Рассказывает историк моды Александр Васильев
Дворец Бейлербей называют королевской жемчужиной в Стамбуле. Султан Абдул-Азиз хотел иметь изысканное место для летнего отдыха и приема высоких гостей. Именно здесь у него случился роман с французской императрицей Евгенией.
В то время Франция активно участвовала в строительстве Суэцкого канала, чтобы путь от Индийского океана в Средиземное море был короче. В 1870 году канал был готов к эксплуатации. И императрицу как главную гостью пригласили с мужем Наполеоном Третьим
прибыть сначала в Александрию, потом в Каир, а потом доехать до Суэцкого канала и посмотреть на него. Но у императора было много дел – и свои многочисленные пристрастия. Например, роман с итальянской графиней Виргинией де Кастильоне, которая по совместительству была шпионкой для итальянской короны
А так как в это время шли прения насчет границы Франции и Италии из-за объединения Италии Джузеппе Гарибальди и Ницца, бывшая часть Италии, отошла к Франции, так же как и часть других городов на Лазурном берегу, монарх был очень занят.
А Виргиния де Кастильоне готовила убийство своего возлюбленного. Однажды во время званого бала она забыла сумочку на лестнице дворца Тюильри, и та взорвалась, убив охранника. В другой раз другая сумочка взорвалась в карете императора, и тогда погибли кучер и лошадь. Наполеон в это время навещал Виргинию в ее особняке и просто не успел войти в карету. Ее отлучили от двора.
В Виши у императора была другая пассия, тоже из знатных дам. С собачкой. И когда императрица приехала в Виши посмотреть на новые павильоны с минеральной водой, то собачка из рук дамы вырвалась и побежала целоваться и играться с императором.
Императрица сказала мужу: «Я вижу – вы пили много воды».
Эта любовница Бонапарта носила очень эффектные платья от Чарльза Ворта. Есть знаменитая фотография, где она одета в карнавальный костюм дамы червей. А на причинном месте у нее было большое атласное красное сердце, выложенное стразами. Императрица, зная о продолжительных интимных отношениях с ее мужем, сказала:
«Графиня, не слишком ли низко вы носите ваше сердце?»
Случаи, которые мы знаем и которые не знаем, возможно, накопили грусть и желание мести. И когда Евгения получила еще одно приглашение в Каир – на премьеру оперы Верди «Аида», которая была написана специально в честь открытия Суэцкого канала, она сказала мужу:
«Ты не едешь? Я поеду одна. Но заодно загляну в Константинополь, это недалеко. И отдам честь нашему другу, возможно, будущему союзнику».
На недельную поездку в Каир императрица собиралась тщательно – на всякий случай взяла сто платьев. Она переодевалась минимум шесть раз в день. Шесть на семь – сто все равно не получается. Наверное, она подумала: а вдруг придется задержаться… Забегая вперед, скажу: платья ей там сильно не пригодились.
Евгения была поражена красотой Константинополя. Была торжественная встреча, великолепно организованная, в честь нее с берега палили пушки. Абдул-Азиз сказал:
«А спать вы будете во дворце Бейлербей (тогда же не было отелей). Но чтобы вам было не скучно, с вами рядом будет находиться моя мама».
Это не было решение султана. Валиде-султан хорошо знала своего сына:
«Ты пригласил сюда эту француженку? Одна она здесь спать не будет! Я знаю твой похотливый нрав».
Дам поселили в соседних спальнях. Мама настаивала, чтобы у них была общая стена и чтобы она могла проследить, если что. А Абдул-Азиз сказал, что все-таки он не может оставить приглашенную гостью в одиночестве. Да, напротив находится гарем, но этот гарем ему наскучил. А здесь можно отдохнуть душой, в цивилизации, в европейской культуре. Он сказал: «Я тоже здесь переночую».
Возможно, императрица как-то дала ему понять, что она не против, если он останется переночевать. Наверное, были какие-то прикосновения рук, вздохи и чарующие улыбки, которые дали ему эту надежду. И ночью в тапочках и халате он прокрался в спальню гостьи.
Мы можем только предположить, что там произошло, но валиде-султан запаслась стаканом, который поставила к стене, и прослушала весь сеанс любви.
Далее был общий завтрак. И когда императрица в своих роскошных кринолинах спустилась к столу, там была разъяренная мама, которая подошла к ней, посмотрела испепеляющим взглядом и дала пощечину. Императрица сказала:
«В таком случае, я останусь еще на недельку».
Это была неделя страсти. Для Турции она закончилась большими тратами. Султан Абдул-Азиз подарил Евгении в знак извинения за случившееся огромный бриллиант в 60 каратов, который сейчас находится в Лувре. Императрица его благосклонно приняла.
Думаю, эта встреча запала ей в душу, потому что, возможно, султан был первым страстным мужчиной в жизни этой красивой женщины. По материнской линии она была ирландского происхождения (может, поэтому была чуть-чуть рыжевата), а по отцовской – испанского.
Есть много портретов, которыми можно сейчас любоваться. Но через год после ее возвращения во Францию, в 1871 году, там началась революция, потом франко-прусская война и свержение Наполеона Третьего. И ей, и мужу, и их сыну надо было бежать из Франции.
Так бывает, что когда ты на троне – вокруг много друзей и поклонников, а когда низвержен – никого рядом. Помощь никто не предложил, кроме близкой подруги, австрийской принцессы фон Миттерних. Ее зубной врач посоветовал так перебинтовать лицо императрицы, как будто ей необходима челюстная операция в Лондоне, ведь в Париже, где началась революция, этой операции сделать нельзя.
Императрицу забинтовали, посадили в карету скорой помощи и на границе (тогда еще не было фотографий и никто не знал, как она выглядит) кто-то из пограничников поверил в то, что этой тяжелобольной женщине необходима операция. Она сильно стонала и мучилась. Так Евгения бежала в Великобританию, на остров Джерси, где осталась жить.
Через два года ее Наполеон скончался после неудачной операции на почках. Он был последним монархом Франции.
В 1876 году был убит Абдул-Азиз, оставив семь жен и гарем из трехсот наложниц.
Всю оставшуюся жизнь (еще очень долгую!) Евгения носила только черный цвет.
Тем более что в 1879 году в Южной Африке был убит ее сын. Он записался в британскую армию офицером, а известно, что англо-бурская война унесла много жизней. Ошибка британского руководства проявилась в выборе цвета формы. Война проходила в саванне, в лесистой части. Буры были одеты в бурого цвета форму, и в лесу были незаметны.
А англичане носили ярко-красную. Это очень известный случай в истории моды, когда из-за цвета погибло очень много людей, ведь спрятаться в такой форме невозможно.
С тех пор начались изменения, и постепенно появился цвет хаки, который укоренился в русско-японскую войну в 1904 году. А сейчас все военные формы мира цвета хаки (это японское название) – коричнево-зеленые. А если война в пустыне, то цвет сафари – песочный.
Так вот, императрица была клиенткой Дома Ворта. Она заказывала у него платья сотнями, на это уходило очень много средств из госбюджета. Но когда она оказалась в изгнании, у нее уже не было возможности тратиться. И знаменитый кутюрье Ворт ее не бросил.
И в каждый день рождения он присылал ей на остров Джерси коробку с последней моделью черного платья. И букетик тулузских фиалок, которые она очень любила.
Кстати, бежала императрица не с пустыми руками. Евгения вывезла в своем саквояже бриллианты, украшения и короны. Она прожила очень долго и умерла в возрасте 94 лет, в 1920 году.
А незадолго до смерти передала эти сокровища назад, во Францию. Это был акт доброй воли, она была очень расположена к этой стране. Хотя ни один французский президент не хотел пускать Евгению во Францию. Память о ней в народе была такой высокой, что было опасение: а вдруг народ захочет признать ее императрицей, свергнет власть президента и посадит ее вновь на трон.
После долгого перерыва ей разрешили посетить страну только в 1919 году. И даже есть фотография – в огромной черной шляпе с кружевами шантильи и в черном платье, очень старая морщинистая женщина в окружении камеристок гуляет вдоль набережной в Ницце.
А часть драгоценностей осталась в Лондоне, и они выставлены в сокровищнице Британского музея. Это была плата за политическое убежище, которое ей дала королева Виктория.
