Никогда не забуду старый японский фильм Месть актера (1963 год). Там толстый, обрюзгший, возрастной артист — знаменитый и заслуженный Кадзуо Хасэгава (1908-1984 гг.), который в молодости начинал на женских ролях в театре Кабуки, играл роль молодого театрального актера, который тоже в японском традиционном театре исполнял женские роли.
Все бы ничего.
Но Хасэгава был в возрасте 55 лет, а играл роль юного красавца, который ходил на постоянной основе в женском платье и к нему испепеляющей страстью загорались буквально все встречные-поперечные, как мужчины, так и женщины.
Вот как выглядел этот роковой юный красавец в исполнении Кадзуо Хасэгава.
Здесь фигуру не видно — такой крепкий полноватый мужик в возрасте за 50.
Играл он хорошо, не спорю, но несоответствие внешнего вида и сюжета было комичным.
Хотя с другой стороны… Так ли важны подобные детали? Сейчас вот негры играют заведомо белых персонажей — и ничего. Главное артистическое мастерство все-таки, а не внешнее сходство с героем.
Вспомнила этот фильм в связи с нашей темой.
Красавец мужчина на заглавном фото — тоже всю жизнь играл женские роли — он был звездой Пекинской оперы.
Звали его Мэй Лань (1894-1961 гг.) Но у него было сценическое имя, которое стало более известным в мире, чем родное — Мэй Ланьфан. И он был потомственным артистом оперы.
Китайская опера — комплексное искусство, где артисты берут не столько голосами, сколько отличной физической подготовкой. Долгое время в ней были задействованы и мужчины и женщины, которые могли играть роли друг друга. Так было на протяжении веков.
Но в 1772 году, когда набирала популярность Пекинская опера, император запретил женщинам выступать на сцене. И с тех пор все женские роли, по крайней мере в Пекинской опере, чья популярность росла как на дрожжах и достигла пика к началу 20 века, играли мужчины.
Хочу здесь заметить, что сама по себе китайская опера, как вид искусства имеет огромное количество вариантов — около 360. В них выделяются 5 самых популярных и своеобразных. И Пекинская опера — одна из этих 5. Она довольно молода — создана во второй половине 18 века.
Мэй Ланьфан начал интенсивные тренировки в возрасте 8 лет, а на сцену впервые вышел в 10 лет. И оставался на ней до самого конца.
Всю жизнь он играл женские роли. И достиг в этом высочайшего мастерства, хотя на заре карьеры придирчивые родственники сомневались в том, что он может вообще выйти на сцену.
В Пекинской опере много важных требований к артисту и одному из них мальчик не соответствовал — у него были невыразительные глаза. И выразительными они потом стали не сами собой, а благодаря упорным тренировкам и самоконтролю.
Мэй Ланьфан играл положительных, добродетельных женщин. Это означает, что акробатики у него в ролях было мало, а пения — много. Причем, пения тонким женский голосом. И пел он так прекрасно, что его называли одной из лучших певиц своего времени, и вообще — «королевой оперы». Естественно, китайской.
Его слава была международной. Потому что как раз в период его расцвета как артиста, начались гастроли Пекинской оперы по странам мира. И в этих гастролях Мэй Ланьфан принимал самое активное участие. Бывал он и в СССР, где его выступления смотрел, в частности, Сталин.
Ну а еще он был новатором, но в чем конкретно его новаторство заключается я не только объяснить — я и понять не в силах. Но оно было. Он изменил много моментов в Пекинской опере — от постановки света до костюмов, причесок и амплуа персонажей. В честь него даже назвали театр.
Еще он воспитал много талантливых учеников.
Так вот.
Он до самого почтенного возраста держал себя в форме, и выглядел реально на те роли, которые исполнял. В Китае даже говорили, что идеальная жена должна быть внешне похожа на Мэй Ланьфаня.
Да — это камень в огород японского актера, потрясшего меня до глубины души в свое время.
Но самое для нас интересное, конечно — семейная жизнь артиста такого специфического жанра.
- В первый раз он женился в возрасте 16 лет. Его супруга была на 2 года старше и тоже происходила из семьи оперных артистов. Ее звали Ван Минхуа. Ван родила мужу двоих детей, а потом, по причинам, которые мне не удалось выяснить, была стерилизована. Соответственно, иметь детей больше не могла. А два ребенка, которых она родила — умерли.
- Во второй раз он женился в возрасте 27 лет. Вторую жену он взял с разрешения первой жены, потому что ему нужны были наследники. Вторую жену звали Фу Чжифан, она была оперной певицей.
Вторая жена родила ему 9 детей, из которых выжили 4.
Когда ему было 33 года, первая жена умерла от туберкулеза.
- После этого, Мэй Ланьфан официально взял наложницу. Женщину, с которой он встречался уже 2 года. Я вообще не понимаю, как там все это у них оформлялось. Но статус наложницы, видимо, был официальным. Наложницей была знаменитая оперная исполнительница Мэн Сяодун (1908-1977 гг.) которая играла в опере (явно не Пекинской) мужские роли.
И семья Мэй Ланьфаня во главе с его женой и матерью его детей, эту наложницу не приняла.
Внутри семьи обстановка была сложная и злокозненная, а завершилось все публичным скандалом.
В 1930 году у артиста умерла тетушка. И на похороны, без приглашения, явилась Мэн, да еще и наряженная в траурные одежды — как член семьи. Это был тестовый момент — проглотят или нет? Скандал на похоронах дело рискованное.
Но ее план не удался. Ее выгнали с позором. Заявив, что они никто и траур носить не имеет права. Она не член семьи, а так…
Дама оскорбилась. И вынесла сор из избы — поведя себя, как на сцене. Написала плакат, что она теперь никто Мэй Ланьфаню и повесила его на воротах его дома.
После этого пути назад не было. Они расстались. Процесс занял три года, в него были вовлечены юристы, и Мэн получила с Мэй еще и алименты.
Потом он жил примерным семьянином — больше такой любви в его жизни не встретилось — а она через некоторое время стала четвертой наложницей некоего богатого бандита — и ушла со сцены. Детей у нее никогда не было.
Вот такая история.
Дети перевесили любовь. Если не у самого мужчины — то у его родни, что сыграло определяющую роль.
Ну а он играл всю жизнь, кроме нескольких лет, когда оказался на территории японской оккупации. Японцы тоже были поклонниками его творчества, но Мэй отрастил усы и занялся рисованием картин, а выступать перед японцами отказался.
Такой был человек. Талантливый, храбрый, и не без сердечных увлечений.
Но главное — его роли вообще никак не отражались на его личной жизни. Это была просто работа, которую он делал отлично — и ничего больше. В жизнь он сценические образы не тащил. Так, собственно, поступали все артисты китайской оперы схожего амплуа.
