у Ржевского деньги за все платья и украшения, которые он подарил Глафире, а саму девушку уже в день свадьбы прямо в церкви подстрекал сбежать от жениха.
Но ничего не получилось.
— А где вы собираетесь жить? — задал вопрос Иван Иванович тет-а-тет Глафире.
— Мы думаем поехать в Москву, жить в большом доме, и… — начала говорить Глафира, но Бецкой перебил.
— О нет. Неужели ты хочешь разбить мое сердце? Мне будет очень плохо, если я не буду знать, что с тобой. Пожалуйста, умоляю во имя Бога, поживите хотя бы некоторое время у меня, — предложил Бецкой и Глафира сдалась.
Жизнь четы Ржевских в доме Бецкого не устраивала никого, кроме хозяина имения. Пожилой чиновник требовал к себе постоянного внимания и хотел как можно больше времени проводить с Глафирой, забирая ее у мужа.
Скоро начались скандалы на почве ревности, что создало невыносимую обстановку в доме. В один момент Глафира поняла, что больше не может терпеть “заботу” и утешать старика. Супруги спешно сбежали в Москву, чем вызвали у Бецкого обострение проблем со здоровьем.
Побег Глафиры стал для него таким ударом, что он слег и был вынужден отойти от государственных дел. Оставшиеся 17 лет жизни он практически не общался с Глафирой, хоть и очень пытался.
Дальнейшая судьба
В Москве семья Ржевских пополнилась четырьмя детьми, каждый из которых сделал карьеру в политике или в армии. Увы, сам Алексей не намного пережил своего «тестя», уйдя в мир иной в 1804 году — через 9 лет после Бецкого.
Глафира после кончины мужа получила солидную пенсию и вскоре снова вышла замуж за француза недворянского происхождения Ипполита Маскле, который был еще и младше ее. Такой мезальянс сначала вызвал осуждение в обществе, но вмешательство Александра I и дарование супругу дворянство поубавили общее возмущение.
Ее не стало в 1826 году, когда ей было 68 лет.
Можно ли морально оправдать или понять Ивана Бецкого за его тонкие чувства к Глафире Алымовой? Или Глафиру, которая до последнего терпела его, а затем нанесла рану в самое сердце, покинув уже пожилого человека?
